Кода

Больше ангста и стекла, но все равно ХЭ!              КАДЕНЦИЯ              ...и часто говорил ему дремуче-угрюмый Тайгет:       - Берегись, Атлант, самого себя. Страшнее Сторуких тартара каждый сам себе. Слишком широко ты открыл глаза перед миром, распахнул ворота души. Вынесут из них воры всю твою титанову силу. Мудр ты, да прям. А кто прям, тот упрям, знать не хочет, что часто кривые пути короче прямых...       (с) Яков Голосовкер, «Сказания о титанах».              Туман поднялся из долины с рассветом, медленно наползая на склон. Спускаясь по нему, в бледном утреннем свете он видел справа от себя шагающего гиганта – еще большего, чем он сам. Гигантом была его тень, отброшенная на эту белую воздушную взвесь с влажным запахом свежести. Ниже к реке взвесь всё больше сгущалась, и спускаться было подобно сошествию с небес в плотные облака. Сонно стрекотали насекомые, выпрыгивая из-под ног. Чирикали ранние птицы, шелестели травы под порывами ветра.       Легкие наполнял теплый аромат разнотравья. Лето в Зен-Хобери было чудесным сезоном.       Внизу, в долине, в белой пелене тумана плакал ребенок. Где-то недалеко, но туман глушил и искажал звуки. Не удавалось даже определить, кто именно заблудился: девочка или мальчик. Совсем еще дитя. Голос был горьким, полным отчаянья. Он безнадежно звал кого-то на местном наречии. Дитя с зеленой кожей, с алыми волосами...       Спустившись в долину, он шел сперва шагом, затем быстрым шагом, на слух определяя направление...       А затем резко замер.       Он что-то учуял. Что-то слабенькое, но явно присутствующее... как дуновение ветра. Он осторожно сделал шаг назад. Под пологом тумана впереди вилась заросшая тропа. Поднимаясь от реки, она уходила вперед и вправо, в лес. С этой тропы дитя, похоже, и сбилось, и плач слышался уже гораздо ближе. Напрягая слух, можно было даже расслышать далекий хруст веток.       Слабое движение воздуха и сработавшие инстинкты. Его остановило только это, однако он дожил до своих лет исключительно благодаря осторожности. Присев на корточки, он вытянул руку и коснулся ладонью тропы. Рука прошла прямо сквозь почву, и ладонь ощутила холодок пустого пространства. Дуновение снизу. Вот оно что... Он нащупал пальцами грубый край ямы, уходящей вертикально вниз, оперся на него и начал подниматься на ноги...       Что-то ударило в спину.       Удар был такой силы, что его качнуло вперед и дыхание вдруг заперло у него в груди. Опустив глаза, он увидел острие, торчащее справа между ребрами. Боли еще не было, шок был слишком силен, но он чувствовал нутром, как подрагивает от напряжения длинное древко. Тот, кто нанес удар, был слабее, чем думал. У него было копье, и первым же ударом он лишил себя оружия, потому что сил вырвать его из плоти ему не хватит. Всё это пронеслось в мозгу за полновесные три секунды – те секунды, на которые убийца промедлил, и в этом был шанс.       Взревев, он попытался схватить рукой наконечник, чтобы протянуть его дальше вперед и обломить у древка.       Перо оказалось скругленным, без невозвратных крючьев. Не из местных. Лезвие рванулось назад, выскользнув и порезав ему пальцы. И тогда пришла боль, до того сильная, что пришлось сжать зубы, пережидая ее.       Тот, кто был позади, отступил, давая ему время подняться. Решил поиграть. Ну и глупец. Начал мокрое дело – доводи его до конца. А получить преимущество в силу внезапности, чтобы сразу прыгнуть в кусты... трусость.       - Несмотря на то, что жизни во Вселенной стало вдвое меньше... в ней еще хватает подонков, бьющих в спину.       Танос медленно поднялся, как гора, как цунами, и распрямился во весь рост, дыша шумно и тяжело. Каждый вдох теперь давался с трудом. Рана жгла в груди, но он получал и не такие повреждения. Это даже раззадорило.       - Предпочитаю быть уверенным, - раздался за его спиной неприятный, смутно знакомый голос. – А не то вдруг враг восстанет и, чего доброго, возжаждет мести...       Он развернулся. Кровь струилась по груди и спине, но противник почти заставил его улыбнуться от изумления.       - Ты...       Детский плач неподалеку сменился смехом, зазвучавшим из тумана одновременно со всех сторон.       - Еще скажи, что не ждал меня, - асгардец довольно улыбался, польщенный его удивлением. Угольно-черное одеяние Локи чернильным пятном проступало в тумане. – Пролетал вот мимо, решил заглянуть, поздороваться...       - ...Ты не нанес мне смертельной раны, - и Танос уверенно двинулся на нахала.       Локи попятился и поднял копье с красным листовидным жалом. Красным не от крови. Оно словно горело алым. Асгардец был преисполнен напускной воинственности и всем видом кричал: «Ну иди сюда! Иди и посмотрим, чья возьмет!». Дерзко и вызывающе. А коленки-то, поди, дрожат. Настало время преподать ему еще один урок.       А как именно он пережил первый... с этим можно разобраться и позже. Хорошенько разобраться. Чтоб не встал.       Танос бросился на Локи. Земля дрожала у него под ногами, когда он рванулся к асгардцу быстро, как ветер, но ровно в тот момент, как кулак должен был достать его голову, Локи исчез во вспышке.       Острая боль лизнула его под коленями, и Танос, увлекаемый собственным весом, всё же упал вперед на одно колено. Лезвие чиркнуло по сухожилиям, но силенок их перерезать у этой мелюзги не хватило.       - Знаю, - раздался веселый голос за его спиной. – В том и вся суть!       Он не слышал шагов, не почуял приближения. Слышал лишь стрекот насекомых в траве и детский смех.       Асгардец опять отступил. Поднявшись, боковым зрением он уловил движение с обеих сторон – в тумане то тут, то там мелькали и двигались фигуры. Они окружали его. И они все были Локи. Решил поиграть, да? Пожалуй, с этим типом следовало быть осторожным. Он не был силен, но знал, что в честном бою проиграет, потому всецело полагался на уловки, которые могли стать проблемой. Вздумал морочить титана, паразит?       - Ты уж извини за вторжение, но мне позарез нужно задать тебе несколько вопросов.       Они все говорили одновременно, все были вооружены, и только один из них был настоящим.       Или ни одного, если он умел создавать иллюзию своего отсутствия.       Нет, это было никак не «залетел поздороваться». Хренов ублюдок околачивался поблизости достаточно долго, чтобы подготовить ему ловушку и умело заманить в нее. Танос оскалился, стараясь следить за всеми сразу.       - Что тебе не сиделось на том свете? По сравнению с другими, ты еще легко отделался.       Пот выступил на лбу и щекотал кожу, собираясь каплями в складках. Утренняя прохлада уступала место зною, хотя вокруг по-прежнему стоял туман. Впрочем, теперь его природное происхождение казалось сомнительным.       - Такой уж я неусидчивый, - пожали плечами все Локи разом. – Ищу острых ощущений.       Он прислушался. Копии двигались бесшумно. А вот настоящего... выдавал слабый-слабый шелест...       Это становилось даже забавным.       - Ты их нашел.       Асгардец оказался на диво проворным. Размахнувшись, Танос нанес удар правой, зацепив его одежду, но Локи поднырнул под руку, скользнув в сторону, где его и достала левая... пролетев насквозь. Когда? Когда он успел?! Ткань, он же чувствовал ее под рукой! Рану нещадно жгло, отвлекая и подводя координацию. Теперь шорох раздался уже с другой стороны. Танос повернулся туда, и резкая боль пронзила сзади голень.       - Глупо давать советы тому, кто не сможет ими воспользоваться, - копии рассинхронизировались, и говорила теперь только одна, стоящая перед ним. – Но ты бы поглядывал, что у тебя за спиной.       Локи морочил его. Они словно играли в жмурки, только у него не было повязки на глазах, а вместо хлопков в ладоши следовали удары. Они сыпались прямо из воздуха. Шорохи и хруст веток раздавались теперь отовсюду одновременно, каждая копия пыталась атаковать, но удар всякий раз следовал не оттуда, откуда Танос его ждал. Он вертелся на месте, расставив в стороны кулаки и держа периметр, и пытался ловить источник боли – копье в момент удара. Ему не удавалось, но это всё больше веселило его. Асгардец был шустрым, но за всё это время нанес ему лишь несколько длинных порезов, хотя и это был куда более богатый урожай, чем он обычно позволял собирать врагам. В какой-то момент Танос поймал себя на том, что даже слегка восхищается этим паразитом.       На корабле провернул дешевую уловку, и получил своё, в основном, за самонадеянность и неумение врать. И вдруг этот сопляк набрался наглости... Он одернул себя. Локи, приемыш Одина, был, конечно, сопляком, но хитрым. И щупальца этой хитрости могли быть длиннее, чем он себе представлял.       Удар справа, удар слева, и еще раз слева, но уже ниже...       Таносу переставало всё это нравиться. Они играли уже несколько минут, и пора было закругляться. Он начинал терять терпение, хотя по-прежнему дрался лениво и вяло, всё больше удивляясь такому странному бою. Прежде такие драки заканчивались быстро и победы давались ему без труда. Но он позволил асгардцу пустить себе кровь, ни разу не зацепив его. С другой стороны он знал, что сколь бы шустрым гад ни был, он скоро устанет, и его прыти придет конец. Локи пока уклонялся от ударов, но кроме ловкости и иллюзий у него не было ничего. Ему даже не хватало силенок нанести серьезную рану. Первая была удачей, но нанести вторую Танос больше ему не позволит. Свой единственный шанс он уже упустил, так на что он рассчитывает? Измотать? Не выйдет!       Но он знал, что если ты кому-то нужен позарез, и вдобавок этому кому-то невероятно повезет, он тебя достанет.       А Локи, при всей глупости и наивности его попыток, везло фантастически. Или же это было не везение вовсе.       - Сколько бы ни было тут твоих копий, ты все равно один, - Танос сказал это почти добродушно. – Заканчивай. Поддерживать такой темп силенок тебе не хватит, а я еще даже не запыхался.       - Силенок? А с чего ты взял, что я собираюсь мериться с тобой силой? – удивился Локи. Танос насторожился. В пылу этой пародии на драку он не заметил... пот, легкое головокружение, координация сбита... Он посмотрел на свои руки. На плечах и предплечьях вокруг порезов начали проступать темные мраморные пятна.       Игра в жмурки совсем перестала ему нравиться.       - Ты отравил меня?       Лезвие. Он уже понял. Самый быстрый способ доставки.       - Я же сказал – предпочитаю быть уверенным, - в голосе Локи послышалась издевательская мягкость. Он не выдавал своего местоположения, поэтому копии говорили по очереди, с разных сторон. – Лучше успокойся. Чем быстрее стучит твое сердце, тем скорее распространяется яд. Но поболтать мы успеем.       Он, наконец, разозлился. Без переломанных рук и выбитых зубов этот хмырь точно не обойдется! Но пришлось напомнить себе, что страстное желание вывернуть противника наизнанку – плохой помощник в бою.       - Тут ты просчитался. Яд тебя не спасет.       Проворства Локи было явно не занимать, но для победы одной только ловкости было недостаточно. Особенно, если довериться чутью... Он закрыл глаза, сосредоточившись. Копии пытались дурачить его, издавали ложные звуки, но было еще кое-что. Дуновение ветра. Слабое шевеление воздушных потоков... когда их рассекает копье и живая плоть...       Одним быстрым движением руки он выхватил нахала за горло прямо из воздуха. Тот затрепыхался в пальцах...       ...и на него сперва накатила волна будто низкочастотного звука... а затем – пришла боль. Она вспорола грудь, спину, голову, живот, бедра и голени – все порезы завизжали хором. Его свалило на колени. Боль резонировала в каждой треклятой ране. Шокированный и потрясенный, он взревел и бросился вперед, рассчитывая сбить Локи с ног, но пролетел сквозь него и сперва упал на бок, а затем распластался на спине. Как?.. Когда этот сукин сын успел?!.. Боль гудела и вибрировала в зубах, костях, разливалась по телу резкими пульсирующими ударами. Боль заполняла череп. Незнакомая, чужеродная боль... похожая на вибрации низкого звука...       «Чары, - понял он. – Древние чары».       Асгардец стоял рядом и равнодушно смотрел на него сверху вниз.       - Э, нет, дважды этот номер не пройдет, - Локи широко улыбнулся. – Разве ты забыл? Я чародей.       Он приблизился и триумфально поставил ногу ему на грудь, как охотник, позирующий над добычей.       И в этом он просчитался. Он кое о чем забыл.       Танос врезал ему в живот раскрытой правой ладонью, с удовольствием отметив, что даже самые прыткие паразиты редко удерживаются на ногах, если угостить их хорошим ударом. Каким бы грозным ублюдок ни казался, веса в нем было всего ничего. А еще – он стоял спиной к яме. Отлетев до края, асгардец замер там, неуклюже взмахнул руками, пытаясь удержаться, и сорвался, скрывшись из вида под своей же иллюзией.       Несколько секунд спустя тошнотворная боль угасла. Он сел и огляделся. Туман вокруг начал медленно таять и вскоре развеялся, и яма отчетливо проступила впереди. Поднявшись, он приблизился к краю и глянул вниз.       Яма была глубокой и вытянутой, больше его роста, из земли на дне торчали шипы. Длинные и кристаллические, будто побеги мутно-белого кварца. Асгардец медленно оседал на них, распластавшись в нелепой изломанной позе, как жук на булавках. Один шип торчал у него из груди, еще два из живота, и, судя по положению головы, еще один угодил прямиком в мозг, пробив затылок. Копье валялось рядом с его правой рукой, невидящие глаза удивленно таращились в небо, будто Локи так и не успел понять, что же его убило.       Допрыгался? Танос пристально вглядывался в неподвижную фигуру, тяжело дыша и хмурясь. С одной стороны он понимал: ничто, что так выглядит, больше не встанет. Но следовало убедиться. Однажды он уже своей рукой убивал этого паразита, и тоже, на первый взгляд, сработал чисто. Он поднял с земли увесистый камень и бросил вниз – тот упал на грудь асгардца с глухим стуком. Из-под кольев медленно расползалась по земле лужа крови.       И от этого за версту несло обманом. Маневром.       Из кроны вспорхнула пичуга, и он крупно вздрогнул – настолько у него были натянуты нервы. И разозлился. Никому из всех бесчисленных врагов еще не удавалось довести его до того, чтоб он шарахался от тени! Но в этом пронырливом типе было что-то... тревожащее. Дикое до ненормальности.       Таноса пробрало неприятное, ползающее ощущение под кожей.       Все инстинкты громко трубили тревогу. Он не чуял асгардца поблизости, но кожей ощущал его присутствие, его взгляд. Опять морочит? Выжидает? Сердце грохотало в ушах так громко, что не удавалось расслышать птиц. Ощущая слабую дурноту, он вспомнил о яде и постарался успокоиться. Мраморные пятна покрывали обе руки, скорее всего, и все тело. Они тянулись от ран, сплетая узоры. Раны следовало промыть.       Следовало уйти подальше от этого места.       Разворачиваясь обратно к склону, Танос поймал себя на том, что не верит тому, что всё кончено. И его пробрал озноб, что и в дальнейшем он не будет верить. Будет ждать удара. Будет ждать визита, где бы он ни был...       В мозгу замаячил красный сигнал. Он вновь ощутил внутри неприятный холодок и развернулся, сознавая, что делает это слишком медленно, что, несмотря на все свои инстинкты, оказался ослом, потому что попался, а верткий паразит уже неслышно подобрался к нему сзади, чтобы нанести очередной удар, и...       Позади никого не оказалось. Всё было тихо.       Изменилось только одно. Боль. Она опять нарастала, грозя свалить с ног, и он быстро обнаружил, что раны как будто... гудят. Как от низкочастотного звука. Танос развернулся к яме всем корпусом, не веря тому, что видит.       Из-за края вынырнула рука с зажатым в кулаке копьем, затем голова, другая рука, тело в черном костюме...       - Ты хоть представляешь... сколько часов... пришлось ее выкапывать?!       Скребущее, ползущее ощущение под кожей усилилось многократно.       Он выбирался из ямы. Подтянувшись повыше, сдавленно охнув, неуклюже и нескладно перекатился через край. Пошатываясь, поднялся на ноги, тяжело дыша, весь в крови. Затем оглядел себя и встряхнул свободной рукой. Волна вспышек прошелестела по его фигуре, стирая следы произошедшего, дыры на одежде полыхнули зеленым и затянулись. Локи оскалился и поднял руки, будто говоря: «Вуаля!». Вид у него был здоровый, взъерошенный и довольный донельзя. Без единой раны.       Танос застыл, чуть покачиваясь, слушая нарастающее гудение боли, и смотрел на Локи, как на раздавленного таракана, который вдруг зашевелил ногами. «Нежить», - подумал он – и тут же отмел эту мысль.       - Ну что ж, продолжим? – и Локи, приемыш Одина, ему улыбнулся – широко и лучисто; явное потрясение на лице Таноса доставило ему немалое удовольствие. Такая улыбка могла бы любого купить с потрохами, и от нее вдруг сделалось настолько жутко, что кожа заледенела. – Итак... Где Камни?       Боль загудела с новой силой. Он упал на одно колено и, скрипя зубами, решил, что не позволит снова повалить себя на землю. Наконец-то он понял. У асгардца был плотоядный взгляд и хищная улыбка, какие редко увидишь на лицах героев. Потому что не было тут героев, и один на один остались только чудовища.       Здесь, на поляне в Зен-Хобери, зло встало против зла, ибо добро героев уже проиграло.       Рассвело. Редкие перистые облака двигались по небу, в кронах голосили птицы. День обещал быть жарким.       Черный принц Асгарда двинулся к нему прогулочным шагом, покачивая копьем. На острие светились пять алых рун, и оставалось еще достаточно места для двух. Ну еще бы. Приберег напоследок.       - Интересное совпадение, ты не находишь? – заговорил Локи как бы между делом. – В большинстве легенд боги побеждали титанов, потому что оказывались хитрее, подлее и коварнее последних. А ты, даже при всем своем могуществе, богом стать не сумел.       - Ты тоже.       - Да, - легко согласился Локи. – Я коварный, подлый, лживый и весьма опасный сукин сын, который пришел не драться. Мы с тобой немного поболтаем, а потом ты умрешь. И тебе решать, сколь быстро это произойдет.       Танос засмеялся, несмотря на легкий холодок, прошедший по спине. Он не позволит себя убить этому типу.       - Ты ничего от меня не узнаешь, асгардец.       - Не зарекайся. Кто знает, как ты запоешь, когда я вскрою тебе живот и начну доставать оттуда внутренности.       - Хочешь узнать, где Камни, да? Хоть весь день пытай меня, но ответа ты не получишь.       - Это можно устроить! – на бледном лице отразилось нетерпение. – Где Камни?       - Поищи их в собственной заднице.       Локи ощерился. И загорелась шестая руна.       Он знал – нет нестерпимой боли. Есть недоноски, которые не умеют ее терпеть. Это знание впервые не прошло проверку на прочность. Мышцы от натуги завязались узлами, глаза застил красный туман агонии. Его потрошило заживо – боль вгрызалась и рвала его, гудела в хребте, такая мучительная, что крик пришлось выталкивать через сжатое спазмом горло. Набрав полные легкие боли, он заорал, пытаясь выкричать ее из себя...       - Где камни?! Где они?!       - НЕ СКАЖУ!       - ГДЕ ОНИ?!       Пот градом заливал лицо, каплями падая на тропу, но даже сквозь боль он сумел рассмеяться.       - Я не знаю... где они!       Локи неторопливо обошел его полукругом. Боль ослабла на одну ступень, и он сумел сделать вдох.       - Я думаю, ты лжешь.       - А я думаю, не думаешь! Ты знал, что Камней здесь нет. Только поэтому набрался смелости явиться сюда! – он ухмыльнулся. – Взял бы хоть брата с собой. У него верная рука. И уж он-то... боец не промах...       - Я даже не знаю, жив ли он. Как и он не знает, что выжил я.       - Потому что из-за твоей последней блажи... погибли асгардцы? Не так ли... мой маленький прислужник?       - Закрой свой поганый рот.       Марафон агонии на сей раз длился почти пять минут. Локи равнодушно взирал на его мучения. Он истязал без наслаждения, словно выполняя неприятную, но необходимую работу. От его вида бросило в дрожь. Танос вдруг увидел, чем это закончится, и заревел во всю мощь своих легких, пытаясь усилием бешеной воли разорвать путы чар. Он, Танос, титан и убийца, великий уравнитель жизни, давно уже ничего не боялся, и не этому сукину сыну ему напоминать, что такое страх!       Это был уже не холодок, а настоящий холод. Он не мог умереть здесь, вот так! От руки этого...       Оставался единственный выход – нанести ему рану его же копьем. Он понял, как действуют чары. Один порез – и ублюдок не станет больше использовать их, иначе боль будет распространяться на них обоих. Пусть попробует собственный яд на вкус! Нужно лишь притвориться обессилевшим, вымотанным болью, почти побежденным... и подождать, пока сукин сын расслабится, утратит бдительность и подойдет поближе...       Он подошел.       Танос бросился на Локи. Всё это время он не спускал взгляда с асгардца и видел, что магия выматывает его. Поддержание чар требовало немалых сил, а паразит уже изрядно выдохся, чтобы суметь вовремя среагировать. Локи начал уклоняться, но слишком медленно; Танос не сводил глаз с копья, не давая противнику опять уйти в морок. Он бросил все силы в этот рывок, и его пальцы сомкнулись на древке, на теплом гравированном металле...       Тот растаял под рукой. А край ямы оказался ровно на шесть шагов ближе того места, где он его видел.       Издав короткий вопль, Танос попытался удержаться, но инерция оказалась неумолимой.       Шипы с треском вонзились в его грудь и живот, один проткнул голень, другой – бедро у самого паха, пронзило кожу на шее, плече и лодыжке. Боли было так много, что он не мог точно понять, сколько... Восемь? Десять?.. Боль была живая, горячая. Своя. Собственным весом Танос тянулся всё ближе и ближе к земле, насаживаясь на неожиданно теплые колья. Он попытался найти опору руками, чтобы затормозить, остановить это чудовищное нанизывание, но шип, казавшийся стеклянным и хрупким, проткнул ему ладонь насквозь. Воздух не лез в легкие, вырываясь наружу и внутрь короткими неглубокими толчками, и на каждом выдохе он чувствовал шипы в груди. Острыми ростками они медленно поднимались к его спине... Он был жив, еще жив, его сердце упрямо и яростно билось, но чем сильнее оно качало кровь, тем больше он терял ее. Кровь покидала тело. Какая ирония...       Он уже понял, что вряд ли выберется из этой ямы живым.       Его противник наблюдал за ним сверху, с края, затем улыбнулся – и улетучился зеленой вспышкой.       - Я здесь, - донесся голос сбоку. С трудом повернув голову, он увидел Локи. Тот сидел на другом краю ямы, скрестив ноги, держа копье на коленях. – Ты и впрямь поверил, что я из нее вылез... Впрочем, тебе простительно. Щелкать иллюзии с первого раза умеет разве что мой брат, и то его пришлось учить почти тысячу лет.       - Обман... в обмане?..       - И еще раз в обмане! Ловко, не правда ли?       - Я же дотронулся... Чувствовал его под рукой...       - Морочить все органы чувств одновременно – дело хлопотное, но частенько стоит потраченных сил.       Цепляясь свободной рукой за край, Локи осторожно спустился вниз и приблизился, лавируя между шипов.       - Где... твоя боль?       - Она больше не нужна. Боюсь, теперь тебе хватит и собственной.       - Ты и впрямь... воскрес?       - Да. Но этот способ вряд ли пришелся бы тебе по душе. Ты же воин. Такие, как ты, мрут в бою, - он покрутил копье в руке. – Значит, у тебя нет Камней. Куда ты их дел? Не упрямься, будет только хуже.       Танос ощутил, как кровь булькает и клокочет в горле, металлическим привкусом оседая на языке. И рассмеялся. Это был самый болезненный смех в его жизни, как будто мышцы на каждом раскате плотнее обнимали шипы, но поделать ничего с собой не мог.       - Я вернул их туда, откуда взял. Разбросал... по Вселенной. Если тебе нужны – иди, собирай. Может... и повезет.       - И на моем пути не встанут твои войска?       - Войска я распустил. К чему они теперь... Всякий, у кого есть воля... достоин своего шанса. Но у тебя воли нет. Ты самовлюбленный сопляк... полный амбиций... и страха...       - И гнева, не забывай.       Локи запрыгнул ему на спину, мягко прошелся от поясницы к лопаткам, приговаривая на его невольный стон: «Шшш, вот так... всё хорошо... всё отлично». Ростки потянулись к свету быстрее, готовые вот-вот проклюнуться.       - Ты мне... не веришь?..       - Почему же? Чего-то в этом роде я и ожидал. И кстати, кто еще сопляк? Я тебя старше лет на шестьсот.       - А ведешь себя... как мальчишка.       - А ведь забавно, - Локи прошелся в обратную сторону. – Ни охраны, ни ловушек. Один в глуши... Похоже, ты и впрямь ждал какого-нибудь горе-героя, который героически тебя покарает. Как горько, наверное, что явился я, чтобы подпортить тебе торжество.       - Слишком много... болтаешь!       - А это мой миг торжества. Каждому свое! Но о себе больше не буду, не бойся. Сказку тебе расскажу. На ночь, - асгардец сел между его лопаток, поджав под себя ноги. – О тех, кого в Асгарде называли Творцами. Их небесные тела были столь громадны, что простирались на несколько галактик, и сплошь состояли из миров живой жизни. И сила их была лишь в одном – провоцировать расцвет жизни везде, где она могла зародиться. Они поощряли разнообразие ее форм и видов. А когда искры жизней гасли, их энергия возвращалась в общий котел, чтобы зажечься где-то еще. И на страже у тех Творцов стояли четыре регулятора, дабы жизнь не плодилась сверх меры. Звали их Борьба, Голод, Болезнь и Рок, и нужны они были, чтобы отмерять жизнь и смерть. Вот и вышло так, что хищники, травоядные, насекомые и иные твари сражаются насмерть, поедают друг друга, умирают от ран и болезней – и в том естественный порядок всего живого. Порядок, из которого родились даже мы с тобой – от создателей гигантских тварей с большими зубами, топтавших эти планеты задолго до нас.       - К чему твоя сказка... асгардец?..       - К тому, что дальше начинается самое интересное. Ты уже догадался, да? В сказке появился один Дурак. Прежде он был чадом Борьбы и шел за безумной целью, но даже стараниями своих армий он не мог причинить Вселенной вреда, ибо не нарушал естественного порядка, будучи частью его. Однако Дураку этого оказалось мало. Он мечтал установить свой идеальный баланс. Ему удалось даже собрать Камни Бесконечности, и, обретя столь огромную мощь, Дурак возомнил себя пятым регулятором. Он погасил ту жизнь, которую посчитал лишней. Он-то полагал, что это предотвратит всеобщее вымирание. Но Дурак забыл или не знал, что вымирание – столь же естественно для любой жизни, как и ее зарождение. Всё, что было начато, будет окончено, дабы на этом месте зародилось что-то еще. Дурак на это плевал. И знаешь, что из этого вышло?       - Я установил баланс! – Танос изо всех сил дернулся на шипах, ощутив их все разом. Боль затуманила взор.       - Почти. Однако искры жизни, что он погасил, не попали в общий котел. Дурак пошел против порядка и забрал половину живой жизни, составлявшей небесные тела Творцов. А это всё равно, что лишить организм половины крови, полагая, что так ему будет лучше и он сможет выжить. Дурак не спас Вселенную...       - НЕТ!..       - Он убил ее. Пусть не прямо сейчас, но в перспективе. Разумеется, жизнь расплодится вновь и восполнит свои потери, но... это опустошит котел. А когда цивилизации вымрут, куда им и дорога, иная жизнь не придет взамен. Вселенной просто не хватит сил сотворения, чтобы выйти на новый жизненный круг. И поэтому Дурак не стал богом, даже обретя силу богов, ибо мыслил столь мелочно, что упустил из вида главное – будущее. Он наводнил Вселенную мириадами мертвых планет, на которых траве уже не расти. Ну как, ты доволен собой?       - ТЫ ЛЖЕШЬ! – воскликнул он с удивившим его самого гневом, и боль с утроенной силой стянула в нем узлы.       - Увы, - не нужно было смотреть, чтобы увидеть усмешку – она явственно слышалась в голосе Локи. – Я же говорил, что богом тебе не стать. Чтобы разрушать – не надо быть богом! Ты, идиот, полез грубыми лапищами туда, где царил порядок, и что? Всё рухнуло! Разом! Только фанатичные бунтари умеют верить, что разрушение – это решение всех проблем! Или ты и впрямь полагал, что щелчком пальцев возможно установить баланс? Нет, мой враг, - Локи ласково погладил его затылок, покрытый испариной. – Баланс такими методами не устанавливается. Он выстраивается созиданием, целую вечность, капля за каплей, и только уничтожение приходит сразу и навсегда. Ты этого не знал или просто забыл?       - Я не верю тебе! Не верю!..       Локи молчал, не мешая ему бесноваться в боли и отрицании. Если на начало сказки сомнений у Таноса не было, то теперь прежде непоколебимая уверенность в нем пошатнулась. Локи позволил сомнениям пустить корни поглубже, закрепиться и наполнить холодом страха пока еще живое нутро, после чего продолжил:       - В том и вся горечь иронии. Кто ещё тебе скажет правду, кроме бога лжи? Но ты молодец. Такая мощь, такая целеустремленность! Уничтожить всё из лучших побуждений! Ох уж эти благие цели... Обожаю фанатиков! Создавать не умеют, зато разрушают на совесть! Бедная обитаемая Вселенная, до которой дотянулись твои руки...       Мучительная боль, казалось, пошла на спад, став ноющей, тупой и холодной.       - Да тебе же плевать... на Вселенную!.. И на асгардцев тоже... потому что не плевать тебе... лишь на себя.       - Истинно так. Масштабное мышление – не моя стезя. Мне всё равно, кого ты убил, что будет с жизнью после, и какими способами очередные герои будут вытаскивать Вселенную из этого дерьма. Но в одном ты не прав. Я не за себя свожу счёты. Ты подохнешь, потому что заставил моего брата страдать, а на это лишь я имею право.       Ответом ему был хриплый смех, похожий на булькающий кашель.       - А ты боишься... точно, боишься...       - Тебя?!       - Не меня... его. Начинаю понимать... зачем тебе Камни. Думал, принесешь их ему... и он простит тебя? Сколько стоят жизни собратьев, которых ты привел к смерти... асгардец?..       Последовала долгая пауза.       - Не простит. Но мне и не впервой.       Смех. Горький, стонущий. Обреченный.       - Значит, так, да?.. Быть убитым не сыном Одина... а мальчишкой, который... боится возвращаться домой?..       Смешок, раздавшийся над его ухом, вышел печальным.       - У меня нет дома. Нет Камней. Не уверен даже, что у меня еще есть брат. Зато у меня есть ты. Мне хватит.       - Так давай же... своей рукой!.. Будь мужчиной! Не посрами... чести предков.       Танос ощутил шевеление на спине. Асгардец поднялся на ноги. Наконечник его копья колко лег в основание черепа. Он еще успел подумать: «Вот и всё»,- и на изнанке век увидеть ее лицо...       - За Асгард, - боевой клич асов Локи произнес почти шепотом, после чего всем весом упал на черенок копья. Послышался влажный хруст. Ноги титана, дернувшись в судороге, проскребли по дну ямы – и всё стихло.       Лишь насекомые по-прежнему стрекотали в траве, и ветер колыхал синие венчики горечавки.              КОДА              -... Я познал утрату, - ответил Хирон.       - И что ж! Утраты не омрачают радость богов. Они были у тебя и прежде. Осенью много листьев опадает с деревьев. Разве кто жалеет листья? Это ж осень. Не так ли ты нас учил?       И ответил Хирон:       - Ты, мальчик, прав. Так говорил я вам и себе. Я видел утраты – и свои, и чужие, но тогда я еще не познал их. Утрату познают, когда любят.       (с) Яков Голосовкер, «Сказания о титанах»              Тор отстраненно наблюдал, как пустая бутылка медленно катится к его ноге. Он отбросил ее, но она не разбилась, а звонко прикатилась обратно. Захотелось с маху наступить на нее и раздавить в мелкую крошку, но он этого не сделал, потому что буквально увидел, как Локи неодобрительно качает головой и насмешливо замечает, что это глупо. Он мысленно согласился. Глупо, а как же иначе... Боги, как известно, хранят дураков и пьяниц.       В хижине было прохладно. Он впервые жил в такой постройке: с твердым глиняным полом, стенами из соломы и прутьев, сквозь которые ветер гулял как сквозь решето, и легкой крышей-конусом, устланной широкими листьями. Тор понятия не имел, кто жил здесь до него, но это его не заботило. Тут в полу была неглубокая ниша под матрас, чтобы спать было прохладнее в душные ночи, относительно крепкий стол, скудная плетеная мебель и дверной проем, занавешенный тканью. Он развалился в плетеном стуле, окончательно превратив его в скрипучий шезлонг, и почти не замечал, как сменяли друг друга бутыли и кувшины с крепкой настойкой.       Тара жила недолго. По утрам чернокожие женщины, приносившие выпивку, молча собирали черепки.       Местная настойка не могла свалить его, хотя ее было много, просто Тор так отчаянно цеплялся за возможность забыться, что каждый день позволял опьянению без боя взять верх над собой. Он знал, что до сего момента был в алкогольном тумане и что скоро вернется в него – это была лишь короткая передышка, чтобы вкусить кошмар бытия. Он еще раз вяло поразился, как же здоровому существу может быть больно и тошно жить. Но здоров он, похоже, не был. Он чувствовал себя больным, и выздоровления не предвиделось.       В Ваканде стоял прекрасный солнечный день. Ярко светило солнце, а половина Вселенной была мертва.       Во всем мире снаружи были обезумевшие люди и военные патрули. Беспорядки и перестрелки. Ужас и паника. Мидгард катился в Хель – и совершенно его не заботил.       Это началось спустя три дня после поражения. Когда боевой пыл улетучился из крови, беспросветное осознание случившегося взяло его за душу. Шок сменился болью, боль – горем. Кажется, он орал. Кажется, было много молний...       И в то же время, он словно бы оцепенел. Тор продолжал существовать, но почти ничего не чувствовал, потеряв всякий интерес к внешнему миру. Он плохо понимал, что творилось вокруг, не разбирал человеческую речь, целиком уйдя в мир внутренний, до краев полный черной скорби. То ловил себя на острых приступах неверия в произошедшее, то на пылких, необдуманных порывах сломя голову лететь громить Таноса всё равно куда... но чаще подолгу лежал без движения, дыша запахами трав на ложе в глиняном углублении.       Мужество теперь требовалось даже для того, чтобы подняться на ноги. А когда-то от него требовалось...       ... быть сильным, быть стойким, защищать брата, дом и друзей, стоять насмерть и выстоять...       Всё это ушло. Будто основа, на которую он всегда полагался, нечто прочное и незыблемое в нем, дала трещину. Он давно не ел, а когда засыпал, ночь можно было считать удачной, если крик застревал у него поперек горла, не прорываясь наружу. Когда он спал в последний раз... неделю назад? Две?..       ...В последнем кошмаре он бежал по Ваканде, и за ним гнались: Тор подошвами ощущал дрожь земли. Это был Танос, и нужно было принять бой – прежде ему бы в голову не пришло убегать от врага. И он бы дрался, если бы не прижимал к груди Локи, завернутого в простыню. Локи был мертв, но Таносу нужен был его брат, и Тор знал, что если он получит тело Локи, то надругается над ним, осквернит, сделает что-то отвратительное. Ему позарез нужна была подмога. Хоть кто-нибудь, кто позаботился бы о Локи на время боя... Но на улицах не было никого. И подспудно он знал, что живых не осталось.       Во сне он орал от отчаянья, прижимая к груди свою ношу, и сверток в руках становился всё тяжелее и тяжелее, и он понимал, что надо его отпустить, что Локи мертв и его уже не вернешь, но он упрямо бежал, шепча:       - Не бойся, Локи, я не отдам тебя ему, я тебя не брошу, всё будет хорошо, брат, я обещаю... всё будет хорошо, - он повторял и повторял это, как заклинание, а вокруг не было ни души...       ...Тор проснулся тогда от собственных стонов, поняв, что руки дрожат от напряжения – так сильно он сжал их в кулаки. Он подождал, пока сон не развеялся окончательно, подумал, что Локи уже и впрямь пора отпустить, ведь больше месяца минуло... он давно дал бы знать... и вдруг залился слезами, совершенно неожиданно. Такой страшной показалась эта мысль. Он испугался, что, отпустив брата, забудет его лицо, голос... что придется забыть его, чтобы жить дальше.       С тех пор он не спал, решив, что сон сам его одолеет, ударив в голову благословенной темнотой без видений. Пока что сон проигрывал, но с каждым днем его гипнотическая сила росла и крепла.       Он перессорился со всеми друзьями. Было невыносимо скорбеть в одиночестве, но ему хотелось уйти подальше от этих потерянных лиц, тусклых глаз и вымученных улыбок. Они усугубляли то, что рвалось из груди, и что Тор сдерживал уже из последних сил. Может быть, это был вой. А может быть, гром. В конце концов его оставили в покое. Каждого из них одолевало личное горе, не имевшее утешения, и все они в каком-то смысле разбрелись по своим углам, в одинаково тяжелом отсутствии спасительных мыслей.       Его гнев не остановил только Ракету, и то лишь потому, что Кролик вовсе не обратил внимания на его настроение. Кролик просто пришел и сел напротив, налил себе в стакан и следующие полтора часа говорил о своей команде, о приключениях, о Груте. Слова лились из него рекой, и Тор отчаялся найти в этом потоке откровений просвет, чтобы попросить его выметаться. Он особо не вслушивался, но когда рассказ окончательно размыло слезами, к своему удивлению начал рассказывать сам. Изливать душу, как говорили тут. И странно потекли эти их разговоры. Каждый выкладывал свою историю, желая выговориться и не особо слушая другого. Истории звучали сумбурно и раздробленно, без начала и конца.       Однако порой случались и просветления. Так, Тор в какой-то момент осознал, что многое запомнил о команде Стражей, даже начал различать их по именам. Иногда он задавал вопросы и кивал в нужных местах. А как-то раз Кролик, после его очередного рассказа о детстве, невесело улыбнулся и спросил заплетающимся языком:       - Твой братишка, небось, эта... был славным парнем, а?       - Не-а, - Тор помотал тяжелой головой. – Не был. Но он был моим братом, и я любил его.       Боги, как тяжело ему давалось прошедшее время, но теперь нужно было говорить именно так.       «Он был моим братом, и я любил его». Признание слетело с языка проще простого. Вот только самому Локи он с детства этого не говорил.       В эти дни он много думал о Локи. О том, что сумеет смириться и с этой смертью. Видят боги, не впервой же ему... Но его подкосила та нота, на которой они попрощались. Тор глубоко сожалел о том, чего они не успели, но сожаление это стало уже отстраненным, до поры замурованным глубоко внутри под плотным туманом алкоголя. Чувства будто вылиняли и притупились.       Если бы его спросили, сдался ли он, то Тор ответил бы отрицательно просто потому, что иначе ответить не мог. Но проблема крылась в том, что он оказался бессилен предпринимать любые конкретные действия, не говоря уже о том, чтобы обдумать свой следующий шаг. Идти было некуда. И, по сути, незачем.       Тор ждал чего-то. Ждал Локи, но режим ожидания Локи работал автономно от его сознания, и думать об этом лишний раз было опасно. Ожиданию вечно мешал здравый смысл. Но он ждал и чего-то еще... чуда. Будто снова стал маленьким мальчиком, попавшим в беду, и его наполняло предчувствие, что вот-вот явится кто-то сильный, большой и смелый, кто победит, кто поможет и всё сделает правильно, кто сумеет всё как-то исправить...       - О боги, которых нет... – подумал Тор с горечью. – И этот кто-то – я.       Мысль кружила вокруг случившейся катастрофы, но неизменно соскальзывала на другие темы. Возвращалась апатия, затуманивая очертания предметов. Ум уносился по какой-то неясной кривой, туман засасывал его, словно зыбучий песок, и Тор позволил ему себя одолеть...       Когда на периферии сознания возник встревоженный голос. Тор не без труда узнал его. Брюс Беннер. Слушая какофонию режущих уши звуков его речи, Тор всё никак не мог уловить, чего именно от него хотят. Вроде бы, он должен был куда-то пойти...       - Ничего я не должен! – разъярился Тор, отшвырнув очередную бутылку. – Оставьте меня в покое!..       Беннер слегка растерялся и сказал уже более отчетливо:       - Подумал, ты захочешь взглянуть. Там Локи.       Имя ударило его под дых. Тор удивленно уставился на Брюса, заморгал, пытаясь вернуть зрению фокус.       - Локи? – спросил он недоверчиво, думая, что ослышался.       - Локи? – эхом раздалось из-за стола, после чего оттуда показался злой пьяный Кролик. – Чё еще за Локи?       - Это мой брат.       В следующую секунду рукоять Громобоя оказалась у него в руке.              *       Тор приземлился на поле как раз в тот момент, когда за Локи сомкнулся сектор барьера. На ярком свете черный силуэт его фигуры резал глаз. Он шел один, без шлема и плаща, неся копье на ремне через спину, и волоком тащил за собой здоровенный черный мешок. Никаких признаков летательных аппаратов окрест не наблюдалось.       При виде Локи Тор почувствовал сосущую пустоту в желудке. Топор рвался к земле из дрожащих пальцев.       - Откуда он взялся? – спросил Тор у Стива, щурясь на яркое солнце и едва шевеля языком.       - Я не знаю, - признался тот.       Нужно было прийти в себя, стряхнуть волну шока и быстро, но он раз за разом терпел неудачу. Они двигались навстречу друг другу, когда Локи внезапно остановился. Ждал, пока соберется толпа побольше. Дора Милаж и воины приграничья уже брали его в полукольцо. Мелькали копья, расчехлялись щиты... На поле с ними рядом приземлился Железный Человек...       Тор их не видел. Он шагал вперед, чувствуя, как сердце всё раздувается и раздувается в груди, как огромный воздушный шар. Его наполняла опасная иссушающая радость, пьющая силы, бьющая под колени...       Даже с этого расстояния был виден широкий оскал. Локи улыбался, явно довольный произведенным эффектом. Наконец, решив, что народа собралось достаточно, он начал представление.       - Ликуйте, мидгарцы! – провозгласил Локи громко и торжественно. Его глаза поблескивали от возбуждения.       - Стой, где стоишь, - раздался приглушенный шлемом голос Старка, и Тор замер, в первый момент решив, что реплика предназначалась ему. Локи беззвучно рассмеялся. Он выглядел плохо. Как-то... нездорово.       - Я пришел не с пустыми руками. Возрадуйтесь! Уверен, мой щедрый дар придется вам по душе!       И Локи швырнул мешок Мстителям под ноги. Тор подался назад, остальные тоже поспешили отпрянуть, по рядам ваканди прошел удивленный ропот – от мешка отчетливо разило тухлятиной. Он прокатился несколько шагов, когда из его темного чрева выкатилась и замерла на жухлой траве... голова. Серая, основательно тронутая разложением. Большая голова с неровным срезом шеи и знакомым лицом.       Воцарилась мрачная, оцепеневшая тишина.       - Иисусе... – тихо произнес рядом Стив Роджерс. Зрелище отрубленной головы, казалось, так заворожило всех вокруг, что никто не решался двинуться с места. Тор перевел взгляд на Локи. Тот стоял нетвердо, покачиваясь, глядя на них с широкой улыбкой на бледном, блестящем от пота лице.       - Ну как? Нравится?! – Локи нервно облизал губы и попробовал было рассмеяться, но у него ничего не вышло. – Я сделал то, чего не смогли вы все, вместе взятые! И кто из нас теперь Мститель, а?! Я убил его! Я справился с ним в одиночку!.. Склонитесь предо мной, ибо я... ваш бог!..       Локи покачнулся, тяжело переступил с ноги на ногу. Повел головой, будто отгоняя сонливость.       - Локи?.. – неуверенно позвал его Тор тихим, встревоженным голосом, и затем, опомнившись, заорал: – Локи!       Брат его не услышал. Он тяжело дышал, обнажив зубы в оскале и глядя прямо перед собой.       - Я победил, слышите, вы?!.. – выкрикнул Локи хрипло. – Славьте меня!.. Славьте... – с этими словами он упал лицом вниз. До того неудачно, что на миг Тору показалось, что из спины Локи будет торчать стрела. Только тогда он с ужасом осознал, что всё это происходит по-настоящему. Наяву.       Отбросив топор, Тор опрометью подскочил к Локи, продолжая звать его и даже не замечая этого, за плечо повернул его набок и опустил руку на шею. Он возненавидел себя за этот жест, но должен был убедиться. Пульс частой дробью забился в пальцы. Локи трясло, он весь был в холодном поту. Воздух со свистом вырывался у него из легких, с левой стороны вены на его шее вздулись и почернели.       Стив тем временем присел на корточки рядом и разжал Локи пальцы левой руки.       - Не трогай моего брата! – рыкнул Тор машинально, готовый отбивать его, если придется.       - Сам взгляни, - Роджерс поднялся и сделал шаг назад, чтобы всем было видно голубое сияние. Тор тоже тупо уставился на него.       - О, боги...       Камень Пространства прожег Локи ладонь почти до костей.              *       - Эй! Эй... дева!       Он так торопился, что едва не уронил Локи с лестницы, но удержался, в испуге прижав его крепче к себе.       Тонкий силуэт в белом платье появился внизу. Платье было под стать стерильной белизне лаборатории.       - Я Шури, - недовольно напомнила девушка, и Тор припомнил, что она уже представлялась ему... раза три. Она вытирала щеки ладонями, усиленно пряча припухшее лицо. Ревела. – Неси его сюда!       - Помоги ему! Это мой брат!       - Мне уже передали, - сообщила она, когда Тор опустил Локи на кушетку. В изголовье замелькали неизвестные символы, над ним в воздухе растянулась голубая сеть. – Что это? Я никогда не видела таких повреждений...       От обожженной ладони паутиной тянулись черные вены, наползая на шею и висок.       - Держал Камень без защиты. Ты сможешь помочь?       - Да. Думаю, я смогу.       Полчаса спустя страшная паутина исчезла. Тор слышал, как Шури говорит с кем-то, но не поворачивал головы. Он гладил Локи по волосам. Бледный и изможденный, Локи казался каким-то нереальным. Тор снова ощутил пронизывающую скорбь, затуманившую глаза, и обернулся только тогда, когда услышал свое имя.       Рядом с ним стояли Стив и Старк. Тор зачем-то кивнул им, даже не подумав убрать руку с макушки брата.       - Локи живой, вы представляете? Локи живой!..       Его радости никто из них не разделил. Друзья, называется...       Они отошли в сторону, хотя Тор всё равно то и дело оглядывался, слушая друзей лишь краем уха.       - Беннер сделал заключение, - сообщил Старк несколько брезгливо. – Всё натуральное. Никаких иллюзий.       - То есть, Локи и впрямь добыл его голову... – произнес Тор потрясенно. До него всё еще доходило с трудом.       Тут уже на Локи оглянулись все трое.       - Есть соображения, что произошло? – спросил Стив. За последние недели он стал совсем другим человеком. В его тусклых голубых глазах крылся тот же шок, какой Тор много раз за эти дни видел в зеркале, однако Стив на удивление крепко держал себя в руках. Тор вдруг осознал, как соскучился по его ровному, спокойному голосу, и почти физически ощутил, как мысли с усилием обретают фокус и четкость.       - Лезть на Таноса в одиночку на него не похоже, - Тор нахмурился. – Но копье, что он принес... оно колдовское. Зачаровано для охоты на чудовищ, с одного удара пробивает шкуру дракона.       - И он убил дракона... – задумчиво заметил Старк.       - Похоже на то.       Они вновь посмотрели на неподвижного Локи. Впрочем, беседа очень скоро перестала быть мирной.       - Я никому не позволю его запереть! – орал он.       - Тор, он дважды тебя провел.       - И принес голову Таноса!       - Да. И мы не знаем, что именно произошло между ними, - заметил Стив терпеливо, - как и того, каким образом у Локи оказался Камень. Это нуждается в разъяснении, ты согласен?       Его мягкий напор мог бы сработать, если бы Старк тут же не влез со своим:       - Это обычная превентивная мера от психов вроде него. Согласись, он сам создал прецедент.       Тор попытался успокоиться. Это было равносильно попытке голыми руками остановить камнепад.       - Что бы ни было в прошлом, он свое получил, и сейчас для такого отношения повода не дал!       - То есть, по-твоему, мы должны дожидаться, пока он его даст? – брови Тони взлетели над солнечными очками.       - Он мне больше не враг, Старк, и вам тоже! Все вопросы можно задать ему спокойно и без угроз!       - Хочешь сказать, что он пришел с миром?       - Я хочу его выслушать! И вам советую то же.       Тони с явной неохотой пошел на попятный. Мотнул головой, послав очками солнечный зайчик.       - Ладно, хорошо, допустим! Допустим, Локи пришел с миром и сделал то, что сделал, из лучших побуждений. Чудеса бывают, не стану отрицать! Но меня волнует один вопрос. Раз уж наш герой убил Таноса, который собрал полный комплект Камней в Перчатку, то почему тогда Камень у него всего один? Где остальные?       - Это хороший вопрос, Старк, - раздался голос за их спинами. – Хотя мог бы и сам догадаться.       Тор обернулся и почувствовал, как рассудок опять застилает пеленой. Локи накрыл глаза рукой, поморщившись от яркого света, медленно сел, повел плечами, быстро окинул помещение исполненным любопытства взглядом, и посмотрел на свою левую руку. Сжал и разжал кулак.       - Впечатляет, - заметил он с удивленным уважением, после чего поднял голову и улыбнулся. Вполне миролюбиво, пусть и виделось в этой улыбке нечто плотоядное. – Салют.       Старк направил на него телефон.       - Замри-ка, - послышался сухой щелчок. – Это для Инстаграма. Ты теперь у нас звезда Ютуба, поздравляю. Последний раз сколько там было, тридцать миллионов просмотров?       Он обернулся к Стиву, но тот ответил ему суровым неодобрительным взглядом.       - Пятьдесят два. И не стоило выкладывать это в сеть.       Локи склонил голову набок, явно не улавливая, о чем идет речь.       - Еще как стоило! Миропорядок трещит по швам и вот-вот рухнет, а гибель Таноса – первая хорошая новость за месяц! Может, это как раз то, что нужно, чтобы все не развалилось окончательно?       Тор отметил в обычном энтузиазме Старка какие-то новые, истерические нотки. Это звучало тревожно.       - Ты включил запись, как только он появился, - Стив кивнул на Локи. Тот непонимающе свел брови.       - Историческое событие, - не моргнув глазом, объяснил Старк. – Вполне достойное того, чтобы его запечатлеть.       - Ты сделал это, потому что он бы так сделал.       - Не смей о нем, Роджерс!.. – Старка затрясло. Тор подумал, что Тони сейчас Стиву врежет.       - Смотрю, весело у вас тут, - заметил Локи, ненавязчиво обратив на себя внимание. Он сидел на кушетке, держась за нее руками, и с легким самодовольством разглядывал присутствующих. Всех. Кроме брата.       Это была своего рода «вечеринка без костюмов». Ни у кого из них не было оружия. Не считая того, что Старк теперь носил броню на груди, а Стив с его сывороткой в некотором смысле всегда был вооружен. Но подчеркнуто враждебно никто настроен не был, хотя напряжение давало понять, что затишье может продлиться очень недолго.       Тор почувствовал на себе взгляд Стива и кивнул, предоставляя им первое слово. Его мозг все еще находился в свободном падении, и никак не получалось собраться с мыслями. Стив встал перед Локи.       - Ты убил Таноса, - это не было вопросом. Тор осознал, что ожидал услышать в голосе Стива осуждение в духе «ты слишком далеко зашел, приятель», но услышал уважительное одобрение. И услышал отчетливо.       Локи даже улыбнулся от удовольствия, чуть вскинув подбородок и выражая всем видом: «Да, так и есть».       - И это была хорошая новость, Стив, - сказал он вслух. – А плохую, я полагаю, вы уже поняли и сами.       В его голосе больше не слышалось мании величия, он звучал... почти доброжелательно.       - То, что к его мертвой голове прилагаешься ты? – воткнул шпильку Старк, скрестив руки на груди.       - Я сделал вам подарок, Тони, - произнес Локи тем же благодушным тоном. – Пора бы сказать «Спасибо».       Взгляд его насмешливо сигнализировал о том, что у Тони Старка скорее отсохнет язык, чем он это скажет.       - Другие Камни, - озвучил Стив, не собираясь играть в острословие. – Это твоя плохая новость?       - Да, - Локи окинул его долгим взглядом и сдержанно похвалил: – Суровый вид тебе идет.       - Где они, Локи?       Последовал неопределенный взмах рукой.       - Где-то во Вселенной. Он добился, чего хотел, а потому избавился от Камней при первой возможности.       - Избавился? – Старк и Стив напряженно переглянулись. – Зачем?       - Я же сказал, - по дружелюбному тону Локи скользнула первая рябь раздражения, - Танос решил, что добился своего. Установил баланс, надобность нападать на планеты отпала, он ушел на покой... Даже распустил легионы! Вот только обладание таким могуществом – огромный риск, - Локи пожал плечами. – Слухи разлетелись быстро, а Танос был хоть и живучим, но отнюдь не бессмертным. Кто-то ведь мог решиться завладеть Камнями, нанеся исподтишка удар, которого он не ждал... – это прозвучало с явным намеком.       - Кто-то вроде тебя? – уточнил Стив, нахмурившись. – Пошел против него ради Камней?       Локи рассмеялся. Это был глухой, мрачный звук, но не лишенный горького веселья.       - А я слышу упрек? Да такой шанс выпадает раз в жизни! – он небрежно повел головой: – Как гласит древняя мудрость: проще убить того, кто уже проделал всю грязную работу, чем делать ее самому. Мне повезло, что я нашел его первым, и всё равно опоздал. Он был умен... но и без Камней оказался полезен.       Тор угрюмо смотрел на брата и слушал словно в полусне знакомые звуки его голоса.       - И какая тебе от этого польза? – спросил Стив, но Тони встал к нему лицом.       - Давай-ка этот вопрос задам я, ладно? У меня это лучше получится, - Старк обернулся к Локи. – Поговорим начистоту. Это ведь был не подарок, так? Ты же не за «спасибо» тащил его голову в такую даль, и вряд ли только затем, чтобы тут перед нами похвастаться. Так чего ты хочешь, Персей?       Рот Локи растянула улыбка. Тор заметил, что губы брата пересохли и потрескались. Казалось, улыбнись он чуть шире – на них выступит кровь.       - Всего лишь почестей, - Локи просмаковал это слово с явным удовольствием. – Чем славный Мидгард готов отблагодарить своего бога за убийство врага?       Он вел себя, как чужак. Тор ощущал между ними такую пропасть, будто вернулся на пять лет назад. Это был другой Локи. Не тот брат, который перед смертью назвал себя сыном Одина, прощаясь с ним взглядом. Теперь Локи не смотрел на него, будто Тор давно вышел, оставив их беседовать только втроем.       Нет, не так... Локи очень старался на него не смотреть.       - Можем посадить за решетку, - охотно предложил Тони. – Как тебе вариант? Трехразовое питание включено, тут все честно. Без обид, но вопрос о почестях надо было поднимать до того, как ты его убил.       - Или до того, как вы забрали у меня Камень? – шпилька попала прямо в цель, но Старк нашелся сразу.       - Обратно не отдадим. Самим пригодится.       Тор скрестил на груди руки, наблюдая за ними поочередно, как за теннисистами на корте. Локи поднял ладони, давая понять, что спорить не станет.       - Верните копье, а Камень ваш. Я лишь вернул должок, - он улыбнулся широко и кровожадно. – Любуйся на него, Старк, ибо это может быть единственный Камень Бесконечности, который ты увидишь до конца своих дней. На то, чтобы отыскать остальные, у вас уйдут десятилетия, - Тор вдруг отчетливо осознал, что Локи дал им даже слишком оптимистичный прогноз. – Многие и до Таноса пытались, но за все время существования Вселенной собрать все сумел он один. А у вас нет ни технологий, ни шансов. Впрочем, я, быть может, сумел бы помочь...       Он многозначительно умолк, и в воздухе повисло: «...если меня хорошенько об этом попросят».       С Тони Старка мгновенно слетела бравада, глаза стали безжалостными, и он будто постарел на десяток лет.       - Сможешь? – спросил он глухо и очень серьезно. Локи довольно ощерился.       - Ну, положим, космос мне всяко ближе, чем вам...       - Это не ответ.       - Верно, - согласился Локи, подумал немного и продолжил спокойным деловым тоном. – Я бы сказал, что это возможно. Но это вопрос времени и ресурсов. И, разумеется, у всего есть цена.       Мстители снова переглянулись. Старк шумно фыркнул, вновь напуская на себя нагло-вызывающий вид.       - Предположим. И какие почести тебя устроят? Статуи? Храмы? Или что-то посовременней - может, высотку? Тропический остров? Игрушки хот-тойс? Мороженое твоего имени? Со вкусом киви или мохито...       - Хватит, - сказал Тор. Это слово тяжелым гулом разнеслось по помещению, и шутливость умерла.       На секунду Локи встретился с ним взглядом – и тут же отвел глаза. Стив тоже посмотрел на Тора.       - Боюсь, мне нужно то, что обладанию не подлежит, - Локи грустно усмехнулся краем рта. – Но я поразмыслю о твоем предложении, Тони. Кое-что звучит весьма заманчиво.       - Один Камень ты уже нашел, - напомнил Стив. Ответом ему была кислая улыбка.       - Только лишь потому, что в свое время догадался поставить на Тессеракт руну слежения. Предосторожность на случай, если его попытаются выкрасть из Асгарда. Камень принял руну, и найти его оказалось нетрудно.       В голосе его больше не было усмешки, он звучал холодно и бесцветно. Тор отлично видел, что брат старается, и что говорит он со Мстителями куда любезней, чем мог бы, но градус его личного негодования неумолимо рос.       - Из Асгарда? – этот вопрос Старк адресовал хмурому Тору.       - Долгая история, - уклончиво ответил он, не сводя взгляда с Локи.       - Я бы не прочь послушать.       - Кажется, нам пора поговорить более обстоятельно, Локи, - предложил Стив, и даже мягкость этого «кажется» не сумела замаскировать приказ. Локи улыбнулся ему, не разжимая губ. По его лицу читалось, что намечается нечто интересное, и ему любопытно, что из этого выйдет.       - Похоже на то, Стив.       - Дашь нам его допросить? – спросил Старк у Тора. – Не волнуйся, вернем в целости, и тебя позовем...       - Позже, - сказал он и сурово добавил: - Оставьте нас.       И в этот момент почти физически ощутил нежелание Локи оставаться с ним наедине. Но брат промолчал.       Стив обдумал это, кивнул и коротко бросил:       - Жду на выходе. Тони?       - Долго не воркуйте и ничего не крушите, - Старк указал пальцем на обоих по очереди. – Лично проверю!       Когда их шаги стихли, Тор повернулся к Локи и увидел в глазах брата то, чего не видел со смерти отца. В них был страх. Локи смотрел таким настороженным взглядом, что у Тора возникло стойкое ощущение – сейчас брат даст от него деру. Но Локи не побежал. Только встал и выпрямился во весь рост, напряженный, как перед боем.       Тор не ощущал ничего похожего на готовность к этому разговору, все слова разом выдуло из головы. Радостное ликование от возвращения брата улетучилось без следа, его место заняла тяжелая, давящая неловкость. У Тора вдруг возникла нелепая мысль, что все это представление, которое брат тут устроил, нужно было ему лишь затем, чтобы именно этот момент был упущен, погребен под суетой, мелочами и спорами...       - Привет, - помявшись, сказал Локи тихо, почти смущенно.       - Привет. Живой, значит, - это было настолько глупо, что Тора покоробило. Какой стыд...       - Как видишь.       - Что ж... раз так, говори. Я готов тебя выслушать.       - Хочешь знать, как мне удалось? – он растянул губы без тени веселья.       - Не хочу, - отрезал Тор. – Оставь себе свои фокусы. Как ты нашел нас? Это место секретно.       - Местное телевидение так не считает, - Локи медленным шагом двинулся от него по широкой дуге.       - Ты был где-то еще?       - Наведался на Базу, но никого не оказалось дома. Однако место главного сражения там разузнать удалось.       Локи разглядывал стены, а Тор разглядывал его.       - И ты оба раза использовал Камень.       - Ну да. Я разбил звездолет, пока его добывал. Правда, без защиты путешествовать с ним довольно опасно...       - И ты все равно выбрал причинить себе вред, лишь бы из своего появления шоу устроить?!       Нервы были на пределе, и оказалось, что от крика его удерживает тонкий волос. Рот Локи искривила усмешка.       - Ну нет. Скорее уж, чтобы задать нужный тон. И еще, пожалуй, чтобы разок нарушить традицию, где ты с ходу начинаешь засыпать меня обвинениями. Ты нес меня сюда на руках... Я был тронут.       - Поверить не могу...       - Мне вообще лучше не верить.       - Это едва тебя не сгубило!       Локи широко улыбнулся, хотя, судя по его виду, не так уж сильно ему этого хотелось.       - На фоне последних событий это звучит довольно забавно, ты не находишь?       - Обхохочешься, - Тор заставил себя успокоиться. – Ну и чего такого ты хочешь, что не подлежит обладанию?       - Я уже получил, что хотел. Посмотрел на их лица, когда они увидели голову! – Локи лгал и не скрывал этого, давая понять, что истинную причину не скажет. – Это было бесценно! Лучшее зрелище последних лет.       - То есть это единственное, чего ты хотел?       - Да. Так что задерживаться не стану, если только твои друзья не приберегли для меня миллион вопросов.       - И не хочешь остаться?       - Я здесь не к месту.       Это прозвучало очередным чудовищным издевательством. Тор хотел разозлиться, но гнев оказался ему не по силам, и вместо ярости его затопило беспросветным бессилием. Он слишком устал, чтобы играть в эти игры.       - А я ждал тебя, - собственный голос прозвучал тускло и незнакомо, будто чужой. – Каждый день. Надежды не было... а я все ждал и ждал, уповая на то, что он не знал тебя так хорошо, как я. Думал, что ты наверняка нашел бы способ выкрутиться. И чуть с ума не сошел, когда тебя сегодня увидел, а ты... сторонишься и даже в глаза мне не смотришь. Локи, какая бы беда у тебя ни случилась...       - Никаких бед у меня не случилось, - прервал его Локи, взглянув на Тора хмуро и непокорно. Улыбка сползла с его лица, оставив в правом углу рта вынужденную усмешку.       - Я достаточно долго был твоим братом, чтобы заметить неладное. Не пытайся дурачить меня.       - Я тебя не дурачу. Серьезно, у меня все отлично! – Локи вдруг рассердился, непонятно на что, и вся прежняя доброжелательность слетела с него моментально. – Это ты явно спятил. Я убил Таноса, Тор! Я убил Таноса, ты понимаешь?! Чем выискивать неладное, лучше б ты это заметил!       - Понимаю, - отозвался он, растерянный под таким напором. – Я заметил. Но сейчас ты мне важнее, чем он.       Тор говорил чистую правду, и крупица истины в словах Локи была: кроме живого брата его сейчас не занимало ничто, даже Танос, чью голову в этом же здании пристально изучал под микроскопом Брюс Беннер.       - Я, между прочим, не собирался к тебе возвращаться! Как и вообще давать тебе знать, что я жив, - взгляд Локи слепо заскользил по стенам, он зло покачал головой. – Нужно было остаться на Сакааре и благодарить судьбу за то, что ноги унес! Зажил бы в свое удовольствие...       - То есть, как обычно, - заметил он бесстрастным тоном, в котором сам с ужасом услышал грядущий разрыв.       - Мы оба были бы от этого в выигрыше!       - Тогда зачем ты вернулся?!       - Потому что ты проиграл! – и повисла тишина. Тор ощутил, как эхо этих слов наполняет его до краев, словно глубокий колодец. Дрожь прошла у него по спине. Он попытался спросить: «Ты поэтому так зол на меня? Потому что я проиграл?», но язык отказался повиноваться. Внезапно все вокруг стало серым, звуки сделались глуше, а голова наполнилась звоном, как если бы он схватил крепкий удар. Локи что-то заметил по его лицу, потому что понизил голос и пояснил: – Ты потерял всё, что имел, а потом проиграл. Поэтому я решил, что, может быть... – тут он беспомощно улыбнулся, - на фоне худшего, что только могло случиться... ты будешь мне рад.       Несколько секунд Тор не знал, что ответить. Какие-то нелепые мысли бились в голове.       - Да с чего ты взял, что я не буду рад тебе?       - А с чего мне рассчитывать на теплый прием?! – вызверился Локи. Странный у него был голос: трескающийся, словно горло ему пережало. – Ты же всегда начинал с обвинений, давай хоть сейчас обойдемся без них!       - О чем ты?!..       Все краски вдруг сошли с его лица. Локи на секунду прикрыл глаза, но быстро совладал с собой.       - Если бы Тессеракта не оказалось на борту...       - Даже не начинай! – крикнул Тор. Плечи Локи вздрогнули, он зажмурился, как от удара. Бледные губы сжались в тонкую полоску, но он быстро взял себя в руки, сдвинул брови, и лицо его потемнело.       - Я не жалею! – заявил он резко. – Я лишь забрал то, что должно было сгинуть. Даже если ты скажешь, что все случившееся на моей совести, я не стану за это каяться! Хотя... что бы я ни сделал, я у тебя уже заранее во всем виноват.       Глубокий укол боли заставил сердце споткнуться, но в голове вдруг прояснилось.       «Что бы я ни сделал»...       - Ты поэтому принес его голову? Чтобы вину искупить?       - Ты меня слышал. Мне не в чем виниться!       - Значит, ты сделал это из-за Камней? – спросил Тор угрюмо, подступив на шаг ближе, и Локи нехотя глянул на него сердитым взглядом, предупреждая не приближаться. – Если ты этого хочешь, я в это поверю.       Тор не солгал. У него совсем не было настроения разгадывать ребусы. Его измученный мозг готов был принять за истину любую ложь, угодную Локи, и тот, похоже, понял его состояние, потому что нервничал всё сильнее и сильнее. Это пугало Локи, злило и совсем ему не нравилось.       Потому что подавленное состояние брата вынуждало его быть старшим из них двоих.       - Из-за тебя, - нахмурился Локи. – Это вполне очевидно, так что не строй из себя идиота, - он помолчал, раздумывая, стоит ли добавлять к этому что-то еще. – Когда все начали рассыпаться, я подумал, что из нас двоих в итоге останется кто-то один. А раз я остался... – Локи пожал плечами, предлагая Тору додумать остальное. – Кто-то должен был прикончить его за то, что он сделал. Ты не сумел. Пришлось геройствовать за тебя. Я посчитал, что если ты погиб, то надо бы по-братски за тебя отомстить, ну, а если ты жив... то не идти же к тебе с пустыми руками! И вот, полюбуйся: я совершил свой Великий Подвиг! Как настоящий герой! – он горько хмыкнул. – А в итоге... всё равно без толку.       - Это не так.       - Да ведь всякий раз одно и то же!       - Сейчас не всякий раз!       - Именно! – Локи крикнул это высоким, отчаявшимся голосом. Он так разозлился, что на глаза ему навернулись слезы, и от этого он стал злиться еще сильнее. – Потому что сейчас погибли те, кого ты спасал! Я сам это знаю! И я отомстил! Но их гибель я не стану брать на себя!       Тор хотел спросить: «Да что ты такое несешь?!», но... он уже видел эту агрессивную самозащиту. Локи вел себя так, будто давал сдачи, причем еще до того, как на него нападут. Или... накажут?       Тора как осенило.       Он сорвался на Сакаар... как подросток, который натворил бед и сбежал из дома от наказания. Но... как он тогда сказал? «То, что дома тебя не любят, еще не значит, что это не дом». Даже если от дома остался один только брат?.. Мысли путались, перескакивали с одного на другое... Он ведь мог иначе дать понять, что жив, но явился сам. Примчался с другого конца галактики и теперь стоял напротив, едва не вибрируя от напряжения. Уверенный, что всего, что он сделал, будет недостаточно. О боги... он ведь даже не сомневался в том, что брат обвинит его в гибели асов. Обвинит за Тессеракт, за прошлые связи с Таносом... Это не было правдой, но Локи верил в это.       И все равно пришел. Полный тревоги, смятения и зыбкой надежды...       Будто прийти сюда ему было стократ страшнее, чем пойти в одиночку на Таноса.       Тор ощутил, как слезы начинают душить его. Локи отталкивал его от себя, потому что в его голове жил какой-то другой Тор, созданный сплошь из предубеждений, в которые Локи, обычно такой умный и прозорливый, верил искренне, как дитя. Сраженный этой мыслью, Тор опустошенно смотрел, как Локи горько усмехнулся:       - У меня нет совести, чтобы это принять, поэтому прощения не прошу. Можешь меня винить, даже ненавидеть, если хочешь! Но я убил твоего врага, поэтому... не ломайся. Сдаваться тебе совсем не к лицу. И завязывал бы ты с выпивкой, а то у тебя такой вид...       - Я тебя люблю, - прервал его Тор негромко – и Локи смолк на полуслове. Тор услышал свое дыхание – шумное и тяжелое. – Я тебя люблю! Этого ничто не изменит! Что бы ты ни сделал, я не стану любить тебя меньше.       Тор запоздало устыдился своей откровенности, подумав, что зря не сдержался, и поймал себя на осознании, что именно эти слова всегда хотел услышать от отца. «Ты умер для тех, кто любил тебя». Это признание выжало все его силы, хуже, чем самый долгий бой с Элли-Старостью, которому, казалось, не будет конца...       Локи воззрился на него во все глаза с каким-то растерянным, беспомощным удивлением, а затем угрожающе оскалился полной недоверия улыбкой.       - Любишь? – он двинулся навстречу. – Даже за Разрушителя? За Нью-Йорк? За отца и... гибель асгардцев?..       Голос его нарастал, звеня, но к концу дал трещину, и Локи умолк.       - А я не сказал, что ты всегда этого заслуживал, - произнес Тор устало и глухо, чувствуя себя обессилевшим. – И это не значит, что трепку тебе не устрою, но хватит приписывать мне то, чего я не думаю. Я тебя не виню и не собирался. Забрать Тессеракт – это не злодеяние! Ты не мог знать грядущего, так что твоей вины в этом нет! Но ты прав. Всегда одно и то же, - Тор отвернулся, слыша, как его голос опасно скрежещет и дребезжит. – Я пять лет носил прядь твоих волос. Говорил с тобой, когда скучал, маялся... И злился потом на тебя только за то, что был снова обманут, и что ты уже успел опять дров наломать. Только в этот раз я хотел, чтобы ты меня обманул. Ждал тебя... А ты даже не счел нужным... Выходит, опять я один... – горло сжало, он сглотнул комок и продолжил: - Хочешь – проваливай. На Сакаар или еще куда. Уговаривать не стану, устал я тащить это в одиночку. Если без меня тебе и впрямь так хорошо...       - Если бы это было так, я бы здесь не стоял! – прервал его Локи, и Тор поразился тому, как резко прозвучали эти слова. Казалось, Локи не на шутку встревожился. Будто его загнали в угол. – Если бы это было так, я не стал бы всего этого делать ради тебя!       - Ты же сам сказал, что хочешь уйти.       Локи шумно выпустил воздух, всплеснул руками.       - Далеко не всё, что я говорю, соответствует истине!       - Вот как?..       - Прости, - Тор удивленно вскинулся – двух пальцев бы хватило, чтобы перечислить случаи, когда Локи перед ним извинялся после разлада. – Для этого, конечно, уже поздновато, но... это было нечестно, признаю. Прости.       - За что? За ложь?       - И за нее тоже. Ну... погорячился. Наговорил тебе глупостей... Но мы ведь оба, когда злимся, делаем друг другу больно, - он приблизился крадучись, приподняв брови в таком несчастном, виноватом выражении, что Тор не выдержал. Лицо свела судорога, глаза обожгло соленым, он попытался справиться с этим, но не сумел. Ребром ладони смахнул слезу. – Прости, что оставил тебя одного. Я должен был прийти раньше. Знаю, что должен был!.. – Локи очутился совсем рядом, глаза у него блестели, и он опять начал частить, запинаясь. – Но мне нужно было совершить хоть что-нибудь стоящее, чтобы осмелиться показаться тебе на глаза, ведь после всего случившегося не мог же я так просто взять и...       Тор сделал последние полшага и привлек Локи к себе. Услышав шумный дрожащий выдох, прижал его к груди крепко-крепко, будто хотел втиснуть брата прямиком в грохочущее сердце.       «Никогда, - подумал он. – Пожалуйста, боги... Никогда больше».       - Я рад, что ты жив.       Ладони Локи коснулись его: одна спины, другая шеи. Такая осторожная, неловкая попытка поддержки, будто он опасался, что Тор взорвется. И стало так... нестерпимо...       - Взаимно, брат.       Тор разрыдался. Почти беззвучно, но истово, как ребенок, всего лишь от этого простого, короткого слова. Брат. Оно ударило так неожиданно сильно, что в груди что-то жгуче разорвалось.       Локи секунду медлил, а затем стиснул его в пылком объятии с такой силой, будто тонул.       - Прости! – зашептал он горячо, почти в панике. – Прости! Я не хотел, чтобы так получилось! Мне следовало быть здесь... Я хотел прийти на подмогу, но побоялся, что за Тессеракт ты уже не простишь меня...       Тор вжался губами в твердое плечо. Слова не рождались, будто кто-то крепко держал его за глотку. Он плакал, не стесняясь, плакал от облегчения, держа Локи в руках, пока тот сбивчиво тараторил ломающимся голосом:       - Я просто не смог удержаться! Думал, взять его будет... безопасно! Я понятия не имел, что всё так обернется!.. Клянусь тебе!..       - Знаю, - шепнул Тор, не доверяя своему голосу, и слово вырвалось с присвистом, как выдох, но этого хватило, чтобы Локи перестал оправдываться и смолк, прижав его голову к своему плечу.       Тор не знал, сколько они так стояли, обнявшись. Локи тер ему спину успокаивающей ладонью, другую держа у него на затылке, шмыгая носом и шумно дыша. Тор комкал его в сминающем объятии, шарил ладонями по его спине и никак не мог остановиться – отпустить Локи казалось невозможным. Дрожа от облегчения, он шептал глупые признания, жался виском к виску и слышал грудью, как стучит сердце Локи – часто-часто, словно пытаясь от него убежать. Слезы щекотали щеки и нос, такие горячие, какими ни разу не были слезы горя. Он не стыдился этого, коротко всхлипывая и глотая ртом воздух. Но когда Локи попробовал отстраниться, Тор сжал руки крепче.       - Рано. Постой так еще немного, - от избытка чувств его голос слегка дрожал.       - Чтобы я твоих слез не видел? Брось, у меня же вымокло всё плечо. Не прячься от меня.       Тор тяжело перевел дыхание. Мир вокруг наполнялся красками, звуки снова обретали глубину и объем.       - Останься со мной, - попросил он.       - Ты этого хочешь?       - Только этого и хочу.       Локи чуть отодвинулся, и Тор ему это позволил. Они посмотрели друг на друга. Оба были в слезах.       - Хорошо, - согласился Локи и робко, неуверенно усмехнулся. – Договорились.       Лед во взгляде растаял. Его осунувшееся лицо приняло горестное выражение раскаянья, Локи смотрел на него прямым, честным взглядом, и Тор впервые видел в глазах его столько скорби и радости – отражение собственных любви и боли. И накатила такая мощная волна горячего чувства, что он решил – хватит. Всё. Мир.       Локи медленно поднял руки и принялся большими пальцами стирать ему слезы со щек. Это нехитрое действие тронуло Тора так глубоко, что он едва не расплакался снова. Но на сей раз выдержка не отказала ему.       - Вот и ладно, - заключил он, потянулся вперед и тесно приник лбом ко лбу. Брат. Как же славно-то, боги...       Он ощутил теплое дыхание на своем лице, вскинул голову – и кончики их носов щекотно соприкоснулись. Локи напряженно смотрел на него, их лица разделяло всего несколько дюймов. Это почти завораживало. Тор сглотнул горький ком, облизнул соленые губы и потянулся к его губам... Локи накрыл его рот ладонью.       - Сотри. Это. Немедленно!       И обернулся к заплаканной Шури, тихо-тихо застывшей на нижнем ярусе лаборатории в самой неподходящей для этой ситуации позе – держа прямоугольник гаджета за края. За ее спиной подсвеченное огнями чрево пещеры рассек очередной состав, груженый вибраниумом.       - Да зачем? Так здорово же получилось... – начала было Шури полным умиления голосом, но Локи окатил ее таким бешеным взглядом, что та со вздохом опустила гаджет. – Ладно, хорошо, сотру.       - Не надо! Оставь! – громко скомандовал Тор и глянул на хмурого Локи. – Пригодится, когда мой брат опять начнет вести себя как засранец.       - Думаешь, это поможет сгладить впечатление? – едко спросил тот, отступив на шаг.       - Еще бы! Ты наболтал себе на целый оправдательный приговор.       Глаза Локи полыхнули. Он опять повернулся к Шури.       - Сотри!       - Шури, не стирай! А ты не спорь со старшим.       Одним глубоким вдохом-выдохом Локи привел себя в приличный вид. Фантастическое умение.       - Вообще-то твои друзья ждут меня на допрос, - заметил он, тщательно поправляя свой черный боевой костюм.       - Ступай вперед, я догоню. И даже поверю, что ты сейчас не сбежал!       - Ценю твое великодушие! – язвительно долетело до него уже с лестницы.       - Цени! – прикрикнул Тор. После чего спустился на ярус ниже и встал рядом с Шури. – Всё записала?       - Абсолютно! – она скорчила довольную рожицу, едва не хлопая в ладоши. – Это было так классно!       - А как можно... эмм... это теперь получить? У меня, правда, телефона нет...       - Не проблема, я все тебе выдам, - Шури обернулась к экрану, принялась что-то нажимать, но потом замерла и смущенно, очень неловко поинтересовалась: - А вы с ним... ну... то, о чем я подумала?       - Если честно... я и сам не знаю, - вздохнул Тор. – С ним никогда не поймешь наверняка.              *       Локи и прежде был по уши влюблен в восторженное внимание, а тут этого внимания набился целый тронный зал. Собравшиеся взирали на него с благоговейным ужасом, как кролики, которые уже отчетливо осознали, что страшный тип, который принес им голову еще более страшного типа, опасен, и что лучше держаться настороже. Собрались выжившие Мстители и оставшиеся старейшины из совета Ваканды. Не было только Ракеты, Небулы, Клинта и Роудса. К своему ужасу, Тор заметил и несколько камер, обращенных на Локи. Тот тоже их видел, а поэтому широко улыбался и выпендривался вовсю.       Допрос начался с того, что собравшимся пришлось объяснять, кто он, откуда и чем в свое время прославился. Этому наперебой помогали Тони, Наташа и Брюс. Стив молчал.       Скрестив руки на груди, Тор встал не в первом ряду, но так, чтобы брат его видел. Он считал свое присутствие необходимым, дабы Локи не слишком уж заносило, хотя и сам был не прочь послушать. Но беспокоился он напрасно: Локи всё рассказывал обстоятельно, доходчиво и очень, очень подробно. Не иначе как для будущей саги.       В космосе после гибели корабля его подобрал крейсер Корпуса Нова. Кто такие?.. Оставшиеся бойцы полицейского подразделения Ксандара – планеты, на которой хранился Камень Силы. Корпус Нова преследовал Таноса, когда получил сигнал бедствия. Он сумел привлечь их внимание, и они даже оказались столь любезны, что подбросили его до Сакаара. Их дальнейшая судьба ему неизвестна. Если они и настигли Таноса, как собирались... Скорее всего, об этом никто никогда не узнает. Сакаар... ах, что за место? А это спросите у Беннера, он просветит. Если кратко?.. Планета. Свалка, немного перекресток космических маршрутов, немного перевалочный пункт, немного арена для разных бедняг... Почему именно туда?.. Потому что туда ведут кротовые норы, а у него там, уж так сложилось, с прошлого раза был припасен схрон-другой на крайний случай... Почему остался там?.. Тут Локи глянул на Тора и ответил: не было нужды рисковать. Он же не дурак идти боем на противника с Камнями, да еще и при таком количестве героев... Как Таноса нашел? Поставил на его Перчатку руну слежения, решив, что это может пригодиться. Копье?.. Из Альвхейма. Стащил под шумок их очередной войны. Этим копьем в свое время усмиряли чудовищ и убивали драконов... Что?.. Существуют ли драконы?..       И так далее, далее, далее.       Тор слушал, понимая, что путается в уточнениях и отступлениях, но основную линию для себя он все-таки выстроил. Нова доставили Локи на Сакаар, где он ошивался, пока не случился Щелчок. Затем начал действовать, первым делом в тон Тору решив, что нужно оружие, и благополучно украл подходящее в Альвхейме.       А затем он выследил Таноса. От этой мысли сердце заныло. Тор помнил только один момент, когда Локи мог поставить руну. Единственный момент его прямого контакта с Таносом. Тот Самый Момент.       Локи подробно рассказал, как убил его. Как готовился, как осуществил это. Слушатели внимали ему беззвучно, даже вопросы прекратились. Тор видел зарождение новой легенды – мифа о Локи Асгардском, убийце титана.       Когда вопросы иссякли, Локи поднял руку:       - А теперь могу я задать вам вопрос? Вам всем. Что здесь случилось? Думаю, теперь я имею право знать.       Развернувшись, Тор тихо вышел из зала. Он не хотел этого слышать. Уже в коридоре его окликнул женский голос, и, обернувшись, он увидел Наташу, поразившись, до чего же, оказывается, рад ее видеть.       - Ну, ты как? – она выглядела обеспокоенной, и ее беспокойство не вызвало у него неприязни. Он кивнул.       - В порядке, - губы Тора слабо дрогнули в улыбке. – Теперь в порядке.              *       Комната, выделенная ему, была большой, но пустой – за недели, проведенные здесь, он так и не обжил ее, предпочитая пьянствовать в отдаленной хижине. Тор принял душ, даже предпринял попытку подровнять бороду. Долго приводил себя в порядок. Нервничал из-за чего-то.       Когда вышел, в комнате обнаружился понурый и грустный Ракета. Кролик приволок сюда его топор и, сидя на диване, рассеянно гладил лапкой деревянную рукоять.       - Ты б поосторожнее тягал его, - заметил Тор.       - Ничё, я и не такое тягал, - отмахнулся тот. Рукоять Громобоя лежала у него на плече, и Кролик горестно сплел на ней маленькие когтистые пальцы. – Что, значит, пить больше не будешь?       - Нет. Хочу быть трезвым, знаешь, чтобы не показалось... да и он попросил завязывать. Стоит послушаться.       - Думаешь, от выпивки решишь, что пригрезилось? Понимаю. Вот бы мне пригрезилось что-то такое...       Тор осторожно потрепал его по маленькому плечу.       Локи явился через десять минут, усталый, но довольный.       - Прошел собеседование?       Локи кисло усмехнулся.       - Очень смешно. Старк уже иронизировал на тему «вступительного взноса», хотя я сейчас мститель больше, чем они все вместе взятые.       - Что это на тебе надето? – Тор окинул его удивленным взглядом.       - Маскировка, - Локи тоже себя оглядел и пожал плечами. – Легкий вариант.       Он вернулся в черных джинсах, синей футболке под темно-серой худи на молнии. Локи прятал кисти рук в карманах на животе; его волосы свободными прядями падали на плечи.       - Эй, брателло, глянь-ка сюда, - Кролик взобрался на стол и, картинно встав полубоком, сложил лапки, зажав кисти подмышками. Оттопыренные вверх большие пальцы придавали ему еще более гангстерский вид. – Ты бро этого перца, знаю, - он кивнул на Тора, - Я Ракета, Гроза Галактики. Так ты, стало быть, Таноса порешил?       - Именно так, - солидно кивнул Локи не без самодовольства в голосе. Кролик удовлетворенно кивнул.       - А закопал надежно?       - В пяти разных могилах.       Тор так и не понял, пошутил он или нет.       - Одобряю, - Гроза Галактики зубасто ухмыльнулся и протянул Локи правую лапку. Тот вполне серьезно ее пожал. – Если кто из верзил станет тебя доставать, скажи им, что ты мой кореш. Мигом отвянут.       - Всенепременно.       - Лады. Тогда я сваливаю. Вам наверняка есть, что перетереть.       Ракета направился к выходу, волоча за собой топор.       - Ты куда это намылился?       - Небулу искать. Хочу выяснить, вдруг она пьет что-нибудь, кроме машинного масла. Мне трезветь нельзя. Я ж не ты, счастливчик, - послышался сдавленный всхлип.       - Последний раз я видел ее возле головы, - заметил Локи. – Она всерьез намеревалась выколоть папочке глаза.       - Усёк!       Они оба дождались, пока скребущие звуки не стихли в отдалении.       - Какой занятный зверь, - всё еще глядя в сторону проема, заметил Локи и обернулся. – Твой новый друг?       - Да, - кивнул Тор. – Мается, бедняга.       Он шагнул ближе к Локи и прихватил двумя пальцами его рукав над локтем. Настоящий. Хорошо.       - Он сказал, что ты счастливчик... – начал было Локи, будто и не заметив его маневра.       - Ага. У меня тут брат из небытия вернулся, представляешь? – съязвил Тор.       - И ты по этому поводу соизволил привести себя в порядок? Отрадно видеть, как благотворно я на тебя влияю.       Тор хотел было ответить ему поострее, но в этот момент в комнату вошли две рослые темнокожие девицы. Они отсалютовали копьями и замерли навытяжку.       - Ваша комната готова, - объявила одна, обращаясь к Локи.       - Он останется здесь, - заявил Тор. Локи удивленно глянул на него.       - Я останусь здесь?       - Ты меня слышал.       - Вы его слышали, - обернулся Локи к девицам. Те на миг переглянулись, еще раз отсалютовали и удалились.       - Возражения? – поинтересовался он простодушно, но Локи только сокрушенно покачал головой.       - А теперь признавайся, ты хоть что-нибудь ел в последние дни?       - Ну да, вчера... – рассеянно кивнул он, хотя не был точно уверен.       - Выпивка – не еда.       - Эй, я же Могучий Тор! – напомнил он с безмятежной бодростью. – Я могу обходиться без еды целые месяцы!       - И, судя по виду, ты и впрямь это делал. Ладно, жди здесь. Скоро вернусь.       - Не уходи, эй, - Тор поймал его за руку. – Постой. Это подождет до...       Локи прижал прохладный палец к его губам, и голос как отрезало.       - Расслабься, братец. Я никуда отсюда не денусь. Ты давно себя видел?       - Будь по-твоему, - Тор тяжело вздохнул и нехотя отпустил его. – Но я с тебя теперь глаз не спущу!       - Отрадно, что у тебя их снова два. Смотри в оба!       Его не было около двадцати минут, и все это время Тор бродил по комнате, не находя себе места. Потом явился Локи, чуть позже принесли большой поднос. Тору думалось, что его вывернет от одного только вида еды, однако сонм ароматов доброй снеди свернул его желудок в бараний рог.       - Похоже, они принесли маловато, - резюмировал Локи, насмешливо глядя, как Тор ест. Он сидел напротив, упершись локтями в колени, и сам к еде почти не притронулся. Только лениво обдирал виноград. Тор был уверен, что они сразу начнут говорить о случившемся, но они не стали. Вместо этого долго сидели молча. Тор не знал, с чего начать. Пока слова не пришли сами. О судьбе Нидавеллира, о Громобое, о том роковом ударе...       - ...Я же все сделал правильно! Нужен был последний удар, а я начал говорить с ним... Век себе не прощу.       - О, нет, только не это! – заявил вдруг Локи с требовательной настойчивостью. – Не вздумай!       - Не вздумать что?       - Не вздумай брать на себя ответственность за всю Вселенную!       - Да куда мне... я даже свой народ уберечь не смог, - заметил он с горечью.       - Никто бы не смог, - Локи отвернулся и поспешил сменить тему. – Что теперь? У тебя есть какой-нибудь план?       Тор покачал головой.       - Пока никакого.       - Тогда для начала попробуй сон. Поверь, тебе не повредит.       - Так плохо выгляжу?       - Даже еще хуже.       Он вяло усмехнулся. Внешний вид даже на йоту не передавал его внутреннего состояния.       Локи поднялся и расстелил постель, и Тор не стал с ним спорить. Он чувствовал себя изможденным. Усталость упала на него, как мешок с песком – мягко, но тяжело. Да и стоило пользоваться моментом, раз на Локи напала редкая охота с ним нянчиться. Реальность всё более переходила в сон, и он решил, что теперь может позволить себе расслабиться и отдохнуть. Но – только не в одиночестве. Не сегодня.       - Составишь компанию? – поинтересовался Тор и, увидев, как Локи сардонически приподнял брови, запоздало добавил. – Похоже, теперь твоя очередь стеречь меня от Мары[1].       О Маре, ворующей дыхание спящих, он услышал в детстве от взрослых, и эта байка так впечатлила его, что он поспешил поделиться с Локи, которого история напугала так, что он боялся ложиться спать. Боялся, что Мара придет и сядет ему на грудь, и он будет медленно задыхаться под ее тяжестью, а если проснется и увидит ее, она его унесет с собой в страшное темное место... Кажется, что-то такое Тор наплел ему, но этого хватило. Локи не спал. Тор узнал не сразу, но когда узнал – по тому, как брат клевал носом – решил, что надо как-то это исправить. И пришел к Локи в комнату, с порога заявив, что будет хранить его сон. Они забрались под одеяло, и несколько часов шептались в темноте, пока не уснули. Они были тогда совсем еще малышами...       Сейчас они улеглись точно так же. Тору хотелось пошептаться с Локи, обстановка располагала к откровениям, но у него совсем не было сил. Вместо этого он нашел прохладную руку, накрыл своей, и Локи не отнял ее. Чувствуя, как пальцы брата теплеют, Тор соскользнул в сон.              *       В детстве Тор считал, что быть проклятым – это когда у тебя всё становится плохо. Немного плохо или совсем плохо, но – всё. И если проклятие не снять, то плохо будет навсегда. Теперь же он узнал кое-что еще. Когда тебе, проклятому, вдруг становится хорошо – это еще хуже, поскольку ты только и ждешь, когда снова станет плохо. Так ждут очередного приступа боли, не доверяя обманчивому счастью короткой передышки между спазмами.       Это были даже не сны. Это были видения недавнего прошлого, тяжелая мешанина из криков, ударов, суматохи и беготни. В первый раз Тор проснулся от того, что Локи коротко вскрикнул и попытался вырвать руку – он во сне сжал ее так, что едва не сломал.       - Прости, - зашептал он, отползая дальше и стараясь брата больше не трогать. Но это оказалось выше его сил.       Сон становился пыткой. Каждые несколько минут он просыпался от внутреннего толчка паники и напряженно вслушивался в тишину, чтобы убедиться, что Локи дышит. Слушая ровный, размеренный звук его дыхания, Тор медленно успокаивался, проваливаясь обратно в вязкий омут видений и голосов, но лишь до следующего толчка. В полудреме ему казалось, что Локи может перестать дышать во сне, и его будил ужас. Просыпаясь, он понимал, какая это глупость, абсурд... но во сне он верил в это, и сон выталкивал его на поверхность раз за разом.       Несколько раз он не просыпался толком, а лишь выныривал из мутной дремы с гулко бьющимся сердцем, на ощупь искал Локи, чтобы убедиться, что тот по-прежнему здесь. Касался, ощущая рукой его тепло, и только тогда засыпал опять, не в силах потом припомнить, действительно ли делал это или ему приснилось...       Иногда, когда сон и реальность вновь менялись местами, он вскидывался в панике.       - Локи?       - Я здесь, - звучал голос в темноте, и он успокаивался. Пароль – отзыв. Всё хорошо...       И опять мешанина видений, он вновь оказывается скован и беспомощно смотрит на то, как Танос душит...       Мгновением позже рука коснулась его плеча. Тор дернулся и, задыхаясь, проснулся.       - Ты сейчас свалишься на пол, - раздался голос Локи. Шнурки капюшона его худи белели в темноте.       Тор придвинулся к нему, поняв, что больше не выдержит, и, не встретив сопротивления, улегся головой на грудь Локи, прильнув к его боку, будто ища спасения, и только тогда неуверенно расслабился.       Локи приобнял его за плечо в ответ. Сердце грохотало в барабанные перепонки, в грудину, в горло...       - Не исчезай никуда, - Тор устыдился этой просьбы, но списал на то, что еще находился под властью сна.       Локи вздохнул и погладил его по голове. Шорох ладони, скользящей по волосам, что-то задел внутри, щемящее волнение сильно сдавило сердце, и Тор в очередной раз удивился глубине того чувства, которое испытывал к брату. Было хорошо лежать вот так, с ним в обнимку, слушая приглушенные, но сильные удары сердца. Под этот гулкий, успокаивающий стук Тор позволил себе вновь погрузиться...       ...в темноту, полную видений недавнего прошлого и путаных образов, куда он падал, крича, с кем-то сражаясь и проигрывая, не успевая, теряя, снова и снова низвергаясь в самые недра страданий, в запах... Локи.       - Шшш, тише.       Тор сморгнул, понимая, что всё лицо у него в слезах. Во сне было так больно, так безумно хотелось кричать и...       - Я кричал?..       - Стонал во сне.       Он вспотел и не сразу осознал, что дрожит. Ужас все еще холодил ему вены.       - Ты и правда здесь?..       - Правда. Спи.       Рука Локи была тяжелой и теплой, она гладила его по взмокшей спине, и прикосновение было нежным. Его собственные руки шарили по телу брата, чтобы удостовериться, успокоиться... и легкая дрожь пробежала от шеи до паха. Тор узнал эту дрожь, и сам себя осадил. Время утех и время утешений – разные времена. Хотелось просто оберегать друг друга, гладить и нежить...       Тор зарылся лицом в чужое тепло, слушая, как утихает грохот пульса в ушах. И не заметил, как снова уснул.              *       - Локи?.. – Тор ищуще провел рукой по постели. Другая сторона оказалась пустой. Ужас сжал горло и ледяным прессом обвалился на грудь. Он резко сел, озираясь по сторонам. – Локи!       - Я здесь, - отозвался тот из темноты. Он стоял у стойки напротив кровати. Тор выдохнул. Вскоре оказалось, что темнота на деле не совсем и темнота. Там, где Локи стоял к нему спиной, тускло горела лампа.       - Не смог уснуть?       - Я пытался, но не преуспел.       - Моя вина...       - Именно так.       Тор сел, свесив ноги с кровати, основанием левой ладони потер уцелевший глаз. Ложа здесь были высокие, даже сидя он не касался ногами пола.       - Прости.       - Не извиняйся.       Поднявшись, Тор приблизился к нему и вдруг ощутил знакомый запах. Локи глушил настойку. Тор готов был поклясться, что ничего спиртного им не приносили, Локи проследил за этим. Оставалось только гадать, где он ее взял и когда успел выхлестать почти полбутылки.       - Злишься ведь. Заснуть не смог. Эй... Не сердись. Я постараюсь вести себя хорошо.       - Ты слишком многого от меня ждешь, - Локи плеснул пойло в приземистый стакан, - чего бы ты там ни ждал.       - Я ничего от тебя не жду, - Тор даже слегка удивился. – Ты и так превзошел все мои ожидания.       - Разве? А по-моему, ты ждешь от меня какого-то чуда! – он осушил стакан одним махом. – Как же погано... Ты хоть понимаешь, что слов утешения для ситуаций, подобных этой, просто не существует?       - Локи...       Тот глянул на него странным взглядом.       - Лучше скажи мне честно – я всё испортил? Убив твоего врага, я лишил тебя цели?       - Что за глупости... – спросонья он туго соображал. – Что ты опять себе надумал?!       - Тогда почему ты такой? Почему стало хуже?! – Локи шумно перевел дыхание. – Хочешь, чтобы я соврал, что мы со всем этим справимся? Я сделал всё, что было в моих силах, чего еще ты хочешь от меня?!       - Ничего. Я пока еще даже толком не осознал, что ты настоящий. И я настолько рад тебя видеть, что не жду от тебя ничего, даже подлянок. Так что даже если вдруг и предашь... наверное, так мне и надо.       Он попытался пошутить, но вышло плохо. Вид у Локи сделался уязвленный, даже немного обиженный.       - Между прочим, мог бы уже и заметить, что я стараюсь, - сказал он сурово.       - Стараешься что?..       - Помочь тебе! За кого ты меня принимаешь?       - За брата, который не упустит случая воткнуть кинжал мне в спину?       Но это была неправда. Уже нет. То, что случилось, закрыло старые счета и поставило точку. Они оба это знали. Тор просто хотел, чтобы Локи сказал это вслух. Тот широко усмехнулся.       - Раньше – да, сколько угодно! Но если бы это было до сих пор так, я бы к тебе не вернулся. Одно дело – когда ты вел себя как заносчивый самовлюбленный кретин, который напрашивался на хороший урок... – Локи оборвал себя, вздохнул. «Прошедшее время», - отметил Тор. – Порой я хотел причинить тебе боль и много чего натворил, не отрицаю. Но всему свое время и место. И мы уже не те, что раньше.       - Чтобы хитроумный Локи шел геройствовать за брата? – поддел он.       - Чтобы могучий Тор просто взял и сдался? Удручает, когда ты такой.       - Договаривай уже. Когда я такой не по твоей вине.       Локи дернул краем рта и налил себе еще. Тор протянул было руку, но Локи опередил его и осушил стакан сам.       - Даже если и так. Ты же никогда прежде не отступал! Вечно пёр напролом, нахрапом, тебе всё было нипочем! И из нас двоих это ты всегда был победителем!       - А теперь им стал ты.       - Да, и знаешь что? Радости от этого никакой! – он снова налил себе выпивки, проглотив содержимое залпом, со стуком опустил стакан на стойку. – Может быть, потому что шел к нему не ради победы.       Тор наблюдал, как бутылка опять поднимается, как в ней плещется мутноватая крепкая жидкость.       - Из-за меня?       На сей раз Локи пил медленно, в конце высоко задрав голову, как пьют снадобье, стакан поставил тихо.       - Из-за острова. Идея была глупая, но мне нравилось, как вдохновенно ты ее живописал. Ты так горел этим, что даже я был не прочь принять участие! А потом пришел он, и... всё рухнуло. Снова. Жаль, что не вышло. Поэтому не переоценивай мой подвиг. Я убил его просто потому, что хотел его убить. Не больше и не меньше.       Вспомнился полумрак каюты, и сердце Тора болезненно сжалось. Там, на корабле, лежа рядом, они обсуждали события их общего будущего. Обсуждали, не сомневаясь, что оно наступит, и что они будут создавать его вместе. Локи уже тогда был согласен стать частью его...       ...А потом он сказал: «Убивай!». Тяжелая боль прострелила грудь.       Тор подошел к брату, протянул руку и подергал его за край худи, как маленький. Локи, наконец, обернулся к нему лицом, и в тусклом желтоватом свете Тор встретил его взгляд. Понурый и несчастный.       Да, Локи сердился. Но причиной был вовсе не сам Тор, а то сострадание, испытывать которое Локи совсем не хотел, но противиться этому уже не мог. Локи не хотел переживать за него, и будто всем видом упрямо кричал:       - Не смотри на меня так! Прекрати меня шантажировать! Я тебя не люблю!       - Плохи наши дела, - подумал Тор в ответ с невеселой насмешкой.       Локи злился, чувствуя неуверенность в дне завтрашнем и даже сегодняшнем, злился из-за того, что случилось, и опасаясь того, что еще ожидало их впереди. На Тора – за то, что опустил руки. Но главным образом он злился потому, что был сильно расстроен. Попытки втащить брата обратно в жизнь пока не приносили плодов, несмотря на то, что он сделал так много: убил врага, добыл Камень, вернулся, остался здесь, но Мара уже добралась до Тора, и Локи не знал способа заставить ее уйти...       Тор еще подумал, какое у него все-таки выразительное лицо. Всё на нем написано. Слов не надо.       Он обнял брата одной рукой за плечи. Локи не ответил на объятие, но послушно прислонился к его груди.       - Спасибо, - сказал Тор вслух.       - Тебе же все равно мало, - обвинение прозвучало как-то уныло и не всерьез.       Тор погладил его по плечу. Одежда Локи тоже стала мягче. Неожиданная мысль пришла в голову: даже в самые черные времена вражды Локи не избегал прикосновений и не сбрасывал его рук. Касания брата, похоже, не были ему неприятны. Даже тогда. Это почему-то показалось важным...       Вслух Тор сказал:       - Чтобы было достаточно, нужно исправить то, что он сделал.       Локи отстранил его от себя.       - Исправить? Половина Вселенной, Тор!       Как только Локи вернул дистанцию, сразу захотелось опять ее сократить. Стоять вплотную, касаться, говорить вполголоса. От этого леденело и подрагивало в животе, и под грудиной нарастало приятное ноющее чувство.       - Да, знаю. Но иначе никак.       - Знаешь?! А по-моему, до тебя до сих пор не дошло.       Вместо того, чтобы вернуть объятие, Тор отступил в сторону и прижался спиной к столешнице, опершись на край руками и борясь с неожиданным мальчишеским желанием подпрыгнуть и сесть на нее.       - Ты в меня уже совсем не веришь? Потому что я при тебе ревел?       Локи покачал головой и потянулся к бутылке.       - Сколько я тебя помню, ты всегда оставался оскорбительно стойким.       - Напускал суровый вид. Подумал, что перед тобой это теперь не нужно.       - Не нужно, - голос Локи слегка смягчился. – Просто имей в виду: из меня плохой утешитель.       - Может, он был бы лучше, если бы ты не стал скрывать от меня второй?       Рука с бутылкой замерла. Локи удивленно приподнял брови, но на его лице больше не дрогнул ни один мускул.       - Прошу прощения? О чем ты?       - О Камне, который ты украл у Таноса и спрятал под чарами, - Тор посмотрел брату прямо в глаза. Тот поставил бутылку на стол, так и не налив себе новую порцию.       - Не знаю, что ты имеешь в виду. Камней у Таноса не было, а тот, что я нашел, забрали Мстители.       Голос Локи звучал ровно, с удивлением, однако смотрел он остро и очень, очень внимательно.       - Знаешь, мы тут как-то с Небулой разговорились, - Тор продолжал буравить его взглядом. – И выяснилось, что за один из Камней Танос отдал жизнь дочери. А затем ты его убил на ее родной планете. Поэтому мне думается, с этим Камнем он бы не расстался, даже расшвыряв остальные по космосу.       Защитная улыбка изогнула тонкие губы.       - Тор, у меня нет Камня Бесконечности. Думаешь, я стал бы его скрывать, если бы он у меня был?       Вопрос прозвучал очень невинно. Тор тысячи раз слышал подобный тон в контексте: «Ты не доверяешь мне?».       - В качестве козыря в рукаве? Да запросто! Ты же у нас мастер ныкать артефакты на черный день, - заметил он с оттенком добродушной лести. Локи всегда это нравилось, но сейчас лишь тень улыбки тронула его губы. Опять, небось, вспомнил про Тессеракт, хотя Тор не удивлялся тому, что Локи забрал его – Тессеракт представлял для брата личную ценность, слишком высокую, чтобы бросить его, даже если жить осталось недолго.       - Тут ты, пожалуй, прав, но даже если бы он у меня был...       - Ты бы еще какое-то время придержал его у себя, - твердо закончил Тор. Локи открыл было рот, собираясь что-то сказать, потом задумался, нахмурился, закрыл его. И снова открыл:       - Ну, если бы он у меня был, я бы его придержал, разумеется, - он выдержал паузу, тщательно подбирая слова. – А тебе это разве не кажется предательством? Если бы ты вдруг узнал местонахождение второго Камня и не сказал об этом своей команде... рассуждая гипотетически.       Тор отвернулся, разглядывая белеющие в темноте простыни.       - Хочу понаблюдать, как Старк распорядится первым. Он умен, но иногда его гений играет с ним злые шутки. Посмотрим, как все обернется. А пока что Камню Души лучше оставаться не найденным. Согласен?       - Был бы согласен, если бы он у меня был.       - Вот и славно.       Допив последний стакан, Локи тоже беспомощно оглянулся на кровать.       - Ты спать собираешься? Я даже готов еще раз рискнуть составить тебе компанию, - он устало повел плечами.       - Как тебе удалось?       Локи сразу понял, о чем идет речь. Даже воздух в комнате сгустился и потяжелел.       - Я думал, тебе неинтересно, - сказал он с напускной небрежностью. – Ты и в прошлый раз предпочел не знать.       - В прошлый раз ты дурачил меня, а сейчас – Таноса. Это другое, - Тор помолчал, глядя прямо перед собой. – Я плохо сплю не потому, что поражение меня тяготит. Это тоже, но... После того, что случилось, счастье кажется хрупким. Я как на иголках. Всё жду очередного удара, вроде проснуться и понять, что тебя нет, - он взглянул на Локи. – Может, если буду знать, как ты выжил, то скорее поверю, что ты и впрямь вернулся.       В комнате повисло долгое молчание.       - Сработал страховочный трос.       - То есть?       Локи посмотрел на него так, словно перед этим «То есть?» загодя пасовало всё его красноречие.       - Перед тем, как выйти к Таносу, я воспользовался силой иного измерения и сделал слепок состояния, который запустил алгоритм отката к исходной точке сразу после моей смерти. Такой ответ тебя больше устроит?       Тор честно попытался перевести всё сказанное на понятный язык. Вышло не очень.       - Иного измерения? – уточнил он.       - Темного измерения, если быть точным.       - Темного?! Локи!..       Формулировка ему уже не нравилась.       - Согласен, источник сомнительный, но ведь это работает! – затараторил он. – Да и практика тянуть силу из доступных миров не нова, даже твой дружок-чародей из Нью-Йорка, похоже, знал в этом толк.       - Он не мой дружок! И, раз уж заговорили, ему это не больно-то помогло.       - Значит, я был прав. Очередной неумелый пустозвон в волшебном плаще.       - А ты, стало быть, умелый?       - Думается, вторая успешная попытка дает мне право считать себя таковым.       - Только вторая? – поддел он.       - Такими трюками злоупотреблять нельзя. Особенно когда сила изымается не совсем честным путем...       - То есть, контрабандой.       - И чем чаще прибегаешь к ней, тем выше риск, что канал обнаружат. А это, поверь мне, вовсе не то внимание, которое хочется там привлекать. И у такого рода колдовства хватает отвратительных сторон и помимо этой. К примеру, используя этот трюк – идешь на смерть. Без обмана и поблажек.       - То есть, надо обязательно умереть, чтобы это сработало? – нахмурился Тор.       - Чтобы выжить. Как бы странно ни прозвучало, - Локи устало вздохнул. Шутливости в его голосе больше не слышалось. – В конце концов, это всего лишь еще один грандиозный обман. В Темном измерении нет времени, поэтому там нет и смерти. В известном смысле. И если, чуя свою скорую гибель, открыть туда канал связи, или, иначе говоря, бросить трос, сделав слепок своего состояния...       - Слепок это... как что, как снимок? Как селфи?       Локи угрюмо воззрился на него.       - Вот где ты такого набрался? Ладно, можешь не отвечать.       - Так вроде того или...       - Слепок состояния, - в голосе Локи добавилось раздражения, - это своего рода... память тела о себе. Темное измерение запоминает тебя вне времени, а когда ты умираешь, то кардинальное несоответствие состояний между оригиналом и слепком запускает алгоритм восстановления. Это если кратко. Сила возвращает тебя в сохраненное состояние, расценивая его как единственно верное. Можно назвать это способом регенерации нового уровня...       Тор его слушал и глубокомысленно кивал, как кивает в подобной ситуации всякий, кому объясняют нечто, слишком сложное для понимания. При этом было ясно, что стоит только начать задавать вопросы, как последуют еще менее понятные объяснения. Но один вопрос задать было необходимо.       - Так что там было про смерть?       - Смерть замыкает круг, - тут же откликнулся Локи. – Когда восстановление завершается, слепок перестает существовать, и это закрывает канал связи.       Тут Тор кивнул вполне осознанно. Это он понял.       - И, чтобы закрыть его, обязательно умирать?       - Причем как можно скорее. Если сделать слепок вхолостую, канал связи останется открытым, и тогда...       - Тебя заметят в Темном измерении, - понял Тор.       - И то, что там обитает, утащит тебя к себе.       - Мара.       - Именно.       - То есть, главное условие – умереть.       - Увы. Боль и сопутствующие страдания прилагаются. Но, кстати говоря, именно поэтому врагов лучше убивать со спины. На всякий случай. Вдруг они тоже знают про этот фокус, успеют подстраховаться и бросить трос...       - Я смотрю, ты времени зря не терял. Поднаторел варганить тросы.       Это вызвало у него едва заметную улыбку.       - Я, в отличие от тебя, на везение не уповаю. И плох тот обманщик, который не научился обманывать смерть.       - Ты сказал, что делал это дважды, - припомнил Тор задумчиво. – Выходит, ты и в прошлый раз знал, что тот верзила тебя проткнет?       - На то и был расчет! – Локи уже откровенно хвастался, словно только и ждал случая развязать себе язык. – Хотя это предугадать было нетрудно. А вот заставить титанца сделать то, что нужно – тут пришлось попотеть.       - «Не бросай меня в терновый куст...»       - Не понял?..       - Да так... Мидгардская сказка, - Тор скрестил на груди руки. – Стало быть, ты пошел на смерть сознательно...       - Но Танос этого не знал, так что вышло весьма недурно!       - И знал, что выживешь...       - Оставался риск, что он заметит признаки восстановления, но обошлось.       - То есть ты бросил меня?       Даже на расстоянии чувствовалось, как Локи внутренне напрягся, но это был единственный вопрос, ответ на который действительно нужен был сейчас им обоим.       - Это не так.       - А как еще это называется? – Тор не давил, в его речи звучал разве что лёгкий упрёк, но ему нравилась эта оскорбленная растерянность в лице Локи. Раньше он сказал бы что-нибудь вроде: «Ну да, и что?».       Тор вновь обратил внимание на это слово, теперь неотступно следующее за ними. Раньше.       - Я тебя не бросал! Я видел, как тебя подобрал тот корабль. Хотел сделать это сам... но возникла трудность.       - И какая же, умник?       - «Командор». Я не нашел его. Не видел даже обломков. Похоже, на нем кто-то спасся. Остальное ты знаешь.       Тор опять прильнул поясницей к стойке. Кивнул. Локи провел в космосе около часа, но низкие температуры ему не во вред. Даже сумел подать Корпусу Нова сигнал. Вспышками чар, наверное.       - Значит, вернулся к Грандмастеру под крыло?       Он постарался спросить это как бы между делом, но даже сам услышал ревность в собственном голосе.       - Даже не виделся с ним. Смешался с толпой, благо, неразбериха после нашего побега еще не улеглась. А потом все начали исчезать... Тогда-то и выяснилось, что коды доступа он так и не сменил.       - А что насчет Камней, которые ты хотел бы получить?..       Тор решил выжать всё, раз уж у Локи на почве меланхолии случился щедрый приступ откровенности.       - Да я бы в жизни не сунулся к Таносу, если бы Камни были еще при нем! Я же не безумец! – Локи обдумал свое последнее заявление и вынужденно поправился: - Не такой безумец, как ты.       Тор собрался с духом – и озвучил то, о чем страшился думать, но тем не менее, думал.       - Кто-то сообщил ему наши координаты. И о том, что Камни на Ксандаре, в Забвении и на Земле, а Тессеракт у тебя. Он нашел нас в открытом космосе - и точно знал, где искать.       Лицо Локи внезапно стало жестким, а взгляд зеленоватых глаз – острым, как бритва.       - Это был не я.       - Знаю, что не ты.       - Знаешь? – спросил он резко. – Откуда? Разве в твоем списке я не первый подозреваемый?       - Чтобы забрать Тессеракт, ему пришлось тебя шантажировать, - напомнил Тор мягко. – Танос знал не только то, что Камень у тебя, но и чем тебе пригрозить, чтобы ты его отдал. И тот способ, который он выбрал... Я бы не поставил на то, что такая угроза сработает. Он явно знал больше меня. Даже больше тебя.       В глазах у Локи появилась глубокая горечь, он понизил голос, словно делясь важным секретом:       - Ты прав, - и невесело усмехнулся.       Главное так и осталось невысказанным. Танос безошибочно ударил в его слабое место. Ирония крылась в том, что Локи на тот момент и сам не знал, насколько это место для него уязвимо. Оставалось только гадать, стало оно таковым до или после того, что случилось между ними на борту, и знал ли Танос об этой перемене или просто бил вслепую... Это было уже не важно. Этот эпизод наглядно показал то, что бессильны были выразить любые слова, какие они говорили друг другу и еще только собирались сказать.       Внезапно всё остальное стало неважным. Локи смотрел на него так серьезно, что становилось не по себе. Тор платил ему тем же, ощущая волнение, природу которого сам не мог осознать до конца. Локи часто рисовался, дурачился и вел себя вызывающе, но в этот момент глаза у него были усталые и совсем взрослые.       - Что с тобой случилось? Не так давно ты жаждал видеть меня побежденным, раздавленным...       - Молящим меня о пощаде...       - Тогда почему сейчас смотришь так?       Они молча разглядывали друг друга.       - Как я смотрю?       - Как будто моя боль задевает тебя за живое. Когда он пытал меня, ты смотрел точно так же. Это ведь то, чего ты хотел, разве нет? Однако же ты не злорадствуешь, не торжествуешь. Тебе больно, и ты злишься на себя за то, что сочувствуешь мне. Похоже, ты и сам не ожидал, что так сильно любишь меня?       - Какая самоуверенная мысль...       - Зато жизнеутверждающая.       Локи облизнул губы и дернул головой, стряхивая оцепенение.       - Я выяснил, как он узнал о Камнях. Если ты считаешь, что на борту был предатель, то его не было. Танос...       - Расскажешь потом.       - Потом? То есть, тебе совсем неинтересно, как он...       - Поцелуй меня.       Локи удивленно уставился на него, будто пытался понять, верно ли расслышал. Мгновение они молча смотрели друг на друга, и Тор почувствовал себя голым. Он сразу же пожалел о сказанном: его просьба прозвучала как вымогательство. Стало неуютно, нутро заполнила неприятная маята, слишком похожая на страх.       Они ничего не обещали друг другу, и ни один из них не делал вид, что случившееся на корабле было чем-либо большим, чем единичный нерядовой эпизод их непростых отношений. Да и с тех пор столько всего произошло...       Глядя на то, как Локи медленно приближается, как останавливается напротив, Тор отчаянно захотел, чтобы брат отказался, отшутился, только не шел на поводу у его эгоистичной просьбы. Его занесло, Тор это понимал, и надо было заставить язык шевелиться до того, как...       ...Локи цапнул его за нос. Зубами. Некрепко и совсем не больно, но резко, и когда Тор от изумления отдернулся назад, мокро лизнул его в самый кончик, напоследок прихватив губами. Жест получился до того нелепым, что Тор ошарашенно усмехнулся, подумав: «Выкрутился, хитрюга». Губы слушались плохо, будто он вечность не улыбался. Но он почувствовал себя лучше. Гораздо лучше.       - Вот теперь узнаю тебя, - борода сухо зашуршала о ладонь, когда Локи тронул рукой его щеку, большой палец коснулся края рта, и тот послушно, словно повинуясь его воле, дернулся выше. Улыбка перестала быть зыбкой, окрепла и растянулась. – А то совсем одичал и скис.       - Как Скади[2]? На бороду козла мне тоже стоит рассчитывать?       Опустив руки на талию брата, Тор улыбался, уже почти смеясь. Как оказалось, смех в нем еще остался. Локи каким-то образом выманил его наружу.       - В этих краях? Могу предложить разве что хвост енота.       Локи лукаво смотрел на него, и всё лицо его улыбалось в ответ, даже глаза. Улыбка была хитрой и озорной, но это была улыбка облегчения, в которой действительно сквозило веселье, а не иные, совсем не радостные чувства. Тору пришло в голову, до чего он симпатичен, когда улыбается так.       - То есть исполнять со мной «На помощь!» для тебя унизительно, а это, значит, нет? – поддел Тор. Локи взъерошил ему волосы небрежным жестом, невольно погладив по затылку. Кроме Локи, только мать гладила его по голове. Прикосновение было... хорошим. Правильным. Даже на душе полегчало.       - Это самая крайняя мера. Разве есть основания пускать ее в ход?       - Никаких, - у него, как и у Локи, улыбка чуть потускнела, но не от скорби. – Как-нибудь обойдемся.       - Рад это слышать.       И Локи поцеловал его. На сей раз как надо. Его раскрытые губы захватили губы Тора, сжались на них, упруго и колюче, почти царапая кожу. Тор чуть отстранил Локи за щеку, большой палец прошелся по его обветренным, шершавым губам. И он, склонив голову, принялся мягко сминать и посасывать эти губы, обе по очереди, пока они не смягчились. Другой рукой он нашел руку Локи, поднял безвольную кисть и уложил себе на плечо. Локи понял намек, рука обернулась вокруг шеи, другая еще раз взлохматила волосы. Еще несколько секунд Локи позволял себя целовать, а затем сунул язык Тору в рот и провел им по внутренней стороне верхней губы. Так чувственно, что Тор вздрогнул и шумно втянул воздух, сжав кулаки на спине брата.       Впоследствии он подумал, что именно это движение решило их судьбу на дальнейший час.       Их рты плотно сомкнулись. Тор вовлекся, вспоминая, как же здорово целоваться так – причмокивая, жмурясь от удовольствия, с короткими паузами на вдох. Гибкий язык Локи скользко двигался у него во рту, в его губах искрило нетерпение, едва сдерживаемая страстность, словно Локи хотел зацеловать его до изнеможения, чтобы Тор потерялся, забылся. Хотя бы на время. Поцелуй начал распространяться по всему телу, учащая сердцебиение, снимая усталость, тяжелой ношей лежавшую у Тора на плечах.       Они целовались уже целую вечность, и Тор потерял осознание, где и как нужно это закончить. Объятие стало ощупывающим, под одеждой он ладонями ощущал, как напрягается жилистое, упругое тело, рельеф твердых мышц, и всё сильнее и сильнее нарастало волнение, какое бывало от опасного сближения корабля с астероидом – момент предвкушения, что поцелуй вот-вот вызовет прилив сладкой истомы и станет прологом. Началом... Его влекло к Локи, так сильно, что даже давящее чувство опасности этих касаний уже не имело власти над ним.       Сердце гремело в уши. В дальнейшем они как-то неверно поняли друг друга... Или наоборот – слишком верно. Просто пальцы сами собой нашли замок, и Тор расстегнул Локи молнию до самого низа, тот отвел руки назад – и худи оказалось на полу, а ладони Локи – у него на животе, под футболкой, задирая ее к подмышкам. Тор одним движением стянул ее через голову, и Локи погладил его по груди, влажно поблескивающими губами притягивая взгляд. В его глазах клубилась серая дымка, и Тор отчетливо видел желание, глубокое и сильное, и ощутил в себе темный, мужской интерес: что с ними будет, если брат потеряет над собой контроль? Или они оба? И понял, что сегодня выяснит это. По спине пробежали мурашки. Футболка Локи упала под ноги, они поочередно переступили через нее, когда Локи потянул его к кровати. Или это Тор теснил его спиной вперед, влажно целуя в шею... он не знал. Локи притянул его за голову обратно к своему рту. Они снова поцеловались. И увлеклись.       Кровать уютно скрипнула, когда они опустились на нее, губы с громким чмоканием разделились, и Тор ощутил мимолетный, но сильный испуг, как когда-то давно, на первом свидании, когда он увлекся, и обжимания зашли слишком далеко, за что он в итоге получил по рукам. Сейчас он снова забылся, его несло приливом ощущений, и разбуженная страсть не сулила покоя. Локи смотрел на него в напряженном ожидании. Брат, которого он только что уложил на обе лопатки, даже не сомневаясь, что за этим последует...       - Всё нормально? – спросил он охрипшим от волнения голосом.       - Я тебя хочу, - признался Локи на выдохе, любовно обрисовывая прохладными пальцами рельеф его мускулов. – Как по-твоему, насколько это нормально?       Голос был низким и хрипловатым, и эта бесхитростная откровенность вдруг завела Тора до боли. Он встал на пол, оставив Локи лежать на высоком ложе, опустил руку на молнию его черных джинсов и прижал ее крепче, чувствуя, как легкая вибрация передается из-под грубой ткани ему в ладонь.       - По-моему, в самый раз.       - Тогда меньше слов.       Локи сел, расстегнул ему пояс, ширинку, поцеловал в живот, и от прикосновения его губ Тор ощутил теплую дрожь, жаркой и колкой волной пронесшийся к паху. И понял, что больше всего на свете хочет, чтобы Локи позволил ему войти; что до одури жаждет оказаться внутри, почти сгорает от нетерпения...       - Хорошо, - отозвался Локи очень тихо, когда Тор осознал, что шептал это вслух, покрывая поцелуями шею. На миг ему стало безумно страшно, но потом его подхватил эйфорический, небывалый душевный подъем...       ...И всё получилось. Может быть, не так, как они представляли – спонтанно, почти без подготовки, с третьей попытки, и, когда Тор вошел, в голос застонали оба. Локи прикусил губы, но не попросил его прекратить. Тор погрузился тоже не сразу, за два подхода, целуя Локи в шею и понемногу проталкиваясь вперед, когда хватка слабела, пока не вошел до конца, ощутив себя на вершине мира...       Было еще кое-что. Они ничего не сказали друг другу, но Тор ощутил это сам – Локи ждал его. И отлучался он не только за едой. Знал, что этим кончится? Знал, что в эту постель они лягут сегодня не только спать?..       Они начали медленно, Тора почти сразу бросило в пот. Локи держал его внутри так крепко, что почти не давал двигаться, лишь на дюйм у основания. Но сжимался и разжимался он так сладко, так ладно, словно хотел одними мышцами выжать его досуха. Мелко дрожа от захвата, Тор взял его член в руку, сперва насухо, двигая только кожу, затем, облизнув ладонь, задвигал рукой по стволу вверх и вниз, лаская его, целуя висок, ухо, шею, мягко покачиваясь... И продолжал двигать рукой, не давая напряжению ослабеть, пока Локи не застонал. Его дыхание изменилось, конвульсивные сжатия почти прекратились, и в какой-то особый момент его руки покрылись гусиной кожей... Только тогда Тор увереннее двинул бедра назад и вперед.       Секс получился неловким, скомканным. Божественным. Он стоял на полу, Локи упирался пятками в край ложа, это было не очень удобно, но вместе с тем – так, как надо. В комнате слышался тяжелый шум дыхания, кровать тихо поскрипывала в такт, и всё легче получалось задавать и удерживать ритм – медленный откат, резкий толчок. Локи, кусая губы, качался с ним в такт; Тор уже ощущал влагу его внутренних соков, двигаться становилось всё легче, на дюйм, на два; он увеличил темп, поцеловал Локи в губы и утонул в них, не веря, что они в самом деле делают это. И Локи обнимал его, гладил спину, ерошил волосы. Держал. Было хорошо. Было просто потрясающе.       Они не спешили, не торопились, наслаждались, и хотелось еще и еще...       Его хватило едва ли на пару сотен толчков. Тор был уверен, что сумеет продержаться дольше, но Локи начал постанывать – сквозь сжатые зубы и губы, жалобно, горлом, сдерживаясь, пока воздух не начал вырываться из его легких короткими, высокими стонами. И Тор внезапно ощутил себя в пиковой точке взлёта. Слишком острые ощущения, слишком потрясающий голос у Локи, слишком, слишком хорошо...       ...Оргазм нахлынул на него продолжительной, непрерывной волной, со стонами, с сорвавшимся криком, и всей душой хотелось дрейфовать в этом долгом полете, без боли и памяти...       Тор упал рядом с Локи, захлебываясь воздухом, дрожа и едва-едва ощущая гравитацию планеты, слушая, как Локи рядом загнанно дышит раскрытым ртом. Они забрались на кровать повыше, и Тор решил, что полежит так еще немного, чтобы прийти в себя, а там предложит второй раунд, получше и подольше этого...       И умер на следующие восемнадцать часов.              *       Его разбудил поцелуй в плечо. Тор не был точно уверен, что поцелуй ему не приснился, а пока выпутался из вязкого сна, вокруг уже никого не было. Но паниковать он не спешил – рядом на подушке красноречиво темнел длинный черный волос. Тор улыбнулся и сладко потянулся на всю длину кровати с приятной истомой в теле и невыразимым довольством собой, братом и жизнью. Было легко, звонко. Страшно хотелось есть.       В ленивой неге Тор принялся вспоминать основные моменты... и ему быстро стало стыдно. Для первого раза – катастрофа. Мог бы справиться лучше, достойней, но всё получилось так внезапно... впервые должно было быть иначе. Чтобы запомнилось...       Тор оборвал эту мысль. Они впервые занимались любовью в ночь после того, как Локи вернулся. С победой, с добычей... Отпраздновали, можно сказать. Оторвались...       И, в конце-то концов, всё получилось. Причем получилось так, будто и не могло не получиться.       Его комната в гостевом крыле располагалась высоко над городом, и вид с балкона на Ваканду впечатлял. Тор до сего момента даже понятия не имел, что в комнате есть балкон, пока Локи не обнаружился именно здесь. Он опирался на перила, держа в руках большую кружку с дивно-заманчивым запахом кофе.       В небе полыхал закат.       - Мог бы и раньше разбудить, - заметил Тор добродушно, подойдя ближе и рукой тронув спину Локи, сообщая о своем присутствии. Настоящий. Вот и славно. Тот негромко фыркнул.       - Мог бы и поучтивее поздороваться.       Тор засомневался, имеет ли на это право, но всё же опустил руки и обнял его за пояс. Протеста не последовало.       - Так достаточно учтиво? – он долгим поцелуем приник к шее Локи, и еще раз, отвлекая, одновременно забирая кружку у него из рук. Отойдя на пару шагов и сделав хороший глоток, Тор поморщился. – Он без сахара!       - Ты бы знал, что он без сахара, если бы сперва спросил, - невозмутимо заметил Локи, коварно ухмыльнувшись. – Меня угостила Наталья. Весьма любезно с ее стороны.       - Они, похоже, к тебе привыкают.       - Они все еще меня ненавидят. Но уже чуть менее напоказ.       - Надо бы закатить тебе пир, - заметил Тор, размышляя вслух. Идея показалась ему удачной. Пусть потешит самолюбие, герой. И друзьям неплохо бы увидеть, как Асгард когда-то умел праздновать победы... А это победа. Грех прятать ее под ковер.       - Это, пожалуй, лишнее, - Локи давил улыбку и всем видом предлагал еще немного его поуговаривать.       - Ну, брось. Не отказывай благодарному человечеству в праве поносить тебя на руках.       - Вряд ли они станут делать это без принуждения.       - Станут, если совместить с этой их местной настойкой...       Локи закатил глаза, но идея явно пришлась ему по душе. Потом он словно бы вспомнил о чем-то, помрачнел.       - Ты же понимаешь, что это всё равно ничего не меняет? На деле утешительного мало.       - Подумаю об этом завтра. А пока... – Тор приник к его спине, склонил голову к уху. – Если дашь мне хотя бы полшанса, я как следует искуплю свою вину. Даю тебе слово.       Его рука скользнула по предплечью Локи вниз к кисти, и пальцы призывно прошлись по внутренней стороне его ладони.       - Я даже дам тебе целый шанс, - голос Локи стал слаще меда, - если начнешь ее искупать где-то через час.       Тор заметить не успел, как кружка опять оказалась у Локи в руке. И усмехнулся. Вот же прохвост...       Он обнаружил, что начинает приходить в себя. По крайней мере, нынешнее состояние больше не напоминало то преддверие безумия, в котором он находился до вчерашнего дня. Чувство умиротворения переполняло его, молнии потрескивали под кожей в полной готовности взять у судьбы реванш. Хотелось действовать.       Их освещал вечерний свет, спокойный и золотистый. Солнце заходило за горную гряду и должно было скоро погаснуть. Склонив голову, Тор мягко поцеловал Локи за ухом.       - Иногда и ты держишь слово. Кто бы мог подумать, а?..       Локи только ухмыльнулся в ответ. Ухмылка вышла довольной и победной.       - Иногда, - признал он. – В особых случаях.