***
Вновь нацепив на себя простенькое платье, подобранное Шамалом, который, как оказалось, ничего не понимал в женской одежде, я выбралась из купальни. Мало того, что промахнулся на размер, так оно ещё и было отстойным. Но я была не в том положении, чтобы возмущаться выбранным для меня нарядом, это всяко лучше, чем похоронное белое кимоно. Прихватив с собой шапку и очки для маскировки, я принялась блуждать по коридору, пытаясь вспомнить дорогу. Мне по дороге встречались члены Дисциплинарного комитета, но они при виде меня как-то странно шарахались и чуть ли не кланялись. Только не говорите мне, что меня посчитали за женщину Хибари? Ну уж нет. Увольте. Хибари нашёлся в саду. Обернувшись, он глянул на меня, а затем отвернулся, потеряв интерес, и продолжил обрезать какой-то мохнатый куст. Пожав плечами, я села на веранду, свесив босые ноги вниз. Я смотрела на уплывающие куда-то далеко облака. На душе было тяжко. Даже и не верилось, что произошедшее со мной не было кошмаром. От одной мысли от этих ужасов мне становилось дурно, и рвотный ком подступал к горлу. Потерев затянувшуюся дырочку на лбу, превратившуюся в почти незаметный рубец, я подобрала под себя правую ногу, достала из кармана просторного платья пачку сигарет и вопросительно посмотрела на Хибари. — Можно? — Кури. Благодарно кивнув, я чиркнула зажигалкой и с удовольствием затянулась. Так мы просидели какое-то время. Я скурила первую сигарету и достала вторую. Фитилёк горел как огонь надежды, и мне только и оставалось, что глотать этот спасительный дым. Не знаю уж откуда подчинённые Хибари достали пепельницу, но она появилась у меня едва ли я начала курить. Довольно оперативно. — Слушай, — обратилась я к Хибари, когда тушила второй окурок об дно пепельницы. — Что? — Кто-нибудь из твоих ребят разбирается в технике? — Возможно. А что требуется? — Купить мне ноутбук или нетбук, достаточно мощный. Хороший телефон, можно даже навороченный, всё равно деньги не мои. И женского шмотья и белья, что-нибудь стильненькое. Я не хочу ходить в этом убожестве, — я помахала подолом платья, немного оголяя ноги. — А платить кто будет? Я выудила кредитку, отжатую у Реборна. — Я и буду. Мне просто нужно, чтобы мне купили всё, что я перечислила. — Слышал? — обратился к кому-то Хибари. Из-за угла вышел Кусакабе. — Да, Кё-сан. Будет сделано в лучшем виде. Я передала Кусакабе кредитку, сказав пин-код и дав пару рекомендаций, и он поспешно удалился. Закончив с обрезанием растений, Хибари вышел из сада, забравшись на веранду. Я следовала за ним хвостом. — Уже решила, что будешь делать? У меня предательски забурлило в животе. Я тут же обвила его руками. Стеснение стеснением, а вот так палиться пустым желудком не входило в мои планы. — Ясно, для начала нужно приказать покормить тебя. — Вот уж спасибо, — обиженно буркнула я. У меня было время перекусить, пока мне не купят всё необходимое. Я собиралась воспользоваться знаниями, которые приобрела, поведясь в школе с парочкой компьютерных задротов. И ничего, что цена за знания была непомерно высокой. С недавних пор у меня был доступ к саб-интернету. Отданные на растерзание задротам трусики были такой себе платой за подобное. Мне даже немного кажется, что парни продешевили.Потом подкину этим извращенцам что-нибудь ещё. — Ты же не против, если я воспользуюсь твоим интернетом? — работая палочками, уничтожая целый стол, устланный всякими яствами, спросила я. — Вай-фай в твоём распоряжении. Сегодня я слишком добр. Я грустно улыбнулась, понимая, на что он намекает. И пусть мы даже не друзья, но было приятно знать, что этот человек рад, что я жива. — Спасибо.Могильный холод. Взрыв 19. Передышка
29 мая 2018 г. в 18:21
Я откинулась в горячей воде, водрузив затылок на бортик. Пар поднимался вверх. Ощущать своё тело, чувствовать жар горячей воды.
Какое же блаженство.
Зачерпнув воды, я умыла лицо и повела плечами. В этой огромной по размерам купальне можно было даже нырнуть с головой, окунувшись как следует. Но я лежала, отмокая в воде. Касалась рукой кожи, водя по внутренней стороне руки от запястья до локтя, затем выше, скользя к ключицам. Дотрагиваться до груди, шеи, своего живота.
Как же я была счастлива, что снова жива и могу двигаться.
— Женщина, я всё ещё жду объяснений, — прозвучал голос Хибари, сидящего ко мне спиной за раздвижной дверью купальни, выходящей на улицу. За стеклом хорошо угадывался весь его недовольный вид сзади.
Я перевернулась, наваливаясь грудью на бортик, положила на него руки, скрестив их, и умостила сверху голову.
— Каких именно, Хибари-сан?
Он повернулся ко мне, оглядывая виднеющуюся из воды часть меня. Я специально заняла такую позу, чтобы и ничего не было видно, но было на что посмотреть. Так сказать малая доза благодарности. Я и без того была не особо стеснительной — Цуна и всё, что с ним связано не в счёт! — а уж после того, как надо мной надругался работник похоронного бюро, так и вовсе терять нечего. Рядовая японка заныла бы на моём месте, что её не возьмут в жёны после такого. Я же замуж не собиралась, а потому пусть смотрят.
— В тебе есть хоть капля стыда, женщина? — гневно сверкнул своими серыми глазами Хибари.
Я пальцем коснулась воды и поболтала в ней, создавая маленький водоворот.
— Уже нет, но это детали. Так что объяснять-то?
Он смерил меня странным взглядом.
— Знаешь, я бы сказал, что забью тебя до смерти, но ты и так мертва. Я только недавно был от Дисциплинарного комитета на твоих похоронах.
— Тяжко тебе, Хибари-сан, — вздохнула я. — Мертвецов забивать до смерти не интересно?
— Могу устроить, — он достал тонфа.
— Нет-нет, что ты. Мне и так хорошо.
Криво улыбнувшись, он хмыкнул, но тонфа убрал.
Я нежилась в воде. Было просто восхитительно.
— Хибари-сан, купальня у вас дома — просто совершенство. Можно я потом как-нибудь к тебе зайду искупаться?
— Ты сейчас договоришься.
Смех вырвался наружу сам собой. Отсмеявшись, я стала серьёзнее.
— Мелкий говнюк позволил убить меня моим врагам. Так Реборн собирается вытащить крыс из норы, как он мне сказал. Это если они рискнут сунуться к Цуне и нашему окружению. Вот меня и убили. Даже похороны дорогущие Вонгола организовала.
— Это не отвечает на вопрос, что ты забыла у меня под дверьми.
Да уж, вопрос довольно пикантный.
Изначально Шамал не знал, куда меня девать. За ним и Реборном следили, и ко мне вырваться удавалось через раз. Поселяться у Шамала было опасно. К себе я тоже не могла вернуться. К Цуне домой, понятное дело, мне путь заказан, как и к Такеши, Рехею и Кёко, Хане. А вот к Хибари, с которым у меня были очень натянутые отношения, сунуться не посмеют. А всё почему? А всё потому, что наш чудесный глава Дисциплинарного комитета — младший сын в известном клане якудза, а Намимори — его территория, которую ему вверил кумитё. Если я не ошибаюсь, Хибари — вакагасира. Он это не афиширует, у него на теле нет ни одной татуировки, но все и без того в городе всё знают. И именно к такому человеку я и обратилась за помощью.
Реборн выдал мне лыжную шапку и солнцезащитные очки, которые маскировали внешность наложенными на них иллюзиями Тумана, и так я дошла до ворот в огромный дом Хибари. Когда я позвонила в домофон, то вышел Кусакабе. Я тут же сняла маскировку и помахала ему. Он очень забавно побледнел, но впустил меня без лишних вопросов и повёл к Хибари.
Меня провели сначала по прихожей, где я оставила балетки, которые мне раздобыл Шамал, и дальше по деревянной веранде-энгаве, где я даже успела оценить убранство сада. Хибари нашёлся в традиционной гостиной своего не менее традиционного дома за заполнением каких-то бумаг. Я помялась немного на входе, кивнула ему, состроив глупую физиономию, да и попросила позволить принять ванную. Мне хотелось смыть с себя всю ту гадость, что на меня намазали в похоронном бюро. Жаль, так нельзя поступить с сыворотками, которыми меня накачали под завязку.
Хибари пялился на меня, я пялилась на занятную картину у него за спиной.
— Проведите её в купальню, — помолчав, приказал он, и меня провели куда я и просила.
Сначала я долго драила себя под душем новенькой мочалкой, соскабливая с себя все средства для поддержания упругости и эластичности кожи трупа, смыла косметику, промыла волосы, а после и плюхнулась в воду самой купальни.
Собственно, так я и оказалась в этой ситуации.
Плескаясь в воде, я в общих чертах рассказала, что со мной произошло, и к концу моего рассказа брови Хибари были уже где-то на лбу, а сам он едва ли не давился смехом.
— Очень рада, что тебе весело, Хибари-сан, — прошипела я, брызгая в него водой.
— Всё же я хочу поднять на тебя руку, — он снова погрозил мне своими тонфами.
Я тут же сгребла в ладоши воды, уже не заботясь о том, что он там видит, и прищурилась.
— Тогда готовься как следует намочить свою наглаженную одежонку!
Одет он был, к слову, в форму Намимори. Учитывая то, как она плохо сохла — угроза действенная. Форма нашей школы из отвратительного материала, и он это знает.
Когда мы отвесили ещё пару-тройку злых шутеек с угрозами, Хибари уже окончательно повернулся ко мне и сел ближе, открыв раздвижную дверь.
— Твой зверёк весь уже испереживался, — криво улыбнулся он.
— Так Цуна уже повышен с «травоядного» до «зверька»? Ну ничего себе! А если серьёзно, — я вновь погрузилась в воду и побрызгала себе в лицо, — то я совсем не знаю, как мне быть. Этот мелкий говнюк Реборн заставил меня и ребят пережить такое, чего я бы никому не пожелала. Особенно Цуне. Я даже не представляла, что он так распереживается… Ну… Это ведь… всего лишь я?
— У тебя явные проблемы с головой, если ты и правда так думаешь.
Я не стала говорить ему, что у меня действительно есть проблемы с головой. Незачем ему об этом знать.
— Можешь остаться у меня пока, — Хибари поднялся. — Это самое безопасное место во всём Намимори.
Вот с этим тут не поспоришь. Даже у Цуны дома при наличии Реборна не чувствуешь такой безопасности, как в этом традиционном доме.
— Но тебя устроит такое положение? — напоследок спросил Хибари.
Мы оба понимали, что нет, не устроит.
Он ушёл, а я с головой погрузилась в воду, думая, как мне дальше-то быть.