Путь к счастью

Шёл четвертый год дуэта Потап и Настя. Как они до сих пор оставались вместе, как смогли пройти сквозь эти нескончаемые ссоры, вопрос, на который даже они не могли найти точного ответа. Конечно же, в первую очередь за них решил народ, и их безграничная любовь к этому тандему, к песням. Наверное даже эта любовь насильно удержала их вместе. Но ссоры не простые. И он и она чувствовали эту натянутую струну между ними, эмоции, которые превращались в злость и кипящую из нутри ненависть друг к другу, в минуты ссоры. И благоговение, вдохновение, душевное спокойствие и радость в минуты применения. Со временем ссоры угасли и практически прекратились, впуская в их творческую жизнь теплые отношения. Но вот в этот раз случился конфликт, который мог оказаться действительно точкой невозврата, последним. Настя приехала на студию. Дела предстояли обыденные. Записать пару моментов для песни. Её встретила дружная компания музыкантов и сам продюсер. Настроение которого с утра не задалось, как бывает у любого человека, тем более творческого. Настя направилась на кухню налить себе чая, в то время как Потап ждал её у микрофона. С чаем сразу не задалось. Поставив чайник, она забыла его включить. И поняла это только спустя пару минут. Сматюкнувшись, исправила свою ошибку. Но наконец справившись с этой задачей направилась на запись. - И долго мне тебя ждать, Насть, я же тебе говорил, что спешу сегодня, ты че такая пофигистка? - Ты нормальный!? Я чай себе лишь заварила! Можно, да!?? - Ты за чаем в Китай ездила что ли? Давай начинать.. - Пыл свой умерь и начнём.. - Ты мне ещё поогрызайся, не я тут торможу - Так, Потапенко, на личности не переходи, давай записывать, ты же торопишься. Огонёк недопонимания и ярости уже горел у обоих. Настя под бдительным и откровенно злым контролем начала пропевать свою часть, которая переходила в совместное пение. - Нааастя, блять ты че такие верха та берёшь, это че за лажа давай по новой - Окей давай. - Недовольно отвечала она. Звукорежиссёр непонимающе смотрел на все это, но перечить продюсеру не стал. Настя сделала ещё десяток попыток, которые так же забраковались Потапом. Уровень напряжения в этой маленькой комнатке вырос до такой степени, что им можно было осветить район в Африке. - Ты поешь откровенно дерьмово, я не могу такое в песню впустить - А ты блять прям Поворотти. Че ты ко мне прикопался. Затрахал,нормально я спела , нормально. У тебя уже сотни вариантов как я спела этот кусок и не один из них не нравится, может это ты написал такое «дерьмо», а не я дерьмово пою. Взорвалась Настя, в глубине души понимая, что перегибает, но остановиться уже не могла. Леша же мог выдержать любые колкие слова, но только не те, что осуждают его творчество. Это его самое уязвимое место, его ахиллесова пята. Леша кричал, кричал сильно, обзывая и матерясь на коллегу. Настя,не уступая, отвечала столь же резко и обидно. Когда в ход пошла аппаратура, которая полетела в стекло, а Настя пыталась врезать побольнее по лицу Леши, в комнатку ворвались остальные работники студии и принялись их разнимать. - Вали нахрен отсюда! – кричал Потап - Да с большим удовольствием, ноги моей тут больше не будет! Громко хлопнув дверью, она села в машину и уехала. Эмоции отступили лишь когда она зашла в свою квартиру, где творила тишина и одиночество. Обессилев она села у двери и навзрыд начала реветь, переходя от рева к истерике. Сколько слов обидных было сказано, которые врывались в её мозг звенящим криком. В это время Лёша метался по студии, весь красный, продолжая хаять свою коллегу. Не обращая внимания на остальных, он так же громко хлопнул дверью и ушёл.