Ошибка

Пять месяцев для меня слились в один безумно нудный и однообразный день. Сначала меня кормили из бутылочки, потом купали, пеленали, играли (однако, скорее всего, они больше сами развлекались, чем я) и далее по кругу, иногда меняя очерёдность. Причём все троя этим занимались по очереди, даже рыжий и паренёк в пижамке принялись помогать сестре. Гаара например (имя рыжика я чисто случайно выловила из семейных бесед, благо они случались часто и рядом со мной), занимался со мной по утрам, когда даже солнце не показывалась за горизонтом. Плюс следил за мной ночью, чтоб я не орала пожарной сиреной, если обмочусь или проголодаюсь. Вот ведь стальные нервы у парня, думала сначала я, а потом вспомнила о его проблеме со сном. И мне как-то сразу жалко его стало. Считай всю жизнь спать нельзя, а то можно и не проснуться. Не знаю, как у них тут, а в моём прошлом мире неспящий столько лет давно был бы жмуриком. После утренних процедур Гаару заменяла Темари – его старшая сестричка (её имя я просто вспомнила). И тут начинались разговоры со мной не пойми о чём, различные рожицы, тиски-писки и прочее. У дамочки, походу, материнский инстинкт слишком сильный, или я такой плохой матерью была. Благо она додумывалась, между этой мимимишностью давать мне в руки самые разные предметы. Это, кстати, хорошо развивало моторику рук или фокусирование зрения. А потом приходил Канкуро и просто всё. М-да дружок, ты явно не отец года. Ну, он хотя бы пытался как-то развлечь меня своими марионетками на ниточке, однако получалась это так нелепо, что аж жуть. Особенно напрягали различные металлические предметы, которые вечно торчали из его кукол. Сразу видно – суровые игрушки для суровых челябинских детей. Благо такие концерты длились недолго. Про пеленание я даже молчу, т.к. его не то, чтобы совсем не было, однако назвать эти танцы с бубном сменой пелёнок язык не поворачивается. А заставить его кормить с бутылочки уууу…. Благо, спустя время я его смогла выдрессировать: кричу – хочу есть, пытаюсь вылезти из недококона – справила нужду, молчу – сиди на своём кресле и не еби мозг ребёнку. Благо именно с ним я могу покопаться в себе и вспомнить всё, что успела забыть. Точнее, хоть что-то вспомнить. А потом, после всех этих размышлений, наступал поздний вечер, приходил рыжик и всё начиналось по кругу. Когда мне, ура, стукнуло пять месяцев от роду (если я ничего не путаю) меня стали учить ходить. Точнее и раньше этим занимались, но не так упорно. Я ещё никогда не чувствовала себя настолько желейным существом. Ноги просто отказывались меня слушаться, пусть поблажек я им не давала, отчего нередко пыталась встать самостоятельно. Да и не мешал мне в моём мини-квесте никто. Наоборот, для членов, как я уже успела смириться, моей нестандартной семьи это стало что-то наподобие челенджа «кто научит Мию (так меня назвали) ходить». Впрочем, я была непротив ни имени, ни их небольшого соревнования. Итак, после успешного завершения квеста внезапно начался второй, точнее сразу меня отправили на босса под названием «учимся говорить». И тут я поняла вот какие вещи. Во-первых, у меня напрочь отсутствует детская способность запоминать языки. Во-вторых, местная речь просто опупительно сложна для меня, т.к. целиком и полностью состоит из интонаций, частоты произношения и невъебенных предлогов. Вкратце, это японский. В чистом виде или нет, но японский. А всем известно, что Европа и Япония как огонь я вода (в плане языков). Ну и в-третьих, Канкуро, походу, решил разнообразить мою речь ненормативной лексикой. Это понятно по его интонации и выражению лица, когда у меня не выходило повторить за ним хотя бы одно слово. Короче, худо-бедно, но я начала произносить те или иные слова. Правда победителя среди моих учителей (ах, простите, сенсеев) не нашлось. Точнее все троя признали ничью. Зато теперь я могла спокойно шастать по дому и говорить. Ну как говорить. Скорее я пыталась разговаривать, иначе мой «хочу есть», «дай», «на ручки», «хочу спать» и так далее назвать речью как-то стрёмно. Но мы русские, а русские не сдаются, верно? Потому я и продолжила изучать этот мистический язык путём «что это?», а потом пыталась произнести слово вслух. Однажды мой взгляд встретился с книжной полкой. Он давно стоят в гостиной на первом этаже, но вот всё никак на глаз не попадался. Тут-то до меня дошло – иероглифы. Так вот где босс окопался. А раз этот босс песец как сложный, то к нему необходимо говориться заранее. Что я и сделала. Взяла первую попавшуюся книжку, открыла, надыбола кисточки с чернилами у Гаары в комнате (надеюсь против он не будет) заметила новенький ежедневник Темари (думаю, она вполне непротив поделиться парочкой листов) и принялась писать. Благо сейчас очередь Канкуро следить за негодной мной, а он, как и подобает истинному мужчине, спит на диване. Я же, чтобы не мешать, ушла в свою комнатку на втором этаже. Сразу вспомнились уроки школе. Подчерк у меня всегда был не ахти (ну родители нечасто со мной занимались чистописанием, так что имеем, что имеем), зато сейчас я могу наверстать упущенные годы и потренировать руки. Ступор возник с самого начала - кисточка никак не желала держаться между указательным, большим и средним пальцами. Так что сначала я, поразмяв кисти, решила избавиться от этой проблемки. В голове возникли все возможные зарядки для пальчиков, которые помогли когда-то мне с Машей, а теперь послужат опять, но уже мне самой. Пришлось вернуть пока на место ежедневник, чернила, книгу и кисточки (оставив только одну) и учиться, учиться, ещё раз учиться. После всех тренировок пальцы просто ныли, но кисть в руке всё-таки держалась. И пусть моя хватка пока что была слабая, зато уверенная. Так я тренировалась два дня. После ещё недельку пыталась провести тонкую прямую линию на ежедневнике Темари. Точнее на одном из вырванном листе. Рука просто не слушалась, всё время хотела выкинуть эту кисть на стол. Но русские – народ упрямый. И спустя продолжительное время я уже могла рисовать кое-какие иероглифы. Правда так и не поняла, что они означают. По-хорошему нужно сначала читать научиться, а уж потом писать, однако женщины сами по себе существа нелогичные, так что можно спокойно опустить этот маленький нюанс. Я сидела за чистописанием каждый день в смену Канкуро, впрочем, он был совершенно не против, точнее он даже не знал, чем я занимаюсь. Нет, сначала он постоянно бегал в мою комнату и проверял, чем я занята. А потом, сообразив, что моя голова с мозгами и пакостить не собирается, успокоился. Теперь он работает над своими куклами в собственной комнате. Главное – не пропустить приход Гаары, а то запалят ещё. И так я слишком быстро научалась ходить, а если и писать научусь к трём годам, то ууууу. Впрочем, писать я стала более-менее ровно спустя месяц (что странно). С книжным оригиналом, конечно, не сравнится, но для новичка пойдёт. А теперь перейдём из краткого пересказа прошлого в настоящее. Итак, я уже долбанный день сижу на этом долбанном стуле и переписываю очередную долбанную книгу на долбанный листочек. Ежедневник Темари успела куда-то заныкать, видимо почувствовала неладное. Благо бумаги у Гаары в комнате было полно. В основном он её использовал для каких-то записей или пометок, потому исчезновение макулатуры не замечал (а может всё дело в его напряжённой работе). Моей рукой были переписаны уже две книжки, сотни страниц и сотни потраченных нервов. Голова адски гудела, а глаза просто слипались. Однако я упорно продолжаю писать, т.к. осталось каких-то три страницы. Внезапно дверь открывается и ко мне влетают два незнакомых чела: - Хватай девчонку и валим, - произнёс один из чмошников. Нет, ну вы это слышали? Я тут, понимаете ли, учусь, а они в наглую сламываются в чужой дом, чтобы спиздить чужого ребёнка. Охуели. Чмошник номер два быстро подбежал ко мне, схватил в охапку и со словами «будешь вести себя тихо, и я ничего с тобой не сделаю», впихнул в мешок и, скорее всего, понёс к выходу. И в, невзначай, голове встаёт вопрос: «Где, мать твою за ногу, Канкуро?!». Вот ведь бесполезный чучел. В руках только кисточка, которая пропитана чернилами и, судя по тряске, вскоре кого-то будут отмывать. По-хорошему я должна сходить с ума от страха, тихонько хныкать и дрожать, но, увы, в голове возникает только картинка бедного Канкуро, из которого выбивает всю дурь Темари, а Гаара сзади стоит, ожидая очереди. Настроение само по себе поднимается в геометрической прогрессии. Правда, вспоминая весь мой месячный труд стало до жути, нет не обидно, противно. Меня воротит от этих идиотов, что утащили меня в неизвестном направлении. Сначала я пыталась кисточкой проделать дыру в мешке, но, сообразив, что это бесполезно, начала тыкать в спину недово́ра: - Прекрати, мелочь, иначе тебе несдобровать, - начал угрожать он мне. Однако я итак поняла, что хуже уже не будет. Потому я только сильнее начала тыкать в его спину кисточкой, целясь по незащищённым зонам, благо они у него были. Всё же похищать ребёнка в тяжёлом обмундировании слегка проблематично – устанешь, пока несёшь, да и движения замедляет. – Ах ты мелкая…, - начал он, но напарник остановил на полуслове. - Тише ты, а то заметят, - ага, значит, мы ещё в деревни. - Да эта мелочь чем-то тычет в меня, заколебала, - ух ты, а мы, оказывается, не материмся. - Давай я понесу, - предложил чмошник один. Мой мешок положили на землю, а потом опять закинули на плечо, только нёс меня уже другой человек. Но одно другому не мешает. Я снова принялась за дело. И как только они пробрались в деревню? - Хи-хи, - о-па, вот это поворот. - Чего ржёшь? – спросил второй. - Да мелкая щекотит, - отвечает первый. Ах так. - Ахахаха, - уже громче заржал номер ван. - Всё, успокойся, давай я лучше понесу, - предложил номер ту. - Хи-хи-хи, хорошо, - и процедура обмена бедной меня повторилась. Но тыкать в спину я продолжала упорно. Правда, спустя какое-то время, мне надоело, потому я начала тыкать в шею: - мелкая, ещё раз так сделаешь, и я тебе руки оторву, - ух ты, какие мы злые. - А вот хуй тебе! – ответила наглая я на чистом русском. - Ты понял, что она сказала? - Да кто ж этих детей разберёт. А вот тут я начала. Я всё вспомнила, всё из великого и могучего, а главное богатого, русского языка, не повторяясь. Я не прекратила, когда они остановились. Да что там, я продолжала поливать этих сволочей грязью, когда мой мешок лежал на полу, но заткнулась, когда на меня уставились две пары глаз: - Ну и чего мы замолчали? – поинтересовался, эм, Вася (всё равно не знаю их имён). - А хули вы остановились, а? – ответила не совсем вежливая я уже на местном (спасибо Канкуро). Они явно этого не ожидали. - Смелая, значит? – спросил Петя и взял меня за горло. Хватка была несильной, но дышать спокойно мешала. Спустя какое-то время хватка ослабла. – Хочешь ещё? - Кхм… ну и тварь ты, конечно, - будем считать, что ответила я. Горло болело, но на утешение самой себя времени не было. Быстренько пробежав по округе глазами, я сделала выводы, что мы всё ещё в деревне. До дома далеко, но не смертельно. Сбежать не сбегу, но выводы сделать в состоянии. Сейчас мне нужно как можно дольше оставаться в деревне и ждать помощи. - Будешь ещё нас раздражать? – спросил Вася, забирая кисточку. - Буду, а ну верни, сволочь! – Крикнула я, потянувшись за моим маленьким сокровищем. - Слышь, в давай её просто оглушим и всё? – предложил Петя. - Не, у неё тело слабенькое. Убьём ещё случайно, - ага, значит, я нужна живой. - А давайте вы меня отпустите и всё? – предложила я. - Тебя забыли спросить, - огрызнулся Петя. - Ну вот и хорошо, что вспомнили, - улыбнулась самой невинной улыбкой белая и пушистая я. - Тебе мало было? – чуть громче спросил Петя. - А что ты мне предлагаешь делать, пидобир? - Кто?! – воскликнули, причём оба. - Конь в пальто, привет папа, - ответила я машинально. А потом до меня дошло. А неплохого сума я навила́. И, главное, на какого папу они нарвались? Не повезло, мне их даже жалко стало. Младшему папику хватило лишь взмаху руки, чтобы песок захватил Петю и Ваню в песчаный плен. Я же подбежала к моему спасителю. Гаара взял меня на руки. Песок продолжал держать этих двух воришек, медленно сжимаясь. В основном доставалась рукам и ногам, видимо было решено оставить для допроса: - И откуда мы столько нехороших слов знаем, а, Мия? – спросил меня папа. И вот стаёт вопрос: подставлять Канкуро или не надо? С одной стороны, ему всё равно влетит, ибо не уследил, с другой стороны, он всё-таки тоже мой папа. - А ты злиться не будешь? – осторожно спросила я. - Мия, я только из резиденции возвращаюсь. Устал сильно, конечно нет, - угу, значит злиться будет завтра. - Вот эти дяди, - тыкнула я пальчиком в бедолаг. Судя по лицам, они явно не ожидали такой подставы. - Ясно, - только и сказал папа. Затем послышался хруст, и бедные Вася и Петя взвыли. - Папа, ты же сказал, что злиться не будешь, - напомнила недовольным голосом я. - Они заслужили, - был мне ответ. Из неоткуда понабежали местная милиция. И где их только черти носили? Зря младший папа им платит, я б на его месте поувольняла половину. Ладно, к этому вопросу я ещё вернусь, когда подросту. Короче бедных чмошников (если кто забыл, то это недоворы) вытащили из песка – чему они были явно благодарны – и куда-то потащили. К нам подошёл какой-то чел, видимо их всех этой «могучей кучки» самый главный (не считая Гаары, конечно) и о чём-то начал болтать. Мне, как подобает любому самоуважаемому ребёнку, было на него плевать с высокой колокольни. Вместо этого я искала глазами кисточку, которую у меня самым наглым образом забрали. Это занятие было бы намного проще, если бы народу было поменьше. Именно поэтому я решила перейти к более продуктивному методу. Иначе говоря, слезла с Гаары и пошла искать ножками. Папа был несильно против, но из виду не выпускал. По крайней мере песок рядом со мной периодически двигался, давая понять, что обо мне не забыли. Кисточку я почему-то нашла за домом, где меня нашли. На вопрос: «Какой леший её туда зашвырнул?» ответить не могла. Да и не хотела. Главное – нашла, а остальное лишь тонкости. Странно, но на кончике кисти осталось немного чернил. Кстати о них. Я присмотрелась к папе. М-де, походу отмывать нужно будет не только меня. А хотя легче просто выбросить его одежду. Интересно, а насколько тяжело вывести чернила? - Мия, - о, мня зовут. Бегу, бегу, начальника. Я подбежала к папе и, взяв за руки, пошла вслед за ним в сторону дома. Вокруг царила мертвецкая тишина, только свет в некоторых домиках из песка прорезал кромешную тьму. На улице было довольно-таки холодно, но, как подобает членам семью Собак (ладно, Собаку но) я не мёрзла. Наоборот, мне нравилось это время суток. Наверное, мы с Гаарой этим похожи. Он просто как дитя ночи. Такой же тихий и спокойный, но довольно опасный. Правда, его я не боюсь, ибо уже не первый год друг друга знаем. С ним, конечно, не подурачишься, но мне этого и не надо. Для этого у меня есть Темари. С Гаарой же я предпочитала наслаждаться тишиной и покоем. Не знаю, может аура у него такая. Но рядом с ним тишина никогда не давила на меня, наоборот, она успокаивала, настраивала на нужный лад и обволакивала какой-то невидимой защитой. По крайней мере я всегда её чувствовала, когда оставалась с ним один на один. Невольно я взглянула на него. Даже сейчас он спокоен. Будто меня и не похищали вовсе. И никаких «Ты не ранена?», «Они ничего тебе не сделали?» и прочей ереси. По крайней мере от него не дождёшься. Тем и лучше, мне и мамы хватает. Кстати о нет, всё равно нам до дома идти и идти, а достопримечательностями Суна не блещет. Темари мне заменила мать. И тут виноват уже не только внезапно пробудившийся материнский инстинкт. Она, сама по себе, создана на эту роль. Не слишком мягкая, но и не чрезмерно строгая. С ней и поиграть можно, и позаниматься. Правда из-за своих обязанностей ей приходится оставлять меня на некоторое время. Как ни крути, а в декрет её никто не отпустит. Иногда она отлучается на пять часов, а иногда и на несколько недель. В это время её спешит, как Чип и Дейл, сменить товарищ по имени Баки. Мужик довольно добрый и заботливый. Из наших с ним разговоров я выяснила о его личной жизни ровным счётом нихрена. Шифруется, хитрый жук. Единственное, что я выяснила (чисто случайно) так это ревностное отношение Темари к Баку. Ну не нравится ей, что «её дочь» слишком часто общается с её бывшим сенсеем (то бишь учителем). До мордобоя, слава всем местным богам, дело не дошло, но отныне Баку предпочитает не посещать меня, пока Темари в деревне. О Канкуро я можно сказать только одно: это нечто. Я, конечно, знаю, что отцовский инстинкт работает через раз, но, блин, этому человеку я вообще не рекомендую работать с детьми. Ну не дано ему это природой и хоть сто раз тресни. Играть не умеет, вести диалог не умеет, заплетать не умеет (даже хвостики), а готовка…. Даже я с моим несформированным телом его уделаю. Нет, как друг он неплохой, да и как боец (ах, пардон, шиноби) тоже. По крайней мере против Гаары долго держится. Да и верный. Ай ладно, короче, как человек он клёвый, но с ролью заботливого папы пока даже не жим-жим. И вот, пока я всё это в голове прокручивала, мы подошли к дому. Скажу честно, дизайнер всех домов нашей деревни оригинальностью не блещет. Снаружи все одинаковые, зато внутри уже отличаются. Да-да, я понимаю, что это сделано непросто так, но давайте смотреть правде в глаза – эта хрень не работает, иначе как меня нашли, а? То-то же. И вот сейчас папа (который Гаара) открывает входную дверь… и тут нужна замедленная съёмка. Темари, злая как голодный лев, отвлекается от интереснейшего занятия под название «наказание для старшего папы» на нас. Затем бежит с неведомой скоростью к нам. Прижимает меня почти до хруста, а папа младший, осторожно обойдя мою слегка взволнованную мамочку, медленно передвигается к уже изрядно побитому брату. Участвовать на допросе мне не дали, а вместо этого поволокли отмывать чернила. И да, одежду решили не выбрасывать, а положить в корзину. Из этого следует, что данную гадость отстирать можно. Кисточка, увы, осталось на полу в прихожей. А что? У мамы, между прочим, жёсткая хватка. Без рук и позвоночника остаться можно, не то, что без кисточки. Бля, у меня в комнате надо улики убрать, а то от допроса не увильну. К тому же Гаара следующий по приглядыванию за мной (всё равно не спит). Если он начнёт допрашивать, то мой секрет с переселением души может раскрыться. Там же такие проблемы начнутся. Я давно уже поняла, что ложь он как лошадиный помёт чует, а недоговорки каким-то пятым местом замечает. Благо тогда он пытался выяснить, кто выпил его чай, но если бы это было что-то посерьёзнее, то мне бы пришёл абзац (но чай делает он вкусный, лайк). Лучше с мамой на эту тему говорить. Она не сможет зайти слишком далеко (проверено). Потому едва появляется возможность я выхожу из ванны и со словами «спокойной ночи» иду в свою комнату. Хочется бежать как можно быстрее, чтобы спрятать улики, но это будет слишком палевно. Потому, спокойно, не нервничая, с легка сонным лицом дуем в комнату. А дальше закрываем дверь, включаем свет и видим младшего папу (блин, как же сложно, когда у тебя два отца), сидящего на стуле с листками моей работы в руках. Нет слов, одни маты. Вот и абзац подкрался незаметно. Блять.