Нежные шипы

      Зима пришла резко: вчера еще светило солнце, сегодня уже летят первые снежинки.       Выразительные карие глаза устремлены вдаль, что-то ищут по ту сторону небольшой реки. Поди, загубленные мир и покой, ведь вражда двух государств до сих пор продолжается, лишая жизни тысячи мужчин, молодых парней. Даже думать об этом не хочется. А впрочем, куда без этого?       Ханджи стояла на мостовой, обнимая свои дрожащие от холода плечи. Рядом с ней стоял чемодан с мизерным количеством вещей — она вернулась в Сину. Придется переступить через свою гордость и мириться с отцом, ибо идти ей больше некуда…       Как и обещала женщина, она продала свои земли в Орвуде и отдала деньги на отстройку госпиталя Пиксису. Вот только через три месяца случилась беда. Знающие люди сказали, что это был намеренный поджог. Часть креплений нового сооружения сгорела, другие не выдержали веса и обрушились. Кто бы за этим не стоял — на его руках кровь погибших невинных людей.       Невыносимо. Сколько горя вокруг. За эти считанные месяцы многое успело перевернуться с ног на голову.       Карла и Кушель больше не общались после случившегося несчастья. Старой и крепкой дружбе пришел конец. Но когда Йегеры нашли в себе силы жить дальше, служить опорой друг для друга и для маленькой девочки, которую взяли из сиротского приюта, то Аккерман сдалась. Сперва, пребывая в трауре, ей было безразлично все. Этим и воспользовался Закклий. Мужчина подготовил все документы о купле-продаже земель маркизы, а также сделал ей еще раз предложение о замужестве, желая зря не тратить свои деньги. И с немалым приданным невеста согласилась. Венчание прошло в Тросте, через сорок дней после похорон Ривая, где их практически никто не знал. И все же Даллиус не был настолько мелочным, как многие утверждали. Несмотря на то, что брак был скорее фиктивным, мужчина оставил Кушель ее особняк и ежемесячно выплачивал покрывающую все расходы госпожи сумму.       Еще через определенное время в Митру вернулся и Кенни. Его постигла неудача — ранило осколком, срезав мясо и сухожилия правой руки. Мужчина тяжело воспринял свою утрату, но не более болезненно, нежели когда увидел сестру. Так, под предлогом того, что теперь они две одинокие птицы, которым осталось всего ничего, Кенни увез нынче герцогиню на восток Парадиза. Мужчина полагал, что смена обстановки поможет его сестре, но снова ошибся. Каждый день Кушель проводила свой досуг на балконе, выходящем на прекрасное синее море. Каждый раз она брала с собой одну из любимых книг сына и держала ее в руках, не читая и даже не открывая. Кенни только раздражался из-за этого, впрочем, ничего не говорил. Быть хорошим братом нужно еще уметь, потому, боясь обидеть или расстроить свою младшую сестренку, он просто тихонько выходил вслед за ней, дабы проверить все ли в порядке. А та, чувствуя на себе чей-то взволнованный взгляд, тихонько оборачивалась и печально улыбалась, дескать, нет повода для переживаний. Но вот только однажды Кенни вышел на балкон, а сестра не обернулась. Дурное предчувствие заставило черноволосого подойти ближе и положить ладонь на плечо женщины, что сидела и не шевелилась, точно манекен. Озаряющая бледное лицо улыбка и прищуренные глаза, отражающие небо и волны. В руках была книга, на сей раз раскрытая.       Кушель отмучилась наконец. Теперь она никого не будет обременять, даже своего старшего брата, припавшего к ее стынущим ногам.       Да, где-то Ривай был прав — он всегда приносил одни горести своим близким и любимым. Все, кто находился подле него так или иначе страдали. Может, он был проклят? Мужчину погубило его упрямство. А его ответ на порочные чувства убил мальчишку. Любовь не всегда приносит счастье, даже если она взаимна и не знающая границ. Единичное наслаждение и неисчислимые воспоминания — это все, что должно было остаться между парнями после той ночи. Однако они крепко переплели свои пальцы, сжимая ладони — они разделили свою участь, не осознавая последствий. Аккерман всегда размышлял и выбирал лучший путь развития событий, тем не менее судьба решила иначе.       Верно, от этих чувств пострадал каждый участник: злой и добрый. Ханджи тоже сейчас на перепутье — быть может, и ей разрешить все свои проблемы при помощи спички или же прямо здесь, прыжком с моста?       Пальцы аж приклеились к железным перилам, как тогда, когда она вцепилась в покрасневшие прутья на двери в склеп. Ханджи опоздала. Теперь это еще один павший на нее груз. Почему-то женщина уверена, что смогла бы отговорить Ривая от злосчастного поступка. А может, и вовсе не нужно было подходить к нему в госпитале? Сейчас ее друг так и сидел бы у окна, смотрел бы на снежинки и рисовал дивные, небрежные образы.       Слезы хлынули с новой силой.       — Зачем ты так? — не сдержавшись, во всю крикнула шатенка, наплевав на приличия, на сторонившихся ее людей. Словно блаженная, она желала куда-то бежать, пока в ногах не иссякнет мочь. Теперь слова Аккермана имеют значение, не кажутся женщине пустыми. Все то — пережитые им чувства, породившие эмоции, заставившие питать любовь и страх, разбавив неприязнь и какую-то озлобленность — все это имеет свою ценность.       Глупая Зоэ. Она, конечно, растолковала все верно. Но вот только ее мотивы неоправданны. Впрочем, сделать последний шаг, а затем рывок сумасшедшей не судилось — на плечи женщины легли большие ладони, вмиг согревшие окоченевшее тело. Смит опять пришел вовремя, оттащил от ледяной воды, как тогда от огня, который видит и в эти самые секунды, в карих глазах несчастной и потерявшей себя Леди.       Неужели Ривай и Эрен подарят свое, не испитое счастье Ханджи? Должно быть, это так.