Пока горит мой динамит

      К неожиданности М.М. Хаято подхватила её под руку и увлекла за собой глубже в чащу. На все возмущения и вопросы она только загадочно и многообещающе улыбалась и одаривала девушку нежным взглядом.              М.М. было немного не по себе. Они зашли куда-то очень далеко. Даже крошечного кусочка неба не было видно из-за крон окружающих их деревьев.       — Подойдёт, мы забрались достаточно глубоко, — кивнула Хаято, и они внезапно остановились. М.М. за последние несколько сотен метров смирилась со своей неизвестной судьбой и покорно следовала за подругой по инерции. Продолжая путь, она уткнулась Хаято в спину. От неожиданности М.М. ойкнула и выжидающе уставилась на Хаято: та медленно повернулась и начала наступать на неё не говоря ни слова. Согласно своим рефлексам, М.М. начала отступать. Отступление продлилось ровно до тех пор, пока лопатки девушки не уперлись в твердый, прогревшийся в жарком японском воздухе ствол дерева. Хаято приблизилась к ней максимально близко, вторгаясь в её зону комфорта. Она подошла ещё чуть ближе, чем максимально. Губы Хаято почти касались кожи М.М., и та могла ощущать на ней горячее дыхание подруги.       М.М. была совершенно сбита с толку. Слова, готовые сорваться с губ, застряли где-то в горле. В поисках ответа на свой немой вопрос она обратила взгляд на лицо подруги, и, пожалуй, лучше бы она этого не делала.       Хаято буквально пожирала её глазами, гипнотизировала, будто удав бедного кролика. Голодный блеск в болотно-зелёных омутах напрочь выветрил из головы М.М. все лишние мысли. Осталось только горячее, прерывистое дыхание обеих девушек, громкий стук сердец и тепло тел.       «Что она планирует?» — недоумевала М.М., упираясь в шершавый ствол векового дерева.       Хаято протянула руку, и её тонкие пальцы ловко помогли верхней пуговице на ажурной кофточке М.М. избавиться от тканевого плена. Следом за первой последовала вторая. Длинные пальцы с ноготками, выкрашенными в малиновый цвет, порхали как бабочки. М.М. не могла отвести взгляда от лица подруги.       Подруги? Будущей потенциальной любовницы? Насильницы?       Она окончательно запуталась.       Между тем бурная деятельность в районе её груди затихла, пальцы Хаято остановились на третьей пуговице, расстегнув которую девушка бы сделала ситуацию совсем неприличной.       Покручивая пуговицу из стороны в сторону, Хаята нарушила тишину:       — М.М… — отчего-то хрипловатым голосом проговорила она.       — Да?.. — сглотнув, выдавила из себя бедная М.М.       — Скажи…       — Да?..       — Ты не против?.. — казалось Хаято вот-вот взорвётся от переполнявшей её страсти.       — Да… то есть нет… то есть… — М.М. запуталась. Она никогда не испытывала раньше подобных ощущений. — Я не против! — собралась с мыслями М.М.       — Отлично! — обрадовалась Хаято. — Что ты знаешь о вакууме, отрицательной энергии и физике в целом?       М.М. даже немного растерялась.       — Мало?.. Сама знаешь, я не интересуюсь подобным…       Это какая-то игра? М.М. не понимала происходящего, это не укладывалось в её привычную логику. Да черт возьми, это уложилось бы мало в чью логику, а вот Хаято явно чувствовала себя словно рыба в воде.       Когда Хаято припала губами к уху М.М., то у девушки спёрло дыхание.       — Как я и думала, знаешь ты немного. Но так даже лучше. Если бы ты разбиралась, ты стала бы перебивать, уточнять и делать прочие лишние вещи, — шептала Хаято в покрасневшее ухо М.М. И затем она добавила: — Ты будешь просто слушать. Тебе не обязательно меня понимать.       М.М. давно уже догадалась, что понимать Хаято ей вообще не обязательно, а может быть даже опасно или вредно. Да Бог с ним, с пониманием, она была готова уже на что угодно, лишь бы эта ситуация получила хоть какое-нибудь развитие.       Много слов полилось сначала тоненькой струйкой бьющего из земли ключа. Ручеёк начал расширяться, заумные вещи решительным, сильным потоком текли вперёд, становясь стремительно журчащей рекой. М.М. не слышала подобного со времён детства, когда её изводили частными репетиторами, приходящими на дом. Хаято неумолимо вываливала на неё невероятно сложные для понимая теории, нисколько не беспокоясь о том, что её слова далеки от собеседницы, как Земля от Альфа Центавры. Она тараторила быстро, основательно, со всеми подробностями, но голос и тон её буквально заставляли подкашиваться ноги бедной М.М., делая их будто ватными. Пуговица, которую Хаято покручивала в своих пальцах, была всё ближе и ближе к тому, чтобы вылететь из петли вон.       В душе М.М. всё обрывалось.       Чуть отстранив лицо, по окончанию речи Хаято вкрадчиво посмотрела на М.М. Та выглядела так, будто её хорошенько отделали: рыжие прядки упали на лицо, губы томно приоткрылись, а румянец окрасил кожу в алый оттенок. Чуть отстранив лицо, когда с объяснениями было покончено, Хаято задумчиво посмотрела на М.М.       — Ты же ничего не поняла, правда?       — Да… — едва живая М.М. нашла в себе силы на ответ.       — Чудно, — Хаято это, похоже, нисколько не смутило. — А ведь я упрощала объяснения специально для тебя. Я большой молодец. Такой подругой как я можно чуточку погордиться. Более того, я настолько молодец, что можно чуточку погордиться и собой по этому поводу.       — Так проще, — М.М. начала приходить в себя. — Спасибо.       — Пойдем обратно?       — А где обратно?.. — мысли всё ещё туго складывались в голове у бедной девушки.       — Без идей. Я шла, куда глаза глядят. Думаю, и обратно мы выйдем по такому же принципу.       — Ты уверена?       — Если что, нас будут искать.       — Хорошо, пошли.       Ноги всё ещё не слушались М.М., она с огромным трудом отлепила свою спину от дерева, с которым успела сродниться за эти непростые для себя моменты. Не было бы его, она бы давно упала навзничь или и вовсе в объятия Хаято. Самоконтроль, выдержка и всё то, чем она обычно гордилась, были повержены, растоптаны и сметены в прах.       «Спасибо, дерево», — про себя поблагодарила М.М.       «Пожалуйста, женщина», — про себя ответило дерево.       Ученые всего мира упали бы со своих стульев, узнай они о том, что деревья умеют читать мысли, но по ряду чисто технических трудностей они не могли об этом узнать. Рассказать об этом было попросту некому.       С трудом переставляя ноги, М.М выбралась вслед за Хаято на тропинку. В груди бушевали смутные и пугающие девушку чувства. Большинство из них она не знала, но одно могла назвать достаточно точно. Это было едкое чувство потери: обманутых ожиданий, ноющего сердца и всего того, чего она собиралась избегать в своей жизни любыми силами.       Внезапно Хаято, шедшая впереди, резко повернулась и привлекла к себе поникшую, ушедшую в свои мрачные мысли М.М. Губы девушки обожгло знакомым теплом, глаза закрылись сами по себе. А когда открылись, Хаято всё так же продолжала пробираться сквозь бурные заросли в поисках дороги обратно.       М.М. вытерла губы тыльной стороной ладони.       Ей же показалось? Показалось? Это вообще было? Было или показалось?       Она выхватила кларнет из чехла и поднесла его к губам.       — А ну стой! Стой, Хаято! Я буду долго и мучительно убивать тебя! — заорала М.М., у которой закончилось терпение.       Хаято, неспешно шагавшая мгновение назад, дала дёру.

***

      Уютный кабинет с приятными для глаза светло-бежевыми стенами. Шкафы с документами. Стол, заставленный стопками карт пациентов. И сам доктор Шамал, вдумчиво вычитывающий анамнез.       Я вертела в руках стаканчик с двойным шоколадом, купленный в автомате по настоянию моего опекуна. Он сказал, что мне нужен сахар, и потому я давилась невкусной переслащенной бурдой. На краешке стола лежала шоколадка, которую мне тоже было велено сгрызть.       — По-моему ты слишком боготворишь мальчишку, — отрываясь от бумаг, сказал Шамал.       У него сейчас был перерыв. Больных, записанных к нему как к терапевту, начнут запускать по талонам через двадцать минут. Я была безмерно благодарна Шамалу за то, что он согласился принять меня.       — Но Шамал, — я отставила стаканчик и взяла шоколадку. Содрав с неё фольгу, одним укусом уничтожила целый кусок плитки. — Цуна сам не осознаёт, насколько он… — и замялась, не зная, какое слово подобрать для описания.       — Умный? — попробовал подсказать Шамал.       — Нет, — я отрицательно мотнула головой, — Цуна не умный. Скорее сообразительный. Эти японские тесты убивают все мозги. Они не показатель ума и знаний. В тупом заучивании нет ничего хорошего.       — Тогда какой он?       Я откусила ещё кусок от шоколадки и принялась жевать его, похрустывая. Мне нравился товар из автомата. Шоколадка оказалась охлаждена и не таяла в руках. Я слизала с губы шоколадную крошку.       — Удивительный, — отыскала нужное слово.       — Только потому, что он хотел заполучить ту игру?       Мой палец коснулся краешка стола, и я три раза стукнула по нему подушечкой.       — Именно, Шамал. Я тогда скептично отнеслась к притащенной им визуальной новелле на иксбокс. Он тогда чуть слюной на пол не капал, всё говорил, что месяц ждал эту игрульку на предзаказе.       — И что, эта игра тебе открыла всю правду о нашем мире? — лицо Шамала было перекошено от скептицизма. — Ты не думала, что это просто совпадение?       — Не-а, — усмехнулась в ответ я, приканчивая шоколадку. Сжав фольгу в кулаке и превратила её в ком, выкинув в урну под ногами Шамала. — Его гипер-интуиция срабатывает на мелочах, но непроизвольно. Пока не по его желанию. И лишь вчера я осознала, насколько недооценивала Цуну.       — Но сам-то он не понял, что смог нащупать?       Я усмехнулась. На моём лице расплылась улыбка.       — Это пока, Шамал. Пока. Реборн не учит Цуну обращать внимание на происходящее в целом. Реборн вообще странно обучает его и тем самым сужает ему кругозор. Цуна очень умён не в плане учёбы, а в быту. И когда настанет день, в который он научится пользоваться своей головой по назначению… Уж поверь мне, Вонгола заплачет. Зарыдает.       — Звучит жутко.       Шамал удивлённо взирал на меня. Ручка замерла над листом карты.       Я откинулась на спинку стула, заведя руки за шею.       — Посредственная игра о юном физике, который встретил двух сестёр-близняшек, оказавшихся вампирами. За ними веками гонялась Святая инквизиция. Тайные общества, необычные зубы вампиров — разработанные столетия назад технологии, обгоняющие человеческие на целые поколения. И юный физик, который в итоге нашёл, как можно немного уменьшить величину хиггсовского поля, чтобы помочь вампиршам и победить их врагов. Знаешь, когда при его усилиях кварки первого поколения, входящие в состав нуклонов, «похудели»… Вчера, когда пламя во мне очнулось после принятия таблетки Базиля… Я сразу же подумала о Море и Океане.       — Хаято, — Шамал вздохнул, — я не физик. Я — доктор. Я совсем не понимаю, о чём ты толкуешь.       — Пламя, Шамал. Пламя.       — И что с ним?       Со вчерашнего дня моя голова пухла. Её распирало. Мне нужно было на кого-то вылить потоки информации, пожирающие мои мысли. Лучшим выходом было поговорить с Цуной, раз он втянул меня в это таинство. Но ему нужно тренироваться. Занзас и Вария — это не шутки. Если Цуна не сможет стать сильнее, то всем нам конец. Реборн не почешется за нас. Омерта Вонголе — это слишком важно для него.       Ещё был вариант поговорить с Такеши, он тоже умный парень, особенно когда не лицемерит, а ведёт себя серьёзно, но и он должен был обратиться к своему отцу за помощью. Цуёши-сан — непревзойдённый киллер, мастерски владеющий мечом. Если Такеши постигнет хоть немного от него — у нас возрастут шансы на выживание.       Бьянки не подходила мне для обсуждений. Её слепая любовь к Реборну могла сыграть со мной злую шутку. Реборн и без того пугающе силён. Если он всерьёз захочет… Нет, даже думать не хочу.       — Вся проблема в пламени, Шамал. Это не совсем то, что вообще стоило открывать. Это ящик Пандоры, — вздохнула я, хватаясь за голову. — Решимость, воля? Оно не так работает. Некоторые изотопы, которые до уменьшения поля Хиггса не претерпевали бета-распада, потеряют стабильность и начнут распадаться. Представь себе, насколько грозным может быть оружие, способное превратить элементы в составе военной техники и сооружений противника и даже в телах людей из стабильных в радиоактивные. А самое жуткое во всём тут — кольца Вонголы. Откуда появилось это чудище? Кто их сделал? Если кто-то вроде Аркобалено Верде или ещё кто всерьёз займётся разработками оружия на основе Моря… Быть третьей мировой войне… Если кто-то безумный захочет мирового господства… Мы все…       Скрипнул стул. Шамал оказался рядом со мной и обнял. Его рука коснулась моей макушки.       — Девочка моя, я не понимаю, о чём ты говоришь. Постарайся успокоиться. Считай до десяти.       Я уткнулась Шамалу в грудь. Его присутствие немного успокаивало меня. Я закрыла глаза и принялась считать до десяти, пытаясь успокоиться.       Шамал разжал объятия и, положив ладони мне на плечи, чуть отстранил. Он смотрел мне прямо в глаза. Я могла разглядеть каждую щетинку на его небритом подбородке.       — Что ты планируешь делать?       Я сглотнула.       — Моя подруга сама того не понимая использует силу Моря. Я хочу использовать её для тренировок и поставить ряд экспериментов. Это очень… низко? Ну… По отношению к ней?       — Ты это делаешь и ради неё? — строго спросил меня Шамал.       — Да, — я кивнула головой. — Она крутится с нами. Вария может навредить и ей.       — Тогда не гнушайся поступать низко. Мы же мафия, — усмехнулся Шамал.       А ведь точно. Мы же мафия. Почему бы мне не воспользоваться одним способом, который много раз использовал мой лучший друг и любовный гуру — Такеши?       М.М. — девушка. Я загоню её в такую ситуацию, когда придётся шатать её мировоззрение. Девушки очень не любят, когда им меняют приоритеты. А если сломать шаблоны, а потом всё снова вернуть на круги своя… Насколько М.М. разозлится?       Совесть немного ныла, но у меня было слишком мало времени до приезда Варии. Сожалеть буду потом.       Да и быть плохой девочкой… В этом что-то есть.