Любовь призрака

Свет в доме неожиданно включился, а Чонгук зажмурился, не в силах за столь короткое время привыкнуть к освещению. Его глаза болели, и он не мог их раскрыть некоторое время. — Ты можешь закрыть свой рот, пока он не вытер эту многолетнюю грязь с пола. Я понимаю, что тебе страшно и ты ничего не понимаешь, но ты должен это принять. Каким бы странным всё это ни было, ты должен принять это. — Что происходит? Ли… Чимин? — Произошло то, что должно было. Брат отца во всём виноват. Это он нанял убийц, что лишили всю нашу семью жизни. Это он остался жить в хороших условиях, при деньгах и со спокойствием на душе. Это он каждый вечер целовал в лоб своих детей, укладывая их спать. Это он не остался один. Моих родителей и брата уже давно нет, точно так же, как и дяди, но я всё так же всем нутром ненавижу его. И я все эти годы пытался добиться расправы над ним. Жестокой. Такой, чтобы он осознал всю свою глупость. Я все годы мечтал отомстить ему. Я хотел выбраться из той комнаты, но никто. Никто, чёрт возьми, не знал, что ключи были настолько близко, что от этого становится смешно. Я просто просидел почти месяц в заточении. К нам в дом приходили люди, они передавали мне еду под дверью, как могли, и только благодаря им я прожил дольше, чем мог. Но потом дали указ, чтобы меня оставили на произвол судьбы. Я пять грёбаных дней сидел в подвале, желая пить и есть, но никто не мог помочь мне. Понимаешь, никто? Я просто умер из-за того, что кто-то из правительства решил, что на меня уходит слишком много средств и времени. Я умер из-за того, что мою жизнь посчитали неважной, думая, что подобных будет ещё миллиарды. И они были правы. У этой скотины вскоре родился внук, моя точная копия. Он долго ещё потом корил себя за то, что мы все умерли по его вине, он раскаивался, но ничего не мог сделать, потому что тогда его разум затуманило желание получить все деньги мира. Он был молод и глуп, но это его не оправдывает, — парень говорил всё практически на одном дыхании, не думая о том, что большую часть его речи Чонгук пропускает мимо ушей. — И я хотел, чтобы он заплатил за то, что сделал. Чтобы он лишился всего, что у него есть. — И чего ты его лишил? — Сначала я сделал так, чтобы погибла его жена. Ровно через месяц его дочь, потом умер он. Теперь его внук, а скоро умрёт и его сын. — Но… Чимин, тебе не кажется, что нужно остановиться? — Нет. Он должен заплатить абсолютно за всё. Этот диалог мог продолжаться ещё очень долго, но внезапно Чимин приблизился к Чонгуку и, посмотрев тому в глаза, впился в его губы, немного покусывая их. Их языки сплетались, будто танцуя пьяный, но страстный танец, а руки изучали молодые тела, жадно исследуя каждый миллиметр. — Зачем ты это сделал? — прошептал Чонгук, прикасаясь пальцем к губам и делая один шаг назад. — Я не думаю, что это правильно, ведь… — Послушай меня, — Чимин сделал шаг вперёд, хватая брюнета за воротник его рубашки, смотря прямо ему в глаза. — Я слишком долго ждал. Думаешь, это то, что я хотел услышать, начав снова жить? Я мог пойти куда угодно, но я пришёл именно к тебе, понимаешь? Потому что влюбился, чёрт возьми, в тебя, придурок. — Но… Я… — Не надо лишних слов, малыш, — улыбнулся Чимин, проведя указательным пальцем по холодной щеке парня напротив. — Я просто хочу, чтобы ты знал всё, потому что я знаю о тебе всё до мелочей, — тёплые губы снова прикасаются к холодным, громко причмокивая. — Ты не против, если я поживу в своём доме? Ответа не последовало, а Чимин направился на второй этаж, поманив нового друга пальцем. Свет горел абсолютно во всём доме, освещая каждый его уголок. Раньше Чонгук не видел этого, потому что в доме царила тьма, которую изредка разбавлял жёлтый свет из спальни парня. Однако сейчас Чонгук влюбился в этот дом ещё больше, не желая покидать его по окончанию лета. — Не хочешь уезжать отсюда? — победно ухмыляется Чимин, останавливаясь у одной из комнат и проведя тыльной стороной ладони по стене. — Наконец-то, — улыбается он, вдыхая запах древесины. — Долго ещё будешь так смотреть на меня? Привыкни уже, господи. Парень хохочет высоким голосом, оборачиваясь полностью к высокому брюнету, который до сих пор никак не может принять ситуацию. Казалось, Чимин полностью изменил тело и строение Лиена. Если тот был брюнетом, то сейчас его волосы обрели рыжий цвет, голос стал намного выше, а глаза карими, хотя совсем недавно они имели прекрасный зелёный цвет. Но Чонгуку нравилось. Нравилось абсолютно всё, потому что Чимин, находившийся в теле, пусть и какого-то Лиена, нравился ему гораздо больше, нежели самовлюблённый молодой паренёк. Пусть уже не было тех шоколадных волос, глаза всё так же манили Чонгука. Они были настолько крутыми по его мнению, что он готов был душу дьяволу продать и утонуть в них, просто наслаждаясь всем. Это так сводило его с ума, что ноги подкашивались, когда он думал об этом. — Малыш, забудь уже обо всём, прошу. Теперь я просто человек. Просто человек, который любит тебя. Человек, который всегда будет рядом с тобой, несмотря ни на что. Обещаю. Чонгук лишь кивает, улыбаясь уголками губ, а после ощущает тепло на своих губах. Нежные губы теребят его, а короткие пальцы запускаются в шелковистые волосы, задерживаясь каждый раз в них на несколько секунд, а позже снова продолжая блуждать. То, что чувствует Чонгук, — что-то новое, необычное и не изведанное им. Приятное потягивание внизу живота и ужасно сильное сердцебиение, которое, в принципе, было несвойственно парню. То же самое чувствовал и Чимин. Тоже впервые. Это сводило с ума, но в то же время заставляло немного волноваться, потому что никто не знал, что будет дальше. Потому что никто не знал, что дальше только больше, сильнее и лучше. Потому что они нашли друг друга. Нашли свою любовь на всю жизнь и прошли множество преград, но не сдались, а остались верны друг другу.

***

— Малыш, ты был прав. Я не против усыновления ребёнка.