Воспоминания Чёрной Вдовы

      С самого детства меня тренировали и обучали хладнокровным убийствам, шпионажу, слепому подчинению приказам. Мои родители умерли, я их совсем не знала, опеку надо мной взял простой советский солдат Иван. Именно благодаря ему я выжила. Но очень скоро я привлекла внимание советской разведки, которая начала мои тренировки. Скорее всего, причиной этого внимания стало моё происхождение, а точнее - фамилия. Меня, тогда еще маленькую девочку, начали всячески проверять и тестировать. Руководство решило, что я определенно смогу пригодиться в будущем и послужить на благо Советского Союза и потребность избавиться от меня отпала.       Первым моим учителем был человек по имени Логан. Он обучал меня в шпионской школе Тараса Романова и был довольно строгим преподавателем, но все же относился ко мне с какой-то отцовской заботой и теплом. Именно он научил меня таким понятиям как любовь и преданность, и что они имеют большое значение, а поэтому являются важным козырем. Я любила Логана больше чем Тараса, наверное, именно поэтому я дала ему сбежать после того как тот убил нашего директора. Школа закрылась, а меня снова забрал Иван, ведь спецслужбам было совсем не до меня - началась война, а я была еще слишком юна чтобы послужить на благо страны. В тот период нам пришлось несладко, совсем не люблю вспоминать те времена. Обо мне каким то образом узнали очень опасные и неприятные люди - клан "Рука". Целью этих уродов было сделать из меня их персонального убийцу и беспощадную наемницу. Клан выкрал меня, именно там я тесно познакомилась с восточными боевыми исскуствами и готовилась стать ручной убийцей. Из крепкого захвата "Руки" меня спас Логан, чем отплатил за услугу, которую я когда-то ему оказала.       После войны КГБ решило наверстать упущенное и очень скоро добрались до меня. Затем "пригласили" в проект "Черная Вдова", по сути - элитную школу шпионажа. Когда я попала в Красную Комнату мне было семнадцать или восемнадцать лет. Обучение длилось три года, и все это время мне навязывали чужую идеологию и говорили о морали, которая у самих отсутствовала.       Наставником для меня стал мой учитель боевых искусств. Все называли его Зимний Солдат. И он вполне соответствовал своему прозвищу — всегда серьезный и молчаливый. Барнса откровенно боялись, в том числе и я. Всё что мы о нем знали: Солдат отлично сложен, невероятно силен, хорошо обучен и натренирован, а вместо обычной руки у него — бионика. Так же было понятно, что он - советский агент, при чем один из лучших, ведь рядовому солдату не поручили бы тренировать «Черных Вдов». У Барнса был низкий красивый голос, а некоторые слова он говорил с чуть заметным акцентом, с чего я сделала вывод о его иностранном происхождении. Барнс почти с нами не разговаривал, а лишь делал замечания и учил новым приемам. Он всегда был суров и никому не давал никаких поблажек, а мне всегда доставалось больше всех. Позже я поняла, что это было своего рода особое отношение.       Несмотря на то, что я опасалась Зимнего Солдата, он несомненно, вызывал у меня интерес, скорее это было любопытство. Но в его взгляде читалось полное безразличие абсолютно ко всему. Когда мы были одни в тренировочной комнате, я даже пыталась переброситься с ним парой фраз, но мои попытки пресекались кротким холодным взглядом, который отбивал у меня желание заговорить не по существу еще хоть раз.       На групповых тренировках он критиковал меня больше всех, я постоянно выслушивала: — Романова, ты слабая, тебе следует тренироваться усерднее. Он подходил ко мне вплотную, машина для убийств, с железными мышцами в прямом смысле этого слова, и наносил неожиданный удар, от которого я по началу просто не успевала увернутся. Зимний говорил, что мы должны всегда быть готовыми к любому действию противника и предвидеть его движение на перед. Спарринги с ним проходили жестко, потому что я всегда дралась до последнего, то есть до того момента пока не потеряю сознание. И да, тогда я действительно чувствовала себя слабой, но хотела доказать и ему, и себе, что это не так.       Иногда я приходила в комнату сама, а иногда меня приносили. После схваток с «учителем» я подолгу сидела в ванной, заливая ссадины и раны перекисью и замазывая их всевозможными средствами, а потом снова шла на тренировку и получала новую порцию побоев. Я вся была покрыта желтыми, синими, фиолетовыми и черными синяками и отметинами по всему телу, но упрямо игнорировала боль и все больше рвалась с ним в драку.       Спустя месяцы тренировок я научилась уклонятся от сокрушающих ударов, знала, как преодолеть и куда ударить преобладающего меня по силе противника, поняла, что вместо слабых рук лучше применять захват более сильными бедрами. Да, именно Зимний Солдат научил меня использовать бедра в моем, теперь уже знаменитом, удушающем приеме и именно на нем я часами его отрабатывала. Но этого все равно было не достаточно, я все так же ему во многом уступала, он всегда мог найти слабое место и ударить по нему так, что земля уходила из-под ног. Барнс постоянно повторял: — Быстрее, Наталья! Сильнее! Старайся больше! И я старалась как могла, никогда не показывала, что мне больно, а лишь запоминала его слова, чтобы потом выплеснуть их ему в лицо и показать, чего я стою. Он перестал называть меня слабой, но поблажек по-прежнему не было. — Хорошо, даже неплохо, как для сопливой девчонки.       Мы работали как над моими сильными сторонами — ловкостью и скоростью, так и над слабостями — невысоким ростом и слабой физической силой. Впервые я услышала от него нечто похожее на похвалу, когда Барнс не смог разжать мой захват бедрами, потом, когда оставила огромный синяк у него на плече. Я каждый раз боялась и ждала схватки с ним. Мне казалось Зимний Солдат вообще ничего не чувствует и такое понятие как «испытывать эмоции» для него совершенно чуждо.       Но как-то раз, на одной из тренировок, Барнс все-таки проявил эмоцию — злость. Я не знала, что стало тому причиной, но на том индивидуальном занятии он был особо жесток. Если я думала, что раньше он дрался в полную силу, то очень ошибалась. Зимний то и дело, что наносил удары, а я едва успевала от них уклоняться. Моей скорости оказалось недостаточно, и я лежала перед ним на матах широко раскрыв свои зеленые глаза и ждала последнего сокрушающего удара. Но его не было, Барнс на секунду замер уставившись прямо на меня своим пронзающим взглядом, в котором я за все время смогла увидеть промелькнувшие эмоции, невесть какие, но все же. — Подымайся, сопливая девчонка. — отчеканил он со сталью в голосе, а затем развернулся и собрался уходить, но я не намерена была вот так просто опустить эти слова. Джеймс сам учил: «никогда не поворачиваться спиной к противнику». Собрав всю волю в кулак, я поднялась с пола и набросилась на него сзади. Было такое чувство, что у него под кожей лишь сталь и микросхемы, я не смогла ударить его по ногам так, чтобы тот повалился. Мне удалось лишь воспользоваться промедлением и запрыгнуть ему на плечи. У Барнса всего лишь немного подкосились ноги, и он молниеносно ответил на мой дерзкий выпад тем, что сбросил меня со всей высоты своего роста на пол. Резкая боль пронзила поясницу, но я без промедлений вновь поднялась, попыталась воспользоваться своим преимуществом в скорости и ударить его в солнечное сплетение, но Зимний среагировал раньше и нанес мне удар рукой (спасибо, что не бионической) прямо по челюсти. В глазах у меня потемнело, я на миг выпала из реальности, а потом почти сразу почувствовала сильный толчок в живот - удар ногой от Зимнего Солдата. Я лежала на полу и не могла прийти в себя, в голове сильно шумело и эхом отдавались его шаги, только они приближались, а не отдалялись. Я подумала, что сейчас он меня убьет и приоткрыла глаза, а перед собой увидела протянутую руку. Я была очень удивлена, но приняла помощь, так как без нее, я ближайшие пару часов встать точно не смогла бы. — Спасибо, товарищ Зимний Солдат. — выдавила я. Он так посмотрел на меня тогда, будто я ввела его в замешательство. — Меня зовут не так. — А как? — еле выдавила я, учитывая то, что после таких ударов каждое слово будто пронзало меня ножом. — Джеймс. Меня зовут Джеймс. — Хорошо. — Не вздумай произносить это имя. Я лишь кивнула, находясь в шоке от происходящего. Джеймс вышел из комнаты. Значит Зимний Солдат все же способен на эмоции и у него есть имя? Настоящее имя? Тогда у него во взгляде промелькнуло что-то такое человечное. Я не могла перестать думать об этом, к тому же из-за того, что Зимний вышел из себя мне пришлось пролежать в медпункте почти двое суток из-за внутреннего кровотечения. И я все время думала о том, что произошло во время спарринга.       Тогда нам совсем отменили групповые тренировки, так как мы проучились уже полтора года и часть из девочек отсеялась, скорее всего их убили из-за непригодности, потому что они слишком много знали, чтобы их могли просто отправить домой, но нам естественно, об этом никто не говорил. Поэтому я не заводила друзей, я просто хотела выжить, а для этого нужно было стать лучше, чем они. Мы все были соперницами в Красной Комнате и лишь глупые заводили дружеские отношения. Правда, у меня была одна приятельница, которую звали Лена Белова. Мы не делились секретами или что-то вроде того, просто сидели за одним столом в трапезной и иногда разговаривали, но по делу. В основном мы обсуждали тренировки, тактики, приемы, предметы. Я видела, что она завидовала тому, что я превосходила ее по показателям и всячески пыталась меня догнать, мне нравилось с ней соперничать. Но, я потеряла целых два дня и этого оказалось достаточно для того чтобы она заняла первое место в таблице вместо меня, что не слабо меня взбудоражило.        Придя на тренировку, я собиралась выместить все зло в зале. Но из-за того, что во мне кипела злость и досада, я не могла сконцентрироваться на самом главном. Барнс то и дело, что блокировал мои удары, а в ответ наносил мне все новые увечья. — Тебе мешают твои же эмоции, так что научись засовывать их куда подальше во время боя. Я не должен учить тебя еще и этому. — холодно, но без особой злости произнес он. После этой фразы я набросилась на него и со всей силы ударила по челюсти рукой, а затем ногой по солнечному сплетению, в свою очередь изворачиваясь от его ударов. Я заставила Зимнего Солдата согнутся и хотела добить ударом с ноги в голову, но он перехватил мою ногу за секунду до того, как она должна была соприкоснутся с его челюстью. Джеймс опрокинул меня на пол. Я так ударилась спиной, что думала не смогу ходить после этого. — Когда научишься совладать с собой, может с тебя что-то и выйдет, девчонка. — сказал он и снял футболку, осматривая ребро, которое я, похоже, сломала.       Я лежала на полу и первое время не могла встать и отвести взгляд от его идеально сложённого тела. Джеймс наклонился чуть вперед, так что слегка длинноватые волосы спадали на его выразительные скулы. До чего же сексуально он выглядел. Его бионическая рука прекрасно сочеталась с в меру накачанным телом, серые глаза с темными волосами, а сложение тела с высоким ростом. Зимний Солдат не смотря на всю его суровость — несомненно красив. — Теперь ты даже подняться сама не можешь? В тот момент мне так хотелось его задеть, хоть как-то, вызвать у него хотя бы какие-то эмоции. Я поднялась с пола не смотря на боль и собиралась уходить. — Ты должна поработать над контролем своих эмоций, Наталья. Я поговорю об этом с Людмилой, это она должна этим заниматься. — Она все равно не научит меня быть такой же бесчувственной как ты, Джеймс. Я пожалела о сказанном сразу после того как эти слова слетели с моих уст. Успела только встать на ноги, когда Зимний подлетел ко мне от чего я сразу же подалась назад. Своей бионической рукой он схватил мое горло и медленно поднял вверх. Мои ноги не касались земли, я просто повисла у него на руке и отчаянно пыталась сопротивляться, отбиваться руками, но ничего не выходило. В глазах все начало темнеть, а Зимний Солдат стоял непоколебимый как скала и смотрел прямо на меня. Скулы у него напряглись так, что я могла разглядеть как красиво они выделяются на фоне его лица. Когда начала терять сознание, Джеймс наконец ослабил свою стальную хватку, и я упала на пол. Он ушел, даже не взглянув на меня. И в тот момент я чувствовала себя слабой и глупой девчонкой, которая испытывает необъяснимое влечение к этой бесчувственной машине.       В тот же день, а вернее вечер после того, как все ушли спать, я отправилась в спортзал. Я не могла допустить чтобы подобная ситуация повторилась еще хоть раз, худшее для меня — чувствовать себя беспомощной. Я прекрасно понимала, что на следующий день меня с самого утра ждут занятия по стрельбе, тактике шпионажа, и конечно же боевым искусствам, и что если я не высплюсь, времени передохнуть у меня не будет. Но для меня это пустяк, я и так успела отдохнуть за те два дня в больничном крыле.       Я пинала груши, отрабатывала удары по манекенам, моделировала разные ситуации, пробовала новые приемы и при этом повторяла себе под нос, что я не слабая. Я старалась это делать как можно тише, ведь это было запрещено — покидать свою комнату после отбоя. Я не думаю, что меня бы из-за этого отчислили, но наказание было бы в любом случае. Не знаю сколько времени я там провела: час, а может немного больше, но отрабатывая очередной прием услышала ледяной голос за спиной: — Тяни ногу выше, Романова. У меня внутри все перевернулось, я обернулась и увидела его. Он стоял в дверном проходе, скрестив руки на груди. Замерев на месте я не знала, что сказать. — Ты не должна быть здесь. — Я знаю. — И? Мне доложить начальству? — приподняв бровь спросил Зимний Солдат. — Не надо, я уже ухожу. — ответила я и направилась к выходу. Проходя мимо него, я затаила дыхание, а Джеймс схватил меня за плечо и развернул к себе. — Я не разрешал тебе уходить. Барнс находился в сантиметрах от меня, я потеряла дар речи и просто смотрела на него распахнутыми глазами. Он посмотрел на мою шею, на ней красовались огромные синяки от его рук и сказал то, что я совсем не ожидала от него услышать: — Извини за это. Я опешила, но нашла в себе каплю самообладания чтобы ответить: — Похоже, что ты не настолько хорошо контролируешь себя, как я думала. — это было довольно дерзко, но он принял вызов. Барнс одним резким движением прижал меня к стене и стал напротив, находясь неприлично близко. Одной рукой Джеймс облокотился об стену, а другой не спеша убрал волосы мне за ухо. По всему телу у меня побежали мурашки, а ноги начали подкашиваться. Он медленно наклонился к моему уху и тихонько, но со сталью в голосе произнес: — Попробуй еще хоть раз назвать меня по имени, и ты пожалеешь. Меня пробила дрожь. Его жаркое дыхание обжигало кожу на шее. Мой мозг отключился в тот момент, я непроизвольно издала глухой стон и приоткрыла рот. На что Зимний Солдат улыбнулся своей самой притягивающей ухмылкой и резко отстранился. — Иди спать, увидимся на тренировке.