***
Чжунхон на следующий день уже просыпается в своей новой квартире, вслушиваясь в оглушающую тишину. Он кутается сильнее в огромных размеров одеяло, утыкаясь носом в подушку. Чжунхон терпеть не может быть один, пусть охраник, собака, рыбки — не важно, лишь бы было чьё-то присутствие, поэтому сейчас ему крайне некомфортно и безбожно холодно. Дэхён это знает, поэтому запретил как-либо шуметь у этой квартиры, делая наказание ещё более жестоким. Чжунхон усмехается, как оказывается доверие своих страхов и сокровенных желаний могут играть против себя же. Он проводит час в душе, громко врубив какую-то безумно популярную песню, а после надевает огромную футболку, открывающую вид на ключицы, и свободные шорты. Чжунхон не может усидеть на месте, поэтому выходит из квартиры, встречаясь с грудью огромного охраника, но обходит его, потому что доступ к этому этажу у него есть. Он идёт в противоположную от офиса Дэхёна сторону и подходит к окну, чувствуя на спине прожигающий взгляд одного из своих наблюдателей. Так дело не пойдёт, завтра должна состояться встреча у семьи Банг, на которую Ёнгук совершенно точно ждёт Чжунхона, которого совершенно точно туда не отпустят. Чжунхон кусает губу, пытается придумать, как бы выйти из этой ситуации, потому что уверен, что, если Дэхён с Ёнгуком поссорятся, то последнего огромное количество гостей вокруг не остановит от опрометчевых поступков. Телефон, что удивительно, не забрали, но симку оттуда вытащили, чтобы даже соблазна не было поговорить с кем-то. Чжунхон чувствует себя заложником, а потом понимает, что в какой-то степени им и является. Он резко разворачивается и подходит к громиле, стоящему у двери его квартиры. — Слушай, а хён у себя? — Благодаря своему росту, смотря в глаза, спрашивает Чжунхон. — Господин Чон недавно уехал и просил, чтобы его весь день не беспокоили, — словно заученной фразой монотонно отвечает мужчина. — Ясно. Он давал какие-то распоряжения по поводу меня? — Лёгкая улыбка трогает губы Чжунхона. — Это тебя не касается, — огрызается мужчина, переходя на неуважительный тон. — Сейчас ты помилованный из-за вечного жополизания пленник, поэтому закрой свой рот и зайди обратно в квартиру, наслаждаясь всей этой незаслуженной роскошью. — Вот как. Брату ты тоже так предан? Сначала клянёшься в верности, а потом сдаёшь его первому врагу с пачкой денег? — Чжунхон слегка наклоняет голову, прожигая мужчину взглядом, и, схватив его за шею, со всей силы бьёт затылком об стену. Тот бессознания падает на пол. Чжунхон вздыхает, осознавая все последствия своих действий, а потом, плюнув на это, забирает телефон из кармана своего обидчика, как раз успевая его спрятать до прихода ещё нескольких охраников. Они берут Чжунхона на мушку и приказывают вернуться в квартиру, обещая, что всё будет доложено Дэхёну в кратчайшие сроки. Чжунхон больше для вида поднимает руки и заходит обратно в квартиру, сразу запираясь в ванне. Он набирает номер Ёнгука, который всё-таки смог запомнить, кусая нижнюю губу от нервов. — Да? — равнодушно отзывается голос на другом конце провода. — Могу я попросить выполнить одну просьбу? — Чжунхон сразу переходит к делу, специально не называя собеседника по имени. — Блондиночка? К чему такая консперация: неизвестный номер, серьёзность в голосе, шёпот? Тебе скучно? Приезжай ко мне, повеселимся, — Чжунхон готов поклясться, что даже через трубку чувствуют самодовольную ухмылку. — Ты можешь не ссориться с Дэхёном? Не объявляй ему вражду, не подставляй меня. — Тебе не кажется, что здесь больше одной просьбы? И скажи уже по-человечески, что случилось? Я не ожидал, что ты когда-либо вообще первый обратишься ко мне, — Ёнгук чувствует подвох, но никак не может полностью раскусить его. — Я не смогу приехать. Давай только без вопросов. — Чжунхон говорить быстро и поделу, стараясь лишний раз не тратить и так почти отсутствующее время. — А без вопросов может и не получится, — после затянувшегося молчания всё же отвечает Ёнгук, с характерным звуком вздыхая. — За тобой, как и предполагалось, следили не просто так и не без последствий? Не переживай, я с этим разберусь. — Нет! — слишком громко вскрикивает парень и зажимает рот рукой, прислушиваясь ко звуком за дверью, которые, к счастью, быстро затихают. — Я для этого и звоню, прошу, ничего не делай. Закрой на это глаза. — Чжунхон прикрывает веки и, наверно, впервые за очень долгое время молит бога, чтобы всё уладилось, чтобы удача была на его стороне. — А знаешь, я даже могу согласиться, если ты чаще будешь снимать корону со своей светлой головушки и разговаривать со мной таким вот отчаяно-молящим голосом. Хорошо, я подумаю над твоей просьбой, блондиночка. До завтра, — и он вешает трубку, оставляя Чжунхона один на один со своими мыслями и догадками. — Сука! И что значит это грёбанное «до завтра»? — Уже сам у себя спрашивает парень, слушая раздражающие гудки. Он разбивает телефон, практически превращая его в груду осколков, и выкидывает его частями в разные мусорки, дабы не привлекать внимание. Чжунхон падает на кровать в позу звезды и вздыхает: вся эта ситуация его, мягко говоря, напрягает, но ничего, кроме как довериться Ёнгуку, он, к сожалению, сделать не может.***
Дэхён с самого утра уехал из офиса, оставляя Чжунхона первый день в новой квартире одного. Он с ним не шутки шутил, наказание есть наказание, которое будет исполнено в полной мере. Дэхён отпустил водителя и сам сел за руль своего серебристого бентли-любимца и поехал к Ёнджэ, как и обещал. Он решил не пугать Ёнджэ, поэтому поехал не к его дому, а к кафе, заходя в самый пик наплыва посетителей, и сел за один из немногочисленных свободных столиков. Ёнджэ не сразу заметил его в этой огромной толпе людей, резко меняясь в лице и всё-таки подходя и к нему. — Что будете заказывать? — Какой милый официант мне попался. Может быть, пойдёшь работать ко мне, обещаю, платить буду в пять раз больше, — Дэхён загадачно улыбается, закидывая ногу на ногу. — Нет, спасибо, с подозрительными и пугающими личностями предпочтию не иметь дело, — Ёнджэ чересчур мило для этой ситуации улыбается, разжигая огонь внутри Дэхёна. — Договоришься ты у меня. Ладно, давай не будем ссориться? Я приехал, чтобы забрать тебя на подготовку к завтрашнему нашему совместному вечеру, как и обещал. Ёнджэ пару раз глупо хлопает глазами, а потом, широко раскрыв рот, делает озадаченное лицо, прикладывая руку к щеке. Он, вроде, был готов к этому моменту, а вроде, и совсем нет. Джэ оглядывается, не знает, за что хвататься: сначала переодеться или положить меню, а, может, принять последний заказ? На помощь приходит Химчан и хлопнув ладонью по столику, грозно смотрит на Дэхёна, а потом переводит нечитаемый взгляд на Ёнджэ. — Твой рабочий день на сегодня закончен. Можешь быть свободен. А ты, — Химчан приблиается к лицу Дэ, — не забывайся, я сложил оружие, но не уничтожил его. Он уходит, оставляя парней одних. Ёнджэ, слегка смущаясь, отводит взгляд, а потом, скинув передник, выходит из кафе, как бы намекая, что ждать будет там. Дэхён выходит следом, мысленно ставя галочку, что вид сзади ему определённо нравится. Химчан не хотел отпускать своего самого близкого человека со своим самым заклятым врагом, с этим самовлюблённом чудовищем, но вчера он обещал, что не будет лезть: — Ёнджэ, ты сошёл с ума? Почему ты согласился? Забыл, кто это такой? — Химчан оталкивает его руку, кулаком ударяя по стулу. — Хён, не кричи на меня. С каких пор я стал в твоих глазах слепым котёнком? Я знаю, на что подписался, и прекрасно знаю, кому дал согласие, — Ёнджэ говорит спокойно, интонацией испепеляя, словно лавой сжигая изнутри. — Знаешь, значит.? Хорошо, а ты осознаёшь, куда ты идёшь с главой одной из главных семей? Ты осознаёшь, что тебя, помеченного Четвёртым районом, хорошо, если воспримут, как его однодневное развлечение. В глазах скольких людей ты будешь шлюхой, уж прости? Тебя это греет? — Химчан слишком хорошо знает Чон Дэхёна, он слишком хорошо знает это общество, этих людей. — А должно? Сколько раз меня смешивали с грязью во всех смыслах, сколько раз били, плевали? Мне уже всё равно, я не хочу упускать такой шанс — побыть выше других. Я не идиот, и как раз именно потому, что я знаю с кем иду, могу этим беспощадно пользоваться. Не важно, кто я для него, кем буду завтра, там, на этой встрече, я буду его сопровождением, никто не посмеет и слова лишнего мне сказать, — Ёнджэ с горечью усмехается, зачёсывая волосы назад. — Хорошо, будь оно, как ты хочешь, но я бы не был в этом настолько уверен. Я поддержу тебя и потом, если этот урод что-то сделает тебе, успокою. Я слишком люблю тебя, — Химчан тяжело вздыхает, принимая своё полное поражение и молясь, чтобы Дэхён подумал не только о себе и своей заднице. Дэхён открывает дверь автомобиля для своего спутника, захопывая её за ним, а потом опускается на своё сидение, заводя машину. Он водит быстро, но ровно, прекрасно контролируя себя и автомобиль. Ёнджэ, уставившись в окно, молчит и рассматривает, как улицы сменяют улицы, а после и весь вид становится другим, более ярким. Они въезжают в Центр — Первый район. Ёнджэ на секунду замирает с приокрытым ртом, вглядываясь в совершенно другие здание, дороги, в других людей — всё здесь по-другому, пестрит другими красками и совсем другой жизнью. Дэхён краем глаза следит за реакцией своего спутника и еле заметно хмыкает, убеждаясь в своих догадках. Ёнджэ приходит в себя и, выдохнув, облокачивается на спинку сиденья, всё-таки слегка поворачивая голову в сторону Дэ, что не ускользает от глаз последнего. — Нравится? — Дэхён не отводит глазот дороги, но прекрасно знает, что его слышат. — Скорее, поражает. Зачем мы заехали в Первый район? — Ёнджэ говорит спокойно, но ворот кофты всё равно поправляет, проверяя, чтобы метка была не видна. — Как я уже говорил, мы едем готовиться к завтрашнему дню. Если хочешь точнее, то мы направляемся за твоим нарядом, не в переднике же тебе туда идти. Ёнджэ отмалчивается, но мысленно ставит галочку, что Дэхён прав, приличной одежды для какого-либо приёма у него нет, как и в целом парадно-выходного костюма. Где-то глубоко внутри Ёнджэ думает, что стоит повозникать, забастовать и вообще защитить свою гордость, сказав, что ему не нужны все эти подачки, но на разумном уровне прекрасно понимает, что нужны. Да и какой дурак откажется от чего-нибудь дорогущего в своём гардеробе, особенно, если платить придётся, явно, не самому? Машина останавливается у какого-то многоэтажного здания, и Ёнджэ понимает, что пора выходить, но сердце, бьющееся в волнении, противится, не позволяя руке лечь на дверцу автомобиля. Дэхён, заметив сомнение в движениях парня, сам открыл дверь и даже подал руку, сопутствуя это милой улыбкой. Он, не отпуская его ладони, пошёл ко входу, но Джэ отдёрнул руку, пряча её в кармане куртки, вызывая улыбку на лице Дэхёна. Они зашли внутрь, оказываясь в просторном холле, повсюди располагались стеклянные ветрины, за которыми различными красками пестрили украшения и одежда, одним только видом говоря, что выходцу из Трущоб здесь не место. Ёнджэ крутил головой почти на триста шестьдесят градусов, пытаясь за минимальное время рассмотреть максимальное количество вещей. — Кролик, пойдём, нам на другой этаж, — Дэхён дотронулся до его плеча, получая прожигающий взгляд в ответ. — Прекрати называть меня так! — И не подумаю, — Дэ нахально улыбнулся и жестом руки попросил идти за ним, не замечая, как Ёнджэ закатывает глаза. Парни поднимаются на пару этажей выше и заходят в бутик, над входом которого огромными блестящими буквами написано: «The Greatest Day». Для Ёнджэ эти слова выглядят, скорее, как насмешка над его положением и тем, что в настолько дорогих местах он не бывал даже в далёком ещё счастливом детстве. Дэхён останавливается в центре светлого помещения и оглядывается, уже откидывая варианты, которые не подходят. К нему подбегает молоденькая девушка — консультант. — Здравствуйте, господин Чон. Что Вас сюда привело, подбираете что-то для себя? — она мило улыбается, слегка склонив голову в уважительном жесте. — Нет, мне нужен лучший костюм для моего спутника на важный приём. Надеюсь, понятна вся ответственность этого выбора? — Дэхён пытается подражать её улыбке, но у него выходит в разы зловещее, как он и планировал. Ёнджэ закатывает глаза от этой ситуации и искренне сочувствует девушке, которая, вздрогнув, кивнула, показав, что всё поняла. Ёнджэ игнорирует тот факт, что, на самом деле, поражён, что Дэхёна тут знают, и он бы не удивился узнай, что его имя на слуху у всего этого здания. Ёнджэ перестаёт слушать диалог этих двоих и осматривает одежду, которая скоро вполне может стать частью его гардероба. Взгляд сразу привлекает огромный розовый свитер, затмевая собой все даже самые дорогие костюмы и рубашки. Ёнджэ не слышит, как к нему пододит Дэхён, как зовёт его по имени, и вздрагивает только, когда чувствует его ладонь на своём плече. — Никогда бы не подумал, что нечто подобное в твоём вкусе. — Дэхён прослеживает за его взглядом, натыкаясь на нынешний предмет обожания Джэ. У Дэхёна на секунду замирает сердце, когда он видит огоньки неподдельного, детского счастья в давно потухших глазах Ёнджэ, он не понимает, как обычная тряпка может вызывать настолько искренние эмоции, и сам невольно улыбается, подзывая к себе девушку. Он просит запаковать этот свитер и мысленно готовится увидеть реакцию Ёнджэ. — Кролик, верни внимание ко мне. Нам надо разобраться с твоим образом на завтрашнний день. — Прекрасти так обращаться ко мне. У меня есть имя! Ёнджэ задирает подбородок и обходит Дэхёна, подходя к девушке, которая снимает с него мерки. Она пытается ему всучить какие-то уже подобранный костюмы, но он просит убрать их и сам подходит к полкам с одеждой. Ёнджэ быстро отсеивает плохе варианты, с той же скоростью достаёт свои размеры и фыркает, когда не может дотянуться до приглянувшихся запонок. А потом незаметно краснеет, когда Дэхён подаёт их ему. Ёнджэ снова фыркает и скрывается в примерочной, застревая там на добрые пятнадцать минут. — Да господи, чего ты там так долго? Может, тебе помочь? — Последнее предложение из уст Дэхёна звучало подозрительно двусмысленно, что давало повод задуматься, что это было сделано специально. — Нет, я уже практически всё, осталась только одна деталь. — Я сказал, выходи! — Дэхён рыкнул, намереваясь уже зайти в эту чёртову кабинку, потому что попросту устал ждать. Ёнджэ резко отодвинул шторку примерочной, держа что-то в руках. И Дэхён замолчал, не в силах что-либо сказать, потому что он не ожидал увидеть Ёнджэ в чём-то столь ему подходящем. Белая шёлковая рубашка, волнами ложащаяся на его грудь и торс, открывала бы ключицы, но под ней узорами растилается кружевная водолазка, прикрывая шею. Бордовые брюки обтягивают накаченные тяжёлой работой бёдра, а такого же цвета пиджак, из-под рукавов которого торчат манжеты рубашки, прекрасно подчёркивает фигуру и ширину плеч. Дэхён готов поспорить, что уже минуту не дышит, и уверен, что хуже просто быть не может, но Ёнджэ убеждает в обратном, выбивая почву из-под ног, а кислород из лёгких. Он во всю длину растягивает тонкую под цвет костюма ленту и обвязывает вокруг шеи, завязывая её под кадыком бантиком. Ёнджэ осматривает себя в зеркале, переступает с ноги на ногу, проверяя удобство туфель, и, удовлетворённый своим выбором, поворачивается к Дэхёну. — Как тебе? Это стоило ожидания? — Ёнджэ коварно улыбается, прекрасно видя реакцию парня. На самом деле, Джэ хорошо разбирается в одежде и не хуже понимает, что ему идёт, что подчёркивает его сильные стороны, а что заставляет выглядеть, как дешёвку в дорогих шмотках. Он не всегда жил в таких отвратительных условиях, ему был привит хороший вкус и умение рационально оценивать себя. Ёнджэ не может назвать себя особенно красивым, но знает, как заставить, чтобы другие видели в нём бога, того самого искусителя, который подталкивает на грех. И сейчас он этим беспощадно пользуется, зажигая огоньки чего-то неправильного в глазах Дэхёна. — Стоило, — одно слово — тысяча комплиментов, желание и восторг. — Берём? — Да, но скажи, как ты смог так быстро подобрать такой, не побоюсь этого слова, шикарный образ? — Дэхён поражён и безумно заинтересован. — Это секрет, не буду же я кому попало рассказывать свои тайны, — Ёнджэ уходит в примерочную, переодеваться в свои одежду и не видит, как меняется выражение лица Дэхёна от этого «кому попало». После, когда все покупки были упакованы, а дополнительные акссесуары в виде серёжек и пары колец куплены, Дэхён предложил перекусить перед возвращением домой, отчего урчащий желудок Ёнджэ не смог отказаться. Пока они ехали до ресторана, договорились, что все оставшиеся приготовления: причёска, мэйкап будут сделаны завтра перед самым приёмом, поэтому Дэхён заберёт Джэ завтра пораньше. Ресторан смутил своей роскошью и пафосом. Ёнджэ остановился у самого входа. — Дэхён, я не хочу. — Что такое, Кролик? Не ври, я знаю, что ты голоден, — Дэхён подал руку, чтобы завести парня в здание. — Да, но я не пойду туда, — Ёнджэ проигнорировал нелюбимое прозвище и неосознанно положил руку на ключицу, отводя потерянный взгляд. — Что не так? Объясни ты по-человечески, — Дэхёна стал напрягать вид Ёнджэ, поэтому он приблизился к нему, но тот отшатнулся назад. — Хорошо, давай вернёмся в машину? — получив неуверенный кивок, он усадил Ёнджэ в автомобиль. — Поехали во Второй район, или мы можем поесть в каком-нибудь обычном кафе? А лучше просто отвези меня к Химчану, домой, — голос парня стал подозрительно тихим и грустным, а рука не отлипала от ключицы. — Ёнджэ, я требую объяснений, — Дэхён не получает ответа и бесится. Он не выдерживет и берёт его за руку, случайно оттягивая ворот кофты. — Не трогай меня! — Ёнджэ вскрикивает и отворачивается, весь словно сжимаясь. — Кролик, — Дэхён вздыхает, понимая, что происходит. Он его напугал, заставил чувствовать себя лишним и напомнил про нелучшие моменты жизни. — Посмотри на меня. Не переживай о своей метке, поверь, никто тебе и слова лишнего не скажет. Когда ты со мной, она ничего не значит. Для меня она и сейчас ничего не значит, ты привлекаешь людей своими глазами, мерзким характером и острыми зубками — никак не ей. Успокойся, хорошо? Я отвезу тебя в кафешку неподалёку, а потом домой, договорились? Ёнджэ не поворачивается, но заметно расслабляется, соглашаясь. Машина заведена, улицы снова сменяют друг друга, усыпляя. Дэхён ведёт аккуратно, ему достаточно на сегодня нервов от его спутника. Они доезжают быстро, едят в полной тишине что-то совершенно обычное, словно и не из Первого района, возвращаются в машину и снова едут. Всё происходит быстро и напряжённо, пока Ёнджэ всё-таки не поворачивается в сторону Дэхёна. — Спасибо, — он говорит совсем тихо, сам не веря в то, что делает, а после снова отворачивается, потому что не хочет видеть реакцию Дэ. А он усмехается и самодовольно улыбается, ставя галочку в голове, что Ёнджэ гордый не меньше, чем он сам. Он довозит его до Трущоб, вызывая вопрос в глазах. Сейчас встречаться с Химчаном и портить этот замечательный день хочется в последнюю очередь. — Тебе это не напоминает нашу первую встречу? — Дэхён закидывает голову, пытаясь через сумрак Трущоб разглядеть небо, выходит плохо. — И правда. Если задуматься, то ты оказывается тот ещё козёл. — Я смотрю у кого-то лишние жизни? Ты кролик, а не кошка, — Дэхён приподнимает бровь и переводит взгляд на парня. — А чего ты хотел, что я буду молиться на тебя? Я говорю то, что думаю. Что ты сделал для меня действительно хорошего, за что я должен думать о тебе хорошо? Одного относительно спокойного дня с тобой мало. А что ты сделал с Химчаном? Я понимаю, что вы враги, но он важен для меня. Мне правда было приятно сегодня слышать комплименты и слова поддержки, но где уверенность, что это не единичный случай? Да и к чему всё это? Я проведу с тобой ещё только один день, а потом я не хочу видеть тебя, не хочу знать. Мне достаточно нескольких воспоминаний с тобой, чтобы удовлетворить интерес и желание. Не хочу, чтобы они были плохими. Согласен? — Ёнджэ облокатился на копот автомобиля и сложил руки на груди, видя через тучи звёзды в своём воображении, потому что здесь получается только так. — А ты смелее, чем я думал. Или это глупость? Я промолчу, не хочу усложнять и портить столь замечательный момент, — Дэхён подходит к нему, грудью касаясь его рук. — Желание? Интерес? У меня они тоже есть, так давай поможем друг другу? — он наклоняется и касается губ Ёнджэ сначала в невинном чмоке, а потом начинаетих покусывать, чувствуя привкус металла на языке. Ёнджэ неосознанно окольцовывает его шею и отвечает на поцелуй, постанывая от боли и неожиданности. Они иногда сталкиваются зубами, но друг от друга не отрываются, воздух в этом поцелуе ищут, наполнить себя им пытаются и вместе утопают. Всё это неправильно, чересчур резко и излишне, но сейчас не хочется другого, сейчас хочется этот привкус крови и полностью сбитое дыхание. Ёнджэ находит в себе силы и отталкивает парня от себя, забирает пакеты и быстро уходит, кидая негромкое: «До завтра». Дэхён посмеивается, облизывает губы и, проводив Ёнджэ взглядом, садится в машину. Он заводит её и в наилучшем расположении духа едет домой. Сейчас ему всё равно на Чжунхона, на покалеченного охранника, на все проблемы. Сейчас ему хочется только дожить до завтра, чтобы посмотреть, что же его ждёт. Ведь это далеко не конец, это только самое начало. — До завтра, Кролик.