Молодая пара ходит по магазину с детскими товарами. Девушка искренне смеётся, смотря на мужа, который уже долгое время не может определиться зелёные или всё-таки классические синие носочки стоит купить для их будущей крохи. Конечно, вариант того, что у них может родиться девочка, никто не отменял, но будущие родители никак не решатся узнать пол их ребёночка. Парню хочется растить наследника, который продолжит их род, но мысль, что у него может родить маленькая принцесса, которая будет иметь всё, что захочет её душенька, стоит ей улыбнуться радует сердце, согревая представлениями об их совместном будущем. Спустя ещё минут десять девушка мягко отталкивает нерешительного мужа бедром и берёт нейтральный цвет — жёлтый. После долгих часов выбора одежды и всяких принадлежностей для детей, будущие родители решают, что узнать пол ребёнка всё-таки стоит, а пока почти все покупки были красных, оранжевых и зелёных оттенков.
Жизнь текла своей тяжёлой, но безмерно счастливой чередой для пары, которая давно мечтала о пополнении их семьи, и вселенная дала им это благословение. Пусть они сейчас живут не в лучшем месте, позже они справятся, устроят лучшие условия. В это не верить нельзя, только стремиться и добиваться, потому что так заведено, потому что только так можно сделать своих самых родных людей счастливее.
Маленькая квартирка уже была обустроена к появлению крохи: у окна стояла детская кровать, а у двери коляска, в шкафу лежали одежда и игрушки, а на кухне всякий соски и бутылочки. Пара упаковок подгузников была спрятана в ванне, рядом с присыпками и детскими мазями. Близился девятый месяц. Пол ребёнка оставался неизвестным, а родители всё не спешили узнавать его, хоть и понимали, что без этого не получится дать имя их чаду. Но вопрос продолжал откладываться снова и снова.
К концу одного из дней последнего месяца, около одиннадцати вечера, девушка в панике разбудила мужа, прося звонить в скорую, потому что «кажется, началось, дорогой!». Парень быстро набрал нужный номер и пока называл адрес, успел собрать все необходимые вещи и документы. Натренировался, столько этого дня ждал, надеялся, молил. И вот счастье прямо перед глазами, ресничками своими красивыми хлопает, к себе подзывает. А кто идти откажется? Никто, конечно, вот и парень идёт, но рано ещё. Его счастье ещё имя не имеет, ещё воздухом с ним одним не дышит. Но это пока.
Скорая приезжает довольно быстро, забирая будущую мать в больницу, муж, естественно, едет с ней, по пути поглаживая волосы и говоря, что всё обязательно будет хорошо. Позже уже в палате, девушка всё-таки переживает, что не дала ребёнку имя заранее, ведь так и не узнала пол. А парень убеждает, что сейчас нужно думать совсем о другом.
— Тебе что совсем не страшно? — Спрашивает он.
— Страшно, конечно. Но мысль, что скоро я смогу подержать в руках нашу кроху, даёт мне силы. — Слегка взволнованная, но бесконечно счастливая улыбка в ответ.
Муж выдыхает, в последний раз поглаживая ладонью щёку своей любимой перед выходом из палаты, по её же просьбе. Он долго сопротивлялся этому желанию своей жены, но она была непреклонна, не хотела, чтобы он видел, как это больно и сложно. Парень уже шестой час сидит в больнице, стараясь отвлечься, но выходит из рук вон плохо. Сколько обычно длятся роды, он не знает, но почему-то думает, что они уже очень сильно затянулись. За нервными склонениями из угла в угол и покупкой пластмассовых стаканчиков отвратного кофе проходят ещё три часа, а будущий отец уже хочет дверь в палату выбить, только бы узнать, как там его любимая. Но нельзя, он себя успокаивает, медленно вдыхая и выдыхая. Девять часов, её нет рядом уже девять часов. Он и не знает, как умудрился так долго не чувствовать свою жену под боком. Через пару часов, которые, кажется, длились пару недель, мужу разрешаю пройти в палату. Он медленно заглядывает туда, не решаясь увидеть своё счастье перед собой. Только сейчас сознание начало бить тревогу, крича: «как же это страшно!». В последний раз, громко выдохнув, парень заходит внутрь и сразу подходит к кровати, пока что, не открывая глаз.
— Дорогой. — Сипло звучит голос девушки.
Муж открывает веки и замирает. Не он — мир вокруг. На руках у бледной и уставшей девушки лежит маленький человечек, новая жизнь. Их крошечное чудо, которое заставляет сердце то биться в сто раз быстрее нужного, то останавливаться на непозволительно долгий срок. Дыхание сейчас кажется таким ненужным фактором для парня, потому что прямо перед ним, забавно чмокая губками, лежит его сын. Его будущий наследник и, наверняка, чемпион. Парень, еле передвигая ногами, подходит к ребёнку и дрожащими пальцами дотрагивается до его головы, а потом до щеки жены. Благодарит молча, всю нежность, которая, кажется, скоро клубами выходить начнёт, через касания передаёт, накрыть ею хочет.
— Ёнджэ. — Уверенно заявляет парень, не отрывая нежного взгляда от крохи.
— Что? — Удивлённо произносить теперь уже мама.
— Его будут звать Ёнджэ. В честь его сильной матери. — Парень целует жену в нос, солнечно улыбаясь ей и Грея своей энергетикой.
В ответ смущённые смешки. Девушку вообще-то зовут Ён, и если бы родилась девочка, то звали бы её именно так, но у них мальчик, а значит:
— Со Ёнджэ. — Пробует на слух мама, повторяя это пару раз, точно, и одобрительно кивает. — Мне нравится.
В палату заходит миниатюрная женщина в отглаженном белом халате и просит, чтобы муж вышел, дабы не мешаться под ногами, аргументируя это тем, что позже пара ещё сможет остаться наедине и поговорить. Он, под одобряющий взгляд своей жены, благодарит персонал и выходит в коридор, снова садясь на уже приевшийся коричневый диван. Парень откидывается на спинку, щипая себя за руку, больно. Это реально, всё, что сейчас происходит, правда. Хочется выть и кричать о том, что нет человека счастливее, чем он сам. Врачи говорят, что девушку ещё на четыре-пять дней оставят в больнице, чтобы проследить за её дальнейшим самочувствием, поэтому он может езжать домой, а позже прийти наведать жену. Но парень отказывается, считая, что просто не может оставить её здесь одну, тем более мысль, что рядом его малыш, не даёт уехать одному. На часах ещё нет и двенадцати дня, но в сон уже клонит ужасно то ли из-за бессонной ночи, то ли от пережитых эмоций и нервов. И парень не замечает, как отключается прямо на диване в неудобной позе, после которой, наверняка, будет всё болеть.
Слишком громкий шум для больницы будет парня, проспавшего около двух-трёх часов. Приоткрыв один глаз, он замечает бегающих медсестёр и невольно напрягается. Парень встаёт и пытается найти хоть кого-то, чтобы спросить, что случилось, но в такой суматохе ничего не выходит, поэтому он сразу направляется в палату к жене проведать её. Его путь преграждает уже знакомая низкорослая девушка в белом халате, прося вернуться обратно и не мешать операции.
— Что? О чём вы? Какая операция? Она же уже родила. — Обрушивает кучу вопросов парень.
— Успокойтесь, пожалуйста. Ничего серьёзного, просто небольшое кровотечение, сейчас врач наложит пару швов, и всё будет хорошо. — Успокаивает медсестра, мило улыбаясь заученной улыбочкой.
— Тогда, когда я могу пройти к жене? — Недоверчивый тон, обращённый к девушке.
— Позже, мы сообщим Вам. — Явная отговорка.
Парень хочет оттолкнуть эту незначительную преграду, но подавляет в себе свою неуравновешенность, потому что его жена всегда настаивала на этом. Она изменила его, изначально он был грубым, даже чёрствым человеком, но лучик солнца в лице молодой девушки смог принести изменения в порочный круг жизни, делая её намного лучше. Парень до сих пор не верит своему счастью. Как он мог получить жену и ребёнка, обрести семью? Такое просто так не дарят, что-то должно скрываться за этим, но он предпочитает об этом не думать. Вот только плохое предчувствие всё равно волком подкрадывается, добычу примечая, и клыками в спину вгрызается, плоть с тела сдирает.
Медсестру окрикивают, и она, ещё раз сказав вызубренные слова успокоения, уходит. Парень пару минут стоит на месте, слушая внутреннюю борьбу культурности и желания сделать всё по-своему. В итоге, когда шум в правом крыле больницы, где лежит его жена, усиливается, он склоняется ко второму и, ослушавшись медсестру, идёт к нужной палате. По мере приближения к месту назначения, крики и разговоры усиливаются, вызывая новую волну дрожи по всему резко похолодевшему телу. Уже у двери он сталкивается с врачом, который грубо выражается, спрашивая, кто пускает посторонних на серьёзную операцию. А парня в жар от его слов бросает. Он пытается оттолкнуть мужчину в белом халате, дабы подойти к жене, но его останавливают, отпихивая в сторону.
— Кто-нибудь позовите санитаров или охрану, тут буйные посетители. — Кричит мужчина, оказавшийся сильнее, чем казался.
Парень вырывается, что-то выкрикивает, потом молит, но двое крупных санитаров оттаскивают его подальше, не давая прохода. А он только в их руках, как рыба без воды, бьётся, к жене пробраться пытается. Тщетно. За своей безрезультатной борьбой парень не замечает, как резко наконец-то наступает тишина, и он даже радуется, когда его отпускают к любимой, но сразу же жалеет, встречая того же врача. Парень готовится к новой борьбе, но его останавливают знаком руки.
— Время смерти —
14:59. — Голосом полным сожаления сообщает мужчина и похлопывает по плечу.
— Что? — Еле выговариваемый вопрос.
— Сочувствую, паренёк. — Позволяет себе фамильярность врач и пропускает в палату, провожая побежавшего парня взглядом.
— Ён, Ён, солнце моё! Посмотри на меня, пожалуйста. — Молит муж, как в какой-то слезливой мелодраме.
Вот только жена молчит, не дышит, глаза не открывает. Вечно счастливая девушка сейчас бледная на кровати лежит и признаков жизни не подаёт, потому что не жива, потому что пульса нет. Прямая полоса на экране противно на глаза и уши давит, заставляет себе глазницы вырвать вместе с сердцем, потому что оно при потере смысла не нужно, ничего не нужно. Парню дают буквально пару минут, а потом снова утаскивают, не позволяя закатить истерику прямо в палате. Он даже не сопротивляется, просто не видящим взглядом худенькую фигурку оглядывает и слёзы глотает. Она не любила их, считала, что они счастье топят. Но что делать, если топить нечего? Парень не знает, а жена уже не подскажет, никто совета не даст, не поддержит. Некому. Всё, что было дорого в жизни, сейчас всё дальше отдаляется, скрываясь за дверным проемом, а потом и поворотом. Парня спрашивают, кому позвонить, есть ли родственники и просят адреса, но они сбежали. Поженившись, он и Ён сбежали от правил, от косых взглядов и поучений, никого нет, только они были друг у друга. Его отправляют домой, запрещая пока что подходить к жене, потому что в таком состоянии человек может наделать глупостей. Пролежав без сна до следующего раннего утра, парень возвращается в больницу, где узнает, что тело в морге, ему осталось только забрать его и захоронить. Он борется с новым приступом панической атаки, и ему даже предлагают психолога, от которого он отказывается. Выходя из палаты, парень чувствует, как его хватают за локоть и разворачивают.
— Мистер Со, сочувствую Вашей утрате, но завтра Вам надо будет забрать ребёнка. — С наигранной заинтересованностью сообщает высокий мужчина в возрасте.
Парень кивает и, бросив последний пустой взгляд на больницу и ненавистную палату, уходит прочь. Мысли разбегаются подобно раздражающим тараканам и отказываются собраться в кучу, дабы хоть немного помочь своему хозяину. Осознание всё никак не приходит, заставляя всё время проговаривать про себя, что всё это ложь, страшный сон или отвратная шутка, но это не так. К сожалению. Собственная квартира вызывает только отвращение, буквально каждая вещь напоминает былые времена, которые навсегда останутся там, в далёком прошлом.
Гнев. Порыв. Всё разбивается, летит в стены, на пол, раздирается голыми руками и сбрасывается в одну кучу некогда важных деталей счастливой жизни. Когда-то счастливой жизни. Сон накрывает слишком неожиданно, забирая парня в свои лапы на столе рядом с разгромленными свадебным сервизом и детской посудой.
Наутро, кое-как отодрав себя от подобия постели, отец приходит забирать своего ребёнка. Ему в руки укладывают крохотного человека, снова выражая уже надоевшие и такие неискренние соболезнования. Вернувшись в квартиру, парень понимает, что разрушил добрую половину помещения, в таком ребёнку жить не стоит. Он укладывает кроху в, к счастью, целую кроватку и гладит по голове.
— Ёнджэ, ты так похож на свою маму, знаешь, ты, действительно, полная её копия. За что? — Мягко спрашивает у сына, видя в его глазах отражение любимой, всё-таки он слишком сильно походит на неё.
Ребёнок, на удивление, оказывается очень спокойным и тихим, за весь день он практически не мешал отцу убираться в квартире и относительно хорошо поел. Кажется, Ёнджэ унаследовал даже поведение своей матери, и это раздражает, пугает и до слёз расстраивает, потому что так не забыть, так только всю жизнь помнить насколько это больно, с ума сходить, встречая каждый новый день с опухшими глазами. Подготовка к похоронам проходит нормально, насколько об этом можно судить овдовевшему отцу-одиночке. Хотя подготовиться к такому сложно, а учитывая, что единственный, кто будет знать и оплакивать — ты сам, то это просто не возможно. День «Икс» наступает как-то слишком быстро, обрушивая на плечи неподъёмную плиту отчаяния. Прожив этот день с высоко поднятой головой, по мнению парня, он возвращается домой к почему-то именно сегодня капризному ребёнку.
— Ну, что такое, Ёнджэ? Ты скучаешь по маме? Я тоже… — Снова ведёт диалог практически сам с собой отец, заглядываясь на появляющиеся знакомые очертания лица.
— Нет! Так просто больше не может продолжаться! — Через чур громко говорит парень, пугая сына до слёз.
Папа охает и, укачав ребёнка, укладывает его, а сам идёт в кровать, проводить ещё одну бессонную ночь на пару со своими тяжёлыми мыслями.
***
— Да, это взвешенное решение. Так будет лучше для всех. — Устало произносит парень в телефонную трубку.
— Что ж это Ваше право. Завтра я заеду, до свидания, господин Со. — Прощается женщина и вешает трубку, а отец с тяжёлым сердцем смотрит в сторону Ёнджэ, весело дрыгающего ножками.
— Прости, малыш, но я не справлюсь. Не один.
***
Даже в Третьем районе люди серьёзно относятся к усыновлению и отказу от детей, поэтому парню приходится собрать целую кипу документов и не меньше тысячи раз сказать, что он уверен в своём выборе. Усыновителей находят подозрительно быстро, обосновывая это маленьким возрастом ребёнка и большим количеством желающих. Кто забрал Ёнджэ себе биологический отец особо не интересовался, убеждая себя, что так проще, знал только, что это прекрасные и обеспеченные молодые люди из Второго района, поэтому он просто передал ребёнка и пропал в прямом смысле, попросив исполнить одну его просьбу — оставить данное при рождении имя. Связаться с ним ни новая семья, ни служба Опеки так и не смогли.
***
— Мама, я всё-таки сдал тест по биологии на высший балл! — Забегая в гостиную, радостно кричит подросток и запрыгивает на мягкий диван с ногами.
— Я же говорила, что всё будет хорошо, а ты нервничал. — Улыбается женщина средних лет и гладит мальчика по голове.
— А ты бы не переживала? От этой оценки многое зависит.
— Ты прав, какой ты у меня умный. Ты отцу уже рассказывал? — Меняет тему мама, и подросток, вспомнив, что, действительно, не сделал этого, убежал в другую комнату.
Женщина посмеивается над активностью своего сына и возвращает внимание рисованию какой-то большой вазы, стоящей перед ней. Погрузившись в своё занятие с головой, она и не заметила, как прошло уже больше трёх часов, и пора бы уже идти готовить ужин. Женщина начинает доставать ингредиенты, чтобы приготовить всеми любимую свинину, как на кухню входит муж, прикрывая дверь. Выглядит он как обычно, но женщина примечает нервозность и настороженность в его движениях.
— Что-то случилось? — Сразу в лоб спрашивает она.
— Биологический отец Ёнджэ объявился. — Также прямо отвечает мужчина.
Женщина бледнеет на глазах и чудом не роняет баночку соли, которую держит в руках. Она ставит солонку на стол, а сама садится напротив мужа, ставя локти на стол и сплетая руки в замок, дабы положить на них подбородок, и тяжело вздыхает.
— И что он хочет? — Интересуется жена, исподлобья смотря на мужчину.
Им Лиен и Им Сунан — нынешние родители и семья Им Ёнджэ, их приёмного сына, который уже пятнадцать лет живёт с ними. Всё это время они прекрасно ладили, Ёнджэ собирается поступать на медика, а родители не против, они всегда на его стороне. Он с детства знал, что приёмный и относился, к счастью, с благодарностью, про биологических родителей особо никогда не спрашивал, разве что «А как звали мою настоящую маму?», «Мой прошлый папа был красивый? Я похож на него?» и тому подобное. Почему его отдали и куда делась прошлая семья, Джэ никогда не расспрашивал, с малолетства был смышлёным и послушным мальчиком. Жизнь у них хорошая, живёт семья во Втором районе и неплохо зарабатывает, позволяя себе обеспечивать Ёнджэ всем необходимым, но не баловать. А сейчас что-то, несомненно, намечается, и это пугает, потому что многолетнее затишье, возможно, было перед огромной бурей. И это понимают оба родителя, продолжая молча сидеть в гнетущей обстановке неуверенно переглядываясь. Пока Лиен снова не повторит свой вопрос.
— Забрать его обратно. — Мрачные ноты в голосе прекрасно слышатся.
— Что? Но он не сможет, все бумаги подписаны и одобрены много лет назад. Да и что Шин может ему дать? — Выделяя последнее предложение, скорее, у самой себя спрашивает женщина.
— И ты, и я прекрасно знаем, что Со Шин является отцом Ёнджэ только кровно, но вырастили и воспитали его мы.
Мы его
настоящая семья, поэтому он ничего не сможет сделать, я подключу все связи. Суд мы выиграем, да и последнее слово всё равно за Джэ, а мы оба понимаем, кого он выберет. — Закрывает тему Сунан и выходит из кухни, ловя в коридоре сына на руки и утаскивая его в гостиную играть, а мать остаётся одна со своими переживаниями и неготовым ужином.
***
— Пап, а куда мы едем? — Сидя на заднем сидении дорогого автомобиля, спрашивает подросток, рассматривая сменяющиеся пейзажи за окном.
— Погостить у друзей. — отвечает отец, не сводя взгляда с дороги.
— Я их знаю? — Отдавая всё внимание мужчине, спрашивает Ёнджэ.
— Не думаю, но они бывали у нас пару раз.
Джэ не отвечает, только хмыкает, оповещая, что услышал отца. Всё, происходящее в последние пару месяцев, вызывает подозрение: родители постоянно на нервах, Сунан задерживается на работе дольше обычного, а его жена стала иногда запираться в своей комнате одна. Ёнджэ никогда не считал себя гением, но проницательностью он мог похвастаться и сейчас почти был уверен, что его просто увозят из эпицентра каких-то событий. Он безумно любит своих родителей, и они его тоже, поэтому парень не хочет их расстраивать, подыгрывая им и строя из себя дурачка. К нужному дому, который находился в противоположной стороне от собственного, они приехали за пару часов, где их встретила милая замужняя пара в возрасте.
— Ёнджэ, ты так вырос, я тебя даже не узнала. — Прощебетала женщина, целуя мальчика в макушку.
— Дабин, он тебя не помнит. — Посмеиваясь, говорит Сунан и целует хозяйку дома в щёку, а её мужу пожимает руку.
— Какая жалость, но это неудивительно, он ведь тогда был такой маленький. — Теперь ероша волосы парня, и делая причёску «воронье гнездо», ласково улыбается женщина, показывая белые зубы.
— Здравствуйте. — Клонится Джэ в знак уважения. — Благодарю за Ваше гостеприимство.
— Ох, а какие манеры. Проходи, дорогой, твоя комната та, что на втором этаже прямо по коридору. — Подталкивает в нужную сторону рука Дабин, на которой уже стали виднеться морщинки.
Подросток неуверенно кивает и скрывается за дверью своего нового временного дома. Внешне он роскошно отделанный и даже уютный, но всё равно чужой, поэтому сердце Джэ непроизвольно сжимается, отдаваясь печалью. Его новая комната прекрасно обустроена, она просторная и яркая, что ещё нужно для подростка? Вероятно, тепло, которого здесь так не хватает, и даже пуховые одеяла и большие батареи у окон этого не изменят. Конечно, родителям знать об этом необязательно. Они должны и дальше видеть в своём ребёнке сильного человека, и совершенно неважно коим он является на самом деле. Ёнджэ давно понял, что слишком многим обязан, поэтому уже сейчас, в самый беспечный период своей жизни, начинает тяжело трудиться, чтобы в будущем отдать «долг». И как бы сложно не было, парень не остановится, потому что так надо, так правильно. У него эта программа в головной жёсткий диск записана, и она не удаляется, на облако сохранена. Джэ оставляет сумку с вещами у шкафа, а сам падает лицом на кровать, думать сейчас хочется в последнюю очередь.
— Как продвигаются дела? На чьей стороне сейчас суд? — Спрашивает Дабин, стоит Ёнджэ зайти в дом.
— Пока что всё в нашу пользу, говорят, что Шин в данный момент живёт в Четвёртом районе, туда ему, вряд ли, отдадут ребёнка, даже если он его родной отец. — Самоуверенно, но с толикой печали говорит Сунан, поглядывая на дверь.
Сейчас Ёнджэ знать обо всём этом не стоит, позже они с Лиен ему всё расскажут, но пока в разгаре судебный процесс, и мальчику там присутствовать необязательно, это подождёт. Трепать нервы и сыну, и себе желания нет. Естественно, отдавать Джэ людям, которых он даже не знает, сложно, никто и не спорит, но вариантов особо нет, а именно этой паре семья Им верит. Они знакомы уже давно, у них тоже есть сын, но родной, и он старше Ёнджэ, поэтому мальчики никогда даже не встречались, а родители знакомить их насильно не пытались. Необходимости нет.
— Если он живёт в Трущобах, то откуда у него такое влияние, откуда деньги на хорошего адвоката? — Вступает в разговор Санвон, близкий друг отца Джэ и по совместительству муж Дабин.
— Карточные долги. Он, оказывается, деньги не только проигрывает, но и выигрывает и получает связи в лице влиятельных людей. — Со вздохом объясняет друзьям Сунан.
— В любом случае, я уверен, что он не победит, потому что ему убеждать нечем, а на одних деньгах далеко не уедешь. Последнее слово будет за Ёнджэ, а в нём сомневаться не стоит. — поддерживающе похлопывает по плечу мужчина своего друга и просит особо не волноваться, это плохо влияет на сердце.
— Ещё раз большое вам спасибо, что согласились приютить его. Мы где-то через неделю, может, две заберём его. – С благодарности клонится Сунан.
— Нам только в радость, всё равно наш уехал на месяц учиться, а для двоих этот дом слишком большой. — Улыбается женщина и вместе с мужем провожает Сунана до машины, желая ему хорошо доехать.
Они возвращаются в квартиру, Дабин решает пока что не беспокоить мальчика, которому нужно время для адаптации. Она идёт сразу на кухню, чтобы приготовить перекус на скорую руку, пока её муж уходит к себе в кабинет, заканчивать какой-то проект. Но не проходит и двадцати минут, как Санвон заходит на кухню, хотя обычно его от работы и с пистолетом у виска не оторвать.
— Проголодался? Подожди немного, я почти закончила. Ты блинчики с мёдом будешь или сме…
— Авария. — Перебивает жену он.
— Что?
— Сунан попал в аварию… — Еле выговаривая слова, сообщает новость мужчина, — по пути домой.
***
— Он не выжил. — Поглаживая руку Ёнджэ, тихо, почти шёпотом, говорит Дабин, следя за реакцией мальчика.
Буквально полчаса назад Джэ разбирал свои вещи, пытаясь сделать комнату хотя бы чуть-чуть похожей на свою старую. Он ставил общую фотографию с родителями около кровати, а потом зашли Дабин и Санвон, прося присесть, и рассказали страшную информацию. И в этот момент жизнь Ёнджэ разломилась надвое, а потом рассыпалась миллионами осколков, потому что после такого цельным не остаются, после такого даже не живут, не дышат, не существуют. А он до последнего держался, но слёзы хлынули из глаз, капая на ладони, в кровь превращаясь. Он их отмыть хочет, но сделать ничего не может, как бы руки не тёр об рубашку, только хуже делает. Всё красное, всё пропахло ею, а потом щелчок и опять просто солёная вода оставляет мокрые следы на одежде.
— Ну, не плачь, всё будет хорошо. — Успокаивает мальчика женщина, стараясь верить своим словам.
—
Не будет. — Единственное, что смог выдавать из себя шокированный Джэ.
