House tour

«Ты мне нравишься.» «Нравишься, нравишься, нравишься..» — эхом отдаётся в голове Джехёка. Белый шум подступает к ушам, и парень стекает по стене, оседая на пол. Сердце стучит где-то в шее, венки на голове пульсируют, а в глазах, кажется, темнеет. Карпе не может поверить тому, что только что услышал. — Хэй, ты что тут сидишь? — спрашивает Хотба, подходя к парню, — твой друг пошёл наверх. Уже спать, что ли... Джехёк теряется и не находит подходящих слов. Наверное, Бёрн сейчас и правда пошёл в спальню. А что тогда? Терпеть до завтрашнего дня будет слишком мучительно, но прям так заявляться к другу... может, он и вовсе уже спит? — Да, надо бы тоже пойти в постель. Завтра день матча, — отвечает Карпе, и медленно поднимается на ноги, качая головой. Если он и правда нравится человеку, к которому испытывает чувства... слишком сказочно. Победить в сезоне Лиги куда проще, думает парень. Его руки дрожат, пальцы не слушаются. Хорошо, что Хотба не закрыл дверь. Шаг, шаг, ещё один — Карпе медленно поднимается по лестнице и бредёт к комнате тиммейта. В животе у него далеко не бабочки, а тугой узел, давящий, кажется, на все внутренности. Джехёк чувствует, что перенервничал. Это признание? Или просто дружеские слова? По сути, ничего бы не изменилось, отвергни его Бёрн. Карпе знал, что его русский друг спокойно относится к однополым отношениям, тот не раз фотографировался с фанатами, носившими «радужную» символику. Да и на его стримах Карпе что-то слышал — Шэдоубёрн абсолютно точно не стал бы прекращать с ним общение. Но смог бы сам Джехёк спокойно общаться с ним дальше? Белая дверь кажется самым страшным, что может быть в тёмном коридоре. Карпе знает: сейчас или никогда. Услышать щелчок, надавать на ручку двери, легонько толкнуть ту вперёд. И оказаться в абсолютно пустой спальне Шэдоубёрна. Карпе неверяще озирается по сторонам, так и не наткнувшись взглядом на любимые зелёные глаза. Он выдыхает и прислушивается: кажется, тиммейт пошёл в душ. Выходит, Бёрн просто кинул ему в лицо это непонятное признание и ушёл? Неплохо. Карпе тихо смеётся: может, он не один такой неловкий? Что, если Бёрн испытывает абсолютно те же чувства, и тоже переживает за ответную реакцию? Задумавшись об этом, Джехёк не замечает, как шум воды прекращается. Он вздрагивает, когда его спины касается тёплая ладонь. — Пришёл, — говорит Шэдоубёрн. По-русски. Карпе ничего не понимает, но оборачивается и не может сдержать улыбки — взъерошенные мокрые волосы парня выглядят слишком забавно. — И я тебя, — отвечает Джехёк. Он только через секунду понимает, что тиммейт мог и вовсе сказать что-то, совершенно не относящееся к ситуации. Они оба смеются, понимая, насколько неловко всё вышло. Бёрн садится на кровать. — Это значит не совсем то, что мы бы оба хотели услышать, — кажется, парень пытается скрыть смущение. Он надевает толстовку поверх пижамы и чёрт, Карпе снова хихикает. — Оба? — переспрашивает он, понимая, что всё и правда совсем не страшно. — Ну, судя по всему, да, — на лице любимого человека тёплая улыбка. Такая, что можно топить стенки Мэй. Карпе улыбается и словам Бёрна, и этим глупым мыслям. — И что мы будем делать? — спрашивает Джехёк, присаживаясь на край кровати. Его тревога сходит на нет. Присутствие, голос, прикосновения Шэдоубёрна — это всё, что нужно было Карпе для того, чтобы успокоиться. — То же, что и всё взрослые люди в постели, — хмыкает Бёрн, приподнимая бровь и подмигивая своему, теперь уже, молодому человеку. Карпе тихо ойкает, сжимая свои маленькие руки в кулачки. — Смотреть «Игру престолов», — отвечает Бёрн и сгребает Карпе в охапку, открывая ноутбук. Джехёк смеётся, прижимаясь к тёплому плечу.