притворись моим парнем

У Джисона с бассейном связано одно не самое приятное воспоминание. В этот раз всё должно быть по-другому. Парни откуда-то вытащили бутылки с пивом и расставили на стеклянный столик. На этот раз Джисон пить не будет, потому что от алкоголя у него одни проблемы. Если их увидит кто-то из учителей, Хан будет единственным трезвенником с подвешенным языком. «А что мы? А мы ничего», – парень готовит в голове диалог, пока другие открывают бутылки. Чан предлагает и ему, но Джисон отказывается. – На пьяную голову всё веселее. – Мне не нужно быть пьяным, чтобы быть весёлым, – отвечает Хан. Чан одобрительно кивает головой. – И то верно. – Может, поиграем в бутылочку? – предлагает Хёнджин. – В прошлый раз это закончилось не очень хорошо, – Чан чешет свой затылок, усаживаясь на плетёное кресло-качалку. – Да и девчонок тут нет. – Нам не нужны девчонки, чтобы быть весёлыми, – встревает Минхо, беря бутылку и открывая её зубами. – Сказал самый натуральный, – хохочет Уджин, усаживаясь рядом с Чаном, который смеётся вместе с ним. – А где, кстати, Феликс с Чанбином? – спрашивает Хван, оглядываясь по сторонам. – Я так понимаю, они решили нас кинуть, – отвечает Бан, пожимая плечами. – Голубкам нужно время для развития своих отношений. Джисон начинает не на шутку волноваться. Господи, блять, Чанбин, как ты посмел его бросить, даже не предупредив? – Предлагаю сыграть в правду или действие, – говорит Сынмин. – Чонину бы понравилось, жаль, он не с нами, – произносит Чан. – А почему он не поехал? – Сказал, что родители не пустили, – пожимает плечами Бан. – Вы же знаете, они у него строгие. В ответ парни согласованно кивают. В конце концов, они решили, что было бы неплохо разогреться на игре «Крокодил», которую с собой взял Чан (пиво тоже он покупал, всё-таки самый старший). Чёрт бы побрал этого Крокодила! Вот кто сможет отгадать «выхухоль»? Но Минхо с его ебучим трактористом убил всех. – Это шутки за триста, – довольно сказал Ли-старший, поглядывая на свою карточку. Парни расселись по кругу, а рядом с каждым стоит по пустой или полупустой бутылке с пивом. – Только не это, Хо-о, – тянет Чан, посмеиваясь. – Да, Чан, – Минхо похож на довольную кошку с его ухмылкой. – Триста? – переспрашивает Джисон, недоумевая. – Это же тракт… – Джисон, не надо, – предупреждающе произносит Уджин. – Отсоси у тракториста! – воодушевлённо восклицает Минхо. Уджин с Сынмином, чьи лица преисполнены стыда и сомнения в дружбе с этим идиотом, склоняют головы, пока Чан прикрывает лицо ладонью, смотря на свою карточку. Лишь Хёнджин тихо хихикает. – Ха-ха, Минхо-щи, – на лице Хана нет намёка на смешинку, – я всё-таки звоню в твой цирк. – Боже, заберите у него пиво, пожалуйста, с каждой бутылкой у него шутки всё хуже и хуже, – жалостно говорит Чан, убирая ладонь от лица. Парни хорошо проводят время, и Джисону действительно не нужен алкоголь, чтобы быть весёлым. С этой компанией всё получается само собой. «Сливки», которые раньше казались неземными и недоступными, на самом деле оказались душевными парнями со своими заботами и приколами. Придуманные кем-то другим стереотипы разбиваются в осколки об их хорошее отношение (за одним редким исключением), шутки и забавные житейские истории. Если бы Джисону кто-то раньше сказал, что он будет тусоваться с самой популярной компанией в их школе, он бы в жизни не поверил в этот бред. Но что ни делается, всё к лучшему, так ведь? Хан, по натуре своей, довольно закрытый и интровертный, ему сложно находить общий язык с другими из-за своих специфических вкусов и наклонностей. Поэтому всю свою жизнь близко общался только с Чанбином и Хёнджином, не доверяя другим. Жизнь научила ко всему относится со скептицизмом, а других проверять на прочность. Если бы не его принцип «не моё, ну и ладно», то ему было бы намного сложнее сталкиваться с трудностями, которых ему жизнь подготовила с избытком. Но больше всего Джисон не понимает Минхо и его изменившееся поведение. Он ведёт себя так, словно всё, что было раньше, и вовсе чьи-то злые вымыслы, и сам Хо не имеет к ним отношение. Неужели, захотел исправиться в лучшую сторону? Джисону в это верится с трудом, но всё же он играет по его правилам, раз так задумано. Все попытки Минхо исправиться всегда заканчивались тотальным провалом. – О чём задумался? – спрашивает Минхо, подплывая к парню. Джисон не пошёл купаться вместе с парнями. Он сидит, свесив ноги в воду, и задумчиво глядит в зеркальную гладь, рассматривая своё отражение. – О том, как быстротечна жизнь и как сильно она любит злые шутки, – отвечает парень, поднимая взгляд на Ли. – Как глубоко, – смеётся Хо и ныряет под воду. Он выныривает и трясёт волосами. Капли попадают на одежду Хана. – Лучше не задумываться ни о чём, а просто наслаждаться моментом. Может, всё-таки искупаешься? Джисон испытывает дежавю с того злополучного вечера. Наигравшись в бассейне, парни потихоньку начинают выползать. Время перевалило за два часа ночи. – Не думаю, что мне хочется, – говорит Хан. – А ты не думай, – щёки у Хо розоватые. «Да куда уж тут не думать, когда ты рядом». – Вы идёте? – спрашивает Чан, зевая. Капли воды стекают с его волос прямо на пол, а в руках он держит свою мокрую майку. – Подъём у нас в девять, не думаю, что вы встанете в такую рань. – Что так, что сяк, я в такую рань вообще встать не могу, – отвечает Минхо, снова тряся своими волосами. – Я ещё здесь посижу, – говорит Джисон. – Ладно, как хотите, – старший пожимает плечами. – Хо, – окликает Чан, – я за тобой слежу, – он переводит два пальца то на Минхо, то на себя. – Только попробуй тронуть Джисон-и, – проводит большим пальцем по своей шее. Минхо хохочет. – Понял. Спустя время все парни расходятся, забрав с собой стеклянные бутылки и игру. В помещении тихо, слышно только как Минхо плещется в бассейне. Джисон поджимает под себя ноги, опираясь подбородком на одно колено. Он наблюдает за тем, как Ли ныряет под воду, как плывёт на спине, смотря на потолок и представляя там звёзды. В такие моменты его лицо расслаблено, а сам он выглядит безмятежным, спокойным. Минхо красив, чертовски красив, и Джисон пытается представить, каково это, ощущать на себе восхищённые взгляды. Не получается. В один момент, прерывая тишину, Минхо подплывает к Джисону, который обводит его взглядом. – Ты так смотришь, будто трахнуть меня хочешь. От таких слов Хан поперхнулся слюной. – Что? Ты пьян, Минхо. – Думаешь, я не заметил, – ухмыляется старший. – Я всё замечаю, – он отплывает чуть назад и хитро смотрит исподлобья. – Ты палишься. – А ты выдумываешь, – пытается оправдаться Джисон. – Не-ет, – тянет старший, снова подплывая. Он кладёт руки по сторонам от ног Джисона, опираясь на бортик. – Я не дурак. – Ты дурак, к тому же пьяный, – Джисон хочет встать, но Минхо останавливает его. – Ты один из немногих, кто знает, что я гей. Нихуя, каминг-аут. Очень вовремя. – А я знаю твой секрет, – продолжает он. – Ничего ты не знаешь, – Джисон снова делает попытку встать, но Ли резко тянет его за собой в воду. Снова на те же грабли. – Да иди ты нахуй, Хо, – произносит Хан, выныривая и выплёвывая воду. Минхо смотрит прямо в душу, его взгляд пробирает до мурашек по коже, но их Джисон списывает на резкий контраст прохладного воздуха и тёплой воды. Хан буквально душит в себе лишние мысли, которые он давно держит. – Я устал играть в твои игры, – Джисон убирает мокрую чёлку со лба. – Когда ты отстанешь от меня? – Игры? Не припомню, – и снова эта ухмылка на его кукольных губах. – То ты холодный, то играешь в друга. Сколько можно? – А ты хочешь это прекратить? – Да, хочу, потому что ты меня достал, – в сердцах произносит Джисон. – Тогда сделай кое-что. – Что? – Джисон вопросительно выгибает бровь. – Поцелуй меня. Господи, чёртов Ли Минхо. – Попроси меня это сделать, когда ты протрезвеешь, – Хан отворачивается. – Нет, сейчас, – властно. Джисон медленно поворачивает к нему голову. Минхо кажется абсолютно серьёзным, даже серьёзнее, чем когда либо. Джисон закусывает нижнюю губу. Он ведь снова играет, хочет вывести на эмоции, у него это замечательно получается. Джисон устал от этих непонятных игр и домыслов, он хочет наконец-то понять, что происходит. Нужно, чтобы ему сказали это напрямую, потому что он не может так много думать. Интересно, о чём сейчас думает Минхо?.. Походу, ни о чём. К чёрту всё: не попробуешь – не узнаешь. Джисон подплывает к нему ближе и накрывает его губы своими, следя за реакцией парня. Освежает те воспоминания об их первом поцелуе, вытаскивает на самую поверхность. Минхо обвивает своими руками его талию, улыбаясь в поцелуй. Всё-таки добился своего. Он целует непривычно нежно, сдерживаясь, словно боясь, что Джисон рассыплется в его руках. Он прижимает парня к себе ближе, и Хан кладёт свои руки ему на плечи, обнимая за шею. Джисон чувствует его упругое и напряжённое тело. Дыхание становится всё тяжелее, а внутри живота начинают порхать бабочки, придавая ему уверенности. Но быть нежным долго у Минхо не получается. Он прикусывает джисонову нижнюю губу, чуть оттягивая. Целует в уголок губ, затем большим пальцем давит на его подбородок, чтобы приоткрыть рот и языком пройтись по верхнему и нижнему рядам его зубов. Это получается настолько грязно, что Джисон задерживает дыхание в предвкушении, прикрывая глаза. Руки Минхо начинают блуждать по спине Хана, он перенимает всю инициативу на себя, а Хану начинает медленно сносить крышу. Вся его неумелость в руках Минхо испаряется, потому что он ведёт красиво и так, что дух захватывает. – Это неправильно, Минхо, – между поцелуем невпопад вставляет Джисон. Хо на секунду останавливается, чуть отстраняется, заглядывая ему в глаза. Высматривает, гадает, что на душе у парня. Наклоняется и, облизнув мочку уха, шепчет: – Я знаю, милый. Ему нравится быть таким уверенным и ведущим рядом с Джисоном. Хоть так он взаправду может почувствовать себя сильным. Минхо обсасывает язык Хана, вызывая у парня тихий гортанный стон. С ним становится всё тяжелее и тяжелее. Руки Ли спускаются ниже, а языком он проникает ещё глубже. Минхо позволяет парню обвить свои бёдра ногами, он подминает руками джисонову задницу. Парень чувствует нарастающее возбуждение в области паха, которое постепенно становится невыносимым. А они ведь даже не сняли друг с друга одежду. Старший губами спускается от подбородка к шее, вычерчивая невесомые узоры поцелуями. Хан запрокидывает голову назад, открывая ему больше доступа и лучший вид. Минхо притягивает, у него аура такая. Сколько бы он ни пытался казаться холодным, он всё равно притягивает. Его заклятый враг со средней школы – его притягивает сейчас. Звучит несоответственно, не так ли? Джисон хочет найти этому рациональное объяснение, но не может, потому что сейчас он плавится в руках и он, блять, ненавидит себя за это, потому что так быть не должно. А Ли-старшему нравится так издеваться над ним, играть, строить из себя то врага, то друга. Такое отношение его распаляет ещё больше, ему нравится смотреть на реакцию парня, на его замешательство в глазах. Потому что Минхо – игрок. – Ой, извините, что помешал, – смущённо раздаётся сзади. Джисон мигом приходит в себя. Чан в шоке от увиденной картины. – Телефон оставил, – оправдывается парень, тихо ступая к двери. Минхо с Джисоном даже не услышали, как парень зашёл, не услышали предательский скрип двери. Чан быстро исчезает из их поля зрения, скрываясь за дверью, тихонько закрывая её за собой. Совсем как ебучая мышка. – Блять, – на выдохе произносит Джисон. – Он никому не скажет, расслабься, – говорит Минхо, намереваясь вернуться к тому, на чём они остановились. Он тянется губами к Хану, но тот отворачивается. Джисон пробует слезть с Минхо, но тот крепко держит его в своих руках. – Не сбегай от меня как в прошлый раз. Останься, – в глазах мольба. Хан на него смотрит с недоверием. Не может такого быть, не может. Но так и есть. На этот раз глаза Минхо не врут. Минхо проводит носом по его шее, вдыхая запах его парфюма вперемешку с запахом хлорки бассейна. Ну, блять. – Останься хотя бы до того времени, пока мой стояк не осядет. Джисона прорывает, и он начинает смеяться со всей ситуации. – Пока стояк не осядет, блять, Минхо, – смеётся парень, а Минхо любуется его искренней улыбкой. Как скажет что-то, хоть стой, хоть падай. – Так что?.. – Хорошо, – соглашается Джисон. – А может, лучше поможешь? – с надеждой в голосе. – Нет, иди нахуй. – Так это же да? – Нет, Минхо!

***

С Феликсом приятно спать даже на полутораместной кровати. Он обнимает Чанбина за талию, крепко прижимая к себе и тыча носом макушку. У него тёплое, размеренное дыхание и чуткий сон, Чанбин боится лишний раз вздохнуть, чтобы не разбудить Ликса. В его объятиях спокойно и надёжно, настолько, что Бину кажется, что это сон. Что всё, что с ним происходит, – это сон, а Феликс – самое прекрасное из всех его видений. После всего, что произошло, спать с ним и чувствовать его тепло кажется таким правильным. Без секса и грязи, просто лежать в обнимку и молчать. Так спокойно на душе у Чанбина давно не было. – Так, какого чёрта вчера вас не было? – спрашивает Джисон за завтраком, жуя мясо. – Даже не предупредили. Феликс с Чанбином переглядываются. – Джисон-и, я же уже говорил, что голубкам нужно время для развития отношений, – многозначительно вставляет Чан. Джисон недовольно смотрит на парочку. Чанбин пожимает плечами. – Простите, что не предупредили, – отвечает Ликс. – Мы устали за день и решили, что будет лучше остаться в номере. Даже и лучше стало, что они остались в номере. Прояснили отношения, уснули в обнимку, перед этим поговорив о ночном небе. Настолько прекрасно, что страшно. За завтраком парни обсуждают предстоящий день. У Чанбина всё ещё ломит тело после вчерашнего заезда по снежному склону, потому что Феликс с Джисоном, кажется, готовы были из него всю душу вытрясти. На этот раз у Чанбина стало получаться лучше; он приноровился к лыжам и снегу под строгими указаниями со стороны Ликса, который блюдёт его как солдата на подготовке. Откуда у этого парня столько закалённости и выдержки? Чанбин ведь не спортивный человек, а Феликс спортом с детства увлекается. Австралиец как личный коучер на заказ. Ему действительно можно доверить целую команду и потом не сомневаться в её подготовке. Бин уверен, что Феликс может всё, ему даже не придётся прилагать особых усилий, чтобы добиться чего-то. Чанбин не перестаёт благодарить всё на свете за то, что судьба свела его с этим парнем. «Не суди книжку по обложке, потому что её содержание может быть намного лучше, чем ты представлял», – сказал Феликс, когда они сидели в библиотеке и готовились к экзаменам. Парень ерунды не скажет. – Ликс, ты случаем не знаешь, что происходит с Минхо и Джисоном? – спрашивает Чанбин, пока они с парнем поднимаются по канатной дороге вверх. Ликс, болтая ногами в воздухе, переводит взгляд на Бина. – Что? – Ну, они странно себя ведут, мне это не нравится. Они ненавидели друг друга со средней школы, а тут неожиданно всё стало хорошо, – говорит Со. Феликс задумывается. – Я думал, что один заметил странное поведение Минхо. Постоянно навеселе, меньше хмурится и раздражается… – Ты же не думаешь, что… У парней в момент загораются лампочки над головами, и они одновременно выпаливают: – НЕТ! – Вот-вот, я о том же, – поспешно произносит Чанбин. – Точно дурацкая мысль, – поддакивает Ликс. Они замолкают. – А может… – начинает Феликс. – Нет, – перебивает его Бин. – Абсолютно точно нет. – Да, точно, – согласно кивает Ли. Больше к этой теме они не возвращаются. Пока Чанбин с Феликсом хорошо проводят время вдвоём, Джисон с Минхо едут на канатной дороге на два ряда ниже. Джисону чертовски неловко за вчерашний вечер, он старается не думать о том, что произошло. Но воспоминания как назло сами вылезают наружу. Минхо же выглядит так, словно ничего не произошло и ему ни капли не стыдно за содеянное. У него на лице неслезающая ухмылка и хитрый взгляд. О том, что было вчера (как Джисон думает, что лучше бы вообще ничего не было), он, кажется, и вовсе не думает. Когда Хан вернулся к себе в номер, ему повезло, потому что Хёнджин уже спал. Так он избежал неловких вопросов, которые, он уверен, у него должны были быть. На утро же их не оказалось, словно Хван забыл, что они были вчера в бассейне. Только сказал, что было классно. Кого Джисон пытался избегать этим утром, так это Чана и его удивлённо-заинтересованные взгляды, который он открыто кидал то на Хана, то на Хо. Пусть последний и сказал, что Бан никому ничего не расскажет, но Джисон уверен, что ему потом обязательно зададут вопрос и возможно не один. – Как ты думаешь, чайки смогли бы жить на холоде? Минхо ошеломляет своим вопросом Джисона. – Чайки? – он поворачивает голову в сторону старшего. – Ты дурак? «Нет, ну, он точно головой ударился». – Ты вчера уже говорил, что я дурак, – говорит, как ни в чём не бывало, Ли, а у Хана щёки краснеют при слове «вчера». – Так да или нет? – Да, наверное, не знаю, – поспешно говорит Хан, пожимая плечами. Они оба замолкают. Минхо достаёт свой телефон и пытается найти сеть, меняя положение рук, то наверх поднимет, то опустит. Джисону про себя думает, что парень одержим социальными сетями и даже в такой глуши пытается найти связь с внешним миром. В дикой местности ему точно не выжить без инстаграмма. Найдя сеть магическим образом, парень принимает листать ленту с вытянутой в сторону рукой. И что, что телефон может упасть? Посмотреть, сколько лайков набрала его последняя фотография, намного важнее. – Йеджи с Чонином? – удивляется Ли. – Не думал, что они тусуются вместе без нас, – он показывает фотографию в своём айфоне Джисону. Хан присматривается. И правда, Йеджи с Чонином. Младший выглядит таким милым и беззаботным, словно он и не смотрел после соревнований на Джисона убийственным взглядом. Парень как вспомнит, так вздрогнет. – Сделаем фотографию вместе? – Ли скорее не спрашивает, а утверждает. – Что? На высоте в… – договорить не успевает, потому что Минхо уже направил телефон и включил фронтальную камеру. Щёлк. – Отличная фотка, – ехидно произносит Хо и принимается её редактировать. – Ты… – Всё, выложил в историю, пусть Чонин-и посмотрит, что упустил. – …инстаграмный маньяк, – договаривает Джисон. – Вообще-то звезда, но да ладно. Джисон на его слова только фыркает. Весь день выпускники проводят на снежных вершинах, рассекая, кто на лыжах, кто на сноуборде. В такие моменты жизнь кажется лёгкой и беззаботной, словно все проблемы можно преодолеть как очередное препятствие на трассе. Не хочется думать о чём-то сложном, хочется просто наслаждаться моментом, который дан здесь и сейчас. Чанбин орёт во всё горло, спускаясь с высокой трассы, пока впереди ловко рассекает Феликс, смеясь на пару с Джисоном. Минхо разъезжает на сноуборде вместе с Чаном, а Хёнджин с Уджином и Сынмином несколько минут ломаются, прежде чем определиться, кто спустится первый из их тройки. В итоге, была – не была, парни спускаются вслед за Уджином. Вечером выпускники собираются около общего костра, чтобы погреться, поесть жареных сосисок и послушать гитару, подпевая почти в унисон. Феликс приобнимает Чанбина за плечи, пока тот держит две палочки с сосисками над костром. Джисон с Хёнджином спорят о том, что появилось первым: яйцо или курица. Минхо стоит рядом и вставляет свои пять копеек между фразами Джисона. Тем временем Уджин с Чаном играют в камень-ножницы-бумага, кто выиграет, тот пойдёт и спросит номер у милой девушки-выпускницы. – Вы же понимаете, что вас двое, а она одна? – спрашивает Сынмин у парней, попивая какао из своего термоса. В ответ Чан кивает. Побеждает Уджин и, одарив австралийца победным взглядом, с гордым видом направляется к девушке. – Сейчас заикаться начнёт, – говорит Бан. – Скорее всего, – пожимает плечами Сынмин. Чанбин, поджарив сосиски, отдаёт одну палочку Феликсу. Ликс дует на неё и затем откусывает, показывая большой палец вверх своему парню. Ночью они снова засыпают в обнимку.

***

– Зачем ты это делаешь? – спрашивает Джисон. Они с Минхо снова сидят у бассейна, на этот раз вдвоём. Минхо переводит на парня вопросительный взгляд. – Что делаю? Хан смотрит на спокойную водную гладь; бассейн подсвечивается изнутри. Джисон сам позвал Ли, потому что ему надо прояснить, что происходит. Надумывать он больше не в силах. – Играешь в дурака. Хо задумывается. Он сводит брови к переносице, чуть хмурясь, и поджимает губы в одну линию. Выглядит непривычно серьёзным. – Когда ты понял, что ты гей? Джисона такой вопрос ошарашивает. – Я не говорил, что я гей. – А кто тогда? Би? Пан? Любитель поэкспериментировать? Хану становится неловко. На время в помещении повисает тишина. – Я понял, что я гей ещё в детстве, когда всем начали нравиться девчонки, а я засматривался на своего лучшего друга, – грустно ухмыляется Минхо, прерывая молчание. – Он сказал мне, что это неправильно и что я отвратительный. Мне было одиннадцать, а я был впечатлительным ребёнком. После его слов я больше никому не признавался, кто я на самом деле, – он слабо болтает ногами в воде. – Позже был ещё один парень, но у нас всё было в секрете. Даже мои друзья сейчас не знают этого. У Минхо есть много факторов, которые влияют на его замалчивание о своей ориентации. И одна из них: страх разочаровать родителей, которые возлагают на него огромные надежды. Он не может их подвести. Это будет неправильно. Минхо не хочет быть для них плохим сыном. Откровения парня заставили Джисона снова задуматься. А когда сам Хан понял, что девочки его не привлекают? Наверное, тоже в детстве. Он никогда не испытывал романтических чувств к противоположному полу и считал это вполне нормальным. Все его мысли были заняты математикой, логикой и компьютерными играми. Так он мог ни о чём не думать. – Я… – Джисон закрывает рот, пытаясь подобрать нужные слова. Затем продолжает: – …наверное, в подростковом возрасте понял, что что-то не так. Мне не нравились девчонки, они были как заноза в заднице, – его слова отдаются лёгкой улыбкой на лице Минхо. – Но и мальчики меня не привлекали. И вообще, я не уверен, что они меня привлекают. Я не знаю, – он вздыхает. – Я ни с кем об этом не говорил. – Боишься быть отвергнутым близкими людьми? – заинтересованно спрашивает Минхо. Спрашивает так, словно…с надеждой в голосе, что ли? С надеждой найти близкого по духу и переживаниям человека. И Ли чувствовал эту невидимую нить между ними, которая их свела. Не обрывай эту нить, Джисон, не обрывай… – Не знаю, – Хан пожимает плечами, – наверное. Этот момент душевной близости кажется до безумия интимным. У них один секрет на двоих, о котором никто не должен узнать. Дверь в помещение открывается, и парни одновременно поворачиваются в сторону звука. – О, вы здесь, – говорит Уджин, с кем-то переписываясь в телефоне. – Вы никому не сказали, что вы здесь, поэтому вас ищут. – Скажи, что мы позже подойдём, – отвечает Ли. – Хорошо, – кивает Ким и уходит. Всю обстановку испортил. Парни ещё некоторое время сидят в тишине. Джисон думает о том, что, возможно… Нет, невозможно. А Минхо? О чём он думает? Минхо накрывает руку Джисона своей, сжимая, словно не хочет отпускать. Знает же, что Джисон при первой возможности сорвётся и уйдёт от него. Хана пробивает током по всему телу от тёплого прикосновения. – Целуешься ты не особо умело, – говорит Ли. – Неужели я украл у тебя первый поцелуй? – он переводит хитрый взгляд на парня. Джисон смущённо переводит взгляд на их руки. – Нет. – Давай договоримся не врать? – Всё ещё нет. – Я не об этом, – Минхо мотает головой. – Мы не будем врать друг другу. С меня достаточно лжи от людей. – Хорошо, – соглашается Джисон, кивая. А может… – И всё-таки забавно, что именно я был первым, с кем ты поцеловался, – довольно произносит Ли. Джисон закатывает глаза. – Все мы совершаем ошибки. – Хочешь сказать, что я – твоя ошибка? – Минхо всматривается в джисоновы черты лица. – Да, – Джисон смотрит в глаза Минхо. Ли усмехается. – Возможно, так и есть, – он наклоняется ближе к Хану. Джисон отклоняется от него в сторону. Сердце в груди бешено колотится от такой близости. – Пойдём, нас ждут, – Джисон убирает руку Минхо и встаёт, отряхиваясь. Ли вздыхает, но встаёт следом. Джисон запутался ещё больше.

***

Четыре дня пролетели незаметно. От поездки остались приятные (и не очень) воспоминания и фотографии в фотоплёнке. Даже если что-то и шло не так, то всё, что ни делается, всё к лучшему, верно? По приезде домой Чанбин поделился со своей мамой впечатлениями, показав ей забавные фотографии и видео, где он съезжает по снежной трассе. – Это твой друг смеётся на фоне? – спрашивает она, поднимая взгляд на сына. На фоне звонко хохочет Феликс. – Да, – смущённо отвечает Чанбин, отводя взгляд. – Его Феликс зовут. – Смешной парнишка, – улыбается она, рассматривая последующие фотографии, листая их в телефоне Бина. Парень не успевает забрать телефон из её рук, когда она доходит до картинки, где Чанбин с Ликсом держатся за руки. Она удивлённо её рассматривает, но Бин всё-таки забирает телефон и выключает его. – Дальше нет ничего интересного, – отвлечённо произносит он. – У тебя есть что-то, что ты скрываешь от меня? – расстроено спрашивает Виен. – Нет, – Бин мотает головой. – Я, наверное, пойду к себе. Устал. Женщина кивает, и парень уходит в комнату. На телефон приходит уведомление. «Какие планы на новый год? Мы с Чаном хотим закатить тусу». «Не знаю ещё», – печатает Со. Ответ приходит моментально. «Ну, ты будешь с нами?» Чанбин думает о своей маме. Он не хочет оставлять её одну на новый год, но она, скорее всего, уйдёт к друзьям. «Думаю, да». В ответ Феликс присылает своё улыбающееся сонное селфи, и губы Чанбина медленно расползаются в улыбке. Он без раздумий ставит эту фотографию на заставку звонка на номер Ликса и ложится спать, отправив парню сообщение с пожеланием спокойной ночи. Тем временем Феликс сидит в тёмной комнате и с опаской смотрит на пришедшее сообщение. «Соскучился, Феликс-оппа?». – Чонин, какого хера?