***
POV Солт Как же приятно медленно подходить к своей жертве (хоть, немного прихрамывая). Это как когда перед тобой положили вкусную конфетку, но запрещают ее попробовать. Закусываешь губу и ждешь неизвестно чего… Внизу живота завязывается узел, и остается осадок терпения. Весьма неприятное чувство. Но теперь мне никто ничего не сможет запретить. Мужчина безумно усмехается, словно это маска самозабвения и предвкушения, медленно раздевается, неторопливо снимая верхнюю одежду, выкладывает все игрушечки на стол такой тусклой гостиной и начинает готовиться к вечернему действу. POV Янчик-бананчик Я не знаю, что он там возится! Я думал, он выбьет дверь и жестоко трахнет меня во всех позах… Его пресс такой подходящий к этой картине, и чудесные глаза горят в ночи! Белая дымка застилает мои очи я тону в жарких объятиях… Блин, я только сейчас понял, что я мазохист… ну, да ладно! Аж жопа зачесалась в предвкушении. Если честно, я и сам не знаю, почему мне так спокойно на душе… я просто придумал очень хороший план побега из этого Шоушенка. Для того, чтобы он сбылся, я должен войти в доверие к Болту… Сольту… Сальто? Ян не помнил точно, как звали его похитителя. Но он точно знал, что этот вечер будет незабываемым… End POV Ян Стрелка на часах уже перешла цифру 9 вечера. У Солта уже было все готово. Он только выжидал нужного момента. Сейчас мужчина сидит в гостиной. Мягкое бордовое кресло приятно скрипит. В голове недо-единорога только один звук: тик-так, тик-так… На улице поднялся сильный ветер и дождь. Темно-серые тона всей комнаты начали сгущаться над белоснежным окном. Его взгляд привлек осенний календарь в красном обрамлении. На нем был обозначен день недели и число: сегодня пятница тринадцатого. Как символично. Старинные настенные часы пробили 12 часов. Эта цифра призывала его к действию. В один миг время и все, что было в мрачном холле, вздрогнуло. Мужчина поднялся и встал, немного пошатываясь. Темная фигура направлялась к маленькой дверце каморки. Все в этой картине буквально кричало: " мне очень страшно " Не боялись только Солт и Ян… В темно-коричневую дверь грубо ворвались. Мужчина быстро переступил порог и направился к своей «жертве». Солт не знал, кто тут еще «жертва». У Яна в голове был хитрый и странный план.***
Посередине комнаты стоял и мерзко улыбался единорог. У него была какая-то белая тряпка и розовые наручники с пушком. Он был только в одних черных боксерах с лимончиками. Быстрыми шагами он начал приближаться к мальчику. Ян ожидал чего-то подобного и просто сидел на маленькой односпальной кровати, размеренно дыша. Солт заподозрил что-то неладное и начал пристально следить за каждым движением Яна. — Что-то не так? — дерзко, но спокойно спросил пацан, решивший нарушить двухзначную тишину. — Да так, думаю, почему ты не дрожишь как лист на ветру и не просишь пощады, — мужчина медленно подходил к кровати и остановился у самого ее края. — А чего мне боятся? — ехидно подметил Ян, — я так понимаю, ты пришел не плюшками со мной баловаться… Тем более я давно искал себе подходящего сексуального актера, но не думал, что буду пассивом, — грустно сказал малец и, прищурившись, развел руки в стороны. Насмешливым взглядом Ян посмотрел на офигевшего Солта, который уже успел присесть на кровать и смешно открыть рот. — Ты ведь считал, что я девственник? Наивный. Ян издал смешок. А единорог еще больше прифигел. POV Ян Все считают, что я невинный ребенок. Мне даже иногда обидно. Я люблю пить водяру. Она хорошо штырит. Невинность я потерял в 12 лет с дядей. Я любил его. Но потом, обо всем узнал отец и запретил нам видеться и общаться. Был очень большой скандал. Ему пришлось переехать в Японию. Сейчас очень больно вспоминать о нем. — Ну, так что? Мы будем уже трахаться? — как будто ничего и не произошло, спросил Ян и пошлепал Солта по плечу для того чтобы растормошить. — А? Да, да. Вроде бы…- рассеянно промямлил мужчина, глядя сквозь мальчишку. Пленник разочарованно охнул и притянул единорога за волосы к себе. Он грубо целовал своего похитителя. Аккуратная ладошка легко легла ему на пах. Зрачки мужчины расширились. Дыхание полностью сбилось. Ему было хорошо. Но какое-то мерзкое чувство в груди мешало ему расслабиться…