Люби меня

Это похоже на сон - быть мертвым. Так темно, будто лампочки выбили, вот только это никак не кончается. Ничто не толкает к осознанию. Лену кажется, что он плывет, но он не уверен. Он не чувствует своего тела, даже несмотря на попытки согнуть пальцы на руках и ногах. Как будто его мозг отсоединен от всего остального. Иногда слышны голоса. Голоса слабые, и, хотя он не видит в них особого смысла, они все равно создают определенный уют. С ними не так одиноко. Время здесь будто не существует; Лен плавает во мгле полусознания уже, кажется, днями. Он не помнит, как сюда попал. Он надеется, что скоро вспомнит. x Лен слышит много чего еще до того, как обретает способность видеть. Он слышит отдаленное, стабильное пиканье. Он слышит шелест страниц. Он слышит знакомое бормотание - то, что напоминает ему о свежеиспеченном печенье и теплых руках. Его сердце побаливает, когда он старается вспомнить лицо, принадлежащее тому, кто напевает песню. Пиканье учащается, и песня резко прекращается. Воспоминания покидают Лена так быстро, что кажется, будто их вырывают. Его пальцы дергаются в попытке ухватиться за них, неважно насколько они поверхностны. Именно в этот момент он ощущает, насколько его руки холодные. Странно; он думал, что не должен быть способным чувствовать что-либо. Лен снова фокусируется на попытке двинуть пальцами. Требуется все его внимание и усилия, но ему кажется, что у него получается согнуть указательный палец. Тихо, не считая пиканья, теперь более спокойного. Тревога в нем нарастает с каждой проходящей секундой. Он думает, что сделал что-то не то—спугнул источник музыки, так и не успев нормально послушать,—но затем тепло медленно обволакивает его руку. Оно переплетается с его пальцами, ощущается обнадеживающее нажатие. Бормотание начинается снова. Теперь ему не так холодно. x Первый раз, когда Лен открывает глаза, отбирает у него столько сил, что тот чуть ли не задыхается. Его веки, по ощущениям, весят сотню фунтов, но он изо всех сил старается не закрывать их. Большую часть его зрения застилает белый цвет, но окружение становится все четче каждый раз, когда он моргает. Сфокусировать свой взгляд на фигуре рядом с ним занимает у него длительный момент. Лен и не думал, что сможет попасть в рай, но ангел, глазеющий на него в ответ, доказывает обратное. Этот ангел очень похож на Барри, но что-то не так, потому что ангелы не должны плакать. Чем дольше Лен молча смотрит на него, тем больше слез становится в глазах Барри. Парень так близко к нему, что Лену стоит лишь протянуть руку, чтобы до него дотронуться, но его конечности больше ему неподвластны. Он с трудом удерживает взгляд достаточное время для того, чтобы увидеть движение губ Барри, однако слова звучат невразумительно для его ушей. Может, это его личный рай - быть так близко к Барри, но не иметь возможности дотронуться до него, чтобы понять реален он или же это часть его воображения. Барри подходит еще ближе, округляя глаза, и тут Лен чувствует, как его снова начинает накрывать усталость. Она ниспадает, словно темный занавес, затмевающий цвет глаз Барри, до того, как он успевает увидеть их настоящую глубину. Лен надеется, что он реален. x Должно быть, уже середина ночи, когда он в следующий раз открывает глаза, потому что свет приглушен, а в комнате темно. - Т' еще здесь, - удается прохрипеть Лену, но его речь пока еще невнятна. Барри, сидящий за планшетом, выглядит испуганным. Он практически выкидывает вещь и вскарабкивается на ноги. - Ты очнулся, - говорит Барри, будто слова из него выбивают. - Ты—ты... Лен в ужасе глядит, как глаза парня наполняются влагой. - Эй, - слабо хрипит Лен. - Не плачь. Пожалуйста... - Я не плачу, - Барри шмыгает носом, отворачиваясь, чтобы протереть глаза. - 'Сё нормально... - Я просто—что-то в глаз попало, - мямлит Барри. - Идиот. - Т'к лучше, - бормочет Лен с тусклой улыбкой. Он мягко усмехается, но вдруг его ударяет приступ бешеного кашля, раздирающего грудь. Он чуть ли не отключается от боли в ребрах, а его вдохи сокращаются, поскольку легкие отвергают воздух. Кейтлин тут же несется на панический зов Барри. Лен слишком занят попытками вдохнуть воздух, чтобы наблюдать за тем, что делает доктор, но она неистово постукивает по машинам рядом с ним, после чего надевает на его лицо кислородную маску. Лен жадно глотает искусственный воздух, пока к нему не возвращается возможность нормально дышать. Затем он, наконец, падает обратно на подушку. Он не слышит, что говорит Кейтлин, но сквозь полузакрытые веки видит, как Барри занимает ее место, прижимая маску к его лицу. Лен не сводит глаз с парня, и вскоре Барри встречается с ним взглядом. Они молча смотрят друг на друга долгое время. Барри поднимает свободную руку, сомневаясь на полпути, и кладет ее на щеку Лена. Для кожи Лена пальцы Барри кажутся теплыми, и он позволяет себе довольно выдохнуть. Его тело, по ощущениям, теплеет, обмякает, но, скорее всего, просто морфин начинает действовать. Лен слегка поворачивает голову, и Барри приподнимает маску, чтобы он смог говорить. - 'то сон? - бормочет Лен, выискивая что-то своими уставшими глазами. Барри смотрит на него, нахмуривая брови, после чего покачивает головой с грустной улыбкой. - Ты всегда в моих снах, - признается Лен. Барри резко отводит взгляд, убирая руку с щеки Лена. Снова тишина. Лену кажется, что он опять сказал что-то не то, но тут рука Барри находит руку Лена. Он многозначительно сжимает ее и не отпускает. - Это не сон, - уверяет его Барри, после чего аккуратно убирает маску. Когда их руки вот так переплетены, это точно похоже на сон... но он поверит. x В следующий раз, когда Лен открывает глаза, в дюйме от его роговицы ярко отблескивает что-то металлическое. Его пульс подскакивает от испуга, и фонарик отодвигается, и лицо Кейтлин появляется в его поле зрения. - Прости, я не думала, что ты проснешься, - бормочет она. - Я просто проверяла реакцию зрачков. Можно продолжить? Лен глазеет на нее в замешательстве. Доктор терпеливо ждет. - Барри? Кейтлин вздыхает, и слегка улыбается. - Он отсыпается в другой комнате. Предписания доктора. - Он... в порядке? Кейтлин возится с фонариком, лежащим у нее на коленях. Она, видимо, с трудом подбирает нужные слова. - Думаю... он теперь в порядке, раз и ты тоже. Лен медленно кивает. - А я был не в порядке? Кейтлин отвечает с потупленным взглядом: - У тебя проколото легкое, и сломаны несколько ребер. Вывих запястья, порезы, синяки, швы от пулевого ранения разорвались. Ты не приходил в сознание несколько дней; эти факты вызывали тревогу. - Я в сознании, - бормочет Лен. - Теперь да, - говорит Кейтлин с небольшой улыбкой. - У тебя все еще травма головы, так что будь готов пробыть здесь еще чуть дольше. Лен просто рад быть живым. - А Лиза? - С ней все хорошо. Уже встала на ноги к тому времени, как ты здесь оказался. Она сказала что-то насчет разговора с негодяями... Теперь ты дашь мне закончить обследование? Лен молча кивает. Кейтлин возвращается к работе, но Лен пялится в стену так, будто может увидеть парня по ту сторону. x Этой ночью Лен просыпается от кошмара, крича так громко, что аж чувствует, как слова царапают его горло. Его ребра вспыхивают болью, когда он резко выпрямляется, принимая сидячее положение, и он с трудом пытается перевести дыхание, когда его тело отвергает каждое движение вздымающейся груди. Включается свет, после чего Кейтлин, до сих пор одетая в пижаму, забегает в комнату. - Лен? - Он—он? - задыхается Лен, как раз когда Барри оказывается в комнате. - Что случилось? - лихорадочно требует Барри. - Ты— Его прерывают руки Лена, обвивающие талию Барри и притягивающие его ближе. - Ты в порядке, - хрипит Лен, прижимаясь лицом к теплой и надежной груди Барри. - Слава Богу, ты в порядке... Барри стоит над ним в шоке. Лен пытается протолкнуть кровавые изображения в дальний угол своего разума, но это сложно, потому что в кошмаре Барри не двигался, а его Барри до сих пор как статуя, и—и—блять— - Эй, - бормочет Барри, отвечая на объятия. Он прижимает Лена к груди, успокаивающе гладя большим пальцем его затылок. - Все в порядке. Просто кошмар. Лен рвано выдыхает, поскольку у него не получается заговорить. - Я в порядке, - мягко говорит Барри. - Мы в порядке. Лен не отпускает Барри, пока руки не ослабевают от дополнительной дозы морфина, которую ввела Кейтлин, прежде чем оставить их. Лен все равно держится, пока Барри аккуратно опускает его головой на подушку. Он выпутывается из хватки Лена. - Барри, - слабо говорит Лен. - Я... Он хочет сказать так много вещей, но прямо сейчас он не в состоянии думать. Морфин кружит мысли в голове, выводя его из строя, делая неспособным к признаниям. Он не может правильно сформулировать свои извинения и понимает, что, если попробуют, получится совсем не то. Лен легонько качает головой. - Не все в порядке, - говорит Лен. Потому что это вина Лена остаётся невысказанным, однако это отчетливо слышно. Взгляд Барри ускользает. - Не все в порядке, - признает Барри. Он сидит на своём привычном месте у кровати Лена, ссутулившись. - ... но думаю, все образуется. Лен хочет ответить, но уже проваливается в сон. x У Лена занимает много времени правильно сформулировать свои мысли. Когда он, наконец, готов заговорить, его горло сжимается, а кардиомонитор заметно ускоряется. Из-за шума Барри отрывается от чтения лабораторных отчетов, которые он не откладывал последние два часа—два часа, которые Лен провел за войной в своем сознании. Он даже попросил Кейтлин обойтись сегодня без морфина, в готовности терпеть боль в костях ради того, чтобы побыть некоторое время в здравом рассудке. - Прости меня, Барри, - тихо говорит Лен. Барри, как и ожидалось, не говорит ни слова. Лен продолжает, не сводя глаз с колен, потому что ему кажется, что он не сможет продолжать под таким напористым взглядом. - Я знаю, что это, наверное, ничего не значит. Я должен тебе больше, чем извинение; я должен тебе объясниться. Так вот... Тут... так много всего, что я сделал неправильно. Я даже не знаю, с чего начать. Я не собираюсь оправдывать свои действия тем, как меня воспитали. Я не собираюсь винить никого, кроме себя, потому что знаю, что это моя вина. Лиза всегда говорит, что у меня есть ужасная привычка делать неправильные вещи по правильным причинам, и, видимо, она права, но это не оправдание. Еще до того, как началась вся эта хрень, до того, как я узнал Барри Аллена, я был одержим азартом погони, адреналина, которым способствуют рискованные дела. Когда появился Флэш, я лишь начал гнаться за этим чувством еще сильнее. Наконец, стоящий противник... Ты был моим злейшим врагом, знаешь ли. Ты мог держаться со мной наравне, как никто не мог, и мне это нравилось—может, даже слишком. Я не знаю, когда именно азарт меня стал волновать меньше, а ты - интриговать все больше. Когда в тебя попала Купидон, я и не знал, что думать. Две разные части меня воевали друг с другом. Той части, что видела в тебе противника, и той, что видела, как же хорошо нам вместе, пришлось примириться. И я начал влюбляться в тебя. Честно, как я мог этого избежать? Это тебя ударила Купидон, однако именно я влюбился так сильно. У нас все было так хорошо, несмотря на истоки. То, что я все разрушу, оставалось лишь вопросом времени. Купидон прекрасно понимала, как достучаться до меня—угрожать твоей безопасности. Я не мог ей этого позволить. Я думал, что смогу все сделать сам, защитить тех, кто мне дорог, пока сам разбирался бы со всей этой хренью, как обычно... но это жестко аукнулось. Я думал, что смогу защитить тебя от опасности, но вышло так, что я стал тем, кто ранил тебя сильнее, чем любая стрела. Последнее, что я хотел сделать - это ранить тебя, и все равно сделал. Я подорвал твое доверие, когда ты так щедро поделился им со мной. Не знаю, сможешь ли ты простить меня за это, и я не виню тебя, если не простишь. Я подвел тебя. Так много раз. Я преступник, Барри, но я больше не хочу врать. Я больше не хочу тебя ранить. Я просто так привык делать все один. Но тут вся суть. Я не... я не хочу больше быть один. Я не хочу знать, каково это - потерять кого-то. Не снова. Ты лучше меня. Ты всегда был лучше меня, потому что ты знаешь, что важнее всего, что важно в глухой ночи, когда не до сна. Ты... любишь всей своей сущностью, даже кого-то, кто этого не заслуживает, как я. Ты всегда говорил мне, что во мне есть что-то хорошее. Я не хотел тебе верить, но ты никогда не колебался. Ты всегда верил в меня, даже когда я давал тебе бесчисленные причины этого не делать. Надеюсь, это не поменялось. Лен делает глубокий вдох, пытаясь успокоить грохот сердца. - Ты мне так сильно дорог, - говорит Лен, крепко вцепляясь в простыни. Он тяжело сглатывает. - Даже больше, на самом деле. Я... я не могу перестать думать о тебе. Ты - все, что я вижу, когда закрываю глаза, и все, что я хочу видеть, открывая их. Ты - тот свет, что мне нужен, когда в моем мире темнота. Воздух, которым я дышу, когда слова застревают в горле... Я бы сделал что угодно, лишь бы защитить тебя: поймал бы пулю, рискнул бы, что угодно. Ты - все, что мне нужно, и еще больше... Боже, Барри, я... я влюблен в тебя. Лен слышит отрывистый вдох Барри, но пока не решается взглянуть. - Я понимаю, что то, как мы сошлись, не совсем вписывается в общепринятые рамки, но это не меняет моих чувств к тебе. Это не меняет того, каким правильным ты кажешься для меня... Лен, наконец, рискует взглянуть; тишина его оглушает. Барри обуревает эмоция—какая именно, Лен сказать не может, поскольку кажется так, будто внутри него происходит битва за господство одной из многих. У него в желудке появляется тянущее чувство. - Тебе необязательно это говорить, - мягко продолжает Лен. - Тебе необязательно ничего говорить. Я понимаю, если—если все поменялось. Я просто... я просто хотел, чтобы ты знал. Я хотел, чтобы ты услышал это от меня, чтобы у тебя не было никаких сомнений по поводу того, что я к тебе чувствую, Барри Аллен. Я люблю тебя. Я всегда буду любить тебя... Надеюсь, ты не против. Барри не говорит. Лен ждет, готовый дать парню все время в этом мире, даже несмотря на то, что каждая секунда затягивает узел в груди все крепче. Тишина нависает в воздухе тяжелым занавесом. Его последние слова словно парят в пустоте вокруг них. Спустя вечность парень говорит, едва шевеля губами. - Любовь моей жизни, - все, что шепчет Барри, едва слышно. Но этого достаточно. Более, чем достаточно. Лен медленно притягивает руку Барри к губам и оставляет нежный поцелуй на его костяшках. Это обещание, которое они оба понимают и без каких-либо слов. x Тяжесть в животе Лена теперь сходит на нет. Узел тревоги в груди заметно ослабился. Он чувствует себя хорошо впервые за долгое время—за исключением физических ран. Кстати говоря, Кейтлин все уши Лену прожужжала за то, что он нагрузил свои ребра предыдущей ночью, когда спал с Барри на койке, укрыв его своим телом, в защитной позе. Это было настолько невинно, насколько возможно, но Кейтлин абсолютно непреклонна, когда дело доходит до восстановительных процедур, так что Лен не спорит. Особо. Еще с того кошмара Лена, Барри отказывается оставлять его одного, когда небо покрывается темнотой. Лен пытается настоять на том, что все хорошо, но Барри - не Барри, если не решительный (и упрямый). Вот так и рождаются кино-ночи. Барри составляет потрепанные диваны в огромный полукруг в одной из мастерских, убранных специально для этой цели. Массивная плазма украшает южную стену, а занавески плотно закрыты, чтобы воссоздать атмосферу кинотеатра. Лен пока не может ходить сам, при этом не хромая, но Барри только рад помочь. Он ведет Лена к полукруглому дивану, где тот сможет вытянуть ноги, а затем уходит за вкусняшками. - Тебе необязательно—, - начинает Лен, и Барри тут же кидает подушку ему в лицо, эффективно затыкая его. За подушкой следует плед, в который Барри очень аккуратно укутывает Лена. Для Лена побывать где-то, кроме медицинской комнаты, словно глоток свежего воздуха. Теперь у него нет того чувства клаустрофобии; ему кажется, будто с него свалился лишний груз. Вскоре Циско и Кейтлин обнаруживают созидание Барри, и они, кажется, не сильно против этакого релакс-вечера. Они спорят насчет фильма, но в итоге побеждает Циско, выбравший "Назад в будущее", в напряженной игре в "камень-ножницы-бумага". На удивление Лена, Лиза, с несколькими легкими швами и ссадинами, появляется как раз, когда они приготовили попкорн. Она наклоняется через спинку дивана и сжимает Лена в объятиях вокруг шеи так сильно, что тот аж хрипит, озвучивая свои жалобы. - Ты хорошо справился, - просто бормочет Лиза, после чего отпускает его. Она взъерошивает волосы Барри, когда он садится рядом с Леном, ставя попкорн между ними. - "Назад в будущее"? - спрашивает Лиза с ухмылкой. - Один из моих любимых фильмов. Циско, расположившийся на диване, чуть ли не падает с места. Кейтлин сидит, скрестив ноги, на полу рядом с ним, держа в руках собственную миску со сладко-соленым попкорном. Лиза плюхается на другой конец дивана, кладя голову на подлокотник, а ноги - на колени Барри. Фильм проходит под периодические взгляды Лена на каждого в комнате. Это просто. Лен мог бы к этому привыкнуть. Барри, в итоге, засыпает на середине фильма, используя плечо Лена в качестве подушки. Хотя рука Лена и немеет, ему, честно говоря, откровенно наплевать. x После кино-ночи идет ночь настольных игр. Наверное, пока что это их худшая идея. Циско и Кейтлин прижимают фальшивые банкноты к груди, глядя, как Лен и Лиза орут друг на друга через доску. Глаза ученых мечутся туда-сюда, как будто родственники играют в пинг-понг оскорблениями. Лен ударяет рукой по доске, сотрясая пластиковые домики. - Богу клянусь, если купишь Park Lane, я достаю криопушку, - ему осталась только одна карточка, и Лиза это знает. - Я буду делать, что хочу, - говорит Лиза, прямо перед тем как сунуть Барри, играющего за банкира и все больше становящегося похожим на оленя в свете фар с каждой секундой, разноцветные банкноты. - Барри, - умоляет Лен. - Барри, - угрожает Лиза. Барри пытается передать "банк" Циско, который неистово трясет головой, а потом Кейтлин, которая симулирует головную боль, которая - какое совпадение - спасает ее от расчета. После изнурительной четырехчасовой игры Лиза побеждает, и по гордости Лена приходится сокрушительный удар. Достаточно сказать, что игра в итоге оказывается в мусорке. - Ты все равно мой любимый, - бормочет Барри, сжимая его руку. Лен вздыхает. В любом случае, это была глупая игра. x Когда у негодяев, наконец, появляется время и согласное "О-К", чтобы посетить Лена, это даже не ради него. А ради Барри. Разнесся слух, что ради выпечки Барри и умереть не жалко, а негодяи никогда не упустят возможности пуще унизить и подразнить Лена. Это худшее. Они сталпливаются на кухоньке в соседней комнате, по-видимому, наблюдая, как Барри готовит свои знаменитые печенья. Лен лежит на больничной койке, пока Кейтлин делает запланированную проверку, и может услышать лишь смех и приглушенные слова. Лену интересно, о чем они говорят, но опять же, ему кажется, что он и знать-то не хочет. Барри, наконец, ускользает от негодяев на достаточное время, чтобы заглянуть в персональную ловушку к Лену, а за ним хвостом заходит Мик. В руках Рори огромная тарелка печенья, хотя по нему не скажешь, что он будет ими делиться. - Хорошо, что ты все еще жив, - бесцеремонно ворчит Мик, в то время как Лен недоверчиво пялится на него в ответ. - Спасибо за беспокойство, - протягивает Лен, а Барри застенчиво стоит в уголке. - Ох, я не ради тебя пришел, - уверяет его Мик, закидывая в рот очередную печеньку. - Я пришел ради вон того паренька с волшебными руками. Свежие - они даже лучше. - Ты слишком добр, Мик, - говорит Барри, отмахиваясь, но выглядит он довольным. - Волшебными руками? - надавливает Лен, когда Кейтлин передает ему маленькую чашку воды с обезболивающим. Она тихо уходит, оправдываясь встречей с Циско для диагностики. - Они волшебные, - объясняет Мик, когда Лен ставит чашку. - Но, уверен, ты-то знаешь, о чем я. Лен давится водой, зрелищно брызжа слюной, и Барри спешит похлопать его по спине. Все это время Мик ест печенье и восторженно наблюдает за судорожным кашлем Лена. Барри успокаивающе гладит спину Лена круговыми движениями, пока он не начинает говорить. - Уверен, что я без понятия, - хрипит Лен. Мик фыркает, многозначительно глядя на ногу Лена. Они все смотрят на руку Барри, которая все еще держит бедро Лена, опасно высоко. Барри тут же отпускает его, покрываясь румянцем. - Я... мне пора к духовке, - сообщает Барри, после чего сбегает из комнаты так быстро, что Лен аж чувствует, как воздух меняет направление. - Мик! - шипит Лен, бросая на него хмурый взгляд. - Что? Не говори мне, что у вас не было— - У нас не было, - сердито перебивает Лен. - Вот почему ты постоянно на взводе, - говорит Мик без капли стыда. - Так вы решили не торопиться или что? Лен поглаживает висок, пытаясь смягчить накатывающую головную боль. По правде говоря, Лен не знает, что именно у них происходит в этом вопросе. Он знает, что у обоих есть чувства друг к другу, но Барри пока ничего не инициировал, а Лен не хочет спешить с чем-то физическим, пока все эти эмоции и так даются нелегко. - Это длинная история, ладно? - наконец, удается сказать Лену. Мик, кажется, не успокоился, но он больше не сует свой нос. - Как знаешь. Мне все равно, пока печенье не прекращается. Лен фыркает. - Конечно, все равно. А теперь помоги мне встать; мне надо размять ноги. Мик закатывает глаза, но повинуется. Приковыляв на кухню, Лен одурманен запахом сахара в воздухе. Это напоминает ему о ленивых днях в квартире и жужжании телевизора на фоне. - Привет, босс, - говорит Хартли. Лен тут же нацеливается на руку, которая лежит на Барри, пока парень перетаскивает печенье на охладительную решетку. Хартли, видя, что его жизнь в смертельной опасности, убирает руку в безопасность кармана. Он отступает в сторону и удаляется из кухни, чтобы осмотреть мониторы, висящие в помещении. Умный парень. - Варвары, - приветствует Лен полу-ласково. Он кивает Шоне и Лизе, которые оживленно беседуют на новых барных стульях, которые выглядят подозрительно похожими на те, что находятся в элитном баре в центре города. Лучше уж ему не спрашивать. Мик плюхается на одинокий диван в углу, уже затыкая их. - Тебе разве можно ходить? - спрашивает Шона, нахмуривая брови. - Не-а, - отвечает за него Барри, уже пытаясь усадить его на стул. - Все хорошо, - настаивает Лен, кладя руку поверх руки Барри на его груди. Барри хмурится на него, так что Лен говорит снова. - Все хорошо. Не переживай. Барри вздыхает, но сдается и возвращается к печенью. Лен идет за ним в своем собственном, заторможенном, темпе и кладет руку на поясницу Барри. Парень тянется за контактом, ласково потираясь головой о голову Лена. - Прости, что так получилось, - бормочет Лен, достаточно тихо, чтобы услышал лишь Барри. Барри качает головой. - Ничего страшного, - говорит он. - Уверен, что у Мика добрые намерения. Лен морщится. - Знаешь, я не так в этом уверен, - говорит он. Барри слегка усмехается. - И еще, не могу не заметить, что вы с Хартли теперь лучшие друзья. Барри закатывает глаза, легонько толкая Лена плечом. - За всей этой мнительностью, он на самом-то деле не так уж и плох. Удивительно, но даже Циско к нему пригрелся. - Ничего себе подвиг, - говорит Лен, потирая большим пальцем изгиб спины Барри. - А Шона? - Из нее отличный советчик, - говорит Барри, но его щеки покрываются румянцем, и он отказывается вдаваться в детали. Кейтлин и Циско возвращаются из холла, где они оценивали остаточный ущерб от Купидона, с планшетами в руках. Взгляд Кейтлин падает на Лена, а ее брови нахмуриваются из-за вопиющего пренебрежения к ее инструкциям по поводу отдыха. Лен морщится и складывает руки в молчаливой мольбе. Кейтлин вздыхает и продолжает беседу с Циско - что-то насчет ремонта в центре. С другого конца помещения слышен тяжкий вздох Хартли. - Я и забыл, как сильно скучал по здешнему оборудованию, - говорит он. Он чуть ли не с вожделением проводит пальцем по одному из мониторов. - Тут так много секретных панелей, которые отлично пригождаются для хранения вещей. Вы знали, что некоторые из них конструировал я? - Правда? - подталкивает Лен. Он знает что тема работы Хартли здесь была больным местом, так что он никогда ее не поднимал, но идеи в голове никак не прекращаются, когда он видит, как интерес парня к лаборатории расцветает по-новой. Он наблюдает, как Хартли подходит к секции стены, защищенной двух-панельной дверью. - Вот эта особенно классная, - одобрительно говорит Хартли. - Вы тут храните костюм Флэша? Кейтлин роняет планшет. Лен замирает. Он быстро смотрит на Барри, который кивает на автомате, пока полностью не понимает слова Хартли, с глазами по пять копеек. Шона и Лиза умолкают, глазея на Барри с поднятыми бровями. Мик продолжает их игнорировать. Циско прочищает горло. - Я без понятия, о чем ты, - неубедительно говорит он. Может, дело в его пистолетиках из пальцев. Хартли невозмутимо продолжает: - Если честно, вам бы придумать новый дизайн. Нужно поработать над символом, вы не думаете? Барри выглядит так, будто сейчас упадет в обморок. - Хартли, идиот, - вмешивается Лиза, бросая на него злобный взгляд. - Они не знают, что мы знаем. Хартли, моргая, поворачивается к Лену и команде Флэша. - Вы серьезно? - спрашивает он в неверии. - Как мы могли не знать? - Да уж... вы, ребята, не особо-то это и скрывали, - беспомощно соглашается Шона. - Ноги, - это все, что вставляет Мик. - И мы не тупые, - добавляет Хартли с очень оскорбленным видом. Барри, наконец, отходит от шока достаточно, чтобы заговорить. - Подожди-ка, вы знали все это время? Как? - У меня были кое-какие подозрения, но дошло тогда, когда вы решили воспользоваться мной в качестве приманки, - говорит Хартли. Он корчится, вспоминая те события, но быстро трезвеет. - Флэш всегда бегает в двух направлениях: С.Т.А.Р. Лабс и квартира Лена. Это было примерно тогда, когда Лен куда-то исчез. Было просто сложить два и два. - Не могу поверить, - бормочет Кейтлин. - Эта информация должна остаться здесь, - приказывает Лен. Он должен гордиться негодяями за наблюдательность; этому он их и учил, но сейчас это просто ошарашило его. - Ленни, расслабься, - говорит Лиза. - Я уже толкнула им речь, когда Хартли впервые поднял эту тему. Лен ошеломлен. - Впервые? Где, черт возьми, был я? - требует он. - Очевидно, с Барри, - отстреливается Лиза, переходя на его громкость. Она вздыхает, раздраженно закатывая глаза. - Слушай, можешь не беспокоиться, хорошо? Мы будем пупсиками. - Я серьезно, - говорит Лен. - Это конфиденциальная информация, которую нельзя— Негодяи стонут все вместе. - Мы понимаем, - говорит Хартли, плюхаяясь рядом с Миком. - Можешь пропустить угрозы смертью. - Ты ведь доверяешь нам, да, Барри? - спрашивает Лиза. Барри прикусывает губу. Лен не упускает быстрый взгляд в свой адрес. - Не надо ставить его в такое положение—, - начинает Лен, но Барри мягко перебивает его. - Конечно, доверяю, - говорит Барри. Лиза улыбается, вскакивая с места, чтобы крепко обнять Барри. - Если вдруг захочешь украсть что-нибудь, мы к твоим услугам, - говорит она. Барри пялится на нее, пока она не начинает смеяться и говорит: - Шутка! Лен до сих пор хочет провести с ними беседу, просто чтобы удостовериться, что они понимают, насколько это важно, но ему кажется, что лучше это сделать в другой день. Его ребра уже ноют от того, что он так долго стоит, и он прижимает к ним руку в попытке усмирить боль. Барри тут же замечает и усаживает его на уступленное Миком место. - Нужна помощь с ремонтом? - спрашивает Хартли, указывая на планшет в руках Циско. Циско хмыкает, наверное, пытаясь определить, искреннее ли это предложение. Видимо, он решает, что да, потому что пожимает плечами и говорит: - Еще пара рук не помешала бы. - Мик отлично паяет, - говорит Хартли. - Думаю, мы сможем укрепить входы и выходы. Лен наблюдает, как они обсуждают планы на ремонт, и, молча, думает, принесут ли Негодяи пользу С.Т.А.Р. Лабс. Это лишь росток мысли, но это начало. x Негодяи приглашены на следующую кино-ночь, но все, кажется, заняты своими делами, когда подходит время. Лиза и Шона "пошли по магазинам", Мик перенастраивает свою пушку, а Кейтлин и Хартли набрасывают планировку нового кортекса. Сегодня лишь Лен и Барри. - Ну так! Врубайте фильмец! И Циско. Лен сдерживает желание громко вздохнуть, когда ученый втискивается между ним и Барри, явно не понимая намека. Они жадно смотрят друг на друга, пока Циско не садится и перекрывает им обзор. Лен прочищает горло. - Уверен, что кресло не будет удобнее, Циско? Циско не сводит взгляда с экрана, набирая полный рот попкорна. - Не. Быть посередке дружеского бутерброда как-то успокаивает что ли. Лен проглатывает стон и вжимается в диван посильнее, готовясь терпеть мучения. Его хватает минут на десять Охотников за привидениями, после чего он еле сдерживает желание придушить Циско. Парень, кажется, каждый раз промахивается рукой с попкорном мимо своего рта, он смеется всем телом, а еще он как раскаленная печь. Может, Лен и необъективен, но для него у Барри идеальная температура. Молитвы Лена услышаны, когда у Циско заканчивается попкорн, и ему приходится приготовить еще. Когда ученый покидает комнату, Лен не сразу заполняет пространство. Он поворачивается в готовности улыбнуться Барри. Его сердце пропускает удар, когда он видит взгляд в глазах Барри: темный, голодный. Лен давно уже не видел такого взгляда. Лишь присутствие Барри само по себе будоражит. Лен не знает, поменялось ли что-то внезапно, или, может, это накапливалось днями, но он становится гиперчувствительным, когда Барри в той же комнате. Даже сейчас, когда на фоне вопит фильм, Лен сосредоточен исключительно на каких-то дюймах между ними и на том ощущении жара, исходящего от парня. - Лен? - бормочет Барри. Он медленно тянется через пространство между ними, скользит рукой вверх, обвивая пальцами бедро Лена, и сжимает его. У Лена во рту пересыхает. - Да? - хрипит он, а его сердце колотится, как бешеное. Барри приближается, настороженно наблюдая за реакцией Лена. Когда Снарт не отодвигается, Барри наклоняется настолько, что их дыхания смешиваются. - Барри... - Поцелуй меня, - шепчет Барри. Их губы встречаются, словно две половины одного целого, в сладчайшем воссоединении. Электрический заряд пробегает по спине Лена, поджигая нервы. Его сердце делает кульбиты в груди, его мозг временно выходит из строя - настолько он потрясен чувством Барри, его вкусом, звуками. Лен не осознает, насколько скучал по этому. Это в миллионы раз лучше без ворошащихся в голове сомнений; лишь он и Барри в чистом виде. Однако, лишь до длинных звуков от микроволновки в холле. Барри резко отстраняется, с таким же тяжелым дыханием, как и у Лена. - Уже давно хотел это сделать, - признает Лен. Барри усмехается, но торопливо возвращается на место, когда Циско заходит в комнату и падает между ними. - Вам, ребята, может, кондиционер включить? - спрашивает Циско, открывая новую пачку. - Вам, кажется, жарковато. Барри, внезапно очарованный фильмом, прочищает горло. - Мне нормально. А тебе, Лен? Лен облизывается—что оказывается ужасной идеей, потому что он до сих пор чувствует вкус Барри на губах—после чего отвечает. - Вообще-то, здесь немного жарко. Не мог бы ты помочь мне сходить за водой, Барри? Все заканчивается поцелуями рядом с кулером; Лен сидит на кухонном стуле, а Барри - верхом на нем. Они пропускают больше половины фильма, но Лену от этого ни чуть не хуже. x - Любимый сезон? - спрашивает Барри. - Зима, - с легкостью отвечает Лен. Они оба лежат на диване, бок о бок, с переплетенными ногами, а на фоне играет Бриолин. - Любимый цвет? - спрашивает Лен. - Хммм. Раньше был красный, но сейчас, пожалуй, голубой, - говорит Барри. - А твой? Лен улыбается. Он протягивает руку, чтобы нежно провести большим пальцем под глазом Барри. - Зеленый. Барри игриво шлепает его, но на его щеках проявляется румянец. - Любимое место? - Есть небольшой ресторанчик, куда мой дед водил нас с Лизой. Там подают лучший пирог, - он притягивает Барри поближе. - Может, однажды я свожу тебя туда. - Что, типа свидания? - дразнит Барри. - Ага, типа свидания, - бесстыдно говорит Лен. - Думаю, я задолжал тебе парочку. Барри точно не ожидает такого ответа, если то, как он смотрит на Лена, можно считать показателем. Он зарывается лицом в грудь Лена. - Думаю, мне придется это по душе, - говорит Барри приглушенным голосом. Им осталось еще одиннадцать вопросов, но Лену и так хорошо - просто лежать и прижимать Барри поближе. Кроме того, у них будет предостаточно времени, чтобы закончить во время свиданий. x Еще с того поцелуя во время фильма, они, кажется, просто не могут остановиться. Выглядит так, будто они целуются все время, хотя Лен не жалуется. Они старательно избегают назойливых взглядов Кейтлин и Циско, дабы они не добавили "поцелуи" в список Вещей, Которые Лену Нельзя Делать, Пока Он Не Выздоровеет. Удивительно, но список большой. Сложности возникают только тогда, когда Барри так близко - близко достаточно, чтобы их ноги соприкасались, а бедра прижимались друг к другу. Они в кино-комнате, без света, обжимаются, словно подростки, прячущиеся от родителей. Лен не предпринимает никаких попыток - просто держит руки выше талии Барри, несмотря на тот факт, что он буквально чувствует проблему Аллена. Эта игра требует взаимных уступок, но Лен хочет лишь уступать. Он слегка толкается вперед и удивляется, когда Барри отстраняется. - Думаю, - тяжело выдыхает Барри, - что этого пока достаточно... Лен уже кивает, уважительно отпуская Барри. Спидстер нахмуривается, огорчаясь все больше с каждой секундой. Лен обнаруживает, что его выражение лица такое же. - Что не так? Барри открывает и закрывает рот несколько раз, по видимому борясь с чем-то внутри себя - Забей, - бормочет Барри, хватаясь за подол кофты Лена. Лен вспышкой оказывается на диване, лежащим на спине, а Барри раздвигает его колени. Горячее дыхание парня скользит по его шее, а затем его зубы впиваются в кожу, оставляя ссадину. У Лена до сих пор кружится голова, но он стонет и хватается за заднюю часть рубашки Барри, вероятно, к херам раздирая хлопок, но Лену плевать, он просто хочет приблизить парня настолько, насколько возможно. - Ты так хорошо выглядишь, постоянно, - стонет Барри, чуть ли не жалостливо. - Я так сильно хотел, но сдерживался, потому что не хочу тебя ранить—все в порядке? Мы можем остановиться— - Не останавливайся. Боже, пожалуйста, не останавливайся, - умоляет Лен. - Я тоже хочу тебя, Барри... - Обожаю, когда ты называешь меня по имени, - признается Барри. - Барри, - говорит Лен снова, практически скуля. - Да... Резкий вздох прерывает их, и Барри отстраняется со слышимым чпоком. Кейтлин возмущенно пялится на них. - Ты их нашла? - зовет Циско из кортекса, после чего забегает внутрь. Он быстро разглядывает их, а затем выходит обратно. - Нет, нет, нет! - журит Кейтлин, выставляя палец. - Ты пока не готов к чему-либо, требующему усилий, Лен! Включая сексуальное напряжение! Лен чувствует, как жар улетучивается из комнаты, вместе со всем настроением. Даже Барри, нависающий над ним, морщится. Выслушивать речь Кейтлин по поводу его сексуальной жизни - это что-то, к чему жизнь его не готовила. - А кто сказал, что он будет напрягаться? - отстреливается Барри, но в ту секунду, когда слова вылетают, он выглядит раздавленным. Смешок Циско отдается эхом по кортексу. Кейтлин прижимает ладонь к лицу, пока Барри быстро встает на ноги. - Пожалуйста, нет. Ребра Лена все еще заживают. Я не хочу запрещать тебе посещать С.Т.А.Р. Лабс, Барри. Лен выпрямляется, как штык, готовый поспорить, но его ребра вспыхивают болью, и он издает удушливый звук. Его усаживают чьи-то руки, и он неохотно поддается. - Он остается, - тихо хрипит Лен. - Без всяких проделок. Я не шучу, - строго говорит Кейтлин. - Можно мне хотя бы целовать своего парня? - воет Барри. Все замирают. Лен видит румянец, расцветающий на скулах парня, и он никогда не видел ничего прекраснее. Барри быстро извиняется. - Я-я извиняюсь. Я знаю, что мы еще не говорили на эту тему, так что все в порядке, если... если— - Кейтлин, - говорит Лен, мягко перебивая. - Можно мне целовать своего парня? Кейтлин выдыхает, слегка улыбаясь. - Пожалуй, - смягчается она, - но нежно! Лен выжидающе поворачивается к Барри, приподнимая подбородок. Барри пялится на него глазами по пять копеек, до сих пор прикрывая рукой пол лица от стыда. Лен выгибает бровь. Барри испускает шокированный смешок, а затем наклоняется, чтобы оставить на его губах нежный поцелуй. - Довольны? - спрашивает Кейтлин, и Барри кивает, не прерывая зрительного контакта с Леном. - Подожди, - бормочет Лен, притягивая Барри для очередного поцелуя, а потом еще одного, и еще. - Давай сюда список, Циско, - зовет Кейтлин, покидая комнату. Не обращая внимание, Лен продолжает целовать своего парня. Хах. Его парень. x Лен добивается феноменальных успехов в физиотерапии. Он достаточно выздоровел, что теперь он может бегать трусцой в умеренном темпе, однако, недостаточном, чтобы защититься, если до этого дойдет. Он может нормально крутить запястьями без особой боли. А лучше всего то, что он может вжимать Барри в стену и до одури целовать его, может вынести то, как парень цепляется руками за его живот и грудь, когда забывается. В этот период восстановления Лена Детектив Уэст решает нанести визит. Лен не видел и не говорил с ним еще с того инцидента с метой, но он знает, что Барри сообщал семье Уэстов все новости, относящиеся к С.Т.А.Р. Лабс и к его теперешним обитателям. Лен привественно протягивает руку, но его застают врасплох костоломные объятия Уэста, которые выбивают воздух из легких. - Джо, не переломай ему ребра! - Барри чуть ли не визжит, оттягивая его. Уэст отпускает Лена с несколькими хлопками по спине. - Рад, что вы разобрались, - говорит Уэст. Он наклоняет голову. - Вы же разобрались, да? А то у меня в полицейской тачке есть удобное сиденье. Лен, сдаваясь, поднимает руки. - Вы меня поймали, детектив. - Хорошо, хорошо. Тогда мои новости будут еще лучше, - Уэст потирает руки, слегка улыбаясь. Барри кажется удивленным. - Новости? - Я разговаривал с Капитаном Сингхом по этому поводу. Он знает, что ты сыграл большую роль в деле с Купидоном. Работенка была подвластна лишь немногим, из чего следует, почему я здесь... Лен нахмуривает брови. - Продолжай, - колеблясь, говорит он. - Если тебе интересно, нам нужен осведомитель. Полиция нуждается в активах, помимо Флэша, теперь, когда все больше и больше мет выходят на свет. А теперь, пока ты ничего не сказал, многого не надо. Просто несколько дней в полиции с бумажной работой и твоя экспертиза, когда понадобится. - Информатор? - спрашивает Лен. - Почему я? - Ты ведешь—или вел—сплоченную преступную организацию. Твоя репутация безупречна. Это помогло бы нам разрушить преступные синдикаты и другие преступные организации Централ Сити, в добавок к разбору мета-людей... Конечно, твое имя останется в стороне, чтобы сохранить твою репутацию. Если решишь, что хочешь заняться чем-то хорошим... то работа есть, если хочешь. Лену кажется, что, если бы такое предложение возникло в прошлом, оно повергло бы его в отрицание. В реальности, ему даже думать об этом не приходится. Он просто видит надежду в округлившихся глазах Барри, как он задержал дыхание, и это все, что нужно Лену. - Детектив, - говорит Лен, протягивая руку. Уэст с улыбкой принимает ее. - Вот это парень. В этот раз Барри чуть ли не ломает ребра Лена объятиями. x Оставаясь верным своему слову, когда Лен получает разрешение на то, чтобы покинуть С.Т.А.Р. Лабс, он ведет Барри на свидание. Лен возводит в миссию - соблюсти все книжные банальности: цветы перед свиданием, ужин и фильм, прогулка под звездами. Барри ценит каждую каплю этой банальности. На самом деле, он настолько ценит это, что предлагает перейти в более приватную обстановку, а у Лена, как раз, есть место. Они нежничают, как подростки по пути в машину, весь путь в квартиру Лена, где их ждет просто прекрасная кровать. О изяществе и речи не идет, по правде говоря; одежду они чуть ли не срывают с тел друг друга, и Лену кажется, что он выдернул клок волос с головы Барри, учитывая, как грубо они целовались. Руки толкают Лена на кровать, и он охотно поддается, когда Барри усаживается на него. Их руки блуждают друг по другу, по ощущениям, несколько часов, после чего Лен прерывает поцелуй. - Как ты хочешь...? - бормочет Лен, и он чуть ли не падает в обморок, когда Барри достает смазку из кармана и начинает подготавливать себя прямо на нем. Парень не стыдится своих движений, не сводя взгляд с Лена, когда садится на собственные пальцы. Лен издает такой звук, будто он умирает. - Готов? - бормочет Барри, и Лен отвечает надломленным стоном. Они вскрикивают в унисон, когда Барри опускается, и—блять—мозг Лена превращается в кашицу. - Барри, - ахает Лен. Это все, что он может сказать; черт, это все, о чем он может думать. Только Барри, БарриБарриБарри... Лен крепко держится за бедра Барри; ему кажется, что если бы не ускоренная регенерация, то остались бы синяки. Барри стонет, покачивая бедрами с каждым толчком вниз, и Лен наблюдает с каким-то благоговением. Барри прекрасен в любое время, но особенно вот так—когда он работает бедрами в таком ритме, что пальцы на ногах Лена скручиваются, губы становятся искусанными и красными; а руки гладят грудь Лена так нежно, влюбленно, осторожно, чтобы не задеть плечо. - Боже, я люблю тебя, - выдыхает Лен. - Да? - игриво улыбается Барри, сверкая полу-прикрытыми глазами. - Тогда покажи мне, насколько сильно. Лен никогда не отступает от вызова. В конце концов, он находит любимые причуды в теле Барри, типа родинки под коленкой, и как легко оставить следы во впадине над ключицей, и как его глаза теряют фокус, когда Лен попадает в нужную точку. Что самое важное, Лен обнаруживает, что Барри не шутил насчет рефрактерного периода. Это знание эффективно используется - и не раз. x На следующий день в С.Т.А.Р. Лабс назначена встреча, и Лен никак не может прекратить улыбаться на пути ко входу, подскакивая при каждом шаге. Барри, обвивающий рукой его руку, усмехается. Лену удается не шевелиться достаточно долго перед новейшим сканером лица. Когда они заходят в кортекс, Лен удивлен шарикам и ленточкам. От начала до конца кортекса висит гигантская надпись: "Поздравляем!". Все негодяи собрались позади большого многослойного торта, покрытого глазурью. Кейтлин и Циско стоят рядом с тортом, держа бокалы шампанского. Лен моргает. - К чему это все? Циско прочищает горло, поднимая бокал. - Сегодня мы все собрались здесь для особого торжества. Лен, Барри: поздравляем с долгожданными потрахушками! Челюсть Лена падает на пол, а глаза Барри практически выпрыгивают из глазниц. Лиза ахает, а затем взрывается от смеха, сотрясающего все ее тело. Ей приходится схватиться за Циско, чтобы не упасть—Циско, который сейчас выглядит так, будто выиграл в лотерею. - Срань господня, я шутил! - Циско вытирает слезу радости. - Я не думал, ребята, что вы реально это сделали! Это слишком хорошо, слишком хорошо... Барри зарывается лицом в плечо Лена, жалко охая. Лен слишком ошарашен, чтобы двигаться, пока негодяи тыкают пальцами и смеются. Даже Кейтлин прикрыла рот ладонью, пытаясь заглушить свой смех. - Какая реальная причина, что мы здесь? - требует Лен, основательно униженный. - Подожди-ка, мы сделали несколько ставок, - говорит Циско, разворачивая бумажку из кармана—он, что, таскал ее все это время? - Это произошло перед ужином или после? Во время? Во сколько? И постарайтесь быть точными; это важно для подсчета. Когда Лену удается закрыть рот, он рычит и тянется к криопушке, притороченной к ноге. Барри поспешно останавливает его, пока он не достал ее из кобуры. Очередная волна смеха накатывает от поведения Лена; и он молчаливо бурлит, пока она не заканчивается. - Вам повезло, что, фактически, я теперь часть полиции, так что не могу больше подрывать людей. Мик хлопает рукой по предплечью Циско. - Видишь, я ж говорил, что они там горло надрывали— - Дай мне пристрелить их, - умоляет Лен Барри, хватаясь за его плечи. - Всего лишь по пальчику. Умоляю тебя. Барри реально выглядит так, будто рассматривает просьбу, но в конечном счете отвергает ее. - Мы можем уже перейти к делу? - спрашивает Барри. Циско неохотно убирает листочек со ставками. Он делает глубокий вдох и оглядывает каждого из присутствующих, улыбаясь все шире. - Видимо... Команда Флэша и Негодяи будут работать вместе побольше в будущем. Лен обменивается озадаченным взглядом с Барри. - О чем ты? - Как вы можете заметить, С.Т.А.Р. Лабс выглядит лучше с предыдущего взрыва, и все это благодаря совместным усилиям и работе над реконструкцией. И, ну... С.Т.А.Р. Лабс нужны еще несколько пар рук, чтобы все шло гладко, так что... - Ты имеешь ввиду... - неуверенно начинает Лен. Он и Барри подпрыгивают от испуга, когда взрываются хлопушки, развеивая конфетти над ними. Лиза кладет руку на плечо Циско. - Новая работенка, Ленни, - говорит она с улыбкой. Шампанское тут же откупоривается, а торт разрезается; во время всего этого Лену кажется, что он во сне. Барри тянет его за руку, и Лен, бросив взгляд на него, видит широчайшую улыбку этого парня. Еще много чего нужно обсудить, много вещей - подтвердить, а правил - поменять... но они могут разобраться с этим позже - после того, как они по-настоящему отпразднуют и выпьют столько шампанского, сколько влезет. - Кто бы мог подумать? - вслух интересуется Барри, переплетая их пальцы. Лен притягивает Барри поближе, наблюдая, как их команды спорят, кому же достанется уголок торта. Он никогда не думал, что что-то подобное возможно - группа отбросов и группа изгоев, которые объединяются, чтобы создать чудесную, разношерстную команду неудачников. За ним стоит команда, а в его руках любовь всей его жизни. Он никогда и подумать не мог... И все равно, Лен ни на что бы это не променял. конец.