Harley & Harrison

Она прикрывала его. Раз за разом, ввязываясь в неприятности, которые вольно и невольно навлекал на себя Том. Матерясь, бросая испепеляющие взгляды, цедя проклятия сквозь зубы и недовольно нахмурив брови, она приходила на помощь.  Почти привычно недружелюбно, зло огрызаясь и под конец тяжело вздыхая.  Приходила раз за разом.  Вторая жизнь бывшего Темного лорда была не простой. Ещё ужаснее она обошлась с Гарриэт. Но Том знал, что без неё его жизнь будет намного хуже. Гарриэт присматривала за ним. Конечно это её раздражало, бесило и вообще крайне возмущало. Но даже при том, что их отношения в прошлом были крайне непростыми, она не могла просто отвернуться и забыть. В конце концов, она была старше его. И на этот раз это он мог не дожить до восемнадцати. В какой-то момент она смирилась, как это сделал и сам Том, впервые осознавший самого себя в семилетнем возрасте. Это было почти утешительно. Не быть одному в этом чертовом мире. Потом их нашёл Антонин.

***

— Вы, блядь, не моя ответственность, — она смерила их тяжелым, полным ярости взглядом. — Больше нет. — Как пожелаете, — Антонин зубасто улыбнулся, а потом добавил, — Моя леди. По лицу он получил сильнее, чем в первый раз. Том пока молчал и берег дыхание. Сломанное ребро только начало заживать, за что отдельное спасибо усиленной регенерации. Раньше на такое он способен не был. — Клуб Адского пламени, — между тем, как ни в чём продолжил Антонин. — Их оккультные игры могут действительно усложнить жизнь. Невысказанное «нам» заставило и Тома и Гарриэт недовольно нахмуриться. — Тогда, возможно стоит им показать, что такое Адское пламя на самом деле, — наконец-то произнёс Том. Им всем хотелось начать новый век без случайных демонических прорывов, незапланированных перемещений в другие реальности, а также без оккультистов и недомагов, решивших поэксперементировать. Том пришёл к выводу, что ненавидит просыпаться в пентаграмме даже больше, чем воспитателей в приюте Вула. И даже магглы бесили его меньше, чем недоучки-демонологи. Церковь тоже не вызывала восторгов, как и разной степени тайные общества. Восемнадцатый век определенно был отстойным и напряженным временем.