***
На следующий день после судьбоносного разговора у Изуку был выходной. Он с превеликим удовольствием выспался и проснулся только в одиннадцать утра. Сладко потянувшись, не торопясь вылез из постели, которая так и манила своей мягкостью и комфортом. Но как бы она не тянула к себе, возвращаться он не собирался, вальяжной походкой направившись в ванную. Охладившись в душе, он почистил зубы и улыбнулся себе в зеркало. — Сегодня будет отличный день. После двенадцати приехала мама с кучей пакетов с продуктами. Изуку помог ей разложить все по полкам и в холодильник, после чего Инко принялась за готовку, а Изуку ушёл в свою комнату. Усевшись с томиком манги на удобной кровати и привалившись спиной к стене, он с удовольствием погрузился в фантастический мир очередного шедевра. Что для вас счастье? Деньги, любовь, популярность?А может быть слава? Понятие счастья у всех свое. Изуку же любил уют. Для счастья ему не нужно было находиться в центре внимания, купаться в деньгах, быть знаменитым, или же иметь вторую половинку, которая будет в нем души не чаять. Да, иногда он чувствовал жажду общения, но в этих случаях его спасала Момо. Популярности же ему никогда не хотелось, по своей натуре Изуку был тихим и спокойным человеком, не любящим привлекать к себе излишнее внимания. Деньги, конечно, нужны, куда уж без этого, но как считал Мидория, их избыток лишь приносил вред, поэтому он был доволен, что его семья имела средний достаток. А любовь... Любовь приходит всегда вовремя, сейчас он любил и был этим доволен. Все, что нужно было Изуку для счастья — быть в доме, где его ждут и заниматься тем, что ему нравится. Счастье для него было в мелочах, таких, как к примеру, чтение манги в выходной, когда ты выспался, и у тебя нет никаких важных дел. Когда не нужно никуда торопиться и никто тебя не ждет. Идеально же, нет? Ты, отдохнувший и свежий после душа, сидишь возле окошка на кровати, слышишь, как внизу гремит посудой мама, из приоткрытого окна дует прохладный ветерок, и тебе приходится придерживать странички манги, чтобы они не перелистывались; ты погружен в комикс с головой, и тебя никто не трогает. Да, идеально для таких задротов, как он. Кем бы его не считали окружающие, он не особо обращал внимание на их мнение. Как это всегда бывает, идеальным моментам приходит конец, и чаще всего это происходит из-за вмешательства посторонних. От чтения манги Изуку отвлек стук. Он недоуменно вертел головой, пытаясь понять, откуда исходит этот звук. До него не сразу дошло, что звук исходит от его окна. А если быть точнее, от того, что происходило за ним. Изуку отложил мангу и подошел к окну. И он не слишком сильно удивился, увидев за окном барабанщика, стоящего внизу за невысоким забором. Тот швырял в стекло мелкие камешки, чтобы привлечь внимание, не разбивая его. Бака увидел Изуку и, улыбнувшись, поманил к себе. Тот, в свою очередь, покрутил пальцем у виска, но все же решил спуститься, а то кто знает, что он выкинет. Да и не хотелось ему, чтобы мама видела музыканта. Тот ведь возьмет и скажет, что он — парень Изуку, а она — его будущая родственница. Такой поворот событий сведет его маму с ума. — Изуку, куда ты? — спросила Инко, наблюдая, как сын обувает сланцы. — Я не надолго, мам, вернусь через пять минут. Баку он обнаружил недалеко от дома, и это его обрадовало. Он не хотел отвечать на вопросы мамы о том, что это за парень тут шатается, весь в черной одежде, местами кожаной, так еще и с шипами. — Чего ты тут забыл? — наехал Изуку на того. — Ээ... Для начала нужно поздороваться, детка, — опешил музыкант, но тут же взял себя в руки и потянулся к лицу Мидории. Тот, покраснев, отодвинулся и на всякий случай отошел на пару шагов. — Ты куда тянешься? Забыл, о чем вчера разговаривали? Никаких пошлостей и домогательств, чего тебе не ясно? — насупившись, Мидория зыркнул на музыканта, довольного донельзя. — Пфф, какие пошлости, детка? Я же не валю тебя прям тут на землю и не раздвигаю тебе ноги, не? Тогда в чем проблема? Или ты у нас настолько стеснительный, что боишься простых поцелуев в щеку? — тот издевательски приподнял одну бровь. Изуку не стал говорить, что он просто-напросто не хочет получать поцелуи от парня, но решил умолчать. — Дурень, я не об этом. Просто... просто не здесь, идёт? — Ох, стесняшка ты моя, ладно. Я что пришел-то.. Ты обещал мне свидание, я хочу сейчас. — и вопреки своим словам, резко притянул к себе Мидорию, схватив того за запястье. — Че-чего это ты хочешь? — Изуку стремительно покраснел, тщетно пытаясь вновь увеличить дистанцию. — Сви-да-ние, — по слогам повторил Бака, — прямо сейчас, поэтому давай — беги, переодевайся и выходи, я буду ждать тебя здесь. И знаешь, будет хорошо, если в твоем гардеробе будут узкие джинсы, или хотя бы прямые, намек понят? — он издевательски провел кончиками пальцев по бедру Изуку, прежде чем отойти. — Да ты... Да чтоб тебя, не смей меня трогать! — на это музыкант только расхохотался. Отказываться Мидория не видел смысла. Кто знает, вдруг он именно сегодня сможет встретиться с Оззи? Нельзя упускать этот шанс, потому как вероятность высока. Он вернулся домой и со скоростью электровеника поднялся в свою комнату. Этот дурень, Бака, хочет узкие джинсы, чтобы поглазеть на ножки и пятую точку Изуку? Что ж, пусть наслаждается. Почему бы не позлить его? Бака помотал нервы ему, значит, Изуку имеет полное право сделать то же самое. Со злорадной улыбкой Мидория достал из шкафа широкие потрепанные джинсы цвета хаки с несколькими карманами по бокам, за исключением тех, что находились спереди и сзади. Карманы придавали ещё большего объема. Хихикая, он также вытянул свободную белую футболку с огромным принтом какой-то популярной игры про зомби. Прекрасно, только не хватает некоторых деталей. С самого нижнего ящика стола он достал небольшую коробочку. В ней он хранил всякую мелочь, которую было жалко выбрасывать. Среди наклеек, вырезок из журналов про супергероев, маленьких пластмассовых игрушек, он, наконец, достал, что искал. Три браслета, которые были сплетены из разноцветных ниток, и смотрелись очень ярко. — Ну, совсем другое дело, — довольно произнес Изуку, разглядывая свое запястье, на котором красовались украшения, — дорогой Бака, ты не сможешь устоять. — Мам, я пойду прогуляюсь, поем, когда приду, — крикнул он, надевая любимые красные ботинки. Идеальное сочетание цветов, дизайнеры всего мира ему бы позавидовали. Барабанщик, нервно курящий в сторонке от дома, неотрывно наблюдал за входной дверью. Когда она открылась, он ожидал увидеть стильно одетого молодого паренька, который все же послушается его советов и наденет что-то соблазнительное. Но когда из дома выплыло это, Бака выронил сигарету и приоткрыл от удивления рот. — Не понял.., — прошептал он, хмурясь. — Я готов, — довольно сообщил Изуку, подойдя к нему. Прифигев от этого местного модника, музыкант взял себя в руки и быстро скрыл выражение растерянности на лице. — Я смотрю, ты любишь играть с огнем, — ухмыляясь, произнес он. — Идём. — Да ну что ты, брось. Я тут подумал... Другой одежды у меня не нашлось, я может это, того самого... домой пойду? — с надеждой спросил Изуку. — Я сказал, пойдём, — с нажимом сказал Бака, схватив Изуку за руку и чуть ли не потащив за собой. Тому оставалось только оглядываться, боясь, что их кто-нибудь увидит.***
Мидория уже сто раз успел пожалеть о том, что решил позлить музыканта и вырядился, как пугало огородное. Находиться рядом со стильно одетым парнем было неуютно, а ходить по улице под оценивающими взглядами прохожих — неуютно вдвойне. Изуку не сомневался, что Бака потащит его в какое-нибудь оживленное место, или, на крайняк, в приличное кафе. Свидание, как-никак. Мидория вздрагивал, стоило ему подумать, каким взглядом будут на него смотреть и что окружающие будут думать о его прикиде. Конечно, обращать внимание на окружающих не стоило, мало ли, кто какой стиль предпочитает, но Мидорию бесило, что он попадет в неловкую ситуацию по своей вине. И зачем он вообще согласился идти с ним на свидание? Гребаные гопники, все из-за них. Чтоб всей гопоте в мире пусто было. Настроение было никудышным и Мидория надеялся хотя бы на то, что Бака будет веселить его своими рассказами, но тот молчал, угрюмо уставившись в лобовое стекло. И что он там интересного увидел? Подумаешь, за дорогой нужно следить, можно было и вообще пешком дойти. — «Обрати на меня внимание!» — хотелось закричать Изуку, но это было бы равносильно чистосердечному признанию, что ему хочется внимания музыканта. Стоп, ему действительно хочется внимания этого придурка? От подобных мыслей Мидория выпал в осадок и залип в одну точку на бардачке. Бака глянул на него мельком, припарковался и вышел из машины, направляясь к супермаркету. Мог ли Мидория за эти несколько дней привыкнуть к назойливому вниманию музыканта? Не сказать, чтобы тот прям лез к нему и щупал при каждой удобной возможности, но он часто опускал пошлые комментарии в адрес Мидории. Конечно, глупо отрицать, что внимание такого популярного, красивого и обаятельного парня льстило Изуку. Ему нравилось, что музыкант пусть и не по своей воле, но влюбился в него и отставать просто так не собирался. Мидория не планировал менять ориентацию и встречаться с парнем только ради того, чтобы тешить свое самолюбие, мол, поглядите, какой невъебенно крутой у меня пацан. Нет, Изуку и так собирается использовать барабанщика, чтобы чаще видеться с Оззи, поступать с ним еще хуже он просто не сможет. Назревает вопрос: что с этим всем, мать вашу, делать? Могло ли быть такое, что Бака симпатичен Мидории, да ещё и в романтическом смысле этого слова? От этой мысли в груди потеплело, а щеки стремительно порозовели. Изуку хлопнул себя по щекам, приводя в порядок сознание. Он перевел взгляд на окошко, и на глаза ему тут же попался музыкант, выходящий из супермаркета с небольшим пакетом и разговаривающий по телефону. Маскировка хорошо помогала — его было сложно узнать, но светлые волосы все равно лезли из-под кепки, топорщась во все стороны. И вот его Мидория считает красивым? Считать другого парня красивым не запрещено, но все же… «Я не гей! Я не гей! Я не гей!» — повторял про себя Изуку, наблюдая, как Бака подходит к машине и забирается на водительское сиденье. Музыкант молча протянул парню пакет. — Что это? — спросил Изуку, заглядывая внутрь. — Сок в коробочке для тебя, энергетик для меня Изуку достал из пакета упаковку полулитрового сока со вкусом зеленого яблока. Это был напиток из разряда детского питания. Парень тут же вскинул голову, возмущенно смотря на барабанщика, сдерживаясь, чтобы не начать вопить. — Давай, упрекни меня в том, что я считаю тебя ребенком, — словно прочитав мысли Изуку, сказал Бака, — у тебя на лице все написано. Мидория проглотил очередные возмущения. Так и хотелось сказать что-нибудь едкое в ответ, но не хотелось совсем портить отношения с музыкантом, ведь он — единственный вариант видеться с Оззи. А ради такого можно и потерпеть эту компанию. Но действительно ли он будет терпеть? — Вот ещё, ничего я не думаю, — буркнул Мидория, отворачиваясь к окошку. Дурацкая упаковка сока не хотела открываться. Бака, усмехнувшись на слова Мидории, тронулся с места. В это время Изуку, наконец, смог открутить крышку. От резкого движения он дёрнулся и облил себя сладким напитком. Послышался смешок: — Мало того, что ведёшь себя как ребёнок, так ещё и неуклюжий. Вот же угораздило меня в тебя вчухаться… Надеюсь, ты не испачкал мне обивку? Сам будешь за чистку расплачиваться. Мидория нахмурился. Поведение музыканта он совсем не понимал, тот вроде и оказывал знаки внимания, но иногда вёл себя так, будто Изуку — ребёнок, с которым барабанщика заставили нянчиться. Идиотское сравнение, но порой на лице Баки отчётливо проскакивало недовольство и раздражение от некоторых действий Изуку. Сегодняшний прикид не в счёт. Также, музыкант по-своему заботился. Странный и наполненный противоречиями человек. Однако, некоторые чувства не давали Мидории покоя. — Натурой, что ли, мне за твою обивку расплачиваться? Бака медленно повернулся к нему и заскользил взглядом по телу. От настолько откровенного взора захотелось провалиться сквозь землю от смущения. Мидория поспешно отвернулся и тут же почувствовал горячее дыхание у своего уха: — Свою натуру прибереги для меня, малыш. Лицо и шея тут же запылали. — З-за дорогой лучше следи, болван! — Ха-ха, ты покраснел~ — Заткнись. Спустя полчаса езды по городу в неизвестном Изуку направлении, Бака, наконец, остановил машину напротив одного из известных торговых центров. — Окей, мы как подростки будем гулять в ТЦ? — поинтересовался Мидория, оглядывая здание и яркие вывески, пестрящие разными цветами. — Судя по нашему внешнему виду, можно подумать, что старший брат привёл сюда выгуливать младшего, — и барабанщик весело так посмотрел на прикид Изуку. Парни вышли из машины, Бака включил сигнализацию, и они направились к главному входу. На первом этаже находилась различная ювелирия, в то время как на втором располагались бутики с одеждой от известных и модных брендов, и стоила она недёшево. На третьем этаже был фудкорт, который Мидория всегда игнорировал в ТЦ, предпочитая питаться более менее правильно. На четвёртом этаже находились магазины различной техники, на пятом — спорт-товары. Изуку все гадал, что находилось на остальных этажах, но туда не вели ни эскалаторы, ни лифты. Скорей всего, там находились офисы и кабинеты начальства. «И куда же ты меня поведешь? Уж не в МакДак ли? » — думал Мидория, оглядывая все вокруг. Торговый центр, в котором они сейчас находились, был одним из самых дорогих. Подобные места Мидория старался обходить стороной, ведь ему не очень хотелось за одно посещение лишиться своих накоплений за три месяца. Конечно, ведь куда лучше потратить годовое накопление карманных денег на приворот, который даже не сработал. Изуку мрачно взглянул на парня рядом с собой. Кажется, пора выпускать собственное пособие с советами, как быть неудачником, не прикладывая особых усилий. Хотя, приворожить популярного мачо не каждый сможет, так ещё и случайно. Мидория вынырнул из своих мыслей, лишь когда они остановились у одного из бутиков на втором этаже. — Серьёзно? Ты не нашёл лучшего момента, чем сейчас, чтобы купить себе одежду? — возмутился Изуку. — Вообще-то, мы тут из-за тебя. Я не могу привести с собой в студию какого-то хиппи. — Слышь! Сам хиппи! Я предлагал перенести свидание, но нет, Ваше Высочество решило повыпендриваться. Ты сам решил идти сегодня, теперь не жалуйся! — дыхание сбилось от большого количества слов, сказанные за короткий промежуток времени, и Мидория сложил руки на груди, переводя дух. — Тише-тише, малыш, не кричи так, — заулюлюкал барабанщик, умилительно смотря на парня перед собой, — не переживай, я лично подберу тебе лучшую одежду. — Этого-то я и боюсь… — недовольно пробормотал Изуку, намереваясь сбежать от настырного музыкантишки при любой случайной возможности. Бака закатил глаза и потащил вяло сопротивляющегося Мидорию внутрь. Видимо, у музыканта был наметан глаз на приличные вещи, поэтому он так ловко петлял между рядов с различными модными шмотками, останавливаясь на минуту, чтобы определить, заслуживает ли вещь с того или иного ряда его внимания. Наконец, он остановился и оглядел Изуку, с ног до головы заваленного тем, что подобрал ему ловелас. — Пожалуй, теперь можно идти к примерочным, — довольно потёр подбородок Бака. — А если я не хочу, чтобы ты мне что-то покупал из одежды? — Боюсь, у тебя нет выбора, детка, — с нажимом произнёс барабанщик, мягко подталкивая парня в сторону кабинок. Приподняв штору, Бака сделал приглашающий жест рукой на манер дворецкого, ухмыляясь. — После Вас. — Ты будешь здесь, Бака. — Нет. — тон, не терпящий возражений. «И за что мне все это? » — обречённо подумал Изуку, проходя в примерочную кабинку. В огромном начищенном зеркале на противоположной стороне, отразился Бака, задвигающий штору и плотно прижимающий её к стенкам, чтобы не осталось ни единой щели. Лицо зеленоволосого тут же запылало — было что-то интимное в том, чтобы находиться вдвоём в тесной кабине. Особенно накалял обстановку тяжёлый взгляд музыканта, который теперь просто стоял позади и смотрел в глаза Изуку через отражение. Мидория повернулся к нему лицом, пытаясь выглядеть недовольным, а не смущённым, пряча взгляд и притворившись заинтересованным плиткой злополучного магазина. Он хотел было вновь попросить музыканта выйти, но язык словно прирос к небу, стоило Баке протянуть руки к низу его футболки и приподнять её. Прохладные пальцы коснулись разгоряченной кожи, посылая табун мурашек по всему телу. Изуку резко убрал руки музыканта, шлепнув по ним, позволяя футболке опуститься и снова скрыть его тело от блондина. — Куда руки тянешь?! Мы же договаривались — без домогательств! Бака мягко улыбнулся, но было видно, как в его глазах зажегся похотливый огонёк: — Я помогу тебе переодеться. — Не надо, спасибо, я сам справлюсь! — Не стоит так переживать. — Моё очко переживает! Мидория не знал, куда себя деть от смущения, переполняющего его. За шторой раздались тактичное покашливание: — Извините, но в примерочные нельзя заходить по двое, кабинка рассчитана на одного человека. — Так мы сейчас как раз станем одним целым, — низким голосом произнёс музыкант, глядя в глаза Мидории. В его глазах плясали черти. — Что? — офигела по ту сторону работник магазина. — Что?! — завопил Мидория. — А ну-ка пошёл отсюда, идиот! — и все же вытолкал посмеивающегося музыканта из кабинки. Послышались удаляющиеся шаги работника. — Ладно-ладно, неженка, не буду тебя смущать своим присутствием — побуду тут, пока ты не закончишь. — Ага, — выдохнул Изуку, пытаясь унять бешено стучащее сердце. Места на коже, которых касались пальцы Баки, словно горели огнём. Эта близость слишком будоражила воображение. Промелькнула мысль сомнения в своей гетеросексуальности, но Изуку быстро от неё отмахнулся. Невозможно, чтобы его начали привлекать парни всего лишь за сутки. Но пылающая кожа, и все никак не успокаивающееся сердцебиение говорили за себя. «Боже, да что со мной? » Недалеко от примерочных, напротив, находились несколько кожаных диванчиков для посетителей. На одном из них расположился Бака, занимая чуть ли не половину. Он внимательно рассматривал кончики своих пальцев, силясь найти в них ответы на вопросы, терзающие его. «У Мидории на удивление нежная кожа…» «А когда он начинает смущаться, щеки так мило краснеют…» «Он вызывает желание обнимать, тискать и никогда не выпускать его из своих объятий.» Глубоко вздохнув, музыкант прислонил ладони к лицу. Из-за общего шума и музыки, играющей из встроенных колонок, никто не услышал еле разборчивый шепот: — Это ни к чему хорошему не приведёт…