После полуночи

Тяжёлые серые тучи заволокли небо, не давая возможности ярким солнечным лучам пробиться и разрезать нависшую мглу. Над Лилландрилом впервые за долгое время висел плотный туман. Казалось, вот-вот прольётся дождь, и Халион был уверен, что он отчётливо расслышит шипение, когда холодные капли разобьются о горячую землю и нагретые солнцем камни. Юноша уснул лишь под утро. Он долго метался по кровати, пытаясь найти удобное положение, и вслушивался в едва слышные звуки из комнаты по соседству: сперва раздавились шорохи, словно альтмер копался в каких-то свитках, а после разлилась абсолютная тишина, ласкающая слух, — как предположил Халион, некромант лёг отдыхать или, возможно, взялся за книгу. Мальчишка так и не решился проверить свою догадку, он лишь откинул с торса одеяло, которое неожиданно стало невыносимой ношей, и перевернулся на бок, подложив под голову согнутую в локте руку. Хотелось расцарапать грудную клетку или иным способом причинить себе физический дискомфорт, который смог бы отвлечь от дискомфорта душевного. Было стыдно. Халион надолго запомнит те яркие и щекочущие нервы сцены в лесу, свидетелем которых он не должен был стать. Юноша закрывал глаза и видел в абсолютной темноте лишь холодные альтмерские глаза, горящие голубым пламенем, что прожигали в мальчишке дыру, на своём предплечье ощущал крепко сжатые цепкие пальцы, на лице — горячее и обжигающее кожу дыхание. Халион увидел вживую, собственными глазами, насколько Маннимарко опасен на самом деле, чудовищно опасен, и от осознания этого тело сковал холод, не отпускающий, вынуждающий ёжиться. От усталости и недосыпа невероятно болела голова, и мальчишка поутру никак не мог элементарно сосредоточиться и сфокусировать взгляд. Наконец поднявшись с постели, умывшись и одевшись, он всё же направился к альтмеру, пусть и все внутренности от страха начало скручивать и тянуть. О том, что эльф был зол и рано или поздно спросит с приспешника, какого скампа тот оказался в лесу, сломал ловушку, преградив тем самым меру дорогу, и ко всему прочему обнаружился в компании мага, и говорить не стоило. Юноша даже решил, что будь они в замке, ему всенепременно вновь всыпали бы дисциплинарной плетью, раны от которой с таким трудом заживают. Однако же эльфа в комнате не оказалось, и всё выглядело так, словно его и вовсе здесь не было: кровать была идеально заправлена, кувшин, доверху наполненный ледяной водой, не тронут, лёгкие незадёрнутые занавески на окне колыхались на ветру, впуская в помещение свет. Халион остановился посередине довольно просторной комнаты, вдыхая полной грудью воздух, в котором витал едва уловимый запах эльфа. Когда юноша вышел на воздух, устроившись на скамье возле входа в таверну, первые капли дождя уже начали срываться с плотных облаков. Улицы ожидаемо пустовали, поэтому мальчишка, медленно пережёвывая кусок купленной у хозяйки таверны слойки, скользил пустым взглядом по посеревшим от влаги зданиям и деревьям. Халион сразу же заметил подошедшую к нему Валене, но лишь кивнул, приглашая присесть рядом и протягивая ей завёрнутую в белую ткань ещё тёплую выпечку. Эльфийка до сих пор не привыкла к иллюзиям на юноше, поэтому, приняв свёрток и устроившись под боком друга, принялась с внимательностью и любопытством разглядывать знакомое-незнакомое лицо Халиона. Закончив с разглядыванием так и не проронившего ни слова друга и с завтраком, эльфийка, несмотря на начавшийся дождь, схватила удивлённо округлившего глаза юношу за руку и потащила в известном лишь ей направлении. Они скользили по узким улочкам и порой даже перепрыгивали через живые изгороди и ограждения, приземляясь прямиком в лужи и разбрызгивая воду. Лишь когда некроманты добрались до нужного места — небольшого дома, стены которого были покрыты виноградной лозой, а на крыльце были развешаны венички сушёных трав, — Валене скосила на друга озадаченный взгляд. — Чего хмурый, словно болотных стручков наелся? — спросила она, подныривая под руку Халиона, который одной рукой придержал девушке тяжёлую дверь, а другой тщательно обтирал мокрое лицо и шею. — Не спалось, уснул лишь под утро. Довольно сложно после холодных горных ветров и снега привыкнуть к жаркому климату и тёплым дождям, — буркнул юноша, входя внутрь лавки вслед за подругой. Помещение походило на обычную алхимическую лавку, в которой можно было найти всё необходимое для зелий, ядов и мазей, но всё же Халион нутром чуял, что здесь они не просто так. Одежда некромантов промокла, поэтому они синхронно двинулись в сторону согревающего очага, не заметив никого за прилавком. Однако уже через мгновение юноша резко вскинул голову, заслышав тихие звуки неторопливых шагов и шелест одежд. Их взору предстал каджит с пепельной шерстью и яркими тёмными пятнами, который навалился на прилавок и хитро повёл длинными усами. — Дорогая, всё то, что ты просила, готово, — проговорил котяра и резко присел, принявшись чем-то греметь и шуршать. Валене усмехнулась и подошла к уже поднявшемуся каджиту, положившему на прилавок небольшой свёрток. Девушка отсчитала кругленькую сумму и пододвинула горсть монет продавцу. Тот потерял всякий интерес к некромантам и принялся с удовольствием пересчитывать монеты, в то время как Валене уже подошла к Халиону, который с заинтересованностью разглядывал бормочащего себе что-то под нос каджита. — Что там? — юноша кивнул на свёрток подмышкой у девушки. — Это для моих исследований, — пояснила она. — Очень редкие ингредиенты, о которых я тебе как раз и говорила: жир нарисованного тролля, орехи железного дерева, корень жарницы… — девушка осеклась, заметив скептически вздёрнутую бровь друга. — Не смотри так, только здесь мы можем приобрести столь ценные ингредиенты, — полукровка негромко хмыкнул и тряхнул головой, разбрызгивая дождевые капли, слетевшие с его волос, и вынуждая девушку фыркнуть. — Да и рисковать я не собиралась, поэтому пришлось использовать исключительно наши связи, — в этот же момент котяра красноречиво сверкнул глазами и издал донельзя довольный рык, схожий со смешком. — Ра’Захр надеется, что Господин в добром здравии, — вполголоса произнёс каджит, обнажая клыки, и уже оба некроманта усмехнулись. — Как рябь по воде, прошлась весточка, что он стал ещё более могущественным, и каджиту интересно, так ли это? — котяра принялся корябать когтями прилавок. Халион слегка сощурился. Каджит внушал доверие, да и подруга, как видно, испытывала к нему симпатию. Валене улыбнулась шире, бросив на юношу выразительный взгляд с искорками веселья, и устремилась к прилавку, прижимаясь к нему боком и рассматривая пахучие ингредиенты в ёмкостях. — Это так. — Ра’Захр любит силу, уважает сильнейших и преклоняется перед могущественными, — проговорил каджит, растягивая губы в ещё более широкой ухмылке. — И он готов вновь склонить голову перед Господином при встрече. — Пусть он и… занят сейчас, но уверен, что он оценил бы твою преданность, — сказал Халион и учтиво кивнул, проявляя уважение к более старшему некроманту. — Она уже оценена, — каджит вторил юноше и также склонил голову, при этом не сводя весёлых глаз с мальчишки. — Здешние маги обеспокоены, они не могут проверить, правдивы ли эти слухи, потому и разжигают пожар, который едва ли смогут потушить. Их, в отличие от магов на материке, всегда волновало лишь собственное благополучие, репутация семейств, обретение крепких связей, а теперь же их страшит грядущее, ведь они столкнулись с тем, что пророчил Ванус Галерион. Ввязавшись в политику, запутавшись в этой токсичной и липкой паутине, они позабыли его слова. — Разве нам есть дело до этого? — хитро сощурившись, спросил Халион. — На стороне сильнейших всё видится иначе. — Ну начали тут философствовать, нам пора, — вмешалась эльфийка, отталкиваясь бедром от прилавка. Словно по чьей-то команде, в помещение вошла небольшая группка покупателей, громко переговаривающихся между собой, и вмиг выражение лица котяры сменилось на нейтральное. Уже вернувшись в таверну и поднявшись к себе, Халион, развеяв иллюзию, сел на кровать и вплёл пальцы во влажные волосы, тяжело вздыхая. Ему необходимо было поговорить с Маннимарко, объяснить ситуацию и… извиниться, а дальше будь что будет. Тем не менее, словно нарочно, альтмер будто сквозь землю провалился, и Халион даже предположить не мог, куда мог деться старший некромант. Пытаться найти ответ в собственной голове оказалось задачей не из лёгких, поэтому следовало обратиться к тому, для кого логика эксцентричного и непредсказуемого эльфа была более ясна и понятна. Морохир делал какие-то заметки в своём дневнике, когда в дверях появился мальчишка в промокшей одежде. Альтмер, не поднимая головы, улыбнулся. — Ну здравствуй, любитель ночных прогулок и искатель приключений на свою задницу. Халион замер, недоверчиво косясь на альтмера. — А ты… — Знаю, что Господина ты в лесу всё-таки встретил, — закончил за мальчишку эльф, отрываясь от записей. — И также знаю, что тебе повстречались маги, с одним из которых ты успел развлечься, — янтарные глаза сузились, и Халион увидел в них осуждение. — Развлечься? — растерянно переспросил полукровка. — Я… вовсе с ним не развлекался, просто помог ему. Откуда такие выводы? — чуть повысив голос, осведомился юноша. — Помог… — протянул эльф, осуждающе качая головой. — Откуда такие выводы? Это не мои слова, а слова нашего Господина, терпение которого тебе явно доставляет неописуемое удовольствие испытывать. Морохир недовольно дёрнул уголком рта, замечая, как напряглись желваки на скулах юноши. — Слышал бы ты его речи — сквозь землю провалился бы, — альтмер опустил голову, возвращая своё внимание к разложенному на коленях довольно толстому и увесистому дневнику. — Он зол? — выдавил из себя Халион и шагнул вглубь комнаты эльфа, заведомо прикрыв за собой дверь. — Восемь шансов из десяти, что тебе попало бы, будь мы дома, поэтому молись всем даэдра, чтобы он сменил гнев на милость за довольно-таки короткий промежуток времени. — Я хочу с ним поговорить и извиниться, — сказал негромко Халион, опустив глаза и принявшись ковырять носком сапога пол. Морохир негромко засмеялся и вновь оторвался от своих записей. — Извиниться, — улыбнулся эльф. — Тебе легче взобраться к кратеру Красной горы, чем перед кем-то извиниться. Вроде, наполовину альтмер, на другую половину — человек, но порой мне кажется, что в тебе течёт не человеческая кровь, а данмерская, — Халион непонимающе сузил глаза. — Люди чаще всего свои ошибки признают и могут извиниться, тебе же даётся это с трудом. — И всё же я хочу это сделать, — уверенно сказал юноша. — Вряд ли он убьёт меня за это… я, в конце концов, разобрался с той ловушкой, в которую он мог попасть. — Не мог, — хмыкнул эльф. — За кого ты его принимаешь? Даже просто прогуливаясь по лесу, он сосредоточен: слышит, видит, чувствует всё. Его учили иначе, чем, например, меня или Лареса, хотя родина у нас одна и та же. Я уверен, что он знал, что ты где-то неподалёку. Халион прошёлся до кресла в углу и сел в него, смотря неотрывно на эльфа. — Ты сам мне вчера указал направление. Если не хотел… — Но был уверен, что ты будешь более осторожным, — перебил юношу эльф. Халион принялся терзать губу зубами, вслушиваясь в скрежет пера о бумагу. — И всё же, где он, Морохир? — спустя пару минут спросил он, и альтмер странно сверкнул глазами. Морохир некоторое время пристально смотрел на юношу, который в ответ не сводил выжидающего взгляда с бывшего наставника, прежде чем заговорить: — Скажи мне: разве твои извинения не могут подождать? Халион отвёл глаза от альтмера, крепко вцепившись пальцами в резной подлокотник кресла. — Хочешь сказать, что он может объявиться лишь перед нашим отплытием? — Хочу, — с напряжёнными нотками в голосе ответил эльф. — Бывали случаи, и не раз, когда приходилось возвращаться в замок без него, — Морохир негромко вздохнул и устало потёр пальцами глазами. — В отличие от людей, мерам, особенно альтмерам, действительно свойственно исчезать, как призракам — неожиданно и бесследно, когда требуется проветрить голову и попросту отдохнуть. — Почему я за тобой не замечал подобного? — удивился Халион, сужая глаза. — Ты-то и при мне умудряешься вляпываться в неприятности, если я ни с того ни с сего пропаду, ты точно нарвёшься на нечто более серьёзное, чем порка, клеймо и остранение от вылазов, так что приходится расслабляться иначе. Халион хмыкнул. — И как же? Не замечал, чтобы ты предавался… — щёки юноши слегка порозовели, и эльф повёл заинтересованно бровью. — Чтобы ты предавался любовным утехам с целью расслабиться, — опустив глаза, договорил полукровка. Морохир не сдержался и расхохотался, вынудив юного некроманта прикрыть глаза ладонью. — Смеётся ещё… ну перестань. Эльф, не сразу, но всё же успокоившись, небрежно зачесал упавшие на лицо светлые пряди назад. — По-твоему, расслабиться можно лишь таким образом? Я не это имел ввиду, нет. Есть и другие варианты: чтение, медитации, сон, пребывание в тишине, выпивка, на худой конец, — пояснил альтмер. — К последнему ты прибегал, я помню, — Халион недовольно искривил губы, стоило вспомнить, как он напился вместе с Марселем прямо перед ритуалом Маннимарко, что, разумеется, от старших не укрылось. — Впрочем, ты и к предложенному тобой же методу прибегаешь, — эльф сдержанно улыбнулся, но юноша сглотнул и вскинул на него неуверенный взгляд из-под бровей. — Что? — удивился эльф. — Я не слепой, — прозвучало уже более напряжённо, с металлическими нотками, из-за чего Халион и сам напрягся. Он насупился, но отвечать не стал — в любом случае эльф в курсе, что связывает его и Маннимарко, так что и слова уже были лишними. Альтмер между тем уселся удобнее, придерживая рукой дневник. Лицо его вновь сделалось серьёзным, а на лбу появились морщинки. — Мы отошли от темы разговора, — прокашлявшись, сказал полукровка. — У меня закрадываются подозрения, что ты не хочешь говорить, где он, — выдал Халион, поднимая глаза на эльфа. — Ты прав. Я не хочу и не буду тебе этого говорить, хотя, разумеется, знаю его местоположение. — Но почему? — нахмурился Халион, ощущая, как в груди начинает разгораться огонёк раздражения и злости. — Халион… тебе просто знать это не нужно, вот и всё. Удивлённо замерший Халион не нашёлся с ответом, столкнувшись с непреклонностью Морохира. Эльф же окинул юношу строгим взглядом, ставя точку в разговоре, и вернулся к своим записям. Мальчишка закусил изнутри щёку, пытаясь подавить бурю вспыхнувших внутри него эмоций. Он не привык получать отказ, потому заметно растерялся. Лишь почувствовав солоноватый привкус на языке, который вынудил мальчонку сморгнуть пелену перед глазами, парнишка рывком поднялся с кресла. — Халион! — окликнул его вдруг альтмер, и юноша замер, слегка обернувшись. — Не дёргай тигра за усы. Он не будет рад тебе, поверь мне. — Я это понял, поэтому просто хочу найти Валене и пройтись с ней по лесу. Фауна и флора этих мест представляют для меня интерес. Недоверчиво сузив глаза и окинув лицо юноши оценивающим взглядом, эльф кивнул и опустил голову.

***

— Халион, — несколько раздражённо рыкнула эльфийка. — Какого даэдра мы тут забыли? Пробираться сквозь мокрые растения и тонуть сапогами в жиже после пролившегося дождя было тем ещё удовольствием, поэтому данмерка обернулась к идущему следом полуэльфу, который рассеял наложенные им же чары, скрывавшие его облик, стоило им углубиться в лес. — Видела когда-нибудь индриков? — Нет. — А хочешь посмотреть? — Подыхать раньше времени я не собираюсь, — предупреждающе протянула эльфийка и остановилась. Халион, кинув на девушку быстрый взгляд, прошёл мимо неё. — Слушай, ты что удумал? А ну стой! Халион замер и, вздохнув, нехотя повернул голову к подруге. — Собрать какие-нибудь травы, глянуть на индрика, осмотреть местность — чем тебе не план? — спокойно проговорил он, дотрагиваясь пальцами до широкого листа и собирая с него влагу. — Ты же следопыт, — сапфировые глаза хитро сверкнули, но девушка не сдвинулась с места и лишь сложила руки на груди. — Даю тебе слово, этот олень тебя не тронет, мы будем очень осторожны. Я читал о них, поэтому прекрасно знаю, насколько опасны эти животные. — Халион, если он нас заметит… — со звенящими нотками в голосе начала Валене, когда взгляд Халион смягчился, а сам он приблизился к подруге, кладя ладони той на плечи и низко к ней наклоняясь. — Я ведь дал слово, — с привычной мягкой улыбкой сказал он, всматриваясь в алые глаза. — Ты же знаешь, что я терпеть не могу что-то обещать, но если делаю это, то обещание своё не нарушаю, — данмерка вздохнула и, прикрыв глаза, кивнула. Халион только успел отойти в сторону, как девушка, сосредоточенно нахмурив брови, зашагала вперёд. Её словно вёл невидимый проводник, который указывал, где стоит присесть на корточки, чтобы сгрести горсть земли в ладонь и принюхаться, прислушаться к звукам дикого и опасного леса, довериться собственным ощущениям, а после двинуть в нужную сторону. Они углублялись в чащу, в совершенно непроходимые места, в которых не было ничего рукотворного, но магия витала в воздухе, и некроманты не могли её не чувствовать. Халион, не решившийся использовать заклинание «Ясновидение», которое буквально соки все высасывало из юного тела, доверчиво шёл за данмеркой. Вскоре густой лес сменилась скалистой местностью, и юным некромантам пришлось смотреть под ноги, чтобы не налететь на острые камни. Сквозь нависшую серость выглянуло солнце, освещая дорогу тёмным магам. Нахмурившийся Халион только хотел было усомниться в верности направления, но Валене неожиданно замерла и присела, обхватив ладонями каменные выступы. Её взгляд впился в одну точку и сделался по-настоящему сосредоточенным. Халион присел рядом с девушкой и проследил за её взглядом. На его губах расплылась улыбка. Перед ними раскинулось совсем неглубокое ущелье, по центру которого текла бурная река. На берегу деревья не росли — лишь небольшие кустарники, — поэтому разглядеть массивную фигуру выделяющегося на светлом и ярком фоне зверя не составило особого труда. Олень с грацией, присущей лишь столь благородным созданиям, склонился к журчащей воде, выставив вперёд ногу. Халион оглядел переливающиеся зелёным, голубым, синим, золотистым и бирюзовым цветами перья, которыми было покрыто крепкое тело оленя, после чего взгляд его скользнул к массивным рогам, украшающим голову животного. Халион сощурился и подался чуть вперёд, чтобы разглядеть один рог на лбу индрика, когда животное резко выпрямилось, хлестнув себя хвостом. — Никогда не видел зверя прекраснее, — на выдохе протянул юноша. — Тебе нравится? — он повернулся к подруге, и эльфийка кивнула, коротко улыбнувшись. — Насколько мне известно, их эволюции способствуют местные. — Их ведь стали уже одомашнивать, — нахмурился Халион. — Верно, но эльфы следят за популяцией и диких особей. — Уверен, что альтмеры не позволят уйти в вечность таким прекрасным, пусть и смертельно опасным, созданиям. Девушка неоднозначно покачала головой, прежде чем крадучись двинуться обратно в лес. Халион ещё какое-то время всматривался в фигуру удаляющегося животного, шедшего по берегу вдоль реки, после чего хотел было уже развернуться, как данмерка вскинула в предупреждающем жесте руку. — Что? — не понял юноша и осмотрелся. — Ты не чувствуешь? Мы не одни. Халион, из головы которого никак не выходил образ изящного животного с горделиво вздёрнутой головой, сильно сжал пальцы в кулаки, вынуждая себя наконец сосредоточиться. Откуда-то из леса тянуло странной и незнакомой энергией, которая волнами, словно ощупывая, прошлась по телам некромантов. Пальцы Халиона начало покалывать, а по телу прошёлся рой мурашек, что могло значить лишь одно — поблизости хищник. Зверь явно так же, как и индрик, обладал магическими способностями, поэтому некроманты переглянулись. — Теперь ты его чувствуешь? — Чувствую, но… не могу понять, движется он или нет. Даже прислушавшись и замерев, никак не удавалось понять, где животное. К тому, что зверь выпрыгнет из густой чащи прямо перед тёмными магами, некроманты готовы не были. Они рефлекторно вздрогнули и подались назад. Животное не было нежитью, пусть и напоминало её внешне: яркие глаза светились яростью и злостью, морда казалась облезшей, но, лишь приглядевшись, Халион увидел костяные наросты, гребни и что-то наподобие усов. Чёрное мускулистое тело было покрыто чешуёй, что отливала разными цветами, а хвост с кисточкой змеёй извивался, со свистом рассекая воздух. — Что за… — Халион не успел договорить — животное пригнулось к земле и с глухим рыком бросилось на них. Некроманты успели уйти с траектории прыжка зверя, но тот ловко развернулся в сторону не успевшей подняться на ноги Валене, полоснув острыми когтями по камню. Сориентировавшийся Халион принялся осыпать дикого зверя огненными стрелами и ледяными копьями, но ни то ни другое не возымело нужного эффекта: покрывавшая всё тело хищника чешуя поглощала магические атаки, а само животное, казалось, и вовсе не замечало тщетных попыток юноши его остановить. Валене между тем замерла, не рискуя подняться и не сводя с хищника напуганного взгляда. Этим промедлением и воспользовался зверь, оскалившись и вновь припав к земле. Последующее произошло настолько быстро, что эльфийка не успела издать и звука: Халион оказался рядом и со всей силы оттолкнул её в сторону. Когда она худо-бедно приподнялась на локтях и коленях, игнорируя боль в ушибленных конечностях и ребрах, на краю обрыва не было ни друга, ни зверя. Страшные опасения мелькнули в её голове, заставив сердце забиться быстрее. Рвано выдохнув, Валене поднялась на трясущихся из-за страха ногах и рванула к краю оврага. Её дыхание сбилось, а изо рта вырвался то ли всхлип, то ли вой: прямо под крутым скалистым склоном распластались два неподвижных тела. Охваченная страхом она принялась спускаться, уже через несколько мгновений оказываясь рядом с товарищем. Юноша дышал неровно, тяжело, глаза его были закрыты, на виске виднелась безобразная глубокая ссадина, рубашка оказалась местами порвана и испачкана кровью. Кому эта кровь принадлежала — юноше или животному, — Валене не знала, однако, сосредоточившись, она запустила пальцы во влажные волосы друга, отмечая на тех горячую влагу — на затылке товарища была ещё одна рана. Крови вокруг было много, и данмерку уже начинало мутить от её запаха, но она решительно потянулась к руке юноши. Рукав рубашки был изодран в клочья, потому и не составило особого труда добраться до обезображенного участка тела, которое представляло собой месиво из мяса и костей. У повидавшей многое эльфийки на лице отразился ужас. Оставить Халиона одного надолго эльфийка не могла — любое её промедление могло стоить ему жизни, потому, плюнув на запреты, девушка распахнула окно портала, что вёл в город в надежде привести помощь как можно скорее.

***

Халиону казалось, что он слышал голоса. Голоса, что пробивались на мгновения сквозь плотный туман, а после вновь звучали где-то вдали. Юноша был не в состоянии разобрать ни слова — улавливал лишь эмоции говоривших: волнение, злость, испуг, отчаяние. Когда же мальчишка расслышал знакомый хрипловатый баритон, он счёл это лишь игрой своего разума, и вновь провалился в темноту. Вынырнув из тёмной пучины второй раз, Халион почувствовал, как его кто-то дёргает, разрывает что-то с треском, но сам полукровка был не в состоянии пошевелиться или открыть глаза — юноша ощущал себя в собственном теле, но не мог ни контролировать, ни почувствовать его, словно физическая оболочка внезапно стала для него тюрьмой. Раздался хруст, но Халион по-прежнему ничего не чувствовал. Осознать, что звук был издан его же собственными костями, он не смог. Когда мальчонка пришёл в себя в третий раз, он первым делом услышал и буквально прочувствовал хрипы, вырывающиеся из его приоткрытого рта. Тьма не хотела выпускать его из своей паутины, поэтому крепко держала лапами, пытаясь утянуть обратно. Но всё же Халион разомкнул веки, выигрывая эту битву. Всё вокруг ходило ходуном и намеревалось выйти за границы реальности. Юноша закашлялся, хотел было дотронуться до саднящего и пересушенного горла левой рукой, как понял — её он не чувствует вовсе. — Не дёргайся, — послышалось откуда-то сбоку. — Пей, — его голову приподняли, к губам поднесли небольшую миску с горячей жидкостью, пахнувшей травами. Халион послушно опустошил ёмкость и скривился от горького привкуса. Его уложили обратно на подушку. Мальчонка облизнул потрескавшиеся и сухие губы, после чего прикрыл глаза. Говорившего он не разглядел — образ того размывался, но голос отчего-то был знаком. В небольшом совсем помещении было тускло. Огонёк лишь одной свечи где-то в углу мерно колыхался, отбрасывая тени. В воздухе висела какая-то странная дымка. Пахло сушёными и свежими травами, ягодами и прочими ингредиентами. — Ра’За… — прохрипел Халион, морщась от того звука, что вырвался изо рта. — Да, да, Ра’Захр здесь, — каджит плавно выплыл из-за угла, оказываясь вновь рядом с кроватью юноши. — Сильно тебя потрепало, нельзя тебе двигаться, — проговорил котяра, подходя к небольшому столику в углу и начиная что-то собирать и со звоном расставлять. — Морохир вместе с твоей очаровательной подругой здесь, — добавил алхимик и неслышно вышел из комнаты. Халион зажмурился — виски начало сдавливать, рука по-прежнему не ощущалась, а всё тело болело, словно юноша нарвался на двемерского центуриона, что не скупился на удары. — И ты дал слово, — сконцентрировавшись на боли, он и не заметил, как кровать прогнулась под чужим весом. Тонкие пальчики коснулись его щеки, пробежались по шее, горячие чужие губы прижались к виску, прямо под обработанной и замазанной пахучей мазью ссадиной. Халион сглотнул и прикрыл глаза, попытавшись хоть слегка улыбнуться, но уголки губ лишь едва заметно дрогнули. — Обещал, что тебя не тронут… тебя и не тронули, — просипел он, и девушка готова была уже огреть друга по многострадальной голове чем-то тяжёлым. — Насколько всё плохо? — У тебя ссадины на виске и затылке, перелом руки со смещением кости, множественные ушибы, порезы. Повезло, что рёбра целы, учитывая, что ты собрал все камни и острые торчащие ветки, когда падал, — проговорил негромко Морохир, войдя в помещение и сделав лёгкий жест кистью — данмерка мгновенно зажгла на ладони лечебные чары. Халион вздрогнул, когда девушка слегка оттянула одеяло и приложила к его голой груди тёплую ладонь. От пролившегося по всему телу тепла, что впитывало в себя боль, становилось легче. Дышать стало проще. — Кажется, я жив только из-за того, что падал не один. Что со зверем? — Пробита голова, распорота шея, — произнесла девушка. — Как ты понял, что чешую под челюстью можно пробить кинжалом? Халион слегка наклонил голову и устроил здоровую руку на животе. — Не знаю, что это было за существо: то ли кот, то ли ящер… но у ящеров под челюстью кожа тонкая, мягкая. Вот и решил… попробовать, — тихо и хрипло проговорил Халион, и девушка, заметив морщинки на лбу друга, усилила чары. — Что с рукой? Почему она не двигается? — С твоими ушибами и ссадинами справились быстро, они заживают быстрее, а вот рука… — заговорил вновь Морохир, и эльфийка, не убирая ладонь с груди друга, осторожно перегнулась через него и откинула одеяло, обнажая плотно замотанную и неподвижно зафиксированную руку. — Он, как видно, вцепился в неё, разодрал тебе кожу и мышцы, сломал кость. Поставить её на место оказалось задачей не из лёгких. — И кто это делал? — Халион уловил напряжённые нотки в голосе бывшего наставника, но взгляд от своей руки так и не отвёл. — Маннимарко. Дело требовало хладнокровия и опыта… никто из нас попросту не решился на такое. Ра’Захр обработал твои ссадины и ушибы, осмотрел руку, но сразу же предупредил, что опасается возвращать кость на место, ведь допусти он хоть малейшую ошибку — ты бы остался калекой. Я долгое время сидел после рядом с тобой и залечивал твои ранения, пытаясь избегать того, чтобы чары воздействовали на твою руку, Валене варила зелье. Вскоре явился и Господин… — Морохир умолк и отвернулся, сцепляя руки за спиной. Валене поджала губы и опустила глаза, вынудив поперхнувшегося Халиона непонимающе нахмуриться. — Что? Он что-то сказал? Данмерка мотнула отрицательно головой. — По поводу тебя ничего, абсолютно ничего. — А сколько я тут уже?.. — Халион обвёл усталым взглядом комнату. — Чувство, словно проспал не меньше трёх суток. — На деле всего лишь чуть больше двенадцати часов, — эльфийка мягко улыбнулась. — Сейчас глубокая ночь, — она подняла глаза на небольшое окошко под самым потолком, сквозь которое в помещение врывался тусклый свет ночных светил. Халион медленно вздохнул, но ничего не сказал. Несмотря на лечебные чары, силы утекали молниеносно. Парнишку вновь начало клонить в сон. — Мне нужно идти, — проговорил Морохир, разрезав своим голосом повисшую, но уютную тишину. — Последишь за ним? — эльфийка кивнула. Юноша столкнулся с обеспокоенным взглядом бывшего наставника, прежде чем тот вышел из комнаты. — Валене, — тихо позвал девушку Халион, стоило эльфу покинуть их. — Тебе известно… куда может пропадать Господин? — Я никогда этим не интересовалась, да и не скажу, что это меня заботит. Ты… искал его до того, как мы пошли искать индрика, верно? Халион моргнул и, поморщившись, улёгся удобнее. Слов девушке не нужно было. Она искривила с досадой тёмные губы, после чего потянулась к прикроватной тумбе и взяла с неё флакон с тёмной жидкостью. Она откупорила бутылочку и передала её другу. — Не уверена, что ты отправишься на материк, корабль отплывает на рассвете, а он уже скоро. Придётся дождаться Господина и послушать, что он скажет. Мне передать ему что-то? Халион принял протянутый флакон и опрокинул в себя содержимое. — Нет, не нужно. Надеюсь, он… — юноша осекся. Он даже не попытался скрыть ту надежду, что теплилась в его груди. Эльфийка как-то понимающе кивнула, забирая флакон. Валене поднялась с постели друга, окидывая того внимательным взглядом и замечая, как тот впился сонным взглядом в одну точку. Настойка была крепкой и быстродействующей, потому веки юноши мгновенно потяжелели, а сам он уже через пару мгновений провалился в крепкий сон.

***

Халион вслушивался в шипение волн, что накатывали на тёплые пески и разбивались о каменные причалы, в звонкие крики морских птиц. На этот раз пассажиров было раза в два меньше, что не могло не радовать юношу, который не горел желанием сталкиваться с хищными и ненавистными взглядами приверженцев «чистой крови». Альтмеров, за исключением Морохира, Маннимарко и снующих по палубе моряков, попросту не было, ведь желавшие покинуть архипелаг, уплыли четыре дня назад. После всего произошедшего в лесу Маннимарко решил повременить с возвращением на материк, и сообщила пребывающему в постели юноше эту новость именно Валене, которая, казалось, была рада этой вести. Маннимарко же, сославшись на срочные дела, вновь исчез, даже не зайдя в дом алхимика. Последнее отозвалось неясной болью в груди мальчишки. Морохир с Валене уже взошли на палубу. Девушка что-то выглядывала в бирюзовой воде, в то время как альтмер бродил по палубе, сложив руки на груди и задумчиво всматриваясь в пушистые облака, скользящие по небу. Халион полуобернулся, поправив здоровой рукой глубокий капюшон, и кинул взгляд через плечо на Маннимарко. С эльфом они так и не поговорили, да и видел мальчишка его за эти несколько дней впервые. Казалось, альтмер и вовсе позабыл о юноше, сердце которого готово было выпрыгнуть из груди от одной лишь мысли о том, что эльф всё же навестит его. Но старший некромант так и не перешагнул более порог дома Ра’Захра — исчезал бесследно, появляясь в трактире лишь под утро и порой неся в руках старые запечатанные свитки или же обёрнутые в неприметную ткань предметы. Морохир принимал из рук своего Господина всё принесённое тем, но вопросов не задавал. О Халионе, что отлёживался в доме алхимика, разговор они не заводили и подавно. Теперь же мальчишка не мог оторвать глаз от эльфа, разговорившегося с некой статной эльфийкой. Женщина явно была из знатного рода: за её спиной возвышались облачённые в доспехи телохранители, лица которых ничего, кроме профессиональной сосредоточенности, не выражали. Элегантные манеры, идеальная осанка, гордо вскинутый подбородок, длинное светлое платье с горловиной и широкими рукавами, обшитое камнями и жемчугом, — всё это притягивало к прекрасной эльфийке любопытные взгляды. Она негромко беседовала с некромантом, сложив на животе ладони, и даже улыбалась, в то время как Маннимарко одаривал её не менее ослепительной улыбкой. Халион нахмурился, стоило осознать, что эльфы выглядят на редкость гармонично: возвышавшийся над женщиной Маннимарко ничуть не проигрывал той в манерах и элегантности, а их улыбки и сдержанный смех наталкивали на мысль о том, что знакомы альтмеры давно, далеко не один год. На помрачневшего юношу Маннимарко привычно не обращал внимания — ни когда тот, понурив голову, прошёл к кораблю за его спиной, ни когда тот обернулся, стоя на краю причала. Всё внимание некроманта было направлено исключительно на красивую эльфийку перед ним, хотя краем глаза эльф видел замершую и напряжённую фигуру. Больше Халион не собирался оставаться свидетелем этой сцены, потому, уже готовый направиться в свою каюту, он шагнул вбок, как вдруг заметил скользнувшую по белому камню тень. Некромант поморщился, решив, что под действием настойки, ему попросту померещилось, но обладатель тени вышел, смотря на Халиона огромными оленьими глазами и с таким удивлением, смешавшимся со страхом, что сам полукровка изменился в лице. Он огляделся, надеясь, что нежданного гостя никто из некромантов не заметит, и шагнул к нему, но тот, вскинув полы плаща, побежал за ближайшую лавку. Халион пошёл следом, натягивая капюшон сильнее. — Что ты здесь делаешь? — прорычал он, скидывая резким движением руки капюшон с головы. Перед юношей стоял тот самый молодой маг, которого Халиону посчастливилось встретить в лесу. Альтмер стоял смирно, словно опасаясь совершить лишнее движение, и Халион цокнул языком. — Так ты… ты… — начал неуверенно подросток, и Халион жестом руки остановил его, прикрывая на мгновение глаза. — Увидел, кто я? — маг кивнул. — Вот и не произноси этого вслух. Мне и без тебя известно, кем я являюсь. Эльф вздохнул и отвёл взгляд. — Прости, — виноватым тоном произнёс он и поджал губы, но Халион пропустил извинения мимо ушей и впился внимательным взглядом в лицо альтмера. — Как ты меня нашёл? То, что мы уплываем именно сегодня — чистая случайность, — юноша красноречиво посмотрел на неподвижную левую руку. — Следил? — Не за тобой. Я здесь уже несколько дней, в порту. Корабль до Вудхарта отплывал четыре дня назад, но вашего господина я тогда не видел, сегодня же он здесь, а вместе с ним и ещё трое. Я тебя поначалу не признал, лишь смутно начал догадываться, поэтому и вышел. Ты меня узнал. — Узнал, ну и что теперь? — спросил Халион, скептически дёрнув бровью. — Зачем ты лезешь на рожон? Мы — враги, или ты забыл об этом после одного моего доброго поступка? Альтмер ненадолго замялся и отвернулся. Халион невольно скользнул взглядом по его шее, едва прикрытой стойкой гильдейской брони. Синяки с эльфийской кожи практически сошли, как, впрочем, и ссадина на лице. — Я помню, что мы — не друзья, но всё же хочу дать тебе это, — эльф протянул записку некроманту, но тот явно не был намерен брать её. — Прошу, возьми, здесь всего лишь место и время встречи. — Ты хочешь со мной встретиться снова? — с ироничными нотками спросил Халион. — Зачем тебе это? — Я… хочу уйти из Гильдии, — на удивление полуэльфа, довольно чётко и ровно проговорил маг. — Меня там ничего не держит. Сбежать я раньше не мог — Хилдир и Орлуг нашли бы меня и наверняка убили бы за подобное. В Гильдии ценят опытных магов или тех, кто… — губы мера как-то неестественно изогнулись, словно что-то причинило ему нестерпимую боль. — В общем, я не попал ни в одну, ни в другую категорию, — закончил альтмер, нервно закусив губу и перенеся вес тела на другую ногу. Халион пару мгновений молчал, обдумывая положение юного эльфа, после чего тихо спросил: — И сейчас тебя никто не ищет? — Нет. Мои родители умерли давно, я плохо их помню. Тётушка взяла меня к себе. Она то, будучи магом, и устроила меня в Гильдию, но после её смерти я стал там никому не нужен. — Кем были эти двое — Хилдир и Орлуг? — некромант понимал, что собственноручно сейчас сыплет альтмеру соль на рану, но и не спросить он этого не мог. — Почему они готовы были пожертвовать тобой? — Потому что могли. На меня они внимания поначалу не обращали, но стоило мне потерять опору в виде тётушки, как они накинулись на меня, — подросток невольно потёр рукой горло. — Они постоянно тебя избивали? Куда смотрели ваши старшие? — Достаточно часто я получал от них, но никому не было дела до того, кого вот-вот и так выгнали бы из Гильдии. Я занимал место, чужое место, как оказалось, — мне дали это ясно понять. — Теперь я понимаю Галериона, — хмыкнув, сказал Халион. — Ваша Гильдия, действительно, превратилась в болото. И всё же, в любом случае, что я могу сделать? — Просто возьми это, — эльф вновь протянул бумажку, не сводя глаз с Халиона. — Я вряд ли вернусь на эти острова когда-нибудь. — Я и сам в ближайшее время покину архипелаг, поэтому там указано совершенно иное место. Возьми. Пожалуйста. Халион, чуть помедлив, взял протянутый лист и, свернув его ещё раз, положил в карман штанов. — Обещай, что придёшь, — торопливо сказал маг, и Халион поморщился. — Я тебя едва знаю, поэтому и обещать ничего не стану. Эльф поник после слов полукровки. Он явно не ожидал столкнуться с холодной стеной, что выстроил предусмотрительный и осторожный некромант. — Могу я тогда хотя бы узнать твоё имя? — спросил альтмер, замечая уже пляшущие нехорошие огоньки в сапфировых глазах. — Будет достаточно, если ты скажешь мне своё. — Фирен. Халион неслышно повторил за эльфом имя, словно пробуя то на вкус, после чего кивнул. — Хорошо, Фирен, я приду. Полуэльф окинул напоследок подростка чуть настороженным взглядом, после чего направился к кораблю. На палубе по-прежнему стояла Валене, облокотившаяся о фальшборт, в то время как ни Маннимарко, ни Морохира уже не было видно. Статной эльфийки тоже не наблюдалось поблизости. Валене окинула озадаченным взглядом задумавшегося друга, который поспешно взошёл на борт и безмолвно направился в каюту. К своему изумлению, Халион, идя по коридору, вдруг понял, что мысли о юном эльфе с большими светлыми глазами и красивыми чертами лица вытеснили все терзавшие и приносившие буквально физический дискомфорт мысли о Маннимарко из его головы.

***

Большую часть плавания мальчишка провёл в своей каюте. Данмерка любезно предоставила ему фолиант для чтения, так же не забыв всучить другу целую сумку с одинаковыми флаконами — с тем самым крепким зельем, что как раз подняло юношу на ноги в столь короткий срок и теперь обеспечивало ускоренное заживление руки. Та беспокоила, металлические прутья, обеспечивающие руке неподвижность, порой, казалось, жгли кожу, но данмерка успокоила Халиона, пояснив, что подобные ощущения лишь действие лекарства. Рука ныла, вынуждая просыпаться по ночам и заливаться приготовленным эльфийкой зельем, после которого боль отступала, а сон вновь накрывал с головой, не отпуская мальчишку из своего плена вплоть до полудня. Халион понимал, что как минимум три недели уйдёт на срастание кости, а после давать нагрузку на повреждённую конечность он не сможет. Валене же часто отсиживалась в каюте друга: то помогала лечебными чарами, то приносила утащенные с камбуза сушёные ягоды, яблоки и галеты, то просто пыталась увлечь поникшего и сделавшегося с момента отплытия задумчивым юношу беседой. Халиона, на деле, никак не покидали мысли об отчаявшемся маге, который рискнул сунуться к нему чуть ли не под носом Маннимарко. Подобная смелость была достойна похвалы, равно как и осуждения — эльфу стоило лишь чуть голову повернуть, чтобы заметить мага, да и гарантий того, что подростка некромант точно не заметил, дать никто не мог. Губы Халиона невольно дрогнули в усмешке — маг его опасается, равно как и уважает, ищет в нём поддержку, несмотря на пылающую огнём злости, враждебности и ненависти войну между их организациями. Отчего-то этому юному эльфу хотелось верить. В итоге, всё тщательно обдумав и взвесив, переданную ему записку парнишка запихнул в дорожную сумку, опасаясь, что та случайно выпадет из кармана. Когда уже на горизонте появились берега знакомого босмерского города, Халион вздохнул, ощущая тепло, разлившееся в груди. На архипелаге, какая бы кровь в нём не текла, он был чужаком, вынужденным прятать своё лицо, как самый настоящий вор, преступник, в страхе нарваться на презрение и злость. Здесь же, на огромном материке, на котором юноша пусть и был тем червём, что занимается запрещёнными магическими практиками и служит наводящему страх и ужас на всех некроманту, он чужаком не был. Морской воздух забивал лёгкие, а ветер щекотал шею и румяные щёки, намереваясь забраться под тёплый плащ. Халион чувствовал, что вернулся домой.