ДЕТКА НЕ ВЕДИ СЕБЯ КАК ЮРА ДУДЬ

С тех пор как пришел к ним в газету этот длинный журналистишка Юра Дудь, Андрею не было покоя. То у него винда не запускается, то сайт упал и не встает, то бежит Юрочка с криками: “У меня все повисло!”. Техподдержка ‒ работа не пыльная, гамаешь, пьешь чаек, а в перерывах втыкаешь кабели в системники глупеньким сотрудницам из бюзгалтерии. Но эта сотрудница ‒ Юра Дудь, новенький из новостников, просто какой-то особый вид гуманитария обыкновенного. Каждый день был для Андрея испытанием на прочность, ведь Юра, кажется, специально все ломал и вешал. Андрей даже заподозрил у него хакерские таланты поначалу, но оказалось, что это просто такая врожденная неловкость в обращении с техникой. Юра сам был такой странный парень ‒ можно долго смотреть на него и никак не понять: то ли красивый, то ли страшненький. Не то чтоб Андрей на мужиков заглядывался, конечно... И все же было в Юрочке что-то примечательное. Длинный, как шпала, почти на голову выше самого Андрея, с острыми чертами лица, резкий, порывистый. Неприятный, если слушать, как он общается с коллегами ‒ немного надменно с нижестоящими в их местной “пищевой цепочке”, зато ужасно заискивающий с начальством или, не дай б-г, со знаменитостями. Что говорить… Как-то к ним заскочил сам Невзоров (редактор культуры, видимо, был какой-то старый его приятель из 90-ых), так Андрей случайно увидел, как Юра крутил перед ним хвостом. Смотрел в глаза, что-то робко спрашивал и облизывал губы. Юра вообще был как-то неприлично орально фиксирован. Если Андрей видел Юру на рабочем месте, он либо пил кофе, либо грыз ручку, либо тащил в рот телефон. И как-то так всегда получалось, что стоило Андрею выйти на кухню за чайком, он тут же натыкался на нескладного Юру, хотя сидели они в разных концах офиса. Юра в опенспейсе для новостников, Андрей в их айти-гетто, отделенном Великой Айти Стеной. Сегодня же Юра прибежал прямо с утра. Очень красивый в своих голубых джинсах, обтягивающих ноги, делающих их совсем неестественно бесконечными. Андрей невольно залип. Красивый этот новостник все-таки мужик ‒ тощий, но с мускулами, глаза вроде глупенькие, а так порой посмотрит на тебя с прищуром и засомневаешься, прическа дурацкая, но ведь хочется ее потрогать, погладить, расчесать пальцами. ‒ Андрей, у меня это… клавиатура не работает почему-то? Ты что-то вчера сделал, пока настраивал мне антивирус? ‒ Ты за провода не дергал своими ногами длинными? Что, совсем не реагирует или клавиши залипают? ‒ притворно тяжело вздохнул Андрей. ‒ Совсем. Просто смотрит и молчит. ‒ Пойдем. Но вообще, я ж просил не скакать ко мне сразу чуть что, а заявку делать в письменном виде. Ладно. - Спасибо, Хан Замай, ты мой спаситель! ‒ гримасничая завопил Юра. Ханом Замаем Андрея прозвали еще лет пять назад, когда он имел неосторожность рассказать на корпоративе о своих киргизских корнях. Потом благополучно забыли, но Юра откуда-то узнал это шутливое прозвище и теперь оно снова было в ходу. На рабочем месте Юры опять пришлось лезть под стол. И почему не выдать новостникам ноутбуки? Впрочем... лучше не надо. Этот ведь махом зальет клавиатуру, а на ноуте починка влетит в копеечку. Естественно, проблема была в проводах, Андрей уже приготовился отчитать неловкого гуманитария, но поднимаясь с колен, вдруг заметил как заинтересованно смотрит Юра на его возню под столом, как он смешно приоткрыл рот. И подумал: ладно, чего не сделаешь для желторотых новостников в узких штанишках, можно и на коленях постоять. Андрей почесал щетину: ‒ Все, Юрец, отпускаешь меня? Или мне с тобой рядом присесть? Буду только на тебя работать. Персональный консультант по айти для Юры Дудя ‒ следить за твоими ручками, чтоб ты ничего не сломал больше. Юра заметно смутился, но заулыбался как обычно, обворожительно. Вообще улыбка сильно украшала его угловатое личико. Некоторым даже могло показаться, что Юра дружелюбный и безобидный после такого, но не Андрею, он был тертый калач и хорошо знал журналистскую породу. Могут казаться добрыми и пушистыми, но покажут зубки и откусят пол-лица, случись что. - Хан Замай, за мной должок, кофе тебя угощу, хорошо? - Не надо мне ничего, рад стараться, для тебя, Юра. Юра почему-то погрустнел и сел за рабочий стол, к небольшому сожалению Андрея, пряча свои красивые ноги в белых конверсах. - Ладно, хорошего дня, Юрочка, не ломай мне технику! Настроение было почему-то просто прекрасное, Андрей занялся непорядками с телефонией в отделе маркетинга, когда в серверную, мрачнее тучи ввалился Слава, их молоденький начальник отдела. Слава был очень умный и очень начитанный, но распиздяй распиздяем. Андрей хоть и был формально его подчиненным, испытывал к нему отеческие чувства. Кормил иногда. И утешал. Дело в том, что Слава уже пару лет безответно сох по публицисту ‒ блистательному Мирону Федорову. У Федорова была своя колонка, где он писал про город и безнравственность общества, иногда его, впрочем, уносило куда-то совсем не туда, что не мешало всем его обожать, хотя по мнению Андрея писал тот поверхностно и слишком хотел понравиться читателям. По Мирону текли почти все девушки в их газете, а также часть мальчиков. Один из секретарей, с кривыми зубками, даже пытался к великолепному Мирону Яновичу подкатить, но быстро получил от ворот поворот. Потом у несчастного секретаря очень быстро сдох комп и очень долго не мог починиться. Мирон последнее время работал удаленно и, ох, так тщательно и длительно удаленный доступ Слава еще никому не настраивал. ‒ Что, Слава, опять своего жида глазастого встретил по дороге? ‒ Не спрашивай, Хан Замай, я решил завязать с этим, все жиды ‒ лакеи капитала. Высокомерные ублюдки с завышенным ЧСВ. Я может первый раз в жизни решился на благородный порыв, романтику. Этот пидор даже не заметил… Слава рассказывал долго, плевался ядом, обкладывал Мирона, его отца и деда. Андрей, правда так и не понял за что, но звучал тот очень убедительно. Потом Слава ушел на рабочее место и, угрюмо ссутулившись, стучал по клавишам, даже не прерываясь на чай каждые 15 минут, как он любил это делать обычно. Подходило время обеда, Андрей уже взял деньги, чтобы спуститься вниз в столовую, как у дверей его снова поймал взъерошенный Юра. ‒ Представляешь, у меня аутлук слетел. Я что-то нажал и у меня все пропало. Андрей смотрел на Юру, Юра смотрел на Андрея. Было непонятно шутит он или нет, это даже для Юры было слишком. Но тут проснулся угрюмый Славик: ‒ Юра, отъебись от моего сотрудника, ему больше делать нехуй думаешь, кроме как провода тебе поправлять. Я же сказал, что все задачи через хелпдеск, все в письменном виде. И тебя, Андрей, это тоже касается! Кто будет телефонию чинить? Иди в серверную. А ты, Юра, не веди себя как мудак, усек? Ошарашенный Юра, слабым голосом спросил: ‒ Почему это я мудак? ‒ Откуда ж мне знать почему ты мудак! Все, идите отсюда, работайте. Андрей поплелся в сторону серверной, Юра шел следом, ему было по пути, молчал, но лукаво поглядывал. В столовую Андрей попал после трех, как раз не осталось ничего нормального, кроме овощного супа. Он забрался в тускло освещенный угол за колонной. Мигали гирлянды, хотя был уже март. Впрочем, в этом старом здании бывшей типографии, а теперь ‒ бизнес центре класса С, время остановилось, часть этажей были перекрыты, видимо, там еще бродил призрак коммунизма ‒ столовая не могла быть другой. За колонной внезапно оживились. Он узнал эти голоса ‒ две дамы из бухгалтерии. ”О нет, наушники я не взял, теперь придется их слушать”, ‒ только и успел подумать Андрей, когда услышал: ‒ Ты видела этого хорошенького новенького журналиста. В новостях работает, ушёл из Спорта ру. ‒ Да видела, он ничего, только женат. ‒ Серьёзно? ‒ Да, у него же и сын есть, видела татуха на всю руку? ‒ Фух, я грешным делом подумала, что это мужик его. ‒ Не, Галя же его оформляла, видела паспорт. Аппетит у Андрея резко пропал. Он сам толком не успел понять, что чувствует к этому нескладному дурачку, но ему приятно было такое повышенное внимание и настырные попытки заинтересовать. Но открытых отношений он не понимал, а открытых в одностороннем порядке уж тем более. Гирлянды раздражающе поблескивали, Андрей отставил суп и внезапно пришел в ярость. Если бы его спросили из-за чего он так зол, он бы, вероятно, не смог ответить, но день был испорчен. Ближе к вечеру на почту пришла заявка от Дудя, у него не открывались какие-то ссылки. Андрей быстро передал задание новенькому стажеру в отделе и засобирался домой, впервые за месяц не засиживаясь до ночи. На Бумажном проезде было ветрено, шедевры конструктивизма вокруг навевали грусть, а ветер за что-то отхлестал дождем со снегом в лицо. Андрей чувствовал, что вселенная как-то несправедливо с ним обошлась, но в чем конкретно эта несправедливость выражалась, он стыдился сам себе признаться.