Всем нам нужна любовь

Она сидела в камере и тупо пялилась в стену. Сколько времени уже прошло с тех пор, как она здесь? Пять? Шесть? Может неделя? Она не знала этого. В комнате не было ничего, кроме мягко обитых стен и камер наблюдения. Они боялись её, вся клиника её боялась. Клиника. К чему греха таить, никакая это не клиника, а сумасшедший дом. Вот только она не поддавалась лечению. Таблетки лишь усыпляли её и её разум. Все было как в тумане, но голос настойчиво шептал в голове: «Не волнуйся, скоро ты выберешься отсюда и отомстишь им всем». И она продолжала жить. Вопреки всем, вопреки всему. Врачи качали головой и говорили: — Она не поддается лечению. Лучше, что вы можете сделать, держать её здесь до конца жизни. Остаток жизни она проведет в этом поганом месте, где полным-полно охраны, камер и других заключенных. Смерть была бы для неё избавлением. Она пыталась покончить с собой, но тщетно. Охранники вытащили её из петли, сделанной с помощью простыни. Тогда она ещё жила с соседкой, но потом задушила её. Просто так. Та слишком часто на неё косилась. И её перевели сюда. В одиночку, где она и сдохнет. Внезапно дверь открылась и на пороге показался охранник. — К тебе пришли. Вставай. Она медленно поднялась на ноги. Все боялись к ней подходить. Однажды она укусила охранника, потому что тот ударил её дубинкой. Она настоящее олицетворение этой психушки. Она поднялась и медленными шажками в смирительной рубашке вышла в коридор. Охранник кивком приказал идти вперед. Интересно, кто же пришел её навестить? Неужели он? Её завели в комнату, очень напоминающую полицейскую комнату для допросов. Охранник приковал её к стул и вышел. Это был не он. За стул сидел немолодой мужчина, брюнет с короткой стрижкой и едва пробивающимися усами и бородкой. Она терпеть не могла таких типов и считала их противными. — Здравствуй, дорогуша, — сказал он своим сиплым басом. Она поморщилась. — Вижу тебе тут совсем не нравится, не так ли? — Вам то какое дело? — проговорила она. — Кто вы? Я вас знаю? — Нет, но я тот, кто поможет тебе выйти отсюда. У нас с тобой есть общий враг. — Да, и кто же? — Никлаус Майклсон. Она облизнула пересохшие губы и произнесла: — Я вас слушаю.