Случайная встреча

      Когда за Диной закрылась дверь, Дима грустно вздохнул и откинулся на спинку кресла. Котёнок, что сидел на столе напротив него, выжидательно наклонил голову, словно спрашивая: «И что дальше делать будем?» Ветеринар, если честно, боялся, что Шустрик начнёт нервничать, оставшись с ним наедине. Подумает, что его бросили. Но нет, он как будто прекрасно понимал текущую ситуацию. «А может, и правда понимает? — мелькнула у Димы безумная мысль, — Что мы вообще знаем о тех, кого снисходительно называем братьями меньшими? Их физиологию? Простейшие реакции на раздражители? Смешно». Он мог с ходу назвать с десяток связанных с животными вещей, на которые современная наука не могла дать однозначного ответа.       Котёнок зевнул и потёр лапкой глазки. Причём сделал это настолько демонстративно, что Дима не сдержал улыбки.       — Спать хочешь? Сейчас устрою тебе шикарное спальное место! — поднялся он с кресла.       Шустрик дёрнул спиной и скорчил забавную мордочку, словно говоря: «Да мне бы и обычное спальное место подошло».       Покопавшись на складе, Дима притащил пластиковую коробку и старый, застиранный до дыр, халат. Через минуту импровизированная постель была готова.       — Есть будешь или спать завалишься? — с интересом спросил Дима, внимательно наблюдая за реакцией Шустрика.       Тот коротко мявкнул и забрался в коробку. Немного покрутился на свёрнутом халате и заснул. Дима не стал ставить коробку с котёнком на пол — побоялся сквозняков. При взгляде на Шустрика мысли молодого человека плавно перешли к Дине.       Почти год назад он также дежурил ночью, а она буквально ворвалась в клинику с раненным щенком на руках. Так и началось их знакомство. Не сказать, что они стали близкими друзьями, скорее хорошими приятелями. Дима не раз и не два пытался узнать о её жизни, где родилась, чем занималась, но Дина плавно съезжала с темы, предпочитая отшучиваться.       Дима даже немного завидовал ей, ее стойкости. Её лицо покрывали шрамы, она хромала и даже не могла нормально говорить — но она не искала в их беседах утешения, никогда не жаловалась на свою жизнь. Он видел её злой, раздражённой, расстроенной, но жалеющей себя — ни разу. В этой изуродованной девушке скрывалась огромная сила воли, что не давала ей сломаться. Дима часто ловил себя на мысли, что другая бы на её месте или спилась, или повесилась, ведь даже он, мужчина, понимал, что такая внешность для молодой симпатичной женщины — приговор. Дима не заметил, как задремал. Пробуждение его оказалось не из приятных.       — А ну-ка подъём! Весна на дворе! — раздался над ухом самый настоящий рёв.       Шустрик подскочил на месте вместе с коробкой, а Диме повезло меньше — он свалился на пол вместе с креслом. Раскрыв глаза, он в ужасе уставился на нависшую над ним огромную фигуру.       — Гы, здоров, засоня, — теперь уже вполне нормальным голосом поздоровалась фигура.       — Нинка, твою ж… — Дима пытался унять бешено скачущее сердце. — Ты мужа своего так же будишь?       — По разному бывает. — довольно осклабилась вновь пришедшая во все свои тридцать два зуба.       Нина была выдающимся человеком в самом прямом смысле этого слова. Её рост без каблуков был хорошо за метр восемьдесят, а телосложением она напоминала боевую подругу Конана Варвара — мощная, с широкими, крепкими бёдрами и внушительным бюстом. Прям вот хоть сейчас надевай на неё кольчужное бикини и отправляй на обложки фэнтези-книг. Мечом Нина, конечно, не владела, а вот бокс и борьбу весьма уважала и активно практиковала. Но, несмотря на угрожающую фигуру, она имела очень приятное и женственное лицо, и вообще была человеком добрым, отзывчивым и жалостливым. Хоть и со своеобразным чувством юмора.       — Ты когда-нибудь меня до инфаркта доведёшь. — Дима протянул ей руку, и Нина легко поставила его на ноги.       — Чего-то ты рано, — продолжил он, взглянув на висящие над входом часы. — Дочке лучше стало?       — Температура спала, и Васян мой меня на работу выгнал. У него смена неожиданно отменилась.       Дима знал эту семью не первый год и всё равно никак не мог понять, как они уживаются — с одной стороны далёкий от здорового образа жизни классический сисадмин Вася, который был на голову ниже и килограммов на десять легче своей жены, а с другой — здоровенная любительница мордобойного спорта, вдобавок помешанная на здоровом и регулярном питании.       — Спасибо, что подменил, — продолжала тем временем Нина. — Могу за тебя выйти, когда понадобится. Только за день хотя бы меня предупреди. Ой какая прелесть! — внезапно засюсюкала она, заметив Шустрика. — Дай угадаю — Динка заезжала?       — Да. Сказала, что к обеду вернётся за этим зверем. Так что я домой не пойду, тут посижу.       — А может, она мне отдаст? А? Как думаешь? — Нина взяла Шустрика на руки. — Дочка мне с Нового года все уши изъездила, так котика хочет. Я уж ей устала объяснять, что у нас ветклиника, а не приют.       — Вряд ли отдаст. — Дима поднял кресло и в изнеможении плюхнулся в него. Сердце стучало, как бешеное.       — Может ты с ней поговоришь? Ну сам подумай, зачем ей котёнок? Ему же внимание нужно. А Динка целыми днями на работе. И мужика у неё нет, — уверено сказала Нина, тиская за ушки Шустрика.       От этих слов Дима покраснел. Нина внимательно посмотрела на него и вздохнула, а потом неожиданно снова расшумелась так, что все вздрогнули.       — Да когда ты её уже на свидание пригласишь? Тебе за тридцатник уже, а ты всё мнёшься и краснеешь! Как ты вообще девственность потерять умудрился? Решил до конца жизни один быть? Верность хранить? — Нина посадила перепугавшегося Шустрика обратно в коробку и, подойдя к Диме, хорошенько встряхнула его за плечи. — Очнись! Уже три года прошло, как твоя жена и сестра…       — Хватит, Нин, — тихо, но твёрдо оборвал он женщину. — Я прекрасно всё помню.       Нина опустила взгляд и сконфуженно поджала губы.       — О тебе же волнуюсь, — произнесла она виноватым тоном. — Не первый год знакомы.       Дима не нашёлся, что на это ответить.       — Ладно, — несостоявшаяся подруга Конана как ни в чём не бывало вытащила из ящика стола ключ с номерком. — Я сейчас свои шайтан-машины включу и тебя в подсобку спать отправлю. А то ты бледный какой-то.       Дима расслабленно откинулся на стуле и лениво слушал, как Нина, напевая себе под нос что-то весёлое, звонко щёлкает тумблерами.       — Кстати, — крикнула она из кабинета, — у меня сегодня есть кто?       Дима открыл журнал записи и быстро пробежал глазами по нужной странице.       — Удивительно, но нет, — ответил он. Действительно, странно, ведь Нина была нарасхват. Таких отличных специалистов по ультразвуковой диагностике днем с огнем не сыщешь, а с эндоскопом она вообще творила самые настоящие чудеса.       В ответ женщина промычала что-то вроде «не очень-то и хотелось» и захлопнула дверь своего кабинета. Спустя минуту она вышла уже одетой в халат.       — Марш спать! — скомандовала она, — А то Егор скоро припрётся и диван займёт. Он на нём всегда по субботам дрыхнет. И котана Динкиного с собой возьми, а то утащит кто-нибудь такого красавчика. Всё, пошёл, пошёл…       Нина маялась бездельем, время от время бросая взгляд на часы. Но увы, это никак не приближало окончание рабочего дня. Рядом с мускулистой амазонкой страдал от скуки и фельдшер Егор. Сначала они хоть как-то развлекали друг друга ленивым трёпом, в очередной раз перемывая кости начальству, но потом им надоело и это. Нина уткнулась в женский роман, а Егор принялся увлечённо изучать какой-то глянцевый журнал.       Время до обеда тянулось медленно. Нина широко и с подвыванием зевнула и отложила книжку в сторону. Ещё немного — и она просто уснёт от ничегонеделанья. Женщина покосилась на Егора. Тот продолжал читать всё тот же журнал.       — Не надоело желтизну всякую листать? — беззлобно подколола она его.       — А? Что? — Егор не сразу понял, что она от него хочет.       — На что ты там смотришь, не моргая? На баб голых? Или у тебя там пророческие откровения о повышении нашей зарплаты?       — А-а-а, ты про журнал? — Егор потёр глаза. — Это про войну на Кавказе. Наиболее удачные, или, скорее, дерзкие операции наших силовиков.       — Понятно, ты всё ещё всякие военные байки собираешь?       Не то чтобы истории про войну Нину действительно интересовали, просто сейчас беседа была верным способом не уснуть.       — Это не байки, — обиделся Егор, — а вполне правдивая информация!       Нина демонстративно покачала головой — мол, знаем, знаем, не первый раз по ушам ездишь. Егор этого не заметил и с энтузиазмом принялся рассказывать:       — Если вкратце, то один авторитетный полевой командир планировал устроить теракты не с помощью самопальных бомб, а с помощью бактериологического оружия. Но был ликвидирован снайпером-диверсантом.       — И что тут такого? — Нина с трудом удержалась от очередного могучего зевка.       — А я разве не сказал? Этому несостоявшемуся террористу вышибли мозги с расстояния в два с половиной километра!       — И что? Это много или мало? — Помешанная на рукопашном бое амазонка была далека от огнестрельного оружия.       — Да ты шутишь что ли?! — Егор смотрел на Нину, как на пришельца с другой планеты. — Это выстрел на грани фантастики! Эх, у тебя даже травмата нет, вот ты так и говоришь!       Нина хихикнула.       — А на кой-мне твои шумные игрушки? Комиссии проходи, за патроны плати. Во! — Она сунула Егору под нос свой мощный кулак, с плоскими костяшками. — Самая надёжная альтернатива! Абсолютно бесплатная, и даже доставать из кобуры не надо, всегда готова к бою!       Тут в коридоре раздались шаркающие шаги.       — О чём вопите? — раздался заспанный голос Димы. — Егор опять свои около оружейные байки травит?       — Какие же это байки! — взвился фельдшер. — Это…       — Знаем, знаем. Только проверенная информация! — в унисон ответили Нина с Дмитрием.       — Вот ты же в зоне боевых действий был, — Егор продолжил как ни в чём не бывало. — Скажи ей, для снайпера два с половиной километра для выстрела в голову это много или мало?       — Ну, во-первых, я кинологом был, или, правильней сказать, вожатым минно-розыскной собаки. И снайперов только в кино и видел. — Дима поставил на стол коробку со всё ещё спящим Шустриком. — А во-вторых…       Что было во-вторых, он сказать не успел. Лязгнула входная дверь, и в приёмную вошла Дина со своим неизменным шлемом в руках. Лицо бледное, на куртке и штанах следы пыли. Она выглядела уставшей, но довольной.       — Что у вас тут? — молодая женщина остановилась и обвела удивлённым взглядом замолкнувшую на полуслове компанию.       — Здорово, Дин, — поприветствовала её за всех Нина. — Мальчики тут одну статью обсуждают.       — Это какую же? — Дина, прихрамывая подошла к стойке и положила на неё шлем.       — Да вот. — Фельдшер протянул ей журнал. Дина быстро пробежала статью глазами и чему-то усмехнулась.       — Вполне толково написано, хотя писака кое-где и набрехал. К примеру, дистанция была не два с половиной, а два пятьсот девяносто.       — Откуда знаешь? — тут же сделал стойку Егор. Нина тоже удивлённо подняла брови — для неё любая женщина, что-либо понимающая в военной или оружейной тематике, была сродни инопланетянину. Только Дима не сильно удивился. «Она же в оружейном работает, наверняка с военными бывшими часто сталкивается», — подумал он.       — Ну, я… — Дина немного растерялась под пристальными взглядами трёх ветеринаров, — когда-то слышала эту историю.       При этих словах у Егора загорелись глаза.       — Расскажи, будь другом! — умоляюще попросил он.       — Не знаю, стоит ли… — Голос Дины был полон сомнений. — Из меня плохой рассказчик, да и работа же у вас…       Точку в её колебаниях поставил Дима.       — Расскажи, что тебе стоит? — Он пододвинул к краю стола стул. — Ты не так часто к нам в гости заходишь, да и работы у нас сейчас нет. А Нина чаю заварит, у нас и вафельки есть.       Он не стал добавлять, что ему очень нравилось, когда она что-нибудь рассказывала. Её тихий, чуть хриплый голос ему очень нравился.       — Ну ладно. — Дина обошла стойку и осторожно опустилась на предложенный стул. — Услышала я эту историю от одного штабиста. Так что за что купила, за то и продаю.       Она поправила намотанную на шею арафатку и продолжила:       — Под конец кавказской заварушки проскочила информация, что один полевой командир планирует очень необычные теракты. Суть была в том, чтобы превратить детей из семей беженцев в ходячее биологическое оружие.       — Но как? — вырвалось у Нины. Для неё понятие «теракт» прочно ассоциировалось со взрывами в самолётах и в столичных домах.       — Всё оказалось проще простого, — мрачно усмехнулась Дина. — Ребёнку из семьи радикалов делается укол одной смертоносной и жутко заразной дряни. И он как ни в чём не бывало идёт в школу или в детский сад. Как говорили специалисты, дрянь эта имела небольшой инкубационный период и на начальной стадии походила на самую обычную простуду. Причём для подростков и взрослых это дерьмо было действительно не опаснее насморка, а вот для детей… Всего несколько часов после первых симптомов — и привет: стремительный отёк лёгких, отказ печени и почек. Даже в хорошо оснащённой больнице и при своевременной госпитализации аналитики пророчили смертность в девяносто восемь процентов. И это ещё при условии, что врачи понимают, с чем имеют дело. В областных центрах детей выкосило бы почти всех. И это по самой грубой модели. — Дина остановилась, чтобы перевести дыхание.       — Но как же это… — Нина побледнела, примерив всё вышесказанное к своей семье. — Есть же врачи, поликлиники…       — «Поликлиники»… — мрачно передразнила её Дина. — Ты давно была в поликлинике где-нибудь на границе, ну, к примеру, Рязанской области? Или в какой-нибудь районной больнице под Брянском? Вот-вот. Да и потом, мало кто с простудой к врачам бежит.       — Но как это провезти можно? Есть же контроль! — не сдавалась Нина.       — Ампула с этой дрянью — не взрывчатка и не наркотик. Какое-то экспериментальное вещество. Его оказалось очень легко замаскировать под лекарство. Собаки и газоанализаторы были бы бесполезны. Тем более, что по воздуху вряд ли бы его везли, скорее автотранспортом. А какой беспредел на автовокзалах царит, это даже вы из новостей знаете.       — А как же проверки вновь прибывших на связь с боевиками? — подал голос Дима.       — Какая связь? — Дина растянула губы в саркастической усмешке, больше похожей у неё на оскал. — Ведь это чтобы сделать бомбу, которая взорвётся, когда нужно, необходимы специальные знания, инструктор и желательно практика. Вот это как раз можно отследить — был там, обучался здесь, воевал под началом того… Но здесь-то, — Дина подалась вперёд, — достаточно просто сделать инъекцию ребёнку — и всё, дело сделано! Не нужно быть опытным боевиком-террористом! Любой справится!       Дина замолчала и, поморщившись, осторожно вытянула левую ногу.       — Гостей из бывших южных республик в каждом городе полно, — продолжила она. — Семьи у них многодетные, так что вероятный масштаб катастрофы оценили даже тугодумы на самом верху. Было принято решение полевого командира ликвидировать, пока не поздно. Нет его — нет и его планов и связей. В общем, решение о ликвидации приняли, но вот с реализацией возникли проблемы. Боевики прятались в пещерах в одном труднодоступном ущелье, а пещер этих была целая сеть. Стопроцентный результат мог гарантировать только снайпер-диверсант. Он ликвидирует цель, даёт сигнал, и в десяти километрах от ущелья его забирает вертолёт. Но, как водится, на бумаге всё было гладко, а вот на практике… — Дина закашлялась. — Попить есть чего? Где ваш чай уже?!       — Момент. — Дима сбегал в подсобку, где стоял чайник, и принёс кружку воды. — Держи.       Когда он протянул молодой женщине кружку, их взгляды встретились, и Дина чуть улыбнулась.       — Спасибо, — поблагодарила она и сделала несколько глотков. — Проблемы полезли одна за другой. Во-первых, никто не ожидал, что стрелять придётся с такой дистанции. Максимум рассчитывали на километр восемьсот. Но боевики оказались настоящими параноиками. Регулярные патрули, мины и сигналки, куда ни плюнь, так что ближе двух километров там ловить было нечего. А во-вторых, они оказались довольно хорошо обученными. После выстрела точно и быстро определили позицию снайпера и плотно присели ему на хвост. И тут незаметно подкралось в-третьих — когда снайпер прибыл на точку эвакуации, то вертолёта там не было.       — Но как же так? — воскликнула Нина и прижала руки к груди. Рассказ Дины полностью захватил её.       — Саботаж? — предположил Дима.       — В штабе перепутали координаты. Снайпер и вертолёт ждали друг друга в разных местах. И, естественно, не дождались. Саботаж это или обычное армейское раздолбайство — я не знаю.       — А что стрелок? — спросил Егор.       — Снайпер, не стрелок, — поправила его Дина и потеребила арафатку, — Вызвать вертолёт на ту позицию, где он находился, было невозможно. Время было упущено. Боевики подтянули дополнительные силы, и с высокой долей вероятности вертолёт бы просто сбили. Снайпер решил выбираться самостоятельно. Через семь дней он добрался до позиций федеральных сил.       — А что боевики? — жадно спросила Нина.       — Не отставали до последнего. — Дина пожала плечами. — Правда, потеряли при этом почти полсотни раненными и убитыми.       — Дела-а-а, — протянул Егор. — По сравнению с твоим рассказом эта статья — просто детская сказочка.       — Не первый год на свете живёшь. — Дина поднялась на ноги. — Пора бы знать, что реальность куда страшнее любого вымысла. Ладно, пойду я, а то и так вас заболтала.       Она стала стала расстёгивать куртку, намереваясь снова запихнуть котёнка себе за пазуху.       — Давай я помогу тебе его отвезти? — остановил её Дима. — Ты поедешь на мотоцикле, а я за тобой с Шустриком — на машине. Соглашайся, мне не сложно! — заверил он её, видя что женщина колеблется.       — Хорошо, пойдём.       Дина взяла в одну руку котёнка, в другую — свой шлем, попрощалась и пошла к выходу.       — Пока всем. Нин, если что, то я позвоню. — Дима быстро набросил куртку.       В ответ местная амазонка сграбастала его за шею и наклонилась к самому уху.       — А ты не безнадёжен, — тихонько начала она. — Если не протупишь, то и в гостях у неё окажешься. Только смотри, за задницу её там сразу не хватай.       — Нина! — Дима демонстративно закатил глаза и едва устоял на ногах, получив напутствующий шлепок по плечу.       — Дин! — крикнул Егор. Молодая женщина обернулась.       — А как его звали? Ну, того снайпера? В статье про это ничего нет.       — Вообще-то, её. Насколько я знаю, снайпером была женщина.       Услышав такое, Егор выпучил глаза, Нина нервно хихикнула, а Дима почему-то нахмурился и скрипнул зубами.       — У таких, как она, нет имён, потому что слишком много желающих посчитаться. Но вот позывной я запомнила. — Молодая женщина на миг замолчала, в глазах мелькнула застарелая обида и боль. — Динго, её позывной был Динго.       Она молча развернулась и пошла к выходу. Дима так же молча последовал за ней.              — Как работа? — поинтересовался Дима, когда они вышли на улицу.       — Да как обычно. — Дина раздражённо дёрнула щекой. — Очередной тупой и ленивый мажор, которому богатый папочка купил эксклюзивную дальнобойную игрушку ценой в квартиру. И знаешь зачем? — Она остановилась. — Сусликов стрелять!       — Сусликов? — Дима подумал, что она шутит.       — Именно. Оказывается, новая мода пошла — «завали суслика с полутора километров». — Дина грустно усмехнулась. — Иногда мне кажется, что чем больше у человека денег, тем больше у него проблем с головой.       Шустрик у неё на руках мявкнул, словно соглашаясь с такой точкой зрения.       — Знаешь, — улыбнулся Дима, — если бы у меня было столько денег, то я бы к этому суслику киллера подослал. Да ещё бы приказал как несчастный случай всё оформить. Так интересней было бы.       Дина несколько мгновений хлопала глазами, а затем рассмеялась. Так искренне, и открыто, что Дима не мог отвести от неё взгляд.       — И оставил он записку… Ик… «Прощай. ик…жестокий мир… — сквозь слёзы фантазировала она. — Ипотека за нору меня. Ик… Достала»… Ох, — с трудом успокоилась Дина. — Ну что ты за человек такой? Вот поговоришь с тобой — и сразу настроение поднимается.       — Просто, когда тебе весело, я и сам радуюсь, — ответил он и покраснел. — Женщины должны всегда улыбаться.       — Ну да, ну да. — Она протянула ему Шустрика. — Держи, философ доморощенный. Где твоя машина?       — Вон. — Он указал на сиреневую восьмёрку, припаркованную сбоку от ветклиники.       — Понятно. Я постараюсь от тебя не отрываться. — сказала Дина и надела шлем.              Как молодая женщина и обещала, она не стала лихачить, а ехала очень аккуратно. Время от времени она поглядывала в зеркало заднего вида, проверяя, не отстал ли Дима с её Шустриком, но тот следовал за ней как привязанный.       Молодая женщина подъехала к своему гаражу. Сзади скрипнула тормозами восьмёрка ветеринара. Дина поставила мотоцикл на подножку и достала ключи. Когда Дима, держа на руках Шустрика, подошёл к ней, гараж был уже открыт и в нём горел свет.       — Помочь? — предложил он, но молодая женщина отрицательно качнула головой и взялась за руль своего КТМ. Дима дождался, пока она закрыла гараж, и протянул ей Шустрика:       — Ну вот и всё. Держи своего зверя. Доставлен в целости и сохранности. Даже не укачало, — улыбнулся Дима. Дина слегка вздрогнула, когда, передавая котёнка, мужчина случайно коснулся её руки.       Возникла неловкая пауза. Было видно, что молодая женщина отчаянно хочет сказать Диме что-то очень важное, но никак не решается. Помог ей котёнок. Он требовательно мявкнул, привлекая к себе внимание, а затем пристально посмотрел в глаза хозяйке. Его взгляд неожиданно придал ей решимости.       — Дима, ты не будешь против, если я угощу тебя чаем? Не хочу, чтобы ты домой совсем голодный ехал.       От неожиданности Дима даже отступил на шаг.       — Если я тебя не стесню… Не против, конечно!       — Не стеснишь. — Дина оборвала его, словно устыдилась своего предложения. — Идём.       Дима впервые попал в гости к Дине. Квартира молодой женщины произвела на него положительное впечатление, хоть и напомнила ему казарму своим функциональным минимализмом. Дина решительно усадила его в кухне на стул, а сама принялась накрывать на стол. Ветеринар хотел было ей помочь, но посмотрел на её чёткие движения и передумал. Кухня не большая, нечего путаться под ногами, изображая из себя рыцаря.       — Достань салфетки, пожалуйста. Они во-о-он в том шкафчике на самой верхней полке. — попросила его Дина и понесла в комнату чашки и сахар.       Дмитрий открыл дверцу. Полка была слишком высоко. Он пододвинул стул и осторожно встал на сиденье. Полка была заставлена упаковками салфеток и бумажными полотенцами. Он взял одну пачку и уже собирался слезать, когда заметил кое-что интересное. Из-под горы салфеток выглядывал краешек чего-то похожего на деревянную шкатулку. Дима осторожно переложил салфетки. Точно. Небольшая шкатулка, из тёмного дерева, покрытая очень красивой резьбой. Эта изысканная вещица настолько не вязалась со спартанской обстановкой в квартире, что любопытство Димы пересилило воспитанность. Молодой человек не удержался и поднял крышку. Внутри шкатулки небрежной кучкой лежали медали, под ними было несколько фотографий, а на них… Как заворожённый, он вытащил снимки и не мигая уставился на глянцевую поверхность.       С фотографии на него смотрела Дина. Она стояла, небрежно облокотившись на перила моста. «Да никак это Крымский!» — Дима с удивлением узнал одно из своих любимых мест в Москве. Девушка была одета в очень миленькое, лёгкое платьице с открытыми плечами. Она счастливо улыбалась и пыталась поправить свои короткие, но очень непослушные волосы. Но самое главное, что на лице Дины не было ни одного шрама, да и сама она выглядела несколько моложе. «Когда это снято?» — подумал Дима, и перевернул фотографию. Но на обратной стороне никаких надписей не было. С интересом он потянулся к следующей.       На втором снимке Дина сидела на крыле вертолёта, одетая в необычный камуфляжный комбинезон, увешанный подсумками. На шее девушки виднелся ларингофон, а на коленях покоилась здоровенная снайперская винтовка. Дина выглядела сосредоточенной и немного злой, как будто она была недовольна, что её запечатлели в таком виде. И снова никаких шрамов на лице.       — Тебе не говорили, что копаться в личных вещах неприлично? — холодный голос молодой женщины вывел Дмитрия из раздумья. Он так увлёкся фотографиями, что не заметил, как Дина вернулась на кухню. Оправдываться было бесполезно, его, что называется, поймали с поличным. Дима решил сделать вид, что не произошло ничего страшного.       — Прости Дин, случайно наткнулся на них под салфетками. А когда это было снято? На них ведь ты, верно? — как ни в чём не бывало спросил он.       — Положи их, где взял. — Угрожающему шипению Дины позавидовала бы королевская кобра. — Слезай!       Дима убрал снимки в шкатулку и вернул шкатулку на место, а Дина с такой силой захлопнула дверь шкафчика, что гость не успел отдернуть руку.       — Ай!       Он соскочил со стула и схватился за пальцы.       Дина сначала не поняла в запале, что произошло, почему он весь скривился. Потом спохватилась:       — Прости, я не хотела! Нужен лед. Сейчас достану.       Она бросилась к холодильнику. Специально лед она не держала, но в морозилке у неё хранилась пачка сосисок. Дина схватила Диму за ушибленную руку и прижала к пальцам ледяную упаковку, причем сделала это так суетливо, что он невольно улыбнулся.       — Спасибо, Дина. Извини, что рылся в твоих фотографиях, пожалуйста.       Она вздрогнула, но не отстранилась. Дима другой рукой мягко обнял её за плечо и негромко сказал:       — Зачем ты их прячешь? Ничего ведь страшного в них нет…       Она опустила глаза, чтобы спрятать неожиданные слезы, и он ещё немного помолчал, собираясь с духом.       — А что? — своим глухим голосом сказала она. — Предлагаешь повесить на стену? Чтобы постоянно видеть, кем я была и на кого теперь похожа? Мне зеркала достаточно!       Её тонкий силуэт на фоне окна показался Диме таким хрупким, что ему захотелось её защитить, не зная от чего. Он погладил её непослушные волосы, обнял за шею и привлек к себе.       — Не плачь, Дин. Я не хотел тебя расстраивать. — Он искренне сожалел о своём поступке.       — Зачем я вообще тебя пригласила? — прошептала она. — На что я надеялась?       — Мне всё равно, как ты выглядела раньше, я люблю тебя! — собравшись наконец с духом, выпалил он.       — Издеваешься?! — воскликнула она и попыталась отстраниться, но он её не отпустил. — Её ты мог полюбить! — она ткнула рукой в шкафчик с фотографиями. — Но как можно любить это! — указала она на своё изуродованное лицо.       — Глупая ты.       Он обнял её уже двумя руками и впился ей в губы страстным поцелуем. Сначала она хотела его оттолкнуть, но затем обмякла в его объятиях и уже сама крепко обняла его, не давая губами разомкнуться. Остановились они, только когда в глазах стало темнеть от недостатка воздуха. В порыве страсти они совсем забыли о дыхании. Несколько секунд они смотрели друг на друга горящими глазами, а затем стали яростно сдирать с друг друга одежду.              Витёк громко хлопнул дверью, и поднял с пола пакет с мусором.       — Пошла ты на… сучка драная, и мамаша твоя, ведьма, туда же. — пробормотал он в сторону квартиры и поплёлся на улицу. «Ну что за день сегодня такой, а? — злился он, — Начальник, тварь, премию зажал, любимая команда в четвертьфинал не вышла — вот дятлы кривоногие, да ещё жена с тёщей спокойно посидеть и выпить не дали. Мусор им вынеси! А что они целый день делали, козы ленивые? Сами сходить не могли? Специально меня ждали? Сволочи…»       Настроение было настолько поганым, что Витёк с удовольствием набил бы кому-нибудь морду. Он даже был готов отсидеть в обезьяннике. Там всё веселее, чем сидеть дома и выслушивать очередное нытьё жены и тёщи.       Он свернул в проход между домами, направляясь к помойке. «Коммунальщики тоже суки… Что им мешает помойку ближе к подъездам перенести? Ах, вонять будет? Так вывозить надо вовремя!»       Витёк швырнул пакет с мусором в контейнер и уже повернулся уходить, как вдруг заметил кота. Здоровая лохматая скотина с наглой мордой стояла сбоку контейнера и без опаски смотрела на человека.       — А ну пшёл отсюда! — рявкнул Витёк на кота, но тот, к его удивлению, не сдвинулся с места. Только бросил быстрый взгляд по сторонам, словно проверяя, свернул ли кто ещё в этот проход или нет.       — Ах ты падла, типа крутой? Король помойки?! — Витёк пришёл в бешенство. Накопившееся раздражение бурлило в нём и требовало выхода. Он отвёл ногу и попытался со всей силы пнуть кота, как футбольный мяч. Удар вышел на загляденье, но вот только нога, неизвестно почему, застыла прямо перед кошачьей мордой.       — Что за… — начал было Витёк, но тут какая-то сила легко швырнула его на грязный асфальт. Он хотел закричать, но не смог — его челюсть словно сдавили невидимые руки.       Глядя на человека, кот презрительно ухмыльнулся. При взгляде на эту ухмылку Витька затрясло от страха — животные не могут так улыбаться.       Кот наклонился к лежащему человеку и начал пристально смотреть ему в глаза. Витёк ощутил, как в его голове возникают чёткие образы. Этот кот что, задаёт ему вопросы?!       — Котёнок? Какой котёнок? Не знаю! Не видел! Отпусти! — хрипел Витёк.       Кот разочарованно вздохнул и на несколько секунд замер, словно обдумывая услышанное. Затем взглянул на человека и мстительно оскалился. В тот же миг нечто невидимое стало скручивать ногу человека, как будто выжимая мокрое полотенце. Раздался хруст, сквозь кожу выступили обломки костей, и штанина стала намокать от крови. Витёк трясся от страшной боли, но ни двинуться с места, ни заорать не мог. Что-то всё так же продолжало крепко удерживать его и сжимать челюсть. Наконец он потерял сознание.       Кот брезгливо потыкал в него лапкой, и снова разочарованно вздохнул. Тело человека взмыло в воздух и отправилось в мусорный контейнер. Скрипнув давно несмазанными петлями, захлопнулась крышка. Кот постоял, послушал приглушённые вопли пришедшего в себя Витька, а затем повернулся и засеменил прочь.