Апрельский дождь

Апрельский дождь

      Когда дождь прекратился, было еще темно. Я постоянно поглядывала в окно поверх тусклых серых страниц моей новой дозы. В жизни моей было не так много зависимостей, которые вредили телу, а не только душе, но это была одна из них. Когда глаза пробегались по строчкам, а мозг против воли представлял все так тщательно описанные картины, становилось жутко. Мои руки тряслись, и буквы будто оставляли хвостатый черный след на странице, как в дождливом небе одичалые птицы. В небе. Таком же сером, как эти страницы… как мои глаза.       Я часто чувствовала себя нехорошо от прочтения его книг. До тошноты. И каждый раз, заканчивая очередную книгу, говорила себе, все, больше не могу. А потом возвращалась. Снова и снова. Как заевшая пластинка, каждый раз обретающая новый смысл. Как взгляд в темноту, каждый раз представляющий мне новый образы. Я погружалась в этот грязный, дурно пахнущий мир целиком, без остатка. И хотела сбежать. Но никогда не уходила оттуда полностью и всегда возвращалась.       Она говорила мне разное: какая я добрая, хорошая, отзывчивая. Но только там пряталась правда, только в его словах, только за стеклышками его очков, за пальцами, танцующими на клавиатуре. И я не могла объяснить это словами.       Но дождь не прекратился, а усилился снова. И кофе закончился, пришлось наливать новый. Горячий, согревающий. Такая жаркая ночь. И такой глупый, пустой, бездушный день. Кто мы, если не птицы? Только ты сейчас где-то там, летаешь повыше, растрачиваешь себя, вкушаешь сок жизни, а я здесь – в ожидании, когда дверь в тот мир снова откроется.       Ты как маленькая. Бегаешь за кумирами, подвергаешь себя опасности. Смеешься в лицо опасности, только теперь уже под градусом. И градус опасности накаляется вместе с моими чувствами. Ты говоришь о других, называешь мне бесконечный список имен, который моя память все равно не осилит. Наука? Пожалуйста. Только не буквы, кое-как сложенные, должные означать что-то великое, утонченное. Что-то красивое, сильное, смелое, что-то по-птичьему свободное или легкое. Только не имена. Я все равно их не вспомню. Зато я помню каждое твое описанное касание. То с одним, то с другим. Ты как маленькая. Растрачиваешь тело на обнимание собой других, себя другими, но не мной. Я вижу твои глаза в завитушках пара из моей скромной чашки. Сколько бы ни было, ты всегда возвращаешься. И я жду.       А я снова расправила плечи и погрузилась в правдивый мир на его страницах. Одиночество там похоже не на наказание, а на истинную благодать, посещающую всех без исключений. Если за черточками букв видно человека, то мы с ним, наверное, родственные души. И видно ли меня за этими строчками? Скажи мне. Ты, та, что стучится в дверь.       Я открываю ее и жду, пока хоть слово сорвется с твоих губ, но они лишь улыбаются. Как всегда. Жизнерадостно. Ты такая красивая, когда не грустишь, такая беспечная, такая далекая и не моя. Вода стекает с твоих волос почти ручьями, и эти промокшие пластиковые ушки… Почти мило, продолжай в том же духе. Ты все еще смотришь на меня, а я просто цыкаю и кидаю в тебя полотенце. Книга на кровати уже закрыта. Тот мир уже далеко, лишь закладка, которая будто подмигивает своими краешками – забегай, если что. И я думаю, да, очень скоро. А пока я просто кладу тебя рядом и обнимаю. Не так, как это делают те другие, птицы с изящными именами о красоте и добродетели. Я же не они, я не там. Ты говоришь, что хочешь свой стакан воды, моя любительница здорового питания. Но я говорю, нет, полежим еще немного так, и ты соглашаешься.       Кто из нас наркотик? Ты такая беспечная… Можешь улететь с кем угодно и куда угодно, но все равно возвращаешься. А я жду тебя каждый новый день.       Это ли не зависимость,       Детка?