***
Доносившийся до пленника шум все сильнее давил на слух, не позволяя расслабиться ни на секунду. Крестиан уже два часа сидел за решеткой, охраняемый двумя стражами. Он ругался, угрожал отправить в чистилище всех, кто предал его, последовав за Алексом, срывался на крик, но его надзиратели лишь ехидно улыбались, глядя на беспомощность хозяина. Он действительно оказался беспомощным, как ребенок — когда появилась реальная угроза, он оказался слеп и глух к голосу разума. Именно этого и добивался Алекс — медленно, но уверенно втирался в его доверие, чтобы в один прекрасный день нанести удар в спину. Предатель! Крестиан ненавидел его за это, но себя еще больше — как он мог так слепо доверять этому человеку? Ведь он всегда знал, что никому нельзя верить — никогда! А этому мальчишке удалось завоевать доверие хозяина, пусть на это и ушло пять столетий, но он своего добился. Крестиан обязательно похвалит его за терпение и упорство прежде, чем отправит в чистилище. Но пока он должен срочно отсюда выбираться — времени оставалось все меньше. Хуже всего оказалось осознание того, что он находится в безвыходном положении: Алекс сумел не только захватить власть, но и настроить почти всю преисподнюю против него. Может, еще и остались преданные своему хозяину, но на это нельзя надеяться — сейчас никому нельзя верить. Надеяться можно только на себя. Родители дали ему сильное христианское имя — Крестиан — последователь Христа. Какая ирония, что он в последствии стал правителем преисподней. Они возлагали на него большие надежды, считая, что имя принесет ему величие и просветление. Крестиан оказался большим разочарованием для отца и матери. Хотя величия он, безусловно, добился, но не путем молитв и благих деяний. Он смутно помнил свою жизнь — в ней не присутствовали «яркие» моменты, зато день, когда он стал правителем преисподней, запомнил хорошо. Тогда его наделили Силой, которую мог иметь лишь хозяин. Он не пользовался ею — не нуждался и не хотел пренебрегать, чтобы не потерять контроль над ней и над собой, но сейчас иного выхода нет — придется рисковать. Крестиан в очередной раз дернулся в цепях, силясь порвать их. Те скрипели, но не поддавались. Стражники уже давно не обращали на него внимания, а ему хотелось свернуть их шеи голыми руками, хоть это и не означало бы для них гибель. А потом добраться до Алекса и сделать то же самое с ним. Ярость захватила сознание Крестиана, его грудь тяжело вздымалась, дыхание участилось, внутри разгорался огонь, обжигая спину, словно раскаленным металлом. Он чувствовал Силу, пробуждающуюся в нем, причиняющую боль, но не страдания. Насколько позволяло его нынешнее положение, он попытался посмотреть, что происходит за спиной. Черные полупрозрачные тени в виде щупалец тянулись от поясницы и до самой головы, дожидаясь команды. Крестиан чувствовал их, как собственные руки или ноги, уже не испытывая боли, только наполняющую его Силу. Через несколько мгновений, сковывающие его цепи, со звоном упали на пол. Это привлекло внимание стражи. В ту же секунду двое щупалец метнулись к ним, сжимая горла, пока не послышался хруст шейных позвонков. Все произошло за считанные секунды — стражники даже не успели вскрикнуть и позвать на помощь. Сколько времени они пролежат так, пока не очнутся, Крестиан точно сказать не мог. Он не имел при себе ритуального клинка, чтобы отправить их в чистилище. Поэтому нужно поторопиться, пока еще есть время. Крестиан бросился по длинному пустому коридору, ведущему к выходу из темниц. Проносясь мимо пустых камер, он успел не раз похвалить самого себя, что никогда не откладывал с казнью — сейчас лишние свидетели его побега ни к чему. Он очень хорошо знал преисподнюю, но не так хорошо, как Алекс, потому отдавал себе отчет, что где бы он не спрятался, его найдут и второго шанса он не получит. Пришлось принимать трудное решение — бежать в мир смертных. Простым грешникам запрещалось туда подниматься, иначе место в чистилище им обеспечено. Крестиан не сам придумал это правило — оно существовало всегда, чтобы в мире смертных никто не узнал о подземном мире. Потому что одно дело предполагать и верить в загробную жизнь, но совсем другое — знать, что тебя ждет после смерти за твои грехи. Хоть эта тайна и оставалась нераскрытой, регулярно находились желающие погулять среди смертных. Крестиан даже не спрашивал, зачем они это делали — подышать воздухом или повидать еще не умерших родственников — не важно. Никому не прощалось столь серьезное нарушение правила. А теперь он собирался переступить через него, чтобы спастись самому. Остановившись в конце прохода, Крестиан осмотрелся по сторонам — везде, куда бы он не взглянул, сновали его бывшие слуги. Он чувствовал нарастающее напряжение и чем дольше он ждал, тем меньше шансов на побег видел. Портал находился по левую сторону в самом конце большой площади, где и должна состояться казнь. Времени на раздумья у него не осталось — сейчас или никогда. Крестиан бросил беглый взгляд направо, где на высоте тридцати метров находился его кабинет. Убедившись, что там никого нет, он побежал. Занятые своими делами, люди не сразу поняли, что происходит, когда мимо них пробегал их хозяин, расталкивая попадающихся у него на пути. Эти триста метров Крестиан пробежал с рекордной скоростью, лишь на секунду обернувшись, когда услышал крик тревоги — один из его стражников, уже пришедший в сознание, выскочил на площадь, во все горло крича, чтобы задержали пленника. Двери его бывшего кабинета распахнулись, и Крестиан столкнулся со взглядом ярко-голубых глаз. Если бы он имел чуть больше времени, то заметил бы в этом взгляде не удивление, а лишь точный расчет. Нырнув в мутное пространство портала, Крестиан оказался в совершенно ином мире: его окружала полупустынная местность; ноги тут же начали проваливаться в зыбкий серый песок, но не глубоко, что позволяло передвигаться без опасности увязнуть; местами из песка выпирали небольшие камни, а какие-то скрывались, норовя попасться под ноги невнимательному беглецу. Крестиан сейчас в последнюю очередь думал об осторожности — он должен искать место, где можно спрятаться. В дали он заметил высокие отвесные скалы, тянувшиеся вдоль всего горизонта. Сильное марево делало длинную полосу размытой и нечеткой, но в округе больше не наблюдалось ничего, куда можно было бы убежать убежать и скрыться. Местность оказалась не оживленной — это как раз то, что ему нужно — он не хотел нарушать закон, установленный высшими силами, иначе потом придется отвечать своей же головой. Крестиан побежал к виднеющимся впереди горам, вскоре начиная различать и дорогу под ними, стараясь не оглядываться и не сбавлять скорости. Он спиной чувствовал погоню и не мог позволить себе остановиться. Не мог позволить себе сдаться, а Алексу забрать Его престол. Он не помнил, когда ему приходилось столько бегать, наверно, только в прошлой жизни. Крестиан всегда отличался хорошей выносливостью, но сейчас силы стремительно покидали его — ноги проваливались в песок, то и дело спотыкаясь о небольшие камни, мышцы сковывало от изнурительного бега, палящее солнце слепило привыкшие к полумраку глаза, раскаленный воздух обжигал и без того горящие легкие, голова кружилась от нехватки кислорода, а цель казалась все такой же далекой. Он не знал, сколько уже пробежал, пока не кончились последние силы. Как преодолевал крутой подъем, как в очередной раз споткнулся, теряя равновесие, он уже не помнил. Лишь одна мысль не покидала воспаленный разум, пока тот не отключился от удара головой о выступающий камень: «Я не сдамся!»Глава 1
16 сентября 2018 г. в 20:42
— Алекс! Алекс! Ко мне, немедленно!
От громоподобного голоса хозяина содрогнулась каждая душа, услышавшая этот крик. Никто бы не хотел оказаться на месте того, кому сейчас предстояло явиться к разгневанному правителю.
Тяжелая деревянная дверь приоткрылась, пропуская внутрь невысокого худого юношу, на вид двадцати лет. Проскользнув в просторный кабинет своего хозяина, он склонился в низком поклоне, стараясь не поднимать взгляда. Светлые волосы жемчужного цвета, всегда собранные в низкий хвост черной лентой, спускались ниже лопаток, открывая худое бледное лицо. На нём сейчас одновременно читались и страх и почтение. Но не в бесстрастных ярко-голубых глазах— в них уже давно застыло холодное безразличие.
— Я здесь, мой господин. Вы меня звали? — голос вошедшего дрогнул, едва ли нарушая повисшую вокруг тишину.
Как бы Алекс не пытался это скрыть, но каждый раз, заходя в этот кабинет, он испытывал сковывающий страх. Просторное помещение с каменными стенами угольного цвета давили, всегда заставляя чувствовать себя неуверенно. Под высокими потолками висели длинные сталактиты, образовавшиеся тут многие тысячи лет назад и, казалось, готовые вот-вот сорваться, когда кто-то будет меньше всего этого ожидать. Из всех предметов интерьера здесь находился лишь массивный письменный стол из черного дерева и стул, сделанный лучшими мастерами своего времени, обитый бархатом алого цвета. Алекс испытывал отвращение к этому изделию — лишь изредка садясь за стол, ему казалось, что тот пропитан кровью, переполняющей и сидевшего за ним. Чувствовал ли то же самое его владелец или эти двое были созданы друг для друга? То, что его хозяин являлся жестоким и беспощадным правителем, Алекс, как его правая рука, знал лучше остальных.
— Скажи мне, Алекс, сколько ты служишь мне? — вопрос, заданный сухим, казалось, спокойным голосом, не предвещал ничего доброго. Парень внутренне содрогнулся, смотря в спину своего хозяина, который нарочито не поворачивался к своему слуге лицом, не желая смотреть ему в глаза.
— Почти пятьсот лет, господин, — ответил Алекс, стараясь не столкнуться взглядом с хозяином, ощущая на себе, с каким презрением тот смотрел на него, словно собирался уничтожить незамедлительно.
Даже не видя, он прекрасно знал, что сейчас голубые глаза полны с трудом сдерживаемой ненависти, темные брови разделяла лишь небольшая складка на переносице, а на острых скулах выступали напряженные желваки. Стоя чуть ближе, наверное, Алекс мог бы слышать скрип его зубов, но он предпочел находиться подальше. Хозяин внушал уважение, в нем чувствовалась Сила, он по праву занимал престол, раз за разом доказывая это.
— Достаточно долго, правда? — с долей иронии спросил он Алекса. — Я должен бы похвалить тебя за твою службу, ведь раньше никто так долго рядом со мной не задерживался. Скажи, тебя, случаем, не утомило быть моей правой рукой, Алекс?
— Как можно, господин?! Это большая честь — служить Вам. Я бы сделал все возможное, чтобы прослужить Вам еще тысячу лет, — забормотал тот, не поднимая головы.
— Похвально-похвально. А главное, преданно с твоей стороны. Но у меня появилось такое чувство, что долго я тут не протяну: мое правление опять под угрозой.
— Вы заблуждаетесь — в преисподней все спокойно, и никто не осмелится посягнуть на ваш престол. Вас уважают и боятся…
— Боятся?! — воскликнул господин, несколькими широкими шагами сокращая расстояние до Алекса. Тот сжался еще сильнее, делая шаг назад и упираясь спиной в дверь. Ему казалось, что хозяин готов вот-вот разорвать его. Он не решался поднять на него глаза, предпочитая смотреть под ноги. Алекс вздрогнул, когда кулак врезался в деревянную дверь в нескольких сантиметрах от его головы. — Да, возможно боятся, но уважают ли? Мне тут шепнули, что мой подчиненный — мой самый верный и преданный слуга — и есть предатель, — еще один удар сотряс дверь. — Алекс, это ты хочешь моего свержения? Ты хочешь занять мое место?
— Мой господин… это все клевета… — голос Алекса дрожал, он все сильнее вжимался в дверь, ища у нее хоть какой-то защиты. — Я предан Вам и никогда… никогда не хотел занять престол…
— Алекс, я тысячу лет назад стал хозяином преисподней и прекрасно вижу, кто предан мне, а кто нет. И я не могу поверить в твое предательство. В противном случае ты был бы уже в чистилище, — уже более спокойным голосом заключил он.
Услышав последние слова, Алекс с облегчением выдохнул, смотря в спину удаляющемуся правителю. Только что он находился на волосок от провала, но видимо, судьба благосклонна к нему сегодня — он хорошо играл свою роль все эти столетия и хозяин доверяет ему. Алекс мысленно поздравил себя, незаметно толкая дверь, которая тут же с грохотом распахнулась, пропуская внутрь трех мужчин. Он с холодным безразличием наблюдал за неравной борьбой, как его господин от одного сильного удара в грудь оказывается поверженным, стоя на коленях. У него не нашлось даже секунды, чтобы понять, что происходит, как длинная цепь туго сковала его грудь и руки за спиной.
— Ублюдок, я тебе верил! — зарычал мужчина, глядя на Алекса полными ярости глазами.
— Это только твоя ошибка, Крестиан, которая будет стоить тебе очень дорого, — спокойно ответил Алекс, заметно подбираясь — спина выровнялась, взгляд стал прямым и уверенным, а с лица исчезли маски раболепия и страха. — Врать не буду — мне тебя ничуть не жаль. Посадите его за решетку и поставьте охрану, чтобы он за три часа никуда не вздумал сбежать.
— Алекс! — закричал Крестиан, когда его подняли на ноги. — Когда ты стал предателем, что захотел моей смерти?
— Я всегда им был, — четко ответил он, смотря, как лицо его бывшего господина искажается сначала от неверия, отрицания, страха и до ненависти. Он хотел бы насладиться этим моментом, но еще слишком рано. — Увести, — скомандовал он, уже не обращая внимания на пленника.
— Ты пожалеешь! Я просто так не сдамся! Ты никогда не станешь хозяином! Алекс, будь ты проклят…
Как только дверь захлопнулась, отсекая от криков и проклятий, что исторгал Крестиан, Алекс устало опустился на стул и глубоко вздохнул. Все прошло лучше, чем он планировал — он сам сделал так, чтобы до хозяина дошли слухи о предательстве и, конечно, тот захотел бы немедленно привести приговор в исполнение. Вот только за эти пятьсот лет Алекс успел стать для Крестиана не только незаменимым помощником, но и другом. Это ослабило его бдительность и затуманило разум, благодаря чему Крестиан и оказался сейчас в проигрышном положении.
Все могло оказаться намного хуже, если бы он использовал Силу. В тот день, когда Крестиан занял престол преисподней, его наделили сверхъестественной силой, но за тысячу лет он так ни разу ей и не воспользовался. Никто точно не знал, чем он обладает, возможно, даже он сам. Его слуга хорошо это знал, как и то что ему стоит бояться лишь одной вещи.
Алекс потянулся к верхнему ящику стола, где Крестиан обычно хранил ритуальный кинжал. Драгоценные камни, украшающие рукоять, переливались разными цветами, притягивая взгляды неискушенных людей, но это лишь камни, отводящие внимание от клинка. Длинное обоюдоострое лезвие выглядело так, словно его еще ни разу не использовали: оно до сих пор оставалось идеально гладким и острым, с легкостью рассекая не только плоть, но и кости. За все время существования этот клинок забрал бесчисленное количество душ — сотни тысяч, может, миллионы оказались благодаря нему в чистилище.
За тысячу лет правления Крестиан, должно быть, сбился со счета, да и Алекс никогда не считал, сколько душ уже отправилось на вечные муки. Он помнил лишь об одной из них, которую хозяин когда-то приговорил. Теперь пришла его очередь отправиться следом. Алекс не испытывал радости или облегчения — просто не мог себе позволить ее слишком рано. А сейчас он мог только ждать.