У Гарри все не как у людей!

      Ри открыла глаза и поморщилась от отвратительного звука над ухом. Головная боль на сегодня ей была обеспечена. Голова после такого странного сна шла кругом, но одновременно с этим становилось спокойнее на душе. Было в этом сне нечто необычное и нечто естественное в одночасье. Однако ее не покидало отчетливое ощущение, что сегодняшний понедельник займет вершину хит-парада «10 самых неудачных дней в жизни Ри Поттер». Ох, чувствовала она, что кулак в челюсть Малфоя ей даром не пройдет. Как только Ри села на кровати, то поняла, что происходит что-то не то. Вот откуда, позвольте узнать, ее простыни все в мокром песке? Да, она сидела на пляже, да, все ее ноги и пятую точку облепил мокрый песок, но все это было во сне! Откуда здесь-то он взялся? Ри заскрежетала зубами, очистила с помощью заклинания постель и стала медленно собираться, мысленно проклиная Волан-де-Морта и весь его род до десятого колена. Параллельно она вспоминала вчерашний вечер.       Как только они с Гермионой завели Джинни за угол и еще спрятались за статую на всякий случай (вдруг даже мантия не поможет?), из Больничного Крыла стремительным шагом вышел директор собственной персоной и прошел мимо затаивших дыхание девочек, даже не заметив их. Как только он скрылся за поворотом, все трое облегченно выдохнули. Джинни и Гермиона хотели направиться в какой-нибудь пустой класс, но Ри покачала головой и сказала:       — Девочки, вы извините, но у меня нет никакого желания обсуждать все услышанное. Эти новости меня слегка огорошили, поэтому сейчас я хочу просто лечь спать. Давайте все обсудим завтра после уроков?       Джинни и Гермиона кивнули и пошли вместе с Ри в Общую гостиную.       Девочки шли молча, за все время ни одна из них не проронила ни звука. Ри изредка поглядывала на Джинни и видела ее удрученное состояние, но не решалась сказать ей слова в поддержку, потому что понимала, что в женском облике действует на младшую Уизли как раздражающий фактор, как красная тряпка на быка.       Гермиона была крайне возмущена истинной сущностью Дамблдора. Это же надо! Сблизиться с сиротой не ради того, чтобы помочь хорошему человеку, а ради денег! Это так низко! Гермиона, привыкшая к благородству директора, к тому, что он помогает всем просто потому, что люди нуждаются в поддержке, была потрясена до глубины души. Ей было непонятно, как можно общаться с человеком только ради того, чтобы в конечном итоге получить его деньги. Теперь староста не могла смотреть на великого мага без отвращения.       Для Джинни предательство семьи стало ударом. Она никогда бы не подумала, что ее родители и младший из старших братьев могут быть такими подлыми. Ей с самого детства говорили, что деньги — далеко не самое важное. Что для человека важны доверие, дружба, любовь, также хороший склад ума, умение располагать к себе, еще хорошее владение палочкой (ведь каждый уважающий себя волшебник должен знать большое количество заклинаний на достаточном уровне), но не деньги. Несомненно, они — важная составляющая человеческой жизни, но всегда найдется что-то дороже денег. А теперь… ее буквально ткнули носом в правду, показали, что на самом деле думает и чего стоит ее семья. Рон… он ведь поддерживал Гарри всякий раз, когда тот попадал в очередную передрягу, кроме разве что случая с первым испытанием в прошлогоднем Турнире. Джинни тогда еще удивилась: почему это Рон так себя ведет, когда его лучшему другу и так не сладко. Теперь она поняла. Она все поняла.       Гарри было тяжелее всех пережить открывшуюся правду. Люди, которые за четыре года стали ему семьей, оказались предателями. И, что самое смешное, этому в некоторой степени способствовал Волан-де-Морт. Если бы не его выкидон с переменой пола, то Ри, скорее всего, ничего так и не узнала бы. Если бы она осталась парнем, ее обманом заставили бы убить Темного Лорда, потом женили на Джинни Уизли, подстроили несчастный случай и прибрали бы все деньги к рукам. Перспектива была не очень. Теперь Ри, хоть и поплатилась переменой пола, но по крайней мере знала правду, или большую ее часть. А если она знала правду, то могла рассмотреть настоящие причины того или иного поступка и помешать «доброжелателям». Но ей нужна была помощь.       Ри стояла, полностью одевшись за две минуты, несмотря на то, что с застежками пришлось повозиться. Мужской опыт не позволял ей растягивать этот процесс на два часа, как это делают остальные девушки. Ри посмотрела на Гермиону. К слову сказать, Гермиона тоже была исключением из этого правила — оделась она почти так же быстро, как и ее подруга.       — Ри, ты только не обращай на них внимания. Если хочешь, я буду регулярно произносить заклинание для отвода глаз, — предложила Гермиона, желая хоть как-то подбодрить ее.       Ри слабо улыбнулась.       — Да, пожалуй, мне это заклинание сегодня пригодится. Ты — лучшая подруга на свете! — с огромной благодарностью выдохнула Ри, глядя на порозовевшую от таких слов Гермиону.       — Ладно, идем, — махнула та и направилась к выходу из комнаты, но остановилась перед самой дверью и прошептала заклинание, наставив на Ри палочку. — Теперь все, пошли.       Как только девочки спустились и вышли в Гостиную, так сразу заметили подозрительное количество студентов, а в особенности парней, которые почему-то околачивались в помещении, когда все нормальные люди идут завтракать. Благодаря заклинанию Гермионы на них не обратили внимания, и девочки спокойно вышли в коридор.       В коридоре тоже было какое-то странное оживление. Некоторые представители всех других факультетов прогуливались туда-сюда, изредка поглядывая на портрет Полной Дамы и выходящих из-за него студентов. Ри насчитала семь человек. Вот и сейчас эти семеро синхронно посмотрели прямо на Ри и Гермиону.       Ри сморщилась, ожидая худшего, но наложенное подругой заклинание на них обеих мешало мыслям учеников приблизиться к точке «это Поттер». Как объяснила Гермиона, заклинание заставляло окружающих не только отводить глаза, но и отводить мысли. Конечно, Ри для них не становилась неузнаваемой, но интересующий их факт люди отмечали как-то отрешенно.       Добрались девочки до Большого зала без приключений.       Волан-де-Морт направлялся к кабинету Люциуса Малфоя. Он без стука вошел в помещение и увидел своего сторонника разбирающим бумаги. Люциус удивленно поднял глаза и, увидев вошедшего, немедленно поднялся с традиционным приветствием:       — Мой Лорд.       — Здравствуй, Люциус.       — Чем обязан?       — Мне нужно как можно больше сведений о Поттере. Подойдет абсолютно все, что его касается. Ты ведь встречался с ним?       Малфой призадумался.       — Да, мой Лорд. В книжном магазине перед вторым курсом, в кабинете Дамблдора и сразу после кабинета в конце того же курса, на Чемпионате и прошлой весной, на кладбище. Вроде бы все.       — Таааак… Предоставь мне все эти воспоминания. И наведи в Министерстве справки — должно же быть там досье на мальчишку. Принеси мне копию.       Малфой еще несколько секунд хлопал глазами. С чего это вдруг Темный Лорд стал ТАК интересоваться этим щенком? Потом опомнился и быстро кивнул.       — И еще, передай Снеггу, что я жду его у себя в кабинете ровно в восемь вечера, и чтоб без опозданий, иначе…       Малфой кивнул.       — Конечно, мой Лорд. Я передам.       Волан-де-Морт кивнул и вышел из комнаты.       Малфой начал извлекать из своей памяти все моменты, когда он встречал этого зарвавшегося мальчишку. Взгляд невольно упал на письмо, что вчера утром прислал ему сын. Интересно, а правда ли Поттер стал девчонкой? И уж не этим ли обусловлен такой интерес к национальному Герою со стороны Темного Лорда? Хмыкнув, Малфой продолжил разливать память по флаконам, потом закупорил их и понес в комнаты Хозяина.       Ри уже который раз благодарила Судьбу за то, что та подарила ей такую подругу: понимающую, тактичную, умную… Гермиона, наверное, уже пятый раз за последние десять минут накладывала на Ри заклинание отвода глаз.       Вот уже к столам направились деканы с расписаниями.       Когда МакГонагалл подошла к Ри, то ее лицо приобрело сочувственное выражение. Она протянула подругам листики с расписаниями и пошла дальше. Едва заглянув туда и увидев список предметов на понедельник, Ри застонала. Ей внезапно захотелось утопиться. Гермиона тоже посмотрела туда и сказала:       — Нелегкий денек.       — Нелегкий? Это самый кошмарный день в моей жизни, включая все встречи с Волан-де-Мортом, — возмущенно прошептала Ри. — История магии, сдвоенное зельеварение, прорицания и сдвоенная ЗОТИ: Бинс, Снегг, Трелони и Амбридж — все в один день! Дамблдор точно хочет моей смерти.       Еще вчера за обедом эта фраза прозвучала бы, как шутка, но сегодня и Гермиона, и Ри приняли ее всерьез.       — Гермиона… — жалобно протянула Ри. — Я не переживу сегодняшний день. Если что, завещаю тебе все, что есть в моем распоряжении.       Гермиона ткнула Ри локтем в бок.       — Не шути так, это не смешно. Переживешь ты сегодняшний день, никуда не денешься, — и она улыбнулась. — Ладно, пошли на Историю Магии.       — Привет, красавицы, — раздалось за спиной два довольных голоса. — Как жизнь молодая?       Девочки синхронно обернулись и увидели донельзя довольных близнецов.       — Эм… привет, — как можно тише поздоровалась Ри.       Глаза обоих Уизли удовлетворенно сверкнули.       — Как вы обошли заклинание для отвода глаз? — потрясенно прошептала Гермиона, недовольно наблюдая, как по лицам близнецов расплываются широкие улыбки.       — Мы еще вечером пораскинули мозгами… — начал Джордж.       — …и подумали, что ты, дорогая наша староста… — продолжил Фред.       — …попытаешься как-то скрыть свою подругу…       — …и решили, что ты используешь отвод…       — …вот и подстраховались, — закончил Джордж.       — Мальчики, — Ри состроила умоляющую мордочку, — пожалуйста, не привлекайте ко мне внимания! Мне и так житья не будет из-за слизеринцев, так не усугубляйте положение, очень вас прошу!       Близнецы весело переглянулись.       — Нууу… Раз нас просит такая красавица…       — Фред! — шепотом возмутилась Ри.       — Я Джордж! — подмигнул он, а потом снисходительно улыбнулся: — Пожалуй, так и быть.       — Более того, мы тебе даже поможем! — подмигнул Фред и вместе с братом быстро ретировался.       Гермиона проводила их подозрительным взглядом и повернулась к Ри:       — Пошли на урок, а то еще опоздаем.       На уроке Истории Магии Ри не знала, куда себя деть. Слизеринцы только тем и занимались, что мерзко хихикали, недвусмысленно поглядывая в сторону новоявленной студентки. На Биннса и надеяться было нечего: он бубнил себе под нос, как обычно не замечая ничего вокруг. Правда, где-то посередине урока все, кто хихикал, резко начали страдать от икоты вперемежку с хрюканьем. Созерцать Малфоя и Паркинсон икающими и хрюкающими нашли забавным все гриффиндорцы. Теперь хихикать настала очередь львов. Ри заозиралась по сторонам и почувствовала, как у нее на сердце теплеет: за колоннами, разделяющими класс и коридор, прятались умирающие со смеху близнецы. Оба держали в руках палочки, а когда увидели, что Ри заметила их и улыбается, подняли вверх большие пальцы и скрылись за углом.       — По-хорошему, — тихо прошептала Гермиона, — я должна бы снять с них обоих баллы за нарушение, как минимум, двух правил…       — Но ведь ты не сделаешь этого, верно? — улыбнулась Ри.       — Сделаю вид, что я этого не заметила, — лукаво улыбнулась в ответ та и отвернулась, чтобы и дальше слушать профессора.       На перемене Гермиона забежала в туалет, и Ри пришлось одной идти в подземелья. Она от нервов каждую минуту накладывала на себя отвод и шла с опущенной головой, чтобы ее никто не заметил и не опознал. В результате из-за переизбытка чар Снегг, на которого она налетела на повороте, даже и не подумал, что перед ним Гарри Поттер.       — Лили? — потрясенно выдохнул Снегг, во все глаза глядя на свою утраченную любовь.       Сердце девушки пропустило удар.       — Ч-что? — Ри изрядно удивилась, сколько любви, нежности, заботы, ласки было вложено в такое, казалось бы, простое слово самым мрачным, самым желчным профессором Хогвартса, с которым все те светлые чувства никак не ассоциировались. А уж какое стояло выражение в глазах… Ри в жизни бы не подумала, что при ее виде такое может появиться в глазах Снегга. Там не было ни капли того привычного презрения, той ненависти и отвращения, что Ри встречала каждый раз.       — Вы… вы обознались, профессор. Я — Ри Поттер, с-сэр… — ей было по-прежнему не по себе от выражения лица Снегга.       — Поттер? — Снегг быстро сообразил, секунда — и на лице уже то привычное отвращение, хотя гриффиндорке показалось, что в глазах остался отблеск сожаления. Надо будет поговорить с Сириусом и Римусом. — Минус десять баллов.       — За что? — опешила Ри, но профессор уже скрылся за поворотом.       На уроке царила гнетущая тишина. Снегг черной летучей мышью расхаживал по классу и объяснял, что надо сварить на проверочной. Но Ри и без всяких проверочных знала, что в ее-то котелке было пусто всегда независимо от того, что она читала или слушала.       Справа раздалось недовольное ворчание Рона:       — Злой он какой-то.       Ри и Гермиона переглянулись.       — Он всегда злой, Рон, — ровно ответила староста, нарезая корень имбиря.       — Сегодня как-то по-особенному, — буркнул Рон. — Посмотрите — ходит с таким лицом, будто таракана в каше нашел.       Девочки невольно перевели взгляд на мрачного профессора, который, к их ужасу, стоял прямо за их спинами.       — С каждого по десять баллов, Уизли и Грейнджер. Может, вы не уяснили за пять лет, но на моих уроках разговаривать запрещено! — плевался ядом Снегг.       Вся троица исподлобья посмотрела на декана слизеринского факультета, чьи ученики довольно заулыбались.       — Разбейтесь на пары, — вдруг сказал Снегг.       Ри тут же придвинулась к Гермионе, не глядя на профессора.       Снегг оглядел класс и недовольно сказал:       — Нет-нет, так меня не устраивает. Мистер Долгопупс и мистер Уизли спалят зелье в мгновение ока… — Рон и Невилл мгновенно вспыхнули. — Итак, Крэбб-Финниган, Браун-Гринграсс, Патил-Булстроуд, Грейнджер-Паркинсон, Нотт-Долгопупс, Забини-Уизли, Гойл-Томас, Поттер-Малфой. Приступайте к работе.       Все до единого гриффиндорцы пошли к своим соседям с кислыми лицами. Дину и Симусу достались самые тупые напарники, поэтому они мрачно переглянулись, вздохнули, театрально всплакнули и сели к слизеринцам. Некоторым вроде Лаванды относительно повезло, так как им достались более-менее нормальные напарники. Но больше всех была «осчастливлена» Ри.       Сохраняя траур на лице, гриффиндорка наблюдала, как к ней подходит Малфой и садится на соседний стул.       — Скучаем, красавица?       Ри сжала челюсти.       — Заткнись, Малфой.       Все уже расселись, поэтому в кабинете поутихло и соседние пары слышали все, что Ри и Малфой говорили друг другу.       — Кто-то сегодня не в настроении. Неужели у тебя пропало чувство юмора, Поттер?       — Еще одно твое поганое слово, Малфой, и сейчас оно пропадет не только у меня. Я ясно выражаюсь?       — Да куда уж яснее, — хохотнул тот.       Остаток урока студенты молча варили зелья, только Ри часто ловила на себе веселые взгляды Малфоя.       За пять минут до конца урока ребята налили зелья в колбы и поставили на стол профессору, потом убрали свои рабочие места и по звонку вышли из кабинета. Ри вышла одной из первых, опасаясь, как бы Снегг не задержал ее на всю перемену по очередной мелочи.       Гермиона догнала ее только на повороте.       — Фух… Ри, куда ты так несешься? — запыхавшаяся Гермиона еле перевела дух.       — Подальше отсюда, — коротко ответила та, поднимаясь по лестнице.       На прорицаниях Ри готова была взвыть от безысходности. Профессор Трелони сегодня веселила класс, раз за разом предсказывая Ри нечто из ряда вон выходящее.       — Так-так, посмотрим, что говорят линии на вашей ладони, мисс Поттер.       Как бы Ри не прятала руки, профессор изловчилась схватить ее за ладонь. Поднеся ее поближе к своим огромным стрекозиным глазам, она запричитала:       — Ай-яй-яй, какой кошмар…       — Да, да, знаю, — нетерпеливо покивала головой Ри. — Умереть мне в страшных муках, доселе невиданных… — томно произнесла она, умело пародируя голос профессора.       Рон, Дин и Симус позатыкали рты и затряслись в беззвучном хохоте. Даже слизеринцы стали ухмыляться. Только Парвати и Лаванда недовольно переглянулись.       — Конечно, милочка, — энергично закивала Трелони. — Но опасность подстерегает тебя с самой неожиданной стороны. Удар нанесет тот, от кого ты никак не ожидаешь. Ох, больно будет тебе, ох, больно…       Невольно по спине Ри пробежал холодок.       — Зато поддержка будет от того, кого ты за врага считаешь.       Ри подумала, что последнее может относиться к любому, с кем она, как минимум, в натянутых отношениях. Та же Амбридж, к примеру.       После прорицаний Ри готова была утопиться. Еще одного такого урока она не переживет.       С Гермионой она встретилась в коридоре, ведущем к кабинету Амбридж. Подруга была в приподнятом настроении, а когда Ри спросила, в чем дело, получила ожидаемый ответ: Гермиона заработала двадцать баллов и Превосходно по нумерологии.       Неожиданно сзади подошел Рон.       — В чем дело, девочки?       Ри и Гермиона вздрогнули и посмотрели на «друга».       — В смысле? — напряглась Гермиона.       — Как-то вы избегаете меня, что ли…       — Избегаем?       — Вовсе нет, — прощебетала Ри. — Просто, Рон, — она повернулась к нему и уже тихо сказала: — дай мне время привыкнуть… к этому. Поверь, мое нынешнее состояние очень… удручает, так что, пожалуйста.       Рон нахмурился.       — Ну ладно тогда. Хорошо.       — Спасибо, Рон, — а потом добавила для усыпления бдительности, потрепав его за плечо: — ты — лучший друг.       Парень улыбнулся во весь рот и пошел в класс.       Ри облегченно вздохнула.       — Пронесло.       — Это верно, — задумчиво кивнула Гермиона и следом за Роном пошла в кабинет.       Девочки сели в самый дальний угол и обложились книгами.       Как только прозвенел звонок, в кабинет вошла Амбридж в ярко-розовом костюме и с большим бантиком в волосах.       — Здравствуйте, класс, — приторно улыбнулась она.       Некоторые невпопад ответили на ее приветствие, другие не обратили на нее никакого внимания.       — О, нет-нет-нет, — снова та же дебильная улыбка. — Вы должны ответить хором: «Здравствуйте, профессор Амбридж». Итак, здравствуйте, класс.       — Здравствуйте, профессор Амбридж.       — Нет-нет, вы все должны встать, чтобы поприветствовать профессора. Сначала. Здравствуйте, класс.       Дети поднялись и угрюмо ответили:       — Здравствуйте, профессор Амбридж.       — Молодцы, — улыбнулась она. — Садитесь.       Дети сели и посмотрели на Амбридж.       Из ее приветственной речи, которая заняла минут двадцать урока, Ри уяснила, что Амбридж сумасшедшая. Она ненавидела практику, запретила детям даже держать в руках палочку на ее уроках, свято верила в Министерство и повторяла все его пропаганды слово в слово. А еще она (которая не видела Волан-де-Морта) считала, что за стенами замка нет никакой опасности.       Будь Ри парнем, она бы тут же возразила бы. Но сейчас, когда она и так не обделена вниманием, решила промолчать, к тому же, доказывать было некому — все студенты видели, что произошло первого сентября.       Однако Амбридж не унималась — она все твердила, что практику им изучать незачем, ведь достаточно лишь теоретических знаний, так как никаких опасностей нет уже на протяжении многих лет. При этом она поглядывала в сторону Ри, которая демонстративно зевала и всячески показывала, насколько ей скучно. В конце концов она сложила на парте руки, положила на них голову и даже заснула.       Гриффиндорцы, поглядывая в ее сторону, только одобрительно хмыкали, мол, с нее надо брать пример.       В итоге она проспала оба урока. Когда Защита от Темных Искусств подходила к концу, Гермиона потрепала Ри по плечу. Девушка открыла глаза и сонно посмотрела на подругу, немного потеряв координацию.       — М?       — Мы домашнее задание записываем.       — А, ага, — Ри взяла перо в руку и записала, что успела услышать, три буквы: «иск.», которые должны означать слово «искусств», но писать полное слово ей было лень, поэтому она отложила перо и снова приготовилась спать. Но Гермиона ткнула ее локтем и сказала:       — Уже конец урока.       — Правда? Наконец-то…       Когда все уже шли на обед, Ри спросила Гермиону:       — Что хоть было на уроке?       Староста покачала головой:       — Негоже спать на уроках. Хотя… ты бы все равно ничего нового не узнала. Мы только учебник читали. Да и то… учебник — это сильно сказано. Темы, которые там написаны, для третьекурсников! И в учебнике не было не то, что параграфа, даже абзаца о практике! Недопустимая халатность!!       Ри вздохнула.       — Успокойся, Гермиона, мы что-нибудь придумаем. Эта жаба еще увидит.       Гермиона хмыкнула.       Во время обеда Ри больше ковырялась в тарелке, нежели что-то съела. Еще бы, есть, когда на тебя смотрят, как минимум, две сотни глаз, не очень-то и удобно. Последний раз на памяти Ри, когда студенты были ТАК оживлены ее персоной, был следующий после Распределения день. Так что единственным, что она смогла проглотить и не подавиться, был бутерброд и тыквенный сок. После обеда Гермиона спокойно взяла три бутерброда, завернула их и вышла из помещения вместе с рыжей подружкой.       — Отличная походка, Поттер! — крикнул вдогонку Малфой на весь зал.       Послышались смешки из-за слизеринского стола.       Взбешенная Ри остановилась, повернулась к нему и уже открыла рот, чтобы дать достойный ответ, как вдруг на ее глазах у слизеринца вырос длинный слоновий хобот.       — Отличный нос, Малфой, — злорадно усмехнулась Ри так же, как и ее оппонент, на весь зал. — В салоне красоты заказал? Всем носам нос!       Теперь уже смеялись за остальными тремя столами, а Ри почувствовала, как ее сильно потянули за рукав. Оглянувшись, она увидела тащившую ее из зала Гермиону. Что ж, по крайней мере, последнее слово осталось за ней. Надо будет еще найти того, кто так «украсил» Малфоя, и поблагодарить.       Через два часа, когда Ри и Гермиона почти доделывали домашнее задание в гостиной (а если быть честными, то Гермиона, а голодная Ри жевала принесенные подругой бутерброды), к ним подошла Джинни.       — Вам не кажется, что надо поговорить? — тихо спросила она, следя за тем, чтобы Рон ее не услышал.       Подруги переглянулись и кивнули.       — Только я допишу нумерологию, мне тут пару абзацев осталось… — пробормотала Гермиона, строча по пергаменту.       — Хорошо, — кивнула Джинни. — Тогда я вас подожду… подожду… а где мне вас подождать?       — В библиотеке, — сразу нашлась Гермиона.       — Нет, — тихо, почти шепотом возразила Ри, — лучше в западном крыле на четвертом этаже. Там почти никто не ходит. Ты увидишь рыцарские доспехи и картину с единорогом. Между ними висит гобелен — это тайный ход. В конце хода будет маленький коридорчик с одной дверью. Войди туда и жди нас. И близнецов захвати. Веди себя так, чтобы не вызывать подозрений.       — Хорошо, — кивнула Джинни и направилась к близнецам.       Ри дописала работу по прорицаниям, сложила все и стала ждать Гермиону. Два абзаца, как выразилась та, затянулись на целых пять.       — Гермиона!       — Все, все, почти дописала. Это вывод, — ответила она, написала последнее слово, поставила точку, положила перо и посмотрела на Ри: — все.       — Тогда пойдем.       Гермиона пошла в спальню сложить работу, а Ри пошла с ней. Накинув там же мантию, девочки незамеченными вышли в гостиную. Наблюдательная староста легонько пихнула подругу и указала вправо. Там сидел Рон и настороженно осматривал гостиную. Кого он выискивал, у них не осталось никаких сомнений.       — Надо подождать, пока кто-нибудь выйдет или войдет, — прошептала Ри на ухо подруге.       Гермиона кивнула, и они тихонько вышли из гостиной вслед за Невиллом. Рон, к счастью, ничего не заметил, так как он отвернулся как раз в этот момент.       Девочки добрались до нужного места через десять минут. Все трое Уизли уже ждали их.       Джинни сидела молча, хотя близнецы постоянно спрашивали ее, зачем она сюда их привела. В конце концов девочка не выдержала и вспылила:       — Сейчас сюда придут Ри и Гермиона, и узнаете!       Упомянутые гриффиндорки сняли мантию перед входом в кабинет, так как Ри не хотелось, чтобы мантию кто-то видел, а как только они вошли в класс, парни сразу оживились, мол, наконец-то.       — Как вам, понравилась наша шутка с носом?       Ри улыбнулась. Ну, конечно, кому еще взбредет в голову превратить аристократический нос в симпатичненький хобот. Но дело не терпело отлагательств.       — Ребята, — начала Ри, — вы должны кое-что узнать…       — И что же? — весело спросили близнецы.       — Это касается меня, вашей семьи и Дамблдора. И Гермионы.       Спустя несколько минут близнецы сидели, огорошенные этой новостью. Сказать, что они были потрясены — не сказать ничего. Узнать, что твоя мать, отец и младший брат плетут заговор против очень хорошего друга, который не сделал твоей семье ничего плохого, а наоборот… И Фред, и Джордж были разбиты и подавлены.       — Кстати, Гермиона…       — М?       — Дамблдор назвал тебя Обновленной. Что это значит?       Трое Уизли охнули.       — Это значит, что я, хоть и являюсь маглорожденной, но я чистокровная.       — Это как? — опешила Ри.       — Как, ты думаешь, образовался род Поттеров, Малфоев, Уизли?.. Все основатели Родов были рождены магглами, но при этом они были чистокровными. Магия обновляет поколения магов, добавляя новых как бы со стороны. Такие маги вполне могут создать свой собственный Род, новый Род. Ведь, если бы нас не было, все волшебники уже были бы друг другу братьями и сестрами. Новый Род появляется чистым, он не имеет никаких проклятий, поэтому входящий туда человек автоматически снимает с себя все родовые проклятия. Все, кому посчастливилось родиться основателями Родов, очень сильные и способные. Если основательницей родилась девушка и если она основала свой Род до замужества, то после замужества не она войдет в Род мужа, а он войдет в ее Род. Но проблема в том, что, даже являясь Обновленной, я несовершеннолетняя.       — И что?       — Директор является опекуном всех магглорожденных, Обновленных и тех, у кого нет опекунов-магов. Вот как ты или я. Поэтому до семнадцатилетия он волен поступать с нами так, как сочтет нужным.       — Подожди, но ведь у меня есть Сириус! Он мой родственник!       — Хм, а ведь верно, — оживилась Гермиона, а потом мрачно добавила: — только он и тут все предусмотрел.       — В смысле? — включился в разговор Фред.       — Сириус полностью доверяет Дамблдору, он сделает для него все.       — Я поговорю с ним. Но как быть тебе? Есть какой-то способ избежать его влияния?       — Даа… — задумчиво протянула Гермиона. — Только я давно читала, надо будет еще раз поискать.       Фред и Джордж некоторое время молчали, потом посмотрели на Ри.       — И что нам делать? Если Дамблдор вдруг решит переманить нас, а мы откажемся, он может догадаться.       — А как он догадается? — удивилась Джинни.       — Это же Дамблдор, — пожал плечами Фред. — Так как нам быть?       — Он сказал, что вы узнаете об этом еще не скоро, так что мы можем что-нибудь придумать, — ответила Гермиона. — Я подумаю над этим.       Волан-де-Морт сидел в Большом приемном зале в поместье Малфоев, их штаб-квартире, и ждал гостей. Он только что нажал на метку Люциуса, значит, скоро должны быть все.       Так и случилось. С перерывом в несколько секунд явились все те, кто был на свободе и был верен ему. Он раздал множество указаний: некоторым высокопоставленным чиновникам дал задание раздобыть дела всех заключенных Пожирателей, другим — завербовать некоторых других работников Министерства, которые имеют огромное влияние, третьим дал задание разворошить прошлое Дамблдора, его темное прошлое, и выставить его на показ, но так, чтобы никто не заподозрил в этом Пожирателей. И для этой работы была идеально подходящая кандидатура: Рита Скитер.       Когда они закончили все обсуждения, Темный Лорд сказал Снеггу остаться.       Немного удивленный профессор послушно остался и вместе с повелителем стал дожидаться, пока все покинут поместье, а чета Малфоев ретируется в другое помещение. Только когда они остались наедине, Волан-де-Морт заговорил:       — Северус, я бы хотел поговорить с тобой о Поттере.       Снегг сразу напрягся и настороженно посмотрел на Лорда.       — Что именно вас интересует, милорд?       — Я наслышан о том, что вы состоите весьма в неприятельских отношениях, верно?       — Да, повелитель.       — Ты знаешь, это невежливо.       Снегг поперхнулся от неожиданности.       — Ч-что, милорд?       — У него сейчас стресс, Северус. Пятнадцать лет был парнем, а тут вдруг стал девушкой, еще насмешки и все такое… — Волан-де-Морт говорил вкрадчиво, так, что по спине Снегга побежали мурашки.       — А как вам удалось сделать с ним такое?       Темный Лорд слегка прищурился. Совсем слегка, совсем незаметно.       — Это тебя не обходит.       — Конечно, мой Лорд, — поклонился Снегг.       — Так вот, я бы хотел наблюдать с твоей стороны, а также со стороны всех слизеринцев немного больше вежливости по отношению к мисс Поттер. Ты понял, Северус?       — Разумеется, милорд. Но можно спросить, почему?       — Так надо. Надеюсь, что мой приказ будет выполнен бесприкословно, тем более, что это не так уж и сложно. А теперь ступай.       — Слушаюсь, повелитель.       И Снегг трансгрессировал.       Ри легла спать с приподнятым настроением, несмотря на то, что сегодня, в общем-то, ничего приятного не случилось. Просто она чувствовала, что в ее жизни начались очень большие перемены.