don't you dare let me go

» — Посмотри какая красивая! — она указывает ему на легкую, как перышко, пархающую в небольшом металлическом контейнере голубую бабочку. — Это Морфо, дневная бабочка из семейства Нимфалиды, красивый вид… — Ава сказала, что они нашли ее в трубах под комплексом. Она погибла бы сразу на поверхности. — Посмотри, у нее на крыльях появляется черная паутинка. Вирус поражает любой организм, который либо гибнет, либо превращается в нечто более ужасное, — два молодых голоса звучали в унисон. Девчушка, стуча пальчиком по стеклянному контейнеру, разглядывала странную бабочку, которая так же была поражена, как и большая часть населения планеты. — Как ты думаешь, мы сможем помочь тем, кто болеет? — Когда подрастем, может быть… Там привезли новеньких, пойдем посмотрим? — Ньют, обещай мне, что мы найдем способ помочь другим! Обещай мне…- такой твердый настрой, но слезы маленькими капельками стекали по розовым, деткским щечкам. Бабочка, закрыв свои крылья, села на дно коробки. — Мы с тобой сделаем все возможное, слышишь? Я обещаю тебе, во что бы то ни стало, мы найдем выход, — последовали объятия. Мальчик и девочка, обнимаясь, перешептывались обещаниями. Маленькое насекомое раскрыло свои прекрасные крылья, которые даже страшный вирус не делал менее восхитительными…» Сон! Всего лишь очередной сон. Они так давно не мучили Элис, но теперь, с появлением Томаса, она все больше и больше углубляется в этот мир сноведений, пытаясь откопать там частички своего прошлого, но все тщетно — это могли быть лишь ложные картинки, воспроизводимые ее подсознанием. Она ведь практичесеи не видит лиц, возникающих перед ней — просто цветные пятна, имеющие очертания человеческих тел, что нельзя сказать об окружении — оно весьма четко просматривается. И та бабочка…будто это все было совсем недавно, будто происходящее в этом сне действительно могло быть реальностью, но все так относительно сейчас, когда они в лабиринте, без памяти и без каких-либо сведений. Вокруг глэйда огромный лабиринт, а все вместе — это клетка для подопытных крыс. Осознание данного факта приводит в какую-то определенную степень отчаяния, что не дает более здраво мыслить, сводя человека с ума. Многие парни в глэйде сходили с ума, а все лишь потому, что остальные не знали, как помочь беднягам. Те погибали, а выжившие учились бороться с этой проблемой. Эти условия лишь прививают навык выживания и командной работы, понимания, что человек зависит от человека, как и целое общество зависит от онного. Может, была выгода в том, что сейчас эти подростки разных возрастов и рас все вместе в этом лабиринте, но их количество сокращалось с каждым днем — ради чего же были эти потери? Элис много раз задавалась вопросом: «А для чего?», но так и не находила ответов, потому что половина из них были сокрыты где-то в недрах ее памяти. И глупо было предполагать, ведь обычно это без разочарований не обходиться. Да и просто гадать — лишняя трата времени. Девушка знала, что есть способ все вспомнить, но так же и понимала, что решаться на него — риск быть убитым. Тем более, в трудные времена этого никому не нужно. Сейчас настала черная полоса для глэйда и всех его обитателей — безумием будет это отрицать. — Девчонка очнулась! — раздался крик, полный смеха и какого-то детского счастья, когда ребенку, к примеру, дарят новую игрушку. — Держи ее! — Не подходите! — женский голос, но Элис знала, что сейчас именно она, в прошлом единственная девчонка на весь глэйд, лежит в хижине медаков. Сон все еще заставлял глаза закрываться. Сколько она так просидела около этой незнакомки без отдыха, пытаясь хоть чем-то ее разбудить. Но та очнулась сама. Элис медленно встала и покачнулась, точно контуженная. Ей пришлось сесть обратно, ведь ноги держали слабовато, колени дрожали. Она так давно не бегала и не работала, что уже забыла, как это, выматываться не из-за отдыха, а из-за работы. Девушка вскоре вышла к собравшимся рядом парням и увидела, как те зажали незнакомку у стены этого обветшалого здания. Темноволосая махала где-то найденным мачете, безумными от ужаса глазами оглядывая каждого, кто пытался приблизиться. Крик Алби еще больше всех взбудоражил. Ребята просто-напросто не понимали, в чем, собственно, вся проблема. Выставив руки вперед, осторожными шагами, точно кошка, Элис стала продвигаться к испуганной девушке. Она была вне поля ее зрения, поэтому Элис вполне бы могла схватить ее, но первым делом, русоволосая схватила ту за руку с оружием и выбила его резким и сильным ударом ребра ладони. Она, не отпуская незнакомку, обхватила ее и, навалившись, пригвоздила к земле. Темноволосая стала вырываться, она резкими движениями ног била Элис по спине, а та решила ответить, разозлившись. Девушка уже замахнулась, чтобы ударить новенькую по голове и немного смутить сознание. В целом, все это из-за того гнева, который русоволосая испытывала, но чья-то теплая рука остановила ее. Ньют, схватил Элис за запястье и покачал головой, потянув девушку на себя, тем самым незнакомка снова имела возможность подняться. Только в этот раз ее уже схватил Томас. — Успокойся, Элис! — крикнул парень, отводя подругу подальше от объекта ее злости, девушка пыталась вырваться, но ничего не получалось. — Я спокойна, понял?! Это она начала размахивать далеко не палкой, Ньют! Она не в себе! — Элис все пыталась освободить свою руку, но он не дал ей, прижав к себе как можно ближе, парень обнял девушку. — Какие мы злые, — шепнул он ей на ухо, усмехаясь. — Заткнись, — пробубнила русоволосая, обиженно отворачиваясь от него. Ньют, не растерявшись, приобнял ее сзади. — Злишься, как маленькая девочка. Может, еще и побьешь меня? — он явно издевался над ней, любя, конечно, а Элис начала смущаться и краснеть, спрятав лицо за волосами. — Отстань же, Ньют, ну! У вас есть проблема поважнее, — девушка вернулась в состояние раздраженности и злости, и все же ей удалось освободиться от рук парня. — Элис? — Разбирайтесь с этим сами, а я пойду поговорю с Минхо, — она медленно удалялась, размеренно шагая по глэйду к картотеке. Ньют озадаченно смотрел ей в след, решительно не понимая, что случилось. Раннее утро. Двери лабиринта закрыты. Тишина. Только ветерок мягко колышет листву на спящих деревьях. Где-то за спиной послышались смех и крики. Элис громко, для себя, возмутилась и ругнулась, останавливаясь, а после снова продолжила свой путь. Сегодня у нее совершенно не было настроения. Да и, в принципе, чувствовала девушка себя плохо — спина теперь неимоверно сильно болела, но больше всего ее убивало моральное состояние — желание, вернуться и врезать этой странной особе, никуда не испарилось, и не пропадет еще очень долго. Состояние тихой ненависти одолевало эту когда-то теплую и светлую душу. Теперь девушка была уверена, что та девочка, которую она видит в своих снах, как-то связана с ней, к тому же, этот ребенок был знаком с Ньютом. Спрашивать у парня не хотелось ничего. Он бы ответил единственную фразу, которую все глэйдеры твердят уже вот четвертый год (судя по тому, сколько они уже находятся здесь): «Ты считаешь, что тут кто-то что-то помнит? Это не так». Вот и все дела. Хотя в практическом смысле, каждый мальчик в этом месте был довольно дружелюбный, все вместе они умудрялись поначалу презирать новичков, так как они, видите ли, ничего здесь не знают. Но уже ближе к настоящему времени, глэйд совершенно разделился на два лагеря: один — те, кто за Томаса и его безрассудный анархизм, второй — те, кто решил, консерваторские наклонности Галли самой незаменимой вещью, когда этот кубик в середине лабиринта потихоньку рушился, а все из-за тех странностей, появившихся с прибытием Томаса. — Минхо? — Элис тихонько заглянула за тяжелую металлическую дверь. — Привет. Как-то рано все сегодня вскочили. Я смотрю, эта спящая красавица очнулась? — откуда-то из глубины послышался усталый голос. — Ну, вроде того… Вскочила и начала размахивать мачете. — Я видел, как Ньют оттащил тебя от нее, вы подружились так уже? — Минхо засмеялся. — Господи, да какие же вы идиоты! — Элис фыркнула и села на некое подобие той лавки, которая стояла в хижине у медаков, Минхо лежал на ней и как-то весело смотрел на подругу. — Да ты ревнуешь, при том ни сколько этого не скрываешь, — парень чуть пихнул Элис в бок, она покачнулась и обратила свой взгляд на собеседника. — К кому мне тут ревновать? К ней что ли? Подумаешь, он пару раз сидел там вместо меня, и что? Из-за этого мне нужно поднимать тревогу? — Ну, а еще он не дал тебе избить ее до смерти, Элис, — Минхо сделал серьезное лицо. — Это были бы лишни жертвы. Не забывай, что он все-таки замещает Алби. — Ты ни разу не назвала его по имени с тех пор, как мы начали об этом разговаривать. Обижаешься и жалеешь о том, что не осталась. — Ну да, естественно! Я сижу там, около этой ненормальной, которая постоянно зовет Томаса, а Ньют приходит и спрашивает: «Не очнулась еще?», я ему даю отрицательный ответ, и он уходит! Уходит, Минхо! Будто сейчас эта темноволосая красавица решает судьбу глэйда. Да не так это! Будто она составляла все эти карты, будто она бегала туда каждый день, будто она делала все то, что сейчас мы имеем, и будто она несла умирающего друга на себе из этого чертового лабиринта! Это все чертов абсурд, единственное, что мы знаем — лифт больше не опуститься как раз по вине этой особы, — русоволосая, негодуя, начала ходить по картотеке туда-сюда, точно ее током ударили. — Ты говоришь как этот придурок Галли. «Вы все пришли и все испортили, умрите!» — Минхо передразнил товарища. — Во всяком случае, тебе не стоит так переживать из-за этого. Мы с Томасом сегодня отправимся обратно, посмотрим, что это за устройство, которое мы вытащили из гривера. Этот шнурок не хотел идти только потому, что девчонка волнует его куда больше. А тебе бы успокоиться, поесть и отоспаться как следует, ты себя в зеркало видела? — парень остановил Элис за плечи и обнял, та в свою очередь пыталась унять бурю внутри нее. — Минхо, я хочу выбраться отсюда, мне так все надоело… — Не парься, прорвемся, — он улыбнулся и стал осторожно гладить Элис по волосам. Тишину, возникшую в этом пыльном и темном помещении, нарушил Ньют, который вошел практически бесшумно, заставив Элис вздрогнуть, когда он издал легкий смешок, который говорил лишь об одном — он либо злиться, либо ему забавно от того, что в данный момент он перед собой видит. — Все еще обижаешься, что я не дал тебе ее избить? — парень говорил одновременно укоризненно и с какой-то грустью в голосе. — На самом деле, немного, — Элис обернулась. — Ну, и как все прошло? — Ньют видел, что девушка ведет себя очень странно, раньше никогда такого не было, а после контакта с новенькой она изменилась… — Ее Тереза зовут. Томас поговорил с ней, успокоил…и да, кстати, Минхо, он искал тебя, сказал, что вам пора, — только вошедший кивнул на дверь, убирая выбившиеся пряди русых волос со лба. Минхо поспешил выйти, потому что ждал с того самого момента, как эта Тереза очнулась, и все побежали смотреть на новенькую. Суматоху, которую она устроила, теперь точно до вечера не унять. — Вы, двое, не ссорьтесь тут без меня! Это не стоит того! — крикнул напоследок лидер бегунов, после чего дверь картотеки тяжело закрылась, раздался грохот. — Красивое имя…м-м…- Элис почувствовала возникшую между ней и Ньютом неловкость. Девушка как ни пыталась выкинуть странные мысли из головы, ничего не выходило. Сны перемешались с реальностью, реальность со снами, да и еще эта глупая ревность, когда всему глэйду угрожает опасность — она ревнует Ньюта к Терезе… «Это же невероятно умный поступок с твоей стороны, Элис, всегда так делай!» — пробубнила она про себя, опуская голову. Взгляд ее был устремлен на свои руки, в которых она держала небольшую веревочку для волос, бывало те мешались ей, поэтому приходилось подвязывать… Ньют еще такую красивую сплел из красных нитей. Если Элис не использовала ее по назначению, то носила на запястье, как браслет. — Я вот все наблюдаю за тобой…вроде бы ты и делаешь вид, что все в порядке, но я же видел, как ты смотрела на меня и Терезу, когда уходила, — Парень усмехнулся. — Мне это и нравится в тебе, Элис. Не смотря на то, что вокруг тебя происходит что-то совершенно непонятное, ты умудряешься находить время ревности, даже если знаешь, что кроме тебя никто меня не интересует, ну, — Ньют подошел к ней и чуть наклонился, в поисках этого вечно смущенного взгляда. Ну вот, снова она краснеет и воспринимает каждое его слово, как ребенок, который только-только познал, что такое любить. Ньют тоже впервые в жизни открывал для себя прелести этого чувства, и все равно реагировал несколько иначе на ее прикосновения и объятия — ему нравилось это, он хотел, чтобы эта девушка находилась с ним рядом всегда. — Я не ревновала, понял?! — Элис попыталась укоризненно посмотреть на стоящего перед ней парня, но увидела в ответ улыбку и столько любви в его глазах, что смогла просто уткнуться в его ключицу, обнимая — цель была одна, не дать увидеть насколько она смущена и сбита с толку. — Элис, — Ньют шепнул ей на ушко, девушка вздрогнула и покрылась мурашками.- Не представляешь, как сильно я тебя люблю, — он говорил медленно, так, чтобы обескураженная девчушка, которую он прижимал к себе как можно ближе, слышала каждое его слово. Еще эта ее реакция — она дрожала, слыша как сам Ньют улыбается. Ему нравилось, нравилось даже больше того, что он говорил ей это здесь и сейчас, пытаясь унять эту детскую и милую ревность. Элис подняла голову и посмотрела на русоволосого. — Тебе забавно да? — с наигранной обиженностью и укоризной произнесла она. — А мне должно быть грустно? Ты забавная такая, — он приблизил свое лицо к ее еще более покрасневшему личику и усмехнулся. Какой-то момент, он вовлекает ее в нежный поцелуй, тихонько поглаживая талию девушки пальцами, с каждым разом все больше и больше сокращая расстояние между ними. Ньют никогда не был груб с ней, тем более в поцелуях. Эти мягкие и сладкие касания его губ сводили Элис с ума, она тихо гладила его по волосам своими небольшими аккуратными пальчиками, перебирая светлые пряди и каждый раз убирая их со лба парня. Ньют прижал ее к стене, у которой они стояли и оторвался от ее губ, тихонько своими целуя ее бледную, теплую и чувствительную шею. С каждым прикосновением девушка вздрагивала, сильнее вжимаясь в стену. Эти ощущения, эта буря эмоций и чувств буквально выбили землю из-под ее ног. Только за счет того, что Ньют держал ее, она стояла. Парень не переходил куда-то дальше, он стал медленно целовать ее ключицы. Будто наслаждаясь тем, что каждый миллиметр этой девчушки его, только его и ничей больше, он снова перешел к шее этого маленького, зажмурившегося и покрасневшего существа. Оставив последний поцелуй на ее изгибе, Ньют прижался к Элис и тяжело выдохнул. Девушка, чуть успокоившись, продолжила аккуратно гладить его по голове. — Я тебя люблю, — Элис также шепнула ему на ушко, улыбнувшись. Парень жадно и нагло прижал девушку к себе снова. — Мы выберемся отсюда и всегда будем вместе, поняла? Все точно получится, — сколько раз он уже говорил ей это, сколько раз ей хотелось слышать эти слова снова и снова. — Ты обещаешь? — Элис положила голову на его плечо. — Что бы ни случилось…