No Strings (but I'm Attached to You)

Бэкхён проверяет свой телефон на наличие новых сообщений и хмурится, когда не находит того, чего ожидал. Четыре дня прошло, и по-прежнему ничего. Чанёль никогда раньше не пропадал так надолго, и эта гребаная тишина сводит Бэкхёна с ума. Возможно, Пак тонет в конспектах, чтении и учебе, а еще во многих других предметах из универа. Возможно, проводит свои часы, полностью погрузившись в работу. Может, он так занят, что попросту не может уделить время на сообщение или звонок. Да что там, может на еду и сон времени не хватает. Старший хмурится. Было бы неплохо всё это поверить. Он уже мысленно выбирает, какую еду принесет ему сегодня вечером, как вдруг на телефон приходит сообщение. Губы моментально растягиваются в улыбке при виде «Чанёль» на экране; даже Чондэ, идущий вслед за парнем замечает в миг изменившееся настроение, которое тут же испаряется когда Бэкхён открывает сообщение. «Хэй, занят? Можем встретиться? » «Совершенно свободен, говори когда и где» — Бэкхён кивает и нажимает на «отправить». «У тебя дома в половину восьмого?» «Конечно» «Окей» Улыбка на лице Бэкхёна тут же заменяется полным отсутствием эмодзи. Это совсем не похоже на Чанёля. Он, наверное, загруженнее, чем думал старший. Ну, сегодня вечером Бён поможет Паку избавиться от напряжения. У него как-то не представилось возможности отблагодарить Чанёля за то, что тот сыграл роль медсестры, врача и сиделки, когда Бэкхён валялся простывший в постели. На этот раз он поможет Чану снять груз, ну, а как это делать — на нем или под ним — пусть выбирает сам младший. Бэкхён хихикает. Этим иногда он сам себя бесит. — Не рановато хихикать и вести себя, как умалишенный. Бэкхён разворачивается, натыкается взглядом на щурящегося Кёнсу и снова смеется, на этот раз громче. — Зато никогда не поздно сделать эпиляцию бровей. Их должно быть две, а ты хмуришься и вообще похож на человека из ледникового периода. Он слышит фырканье Кёнсу даже за несколько метров. — Не уходи от вопроса. — А? Был вопрос? Кёнсу скептически смотрит на друга и качает головой. Бэкхён знает, что вопрос был, и Кёнсу знает, что Бэкхён знает. Просто иногда лучший друг, сидящий в нескольких метрах от его рабочего стола, может очень утомить. — Причина этой прекрасной улыбки на моем не менее прекрасном лице — перспектива вечернего траха. Бэкхён уже ожидает осуждающий взгляд и покачивание головой, поэтому спешит добавить, что сегодня будет с Чанёлем. Потому что о чудесах серьезных отношений он слушать не в настроении. Кёнсу оставляет его в покое и крутится на стуле в сторону своего рабочего места, и всё, что видит Бэкхён — его спина, на которую накинут кардиган. Он делает то же самое и пытается вернуться к мыслям, которые до этого так грубо прервали. Ах да, Чанёль. Бэкхён снова улыбается.

***

Дверной звонок звонит ровно в 7:35. Не то, чтобы Бэкхён считал минуты. Просто прямо над телевизором висят часы и он волей-неволей боковым зрением видит время. Но парень не сдерживается и проигрывает волнению, которое подталкивает его, заставляя чуть ли не сломя голову нестись к двери. Улыбка Бэкхёна не угасает даже когда он видит хмурого Чанёля, губы которого сжаты в тонкую полоску, а темные круги завершают идеальную картину измученности. Бэк обеспокоенно смотрит на парня, похлопывая его по спине на ходу в гостиную. — Хреново выглядишь. Чанёль падает на диван, и старший осторожно присаживается рядом с ним. — Много мыслей в голове, — отвечает Пак, откидывая голову назад. Бэкхён просто наблюдает за тем, как Чанёль устремляет взгляд в потолок. — После еды тебе полегчает, — пытается приободрить он. — Я прикупил нам кое-что из мексиканского ресторанчика в паре кварталов от моего офиса. — Он кивает в сторону пакета, стоящего на журнальном столике. — Давай, уверен, тебе понравится. — Старший тянется к еде и достаёт острый бурито, после передавая его Чанёлю, который молча принимает вкусняшку. Бэкхён замечает напряженность плеч, безучастный взгляд, которым Чанёль смотрит на бурито, явно не собираясь попробовать даже капельку. — Хочешь поговорить? — Бэкхену уже не смешно. Чанёль кажется подозрительным, и это заставляет парня нервничать. — Да, — вздыхает Чан. — И в то же время нет. — Он с горечью и болью смотрит на Бэкхёна, вот только последний никак не может понять, почему. — Но я должен. — Гигант откладывает буррито обратно на стол и складывает руки в замок, сжимая пальцы. Напряжение Чанёля заметно увеличивается, а тишина между ними становится всё тяжелее и давит со всех сторон, пока секунды на часах тикают. Это заставляет Бэкхёна волнительно сглотнуть и продолжать сидеть, не двигаясь. — Тебе хорошо со мной? — Голос Чанёля наконец пронизывает эту удушающую тишину. Разговоры об универе, о работе, о простой бытовухе — это то, что, по мнению Бэкхёна, подразумевается под этим вопросом. Напрягает только то, что вопрос, по идее, возник на пустом месте. — К-конечно, Ёль. С тобой весело и приятно проводить время. Что- — Конечно, — вмиг отзывается Чанёль. Бэк не уверен, но ему кажется, что теперь эта горечь читается и в голосе парня. — Нравится водить меня по разным местам, покупать мне что-нибудь? Бэк заставляет себя кивнуть, пытаясь понять, к чему ведет младший. — Нравится. Так почему- — А секс? Бэкхён пытается скрыть волнение, заполняющее его грудь, за смехом. — Высший уровень и никаких претензий. — И я нравлюсь тебе, верно, Бэк? То, как Чанёль смотрит на него, будто пытаясь разглядеть что-то иное, на протяжении всего этого, хоть и короткого, разговора, выбивает Бэкхёна из колеи, и ему требуется несколько секунд, чтобы ответить: — Д-да, ты мне нравишься. Тяжелый взгляд Пака задерживается на лице старшего. Кажется, он всё-таки не может найти того, что искал, и Бэкхён замечает мимолетную искорку в глазах гиганта, прежде чем та уступит место печали, которую до этого Бён никогда не видел. — Ты мне нравишься, — говорит Ёль чуть дрожащим голосом, а его улыбка явно скрывает невыносимую грусть и тоску, судя по натянутости. Бэкхёну ли не знать. Но одного он понять сейчас не может — чем Чанёль так загружен? О чем он думает? — Я знаю, Ёль. В смысле, что тут может не нравиться? — Старший пытается хоть немного разрядить обстановку каплей юмора, чтобы хотя бы на мгновение заставить Чанёля улыбнуться по-настоящему, но всё тщетно. Чанёль качает головой, и на этот раз его искусственная улыбка исчезает. На лице появляется вспышка гнева, смешанная с печалью в глазах, и этот взгляд заставляет Бэкхёна затаить дыхание. — Сделке конец. — Что… — Бэкхён мысленно пытается переварить только что услышанное, и вдруг что-то кликает там внутри, а его глаза расширяются от внезапного понимания. — Чанёль… я- — Ты нравишься мне, Бэкхён. — На этот раз голос звучит ровно и уверенно. Гигант локтями опирается о свои бедра, но руки всё еще остаются сцеплены в замок. — Мне нравится проводить с тобой время, разговаривать с тобой, готовить для тебя, спать с тобой. — Бэк невольно отстраняется, когда Чанёль придвигается ближе. — Мне нравится слушать, как ты болтаешь о плюсах и минусах жидкой подводки для глаз, хотя, я считаю, тебе без нее лучше. Мне нравится посвящать тебе большую часть моего свободного времени, даже если это означает не спать до четырех утра, чтобы закончить домашнюю работу. Мне нравится покупать тебе печеньки, от которых ты нервничаешь и ворчишь. Мне нравится целовать тебя абсолютно без особой на то причины. Мне нравится всё в тебе. Ты нравишься мне, Бэкхён. Так понятнее? Живот Бэкхёна неприятно скручивает, как и, похоже, все остальные внутренности. Кажется, без неприятного жжения он даже дышать не может. — Ты сказал, что я тебе нравлюсь. Я нравлюсь тебе так же? — Чанёль с надеждой смотрит на старшего, и последний чувствует себя обнаженным и уязвимым, обнимая собственное тело, словно защищаясь. — М-мне… — Он крепче сжимает плечи пальцами. — Не совсем, Чанёль. — Слова создают привкус кислоты на языке, но парень все равно выплевывает их прямо в лицо младшего. — Не совсем так. Вдруг Чанёль хватает его за плечи и заставляет посмотреть глаза-в-глаза. — Это чистая правда, Бэкхён? Бэкхён замирает от океана отчаяния, плещущегося в глазах Чанёля. — Ты знал, что это так, Чанёль, и кем мы были друг для друга. Я с самого начала всё четко дал понять, верно? На лице Чанёля проносится вихрь эмоций, который поражает Бэкхёна, словно удар под дых, — это вид чистой печали и отчаяния. Он сглатывает огромный ком в горле, наблюдая за тем, как Чанёль кусает нижнюю губу, и чувствуя, как дрожат руки младшего на его плечах. У Бэкхёна не хватает времени увернуться от внезапного поцелуя. Он знает, что это неправильно, знает, что нужно отступить, но сил на это попросту нет. Чанёль отстраняется за него. — Дашь мне? Только сегодня. Прошу, Бэк. — Они стоят так близко, что старший чувствует теплое дыхание Пака, а его большие карие глаза молча умоляют, и Бэкхён сдается. Он сокращает и без того короткое расстояние между ними и отвечает страстным поцелуем. Чанёль мгновенно принимает все ласки, пытаясь запомнить каждое движение бёновских губ и языка. Он поднимается с дивана, утягивая за собой парня, чьи ноги тут же обвивают его талию, и спешит в спальню. — Это плохая идея, — между поцелуями бормочет Бэкхён, и руки Чанёля сжимают его с новой силой. — Тогда перестань целовать меня. «Не могу», — отвечает старший своими губами и языком, зарываясь пальцами в волосы Чанёля. Бэкхён понимает, что они добрались до спальни, только когда спиной падает на матрас, а Чанёль падает на него. Последний не позволяет ему набрать воздуха в легкие, тут же припадая к его губам, но тот отворачивается. — Чанёль, — задыхается старший, когда Чанёль всё же позволяет ему что-то сказать. — Прости меня- — Нет. Не извиняйся. — И Пак снова целует его, грубо и настойчиво, заставляя Бэкхёна тонуть в океане собственных чувств. Чанёль мастерски раздевает их обоих, потому что до этого делал это больше сотни раз, и Бэкхён хватается за его обнаженные и широкие плечи, когда Пак начинает касаться его эрогенных зон. Все происходит слишком быстро, Бэкхён слышит звук разрывающейся упаковки презерватива, и Чанёль обхватывает запястья старшего, когда входит в него. Бэк поднимает глаза на Пака и встречает пронзительный взгляд младшего, когда тот начинает двигаться. Пальцы Чанёля крепче сжимают руки Бэкхёна, и парень чувствует боль, но младший не слышит, когда Бэк говорит ему отпустить его. Вместо этого Пак начинает двигаться еще жестче, быстрее, и когда Бэкхён заставляет себя мимолетно взглянуть на парня, то встречает холод в его глазах. Всё должно быть не так… Не так, будто они совершенно чужие друг другу люди, трахающиеся в первый раз. Да всего за несколько месяцев Чанёль стал одним из лучших парней, которых когда-либо знал Бэкхён. Он теплый, добрый и нежный. Но человек, который сейчас смотрит на него, явно не Пак Чанёль. — Стой, Чанёль, — умоляет старший. — Пожалуйста. — В глазах все начинает расплываться от накативших слез. Гигант, кажется, отстраняется от него и замирает, замечая влагу на щеках парня. — Боже, Бэк. — Его руки тут же освобождают запястья Бэкхёна и обхватывают его лицо, большими пальцами мягко стирая капающие слезы. — Прости. Прости меня, — повторяет парень. Чанёль снова целует его. На этот раз нежно и с осторожностью, большими ладонями ласково поглаживая его тело и скользя вниз, пока не достигает округлые ягодицы старшего. Пак двигается в нем медленно, словно прося прощение, и Бэкхён принимает это, выпуская мягкий стон. Чанёль отстраняется от губ парня, и тот вздыхая, чувствуя, как младший прокладывает мокрую дорожку на его шее и идет вниз. Руки невольно обхватывают широкие плечи, и Бён усиливает хватку, оставляя красные полосы на спине гиганта, когда он срывается на быстрый темп. Вот Чанёль, которого он знает. Вот Чанёль, по которому он будет скучать, когда закончится ночь. Эта мысль заставляет Бэкхёна обвить шею гиганта руками и прижать его ближе к себе. Пак отвечает на это поцелуями. Бэкхён все еще недостаточно подготовлен. Он чувствует прилив боли, когда Чанёль начинает двигаться быстрее, но держит все в себе, стиснув зубы и молча принимая свое наказание, потому что Чанёль хочет слишком много, и Бэкхён попросту не сможет ему этого дать. Старший приветствует боль как снаружи, так и внутри, в районе груди. В целенаправленных толчках Чанёля физическая боль сочетается с удовольствием, и вскоре появляется знакомая жара, разливающаяся по всему телу. То, как гигант сжимает пальцами одной руки талию Бэкхёна, и горячее, учащенное дыхание в шею дают понять, что Чанёль близок к разрядке. Член Бэкхёна продолжает тереться о живот Чанёля, чувствуя иногда кубики его напряженного пресса. И этого трения достаточно, чтобы помочь Бэку достигнуть оргазма и вырвать из него стон. Чанёль делает последний резкий толчок, его хватка на талии Бэкхёна настолько сильная, что делает старшему больно, и он стонет, кончая. Бэк чувствует тепло спермы через презерватив. Он ногами прижимает Чанёля ближе к себе, пока тот полностью не оказывается лежащим на нем, все еще прерывисто дыша. Больше у тебя этого никогда не будет. Эта мысль заставляет Бэкхёна вжаться сильнее в младшего, усиливая объятия, как будто это удержит Чанёля. Он собирается держать его так еще хотя бы пару мгновений, пока Чанёль не поднимается, опираясь на одну руку, а другой вырываясь из хватки Бэкхёна. Глаза гиганта немного прикрываются, когда он опускает взгляд на губы старшего, и последний улавливает это. Бэкхён немного наклоняется, готовый к тому, что обычно приходит дальше. Чанёль медленно поддается вниз, его глаза всё так же сосредоточены на губах Бэкхёна, но внезапно парень замирает, а его глаза расширяются на долю секунды, но Бэку этого достаточно, чтобы заметить. Ёль внезапно отстраняется и отодвигается к краю кровати, после чего встает за секунду до того, как Бэкхён протягивает к нему руку. Язык Бэкхёна прирастает к нёбу, поэтому парень предпочитает молча наблюдать за тем, как Чанёль собирает свои шмотки и выходит из комнаты. Тело быстро остывает после недавней страсти, и становится холодно. Хочется, чтобы Чанёль остался рядом и прижался к Бэкхёну, чтобы обжигал кожу горячим дыханием. Бэкхён накидывает одеяло на плечи, и это немного помогает. Дерьмовая замена Чанёлю, но альтернативы лучше нету, потому что после произошедшего и сказанного тепло — это не то, что Бэк может так легко попросить. Когда Чанёль возвращается, Бэкхён чувствует напряжение всем своим телом и сильнее спиной вжимается в изголовье кровати, надеясь ее не проломить. Но Чанёль просто поднимает с пола футболку старшего и, подойдя ближе к постели, кидает ее парню. Это в его стиле — независимо от ситуации беспокоится о Бэкхёне, и старший ловит футболку, с улыбкой натягивая ее на себя. Чанёль стоит прямо напротив, и Бэкхён замечает, что кончики его волос мокрые. Можно с уверенностью предположить, что он уходил, чтобы умыться. Но красные глаза гиганта напрягают, и Бэк даже думать не хочет о том, почему они покраснели. Чанёль немного отворачивается, и с ракурса Бэкхёна видно становится только его профиль. Спустя пару минут молчания Бэкхён задается вопросом, стоит ли ему отлепить язык от неба и начать говорить первым. Мысленно кивнув самому себе, парень открывает рот и- — Я думал, — опережает его Чанёль, и Бэкхён закрывает рот, — если буду хорошо к тебе относиться, хорошо тебя трахать, то всё изменится. — Его голос звучит серьезно, и эта серьезность пугает Бэкхёна, заставляя сжать руками одеяло. — Знаю, что нечестно с моей стороны. Но ты не можешь винить парня за попытку. — Пак поворачивается, чтобы посмотреть прямо в глаза старшего, и последнему хочется провалиться сквозь землю, только чтобы избежать этот взгляд. Он не был готов к такому. — Прости, Бэкхён, за то, что имел скрытые мотивы. Вначале всё дело было реально в сексе. Но позже… начало иметь больше смысла. Я бы мог легко справиться со сделкой. Никаких чувств, только секс. — Чанёль улыбается, и на этот раз искренне. — Но я не смог справиться с тобой. Несмотря на все его хвастовство, все его сумасшествие, его самопровозглашенный дар затыкания, Бэкхён оказывается лишенным дара речи и сжимается под одеялом. — Прости меня за всё. Но извиняться за то, что ты так сильно нравишься мне, я не стану. Бэкхён чувствует себя последним дерьмом. Всё это время он был бессердечным злодеем. Это он должен извиняться, а не Чанёль. Не ни в чем не повинный парень, который всё время был с ним мил. Не парень, который улыбался ему с блеском печали в глазах. — Ты мне нравишься, — громко и четко произносит Ёль. — И это значит, что мы закончили. — В его словах нет никакой горечи и цинизма, только факты. Бэкхён чувствует, как куда-то бухает его желудок. Он сосредотачивается на том, чтобы распутать свой язык, вспомнить буквы алфавита и всевозможные слова, которые нужно сформулировать в более-менее понятное предложение. — Мы можем оставаться друзьями. — Хочется откусить себе язык за такое. Улыбка Чанёля исчезает, а когда он выдыхает, четко слышится дрожь. — Ты не такой жестокий. Бэкхён чувствует, как позор и стыд разливаются по телу с головы до ног. И, должно быть, что-то в его взгляде на Чанёля сдало с потрахами, судя по тому, как младший качает головой. — Всё будет хорошо, Бэк. Было весело, как ты и обещал. Мне было весело… Несмотря ни на что. Затем он наклоняется, одной рукой опираясь на одеяло, в которое завернулся Бэк, и старший поднимает подбородок на автомате. Поцелуй Чанёля стал уже не привычкой, а чем-то, чего Бэкхён с нетерпением ждёт, но из-за своего упрямства, не готов признать это. Но Чанёль, кажется, передумывает в последний момент, меняя направление и прижимаясь теплыми губами к щеке Бэка. После гигант встает и уходит, не говоря ни слова и не одарив старшего взглядом. Бэкхён слышит, как открывается и закрывается входная дверь его квартиры, но продолжает сидеть в своей постели. Один в комнате, утопая в тишине. Его лицо всё еще приподнято, будто ожидает поцелуя, который так и не состоялся. Не сейчас. Никогда больше.