***
— Реборн, куда мы? — позёвывая, спросил Цуна, пока они шли от больницы. — К тебе домой. Твой отец приехал, — усмехнулся в ответ Реборн, насмешливо поглядывая на своего подопечного. Цуна остановился. Лямка школьной сумки чуть не слетела у него с плеча. — Отвратительное утро, — резюмировал он. Они добрались до перекрёстка. — Стой, Цуна, — скомандовал Реборн. — Мы разве не ко мне домой? — недоверчиво прищурился Цуна. — Ты соловьём изливался по поводу тренировок, на которых ты меня изъездишь вусмерть. Или мы кого-то ждём? — Ты делаешь успехи в логике. Похоже, твой мозг от суслика развился до обезьяны. Это не может не радовать. — Это что ещё за нафиг?! — опешил Цуна, но обида тут же позабылась. В их сторону шла Хаято. Сердце Цуны забилось быстрее, стоило только её увидеть. «Я погорячился. Утро не самое плохое», — пошёл на попятную он. Сегодня Хаято выглядела безупречно, как и в большинстве случаев. Довольно сильно отросшие волосы подрагивали при ходьбе, в такт шагам. Чистое лицо с молочно-белой кожей, о которой могли только мечтать его одноклассницы; без изъянов, с аккуратным, чуть курносым носом и изящной линией полноватых чувственных губ. Цуна невольно вспомнил, как недавно жадно кусал эти самые губы, и кровь против его желания прилила к щекам. Этим утром Хаято облачилась в короткое свободное платье до колена, поверх которого была накинута вязанная светлая кофта с коротким рукавом, а лодыжки подчёркивали открытые сандалии. Одежда была немного непривычной, Цуна даже удивился. Хаято обычно не носила такое. — Привет Дьяволу. Привет, Цуна! Поравнявшись с ними, Хаято подошла к Цуне и, чуть пригнувшись — ну почему у них разница в росте? — коротко чмокнула его в губы. — А ты принарядилась, — усмехнулся Реборн. Хаято прихватила кончиками пальцев подол платья и улыбнулась. — Так заметно? — Настолько, что глупый извращённый Цуна слюной капает, — фыркнул Реборн, спрыгивая с каменной ограды. — Пойдём, Емицу должен был вернуться с рыбалки. — Эй, я не извращенец! — вспыхнул Цуна. — Реборн-сенсей как всегда бьёт точно в цель, да? — хохотнула Хаято, зашагав следом за Реборном. — Ну я же его репетитор, — самодовольно последовало в ответ. Цуна понял, что они его ждать не собираются, и поспешил за ними. Хаято чуть сбавила скорость, и когда он оказался рядом, то подхватила под локоть. Цуна почувствовал её грудь, удивительно мягко упёршуюся ему в руку, и в недоумении посмотрел на её лицо. Хаято шла и улыбалась. «Главное, что она довольна», — решил про себя он. Стоило только подойти к дому, как стал слышен шум и гам. Цуна выудил ключи из кармана брюк и открыл ворота. Им с Хаято пришлось отлипнуть друг от друга, и когда девушка ушла вперёд, то он почувствовал, что его руке стало одиноко. Но думал об этом недолго. На ветру колыхалась мужская одежда: комбинезоны, рубашки, брюки и майки-алкоголички. У Цуны нервно дёрнулся глаз. Увиденному он был не так уж и рад. Повернув ключ в дверном замке, Цуна впустил в дом Хаято и Реборна, тут же замерев на пороге. В прихожей стояли грязнющие сапоги, а на полке для обуви лежали кирка и каска. — Здрасте, приехали, — констатировал Цуна, стягивая с ног любимые оранжевые кеды. Им навстречу вышла Бьянки. Где-то в доме галдели дети. — Твой папа вернулся, — сказала она. Цуна в очередной раз отметил, что во внешности Хаято и Бьянки есть нечто общее, недаром они родственники, но именно сейчас ему захотелось чем-нибудь в неё кинуть. — Я знаю, что он приехал, — пробурчал себе под нос Цуна. — Вы все сговорились, что ли… Каждый напоминает об этом… — Мама ушла в магазин, — продолжила посвящать его в детали Бьянки. — Твой папа так много ест. Он в мгновение ока съел вчера вечером и утром всё, что она наготовила. — Да мне пофиг!.. Юркнув между стеной и Бьянки, обгоняя Хаято, Цуна ворвался в гостиную. Его отец валялся на боку перед телевизором, прямо на полу, в одних трусах и футболке, почёсывая себе живот. Небритый, светловолосый. Пусть было всего около десяти утра, но вокруг отца уже лежали пустые банки пива и упаковки от данго. «Эта нелепая обстановка… Это тупое лицо… — Цуна сглотнул. — Да, это мой отец…» — О, сын! — Емицу заметил сына. Груз бытия навалился на плечи безжалостно, неумолимо. Цуна подумал, что такова судьба. Похоже, он станет приверженцем культа фатализма. Хаято нарисовалась у него за спиной, как-то слишком довольно улыбаясь. Цуна покосился на неё через плечо. — А ты, наверное, Хаято? — обратил на неё внимание Емицу. — Да, — кивнула Хаято. — Мы разговаривали с вами по телефону несколько раз. Познакомиться с вами — огромная честь, Емицу-сан. Сердце Цуны ухнуло куда-то вниз, когда отец счастливо расхохотался и похлопал перед собой, приглашая Хаято присесть. — Я всегда знал, что у меня способный сын. Такую себе девочку нашёл! Сын, — Емицу показал Цуне большой палец, — я горжусь тобой! — Мы только недавно начали встречаться, — потупилась Хаято. — Не всё потеряно! — хохотал Емицу. — Всегда хотел дочь. Девчонки в семье — это здорово. У Цуны больше не было сил это слушать. Поморщившись, он обратился к севшему на диван Реборну: — Я к себе наверх, возьму вещи. — Жду, — кивнул Реборн. Цуна уже не видел этого, но стоило ему покинуть гостиную, как лица троих резко изменились. Праздная весёлость исчезла, будто её и не было.***
Емицу Савада оказался не совсем таким, каким я его себе представляла, но, может, тут была разница в его виде. Я увидела главу CEDEF домашним, на его территории. Он сильно отличался от того, что мне удалось увидеть на фотографиях, когда занималась сбором информации. — Он ушёл? — спросил Емицу-сан немного погодя. — Да, я слышал хлопок двери на втором этаже, — кивнул ему Реборн. Емицу-сан сел по-турецки. Его небритое лицо стало крайне серьёзным. Взгляд колол. — Ты говорила ему про меня? — строго спросил меня он. Такая перемена отношения немного пугала, но я взяла себя в руки. — Нет, он ничего про вас не знает. — Хорошо, — он шлёпнул себя по колену. — Почему ты не хочешь ему говорить? — нахмурился Реборн. — Пока не стоит. Мне нравится, когда он так на меня реагирует, — усмехнулся Емицу-сан. — Хоть дома я чувствую себя обычным человеком. Мне дорого это чувство. Жаль, что скоро сын обо всём узнает. Я сидела на подушке и наблюдала за ходом их беседы. — У Цуны на цепочке висит половинчатое кольцо, — поглаживая бородку, усмехнулся Емицу-сан. — Твоих рук дело, дружище? — Нет, её, — Реборн указал на меня пальцем. Емицу-сан смерил меня оценивающим взглядом, осматривая снизу вверх. Я почувствовала себя породистой лошадью, которую собирались приобрести. — Так это из-за неё Цуна так изменился? — У них непростые отношения, — усмехнулся Реборн, и это прозвучало слишком правдиво. У меня зачесался нос. Меня буравили пронзительные голубые глаза. Я остро, как никогда, понимала, что характером Цуна больше пошёл в мать. Он тоже мог смотреть волком, но ощущения были совсем, совсем другими. Мне ворошили душу. Вот она — сила внешнего советника Вонголы. Мне стало не по себе. Хорошо Цуна ни капли не похож на Емицу-сана. — Хранитель Урагана, Хаято Гокудера? Реборн, что о ней думаешь? — словно я тут рядом и не сидела, спросил у Реборна Емицу-сан. — Способная, — тут же ответил Реборн. — Лучшей «правой руки» для твоего сына не найти. У них совершенно разные мнения, и в их случае это очень удобно. Они смотрят по-разному на одну и ту же ситуацию, что необходимо в нашем мире. — Умения? Навыки? Как действует? — Утянула у Базиля пилюли и использовала их. У неё очень занятный гипер-режим, будто и не он вовсе. Интересный взгляд на пламя. В этом она похожа на одного моего давнего знакомого. Емицу-сан разглядывал меня. Было уже не просто не по себе. С меня точно заживо содрали кожу. Невольно вспомнился стол в похоронном бюро, с которым у меня были связаны не самые лучшие воспоминания, приходящие по ночам в кошмарах. — Покажи. Мне не нужно было повторять. Мы тут не в игры играем. Я послушно достала из сумочки колбу с пилюлями, высыпала одну пилюлю себе на ладонь и проглотила. Внутри тут же забурлило пламя. Я ощущала его ток по жилам. Но сегодня что-то было иначе. Пламя было слабее. Мне стоило приложить усилие, и лишь тогда пять огоньков заплясали на кончиках пальцев правой руки, которую я и продемонстрировала Емицу-сану и Реборну. — Впервые вижу, чтобы у кого-то было больше двух видов пламени! — поражённо воскликнул Емицу-сан. — Они всегда были у тебя? Как ты их чувствуешь? Говорить о таком было неприятно, но я, всё же, ответила: — Не всегда. Впервые я почувствовала пламя, когда умирала. — А-а, тот инцидент? — Емицу-сан приблизил своё лицо ближе к моей руке, продолжая почёсывать бороду. — Дальше? — А вчера, стоило мне проглотить эту пилюлю, как пламя словно пробудилось ото сна. Емицу-сан и Реборн переглянулись. У меня на лбу выступила испарина. Сегодня было очень тяжело контролировать пламя. Сжав зубы, я решила прекратить самоистязания, и пять огоньков потухли. — Реборн, её должен тренировать кто-то… — начал Емицу-сан, но я оборвала его речь: — Емицу-сан, не хочу показаться невежливой, но у меня нет желания обучаться ни у кого из предложенных вами или Реборном. Я сама решу, как мне быть, и с кем мне тренироваться. У меня не было никакого желания посвящать в свои домыслы по поводу пламени кого бы то ни было, если я не посчитаю это нужным. Если я права, то лишним людям ни в коем случае нельзя рассказывать мою теорию. Я уже собиралась обсудить мою догадку с М.М. Наёмники, не заинтересованные в пламени, были самыми надёжными в подаче информации. Да и мне было интересно мнение человека, не заинтересованного в науке. Емицу-сан повернулся к Реборну. — Мне определённо нравится эта девочка. Говорю же, мой сын что-то да смыслит! Реборн прыснул со смеху. Я достала из сумочки шкатулку с гербом Вонголы, открывая её, и поставила между мужчинами. На подушечке одиноко лежало кольцо Тумана. — Я обработала всех хранителей Цуны, они займутся тренировками. Но есть проблема: у нас нет Туманника. Не знаю, как быть. Я что-то упустила? Реборн покачал головой. — Нет, ты хорошо справилась. С Туманом я поговорю сам. Это заявление удивило меня. — У Цуны появился хранитель Тумана? Емицу-сан усмехнулся. — Судя по лицу Реборна, ты будешь поражена. — Может быть, — Реборн убрал шкатулку себе за пазуху. У меня засосало под ложечкой. Такие слова обычно не сулили ничего хорошего. Мне стало боязно за наше будущее. Я поняла одно: надо поскорей переговорить с М.М. и начать тренировки.