Мой хозяин Кречет

Меньше всего Анри ожидал увидеть в «синем уголке» этого глазастого шпенделя Серого. Это уж совсем ни в какие ворота не лезло! Будто нарочно ему попадается! То, что Анри постоянно втыкался в Серого взглядом то в столовке, то на стадионе, то в коридоре – он списывал на счет собственного умственного помрачения. Угораздило же! Запасть на мальчишку, да еще и младше. Глухой бесперспективняк. Анри все надеялся, что его попустит, но оно никак – и на девок он теперь вовсе смотреть не мог, когда рядом маячил Серый с этими своими огромными глазищами. Маленький, слишком тощий для интернатовского пацана – того гляди побьют, и вовсе не для интимного удовольствия. А просто. Чтобы место знал. Серого, такого беззащитного на вид, хотелось защищать. И Анри его тихонько и незаметно пас при любой возможности. И вот, пожалуйста! Что он творит?! Сидит днем в «синем уголке», уткнувшись в книжку. Когда в такое время заходить сюда можно только старшим и только верхним. Хорошо, что на него Анри наткнулся! Это ж, блин, везуха! У него аж сердце в живот упало и кишки там все в узел закрутило, стоило представить, что с Серым могли бы сотворить другие старшие, увидев тут. – Эй, мелкий! Как там тебя?.. Серый, кажется, – Анри старательно изобразил, что едва может припомнить того, кто занимал его мысли почти круглые сутки. – Тебе нельзя сидеть тут! – он подошел ближе, уверенно расправив плечи, сунув руки в карманы и глядя сверху вниз. Выгнать его отсюда поскорее от беды подальше, пока больше не видел никто – и проблемы никакой. – Что? – Тот вскинул глаза на Анри. – Простите, почему нельзя? Я вчера тут сидел и никто слова не сказал! «Ну чего ты так смотришь!» – мысленно взвыл Анри. Невозможные совершенно глазищи, провалиться туда и не вынырнуть. И тут же вспоминается, что есть и право, и повод его сейчас взять за шкирку, оттащить в кладовку и отлупить хорошенько. И хочется передумать, не отпускать с миром, как собирался. И следом – сто раз знакомые мысли о том, что он мальчишка, что слишком мелкий. Что Анри только отлупить его и сможет. Да и вообще, раз он мальчишка – на хрена ему собственно Анри? Вместо какой-нибудь сисястой госпожи с выразительными губами. Вот от этих муторных размышлений Анри к Серому даже и не приближался ни разу. А сейчас его буквально разрывало напополам между желанием сделать то, что хочется – и страхом, что ничего хорошего из этого не выйдет. – Вечером всем можно. А днем – только старшим. И только верхним. Мелким нельзя, а нижним – вообще никаким нельзя, только если вместе с хозяином, – коротко, четко, нарочито чеканя слова изложил местные неписанные правила Анри и замолчал, не в силах решиться ни на что. Ни сказать: «Так что проваливай!» – и отпустить, ни сказать: «Так что я тебе сейчас всыплю!» – и поволочь в свою пыльную каморку для удовольствий. Тот подскочил с дивана и растерянно сказал: – Я не знал, простите! Поверьте, я действительно не собирался нарушать правила! Ну чисто котенок: глаза вытаращил, волосы дыбом и едва ли не дрожит. Анри захотелось потрепать Серого по голове, сказать: «Не боись, ничего плохого не сделаю», – да и отпустить с миром. Потому что ну чего с мелкого взять?.. Чего Анри к нему вообще привязался, ребенок же совсем… На душе от этого решения было вовсе не радостно, паршиво там совсем было. Но он твердо собирался так и поступить и не пугать несчастного пацаненка еще сильнее. Только вот нездорового внимания Анри ему и не хватало, новенькому задохлику, который не понимает ни рожна и шарахается ото всего. Он уже открыл рот, чтобы отправить Серого восвояси, и тут услышал голоса. Совсем рядом, зубастая жаба их задери. – О, Кречет, здарова! – окликнул его знакомый хрипловатый голос, и Анри еще более витиевато выругался про себя. Динамит. Хуже не придумаешь. Этот – не спустит никому ничего. И выволочку устроит показательную и жестокую. Полный, в общем, трындец. – А это еще что за шкет? Анри резко развернулся и одновременно ухватил Серого рукой за шкирку, едва ли в воздух не поднял, так сильно дернул. Перед ним стояли Динамит и Кот, два здоровенных выпускника, и смотрели очень подозрительно. – Новенький он, – стараясь не терять уверенного тона, объявил Анри и, дернув Серого еще сильнее к себе, отвесил ему крепкого подзатыльника. – Баклан желторотый, правил не знает. Ничего, я его поучу сейчас, чтоб неповадно было! – Простите, – тихонько пролепетал тот и опустил голову, проявляя хоть какое-то уважение к верхним. – А ты что ли?.. – изумленно отвесив челюсть, начал Кот, но Анри ему договорить не дал. Сейчас как спросит чего-нибудь этакое, что Серого ему перепугает совсем насмерть. А то и так уж… – Я его накажу. Это – мое дело, – жестко отрезал Анри и, отпустив воротник Серого, крепко ухватил его за ухо. Вот так. Пацан или не пацан, мелкий или не мелкий – если это единственный способ глазастого шпенделя защитить, значит, будет так. И срать на все любовные терзания Анри скопом. И что кто подумает насчет того, что он на мальчиков переключился – тоже. Подумают и проглотят: Анри слишком полезный, чтобы его в глаза оскорблять. А с мыслями о его, Анри пристрастиях, пускай что хотят делают. И если найдется кто дурной, чтоб высказываться,так Анри подерется. За своих нижних подраться – милое дело. А Серый теперь его. Вот только что он перед Динамитом и Котом это прямо подтвердил, сказав, что сам его накажет. Свидетелей авторитетней еще поискать. Серый несмело покосился на Анри, и тут же опустил голову снова. – Я виноват, – пробормотал он. – Еще бы не виноват, – согласился Анри и вот так, за ухо, поволок Серого за собой, заодно еще и руку ему за спину выкрутив. И это, мать его растак, очень сильно возбуждало. Очень. Сильно. Чудесное, пьянящее чувство обладания – оно накрывало по самую макушку, шумело в башке, как опрокинутая залпом выпивка. Потому что Анри хотел этого. Долго. Сильно. И не получал, сам себе запрещая – а он привык получать сразу. И теперь ему хотелось всего, сразу и наплевав на все, что он там себе раньше думал. И совершенно нестерпимо. – Сейчас выдеру тебя хорошенько – так в другой раз спрашивать будешь, чего можно и нельзя! – Хотел бы я на это посмотреть! – раздался сзади ехидный голос Динамита. – Извращенец! – огрызнулся Анри через плечо, и тот хрипло заржал. – Э, а книжка?.. – заботливо спохватился Кот, обнаружив то, что Серый до прихода Анри читал, на синем диванчике. – Ко мне в комнату отнеси, будь добр, – бросил Анри и увеличил скорость. Ему не терпелось. И точить лясы с выпускниками дальше не хотелось вовсе. И Серого хотелось от них уволочь поскорее и подальше. Впрочем, до его кладовки было не так уж далеко – тот же этаж, дальше по коридору. Он, собственно, туда и шел, когда в Серого впилился.