"Оранжевый и серый"

Малфой просыпается только ближе к двенадцати, хватаясь за голову и болезненно постанывая. Гарри валяющийся рядом и рассматривающий Драко уже целый час, ехидно интересуется: – Что, похмелье? – Какое к боггартам похмелье, Поттер! – взвивается тот и зажимает голову. Верхняя губа вздергивается вверх, обнажая зубы. – А что же еще? – все еще улыбаясь, спрашивает Гарри. – Похоже, твой проклятый домовик подмешал мне снотворного. Ох, черт, – светлые брови жалобно искривляются. – В смысле зелье сна-без-снов? – удивленно уточняет Гарри, и кажется начинает понимать, почему Малфой вчера не проснулся от… От воспоминаний в лицо бросается жаркая волна. – Ты идиот, Поттер, – бормочет тот, а потом болезненно шипит. – Ну, конечно, сна-без-снов! Мне его нельзя! Я летом… перепил, когда мучился, ну… кошмарами, – вся бравада вмиг слетает. – Что мне сделать? – тут же спохватывается Поттер и вскакивает с постели. – Убей своего домовика, – кривая улыбка на искусанных губах. – А потом можешь убить и себя, ну, а я сам как-нибудь сдохну. – Не слишком ли много ты говоришь о смерти, Малфой? – прищуривается Гарри, наклоняясь подобрать свои штаны, сползшие со стула. Драко молчит и только сжимает голову сильнее. – Так что делать-то? – не выдерживает тишины он. – Ничего, к вечеру само пройдет, – и после паузы, – но домовика все равно убей. – Обойдешься, – бросает Поттер и выходит за дверь. На кухне тихо возится Кричер, что-то жарится на сковороде, рядом на дощечке нарезается хлеб. Домовик пребывает, по-видимому, в прекрасном настроении. – Кричер, – эльф тут же оборачивается и смотрит на Гарри. – Ты вчера подмешал что-то в виски Драко? Морщинистое лицо домовика тут же застывает, а потом он, выпустив из рук полотенце, кидается на пол. – Только зелье сна-без-снов, ничего больше, – его медальон громко звякает о камень пола, когда он склоняет голову. – Зачем? – серьезно спрашивает Гарри. – Гость постоянно ругается с хозяином. Кричер хотел помочь, – домовик уже откидывает голову назад, видимо решив приложится лбом как следует. – Стой, – Поттер улыбается и кидается вперед. – Не нужно ему больше ничего подмешивать, хорошо? – эльф выпрямляется, кивает и прижимает к груди свой медальон. – И лучше сегодня не попадайся ему на глаза. Еду я сам отнесу. Болеет Драко с особым смаком. И как Гарри мог это забыть? Тот проклинает, воет, костерит Поттера на чем свет стоит вместе с его домовиком, друзьями и этим чертовым домом. Говорит, что это была просто глупая ошибка, когда он согласился провести эти каникулы с Гарри. Что с ним ужасно скучно, и в то же время постоянно что-то случается. Орет, но ест отменно, не забыв намекнуть на ужасные кулинарные способности Кричера. Драко даже позволяет Гарри сменить ему несколько раз холодную повязку на лбу. Поттер слушает все это, пытаясь то высказать все наболевшее в нахальное лицо, то срывается на смех. Малфой при этом гордо вздергивает подбородок и молчит минут двадцать, пока ему совсем это не наскучивает. К вечеру становится очевидно, что голова у Малфоя больше не болит, а он активно и с удовольствием издевается над Гарри. Поттер вспыхивает и хлопает дверью, чтобы вернуться спустя лишь несколько часов. Драко он находит в лаборатории. Тот напряженно и очень сосредоточенно помешивает что-то в котле. Судя по знакомым ингредиентам на столе, помешивает он заготовку к чертовому зелью. – Как успехи? – невинно спрашивает Поттер. – Чудесно, – огрызается Малфой, и уже мягче добавляет, – нарежь горьколистник. Гарри вздыхает и подходит к столу, полированная рукоятка ножа ложится в ладонь. – Только режь помельче, – совсем шепчет Драко и прищуривается, разглядывая свое варево. Поттер старается как может, чтобы лишний раз не вызвать у Малфоя раздражения, которое перекинется на Гарри, и там по кругу. Но когда в котел летит нарезанный горьколистник, на тонких губах появляется улыбка. – Кажется получается, – так же шепчет Малфой. И как выясняется позже, ему кажется правильно. Драко расцветает, бережно переливая темно-красное, похожее на кровь, зелье в склянки, и наглухо запечатывает. Гарри его радости совсем не разделяет, хотя видеть довольного Малфоя в последнее время приятно. – Что дальше? – уныло спрашивает Гарри, ковыряя заляпанный стол обкусанным ногтем. Малфой пересчитывает количество склянок и осторожно убирает в свой чемоданчик. – В смысле? – не поднимая головы, удивляется он. – Что делать будем? – Не знаю, как ты, а я завтра навещу мать. Четко произносит он, привычным жестом поправляет упавшие на глаза волосы, а потом выходит за дверь. Сейчас Гарри очень отчетливо, до тошноты, чувствует ужасно сладкий запах проклятого зелья. *** Малфой держит обещание. Открывает глаза Гарри уже в полнейшем одиночестве, если не считать медленного пошаркивания домовика где-то за дверью. Вызванный «темпус» показывает одиннадцать утра. Вчера Поттер хотел проснуться вместе с Малфоем и… И сам не знал, что сделать. Остановить его? Навязаться с ним? В общем, Поттер так измучил себя мыслями, что заснул глубокой ночью, уже привычно рассматривая очерченный лунным светом профиль. Ничего удивительного что проспал. Гарри медленно потягивается и сползает с постели, день обещает быть просто до ужаса долгим. Так и выходит. Поттер мотается из комнаты в комнату, как загнанный зверь, листает свои учебники, и когда понимает, что не может сосредоточиться, затевает грандиозную уборку. Кричер только рад такому желанию хозяина, и старается изо всех сил. К вечеру, когда обессиленный Поттер падает в кресло у камина, приходит мысль, что Драко не вернется. Что он бросил его здесь на целых две одинокие ночи. Сердце больно поджимается. А ведь это вполне вероятно. Малфой давно дал понять, что на Поттера ему наплевать, и Гарри лишь надеялся, что тот вернется хотя бы из чувства самосохранения. Но близится полночь, а затем и час ночи, Драко все нет. Огонь в камине догорает, словно выгоняя Поттера в спальню, но Гарри не сдается. *** Поттер просыпается от какой-то подлой ноющей боли в груди, и не сразу понимает, где находится. Комната залита ярким солнечным светом, а под боком кто-то мерно сопит. У этого «кого-то» светлые волосы, чуть нахмуренные брови и розовый отпечаток подушки на левой щеке. Сердце тут же ухает вниз, а в животе порхает сотня огромных бабочек. Малфой вернулся. Драко вернулся к нему, к Гарри. Поттер улыбается и позволяет себе запечатлеть легкий, почти невесомый, поцелуй на чужом виске. Малфой морщится, чешет поцелованное место и отворачивается, а Гарри тихонько придвигается ближе, давя в себе желание крепко обнять. – Поттер, я чувствую что-то упирается мне в ногу, – хмуро и хрипло говорит Малфой, чуть отодвигаясь. – Прости, – Поттер уже совершенно не смущается подобных ситуаций, особенно рядом с Драко. – Когда ты вернулся? – Тебе-то что? – Малфой переворачивается, подпирает щеку кулаком и нагло смотрит. – Я ждал, – под этим взглядом говорить становится очень трудно. – Я знаю, – легко пожимает плечами тот. – Дрых в кресле и так храпел, что я уже подумывал вернуться обратно домой. Гарри давится словами «что ж не вернулся?» и произносит: – Это ты меня сюда перенес? – Вот еще, – Малфой вздергивает нос, и шустро соскакивает с постели, направляясь в ванную. *** День выдается на редкость солнечным и приятно морозным. Небо невозможно голубого цвета, на дорожках искрится снег, а Поттер уговаривает Малфоя пойти прогуляться. Тем более Гарри нашел в парке небольшой каток, и так хочется куда-нибудь выйти, ведь завтра предстоит возвращение в Хогвартс. Спустя полчаса Малфой наконец соглашается, а потом долго ноет и щурится на солнце по дороге на каток. Как оказалось, ныл Драко не зря, просто-напросто он не умеет кататься. Но конечно он обвиняет во всем Поттера, который трансфигурировал для него совершенно неправильные коньки. – Не зуди, – Гарри вытирает пот со лба и улыбается, – сейчас я буду тебя учить. – Чтобы ты учил меня? – он пытается сделать гордый вид, но с разъезжающимися ногами, это выглядит очень комично. – Ну не хочешь, как хочешь, – Гарри пожимает плечами и резко срывается с места. Этот чертов Малфой всегда может испортить настроение. Спустя несколько быстрых кругов по катку, взгляд натыкается на совершенно смущенного Малфоя в компании какого-то долговязого парня, с ужасно синими глазами. Ноги сами скользят поближе, слух обостряется. Парень смотрит на Драко донельзя противным взглядом и придерживает за руку. Наглый червячок начинает съедать Гарри изнутри. – Так ты совсем не умеешь кататься? – с улыбкой спрашивает парень. – Хочешь, я научу? – И что сегодня все вздумали меня учить? – слышится тут же. Щеки и нос Малфоя розовые от мороза, изо рта вырываются клубочки пара, наверняка он уже замерз. Поттер подкатывается еще ближе, рукой обнимая худые плечи. – Какие-то проблемы? – с неприязнью спрашивает он, а парень тут же убирает свои руки в карман и улыбается краешком губ. – Извините, ребята, я понял, – он подмигивает им. – Рад был познакомиться, Драко, – в следующий миг они видят только его удаляющуюся спину. – Что это было? – хлопая ресницами, ошеломленно спрашивает Малфой, даже не замечая руку на своем плече. – Я бы тоже хотел знать, – угрюмо сообщает Гарри, мимо шустро проносится какая-то ребятня, чуть не сбив их с ног. – Пошли отсюда, – Драко уже возится, пытаясь вытащить из кармана палочку. – А кататься? – Плевать, не хочу, пошли, – он кое-как доезжает до скамейки, от которой отъехал всего на пару метров, и садится. Когда коньки снова становятся ботинками, а Гарри подает Драко руку, тот неожиданно ее принимает, и что самое странное, не выпускает из своей до самого дома. *** Ночь подступает быстро, но как-то незаметно. За окнами голубое постепенно превращается в индиго, а потом появляются оранжевые огни фонарей. Они отлично гармонируют с языками пламени в камине. Гарри нравятся, и он уже привык к этим вечерним посиделкам у огня. Они веют теплом и уютом, словно у Гарри есть семья. Это чувство подкрепляется еще тем, что Драко сидит совсем близко на диване, его рука лежит всего в паре сантиметров от руки Поттера. Странно, на Малфоя видимо тоже действует очарование вечера, он спокойно смотрит на огонь, а потом тихо говорит: – Знаешь, я ведь остался вчера дома. – Что? – не понимает Гарри. – Не мог заснуть и… вернулся, – он переводит взгляд на Поттера и пожимает плечами. – И почему всегда происходит так, как я не хочу. Так, как ты хочешь? Гарри улыбается и накрывает своей ладонью чужую руку. – Не знаю. Идем спать, нам завтра нужно рано вставать. Сегодня просто на удивление странный день, ведь Малфой его снова слушается. Ощущение семьи накатывает на Гарри еще несколько раз, пока они готовятся ко сну. Поттер слегка касается чужого плеча, проходя мимо, и не получает привычного «отвали», он открыто рассматривает полоску открывшейся бледной кожи на пояснице, а потом ложится в постель, гасит свет и понимает – совсем скоро ничего этого не останется. – Поттер, – едва слышно зовет Драко. – Что? Малфой долго молчит, словно что-то решает, а затем который раз за сегодня удивляет Гарри. – Потрогай меня, – едва-едва слышится в темноте. Сначала Гарри бросает в жар, затем в холод, а потом он вообще перестает что-либо соображать. В голове только одиноко бьется мысль «можно». Он осторожно, боясь спугнуть, перекатывается на Драко, нависая сверху и, серьезно смотрит. Серые глаза блестят в темноте. Малфой слегка кивает, задерживает дыхание и просто ждет. Просить Гарри больше не требуется, он целует Драко аккуратно и мягко. Легко скользя губами по губам, хотя хочется схватить в охапку и целовать зверски, пока не останется воздуха. Чужие губы открываются навстречу, а сердце Гарри вот-вот готово вырваться из груди. Оно стучит о ребра, словно хочет достучаться до сердца Малфоя. Руки сами убирают, отталкивают разделяющее их одеяло, оно большим комком падает у кровати. Как же Поттер мечтал об этом. Как же он мечтал о том моменте, когда Драко разрешит. Мечтал, но даже не представлял, что это произойдет сегодня. Сейчас. У Малфоя гладкая кожа, как он и запомнил, упругие губы, острые кости таза. Гарри смакует чужой вкус на языке, смакует каждый миг, стараясь запомнить каждое прикосновение. Драко тяжело дышит, когда Гарри облизывает его живот, обводя пупок по кругу кончиком языка. Его бедра елозят по смявшейся простыне, доводя Поттера до сумасшествия. – Поттер, – тихо и хрипло слышится сверху, и Гарри поднимает голову. Малфой выразительно смотрит на свой пах и поддевает пальцами трусы. Поттер тут же и с удовольствием помогает избавиться от одежды, затем избавляется от своей. Драко низко стонет, когда его член оказывается у Гарри во рту. Язык облизывает, щекочет, давит, а руки Поттера задирают вверх чужие ноги, заставляя совершенно бесстыдно открыться. Голова кружится, словно Гарри вот-вот потеряет сознание. Он сильно нервничает, когда подносит ко рту свои пальцы и обильно их смачивает. Он осторожно трогает поджимающееся колечко мышц, и вопросительно смотрит на лицо Малфоя, но глаза Драко зажмурены, и Поттер продолжает. Он тихонько, стараясь не причинить боли, вводит один палец, затем второй. Внутри до ужаса жарко и туго. Гарри разводит пальцы в стороны и замечает, как кривятся губы напротив. Сейчас нужно соображать быстро, очень-очень быстро. Кажется, он видел в ванной много всяких тюбиков. – У тебя есть крем? – замирая, спрашивает Гарри. – Есть масло… для кожи, – шепчет Малфой, не разлепляя век. Поттеру кажется, что проходит целая вечность, пока он ищет палочку и призывает нужный пузырек. Он уверен, что Драко вот-вот его остановит, сбежит и больше никогда и ни за что, не разрешит. Но Малфой молчит, и только все так же тяжело дышит, когда Поттер вновь засовывает в него пальцы и наклоняется поцеловать. – Если сделаешь больно, я тебя убью, – прямо в губы выдыхает Драко, прежде чем Гарри его затыкает. Он знает, что и сам ни за что не хочет снова сделать больно. Прежде чем войти, Поттер нежничает. Оглаживает худые плечи, кончиками пальцев задевает соски, трогает чужие бедра. Он переворачивает притихшего Малфоя на бок, заставляя подтянуть одну ногу к груди, а сам ложится сзади, крепко обнимает поперек талии и медленно входит. Дальше происходит что-то совсем нереальное. На памяти Гарри остаются только какие-то несчастные огрызки картинок, все остальное затмевает безудержное счастье. Счастье соединения, наполненности, целостности. Поттер помнит, как врывался в Драко, как шептал ему что-то на ухо, как громко стонал Малфой, как его волосы снова пахли полынью и лаймом. Гарри знает, что готов вот-вот сказать «люблю», но в этот миг яркая вспышка режет по глазам, и он отключается. *** Вставать совершенно не хочется. Хочется потянуться, потискать Малфоя и валяться в постели до окончания жизни. Драко видимо тоже разделяет это желание, раз до сих пор не вскочил с кровати. Гарри улыбается, стискивает Малфоя в объятьях, и жарко шепчет в ухо: – Давай останемся, к чертям учебу, давай останемся здесь. – Нет, Поттер, – Драко прижимает ухо к плечу и пытается вывернуться. – Но почему? – недоумевает Гарри, не давая Малфою и капли свободы. – Тебе-то наверно не обязательно, но мне нужно закончить учебу. Ты победитель, я в проигравших, если ты не забыл. Меня просто так нигде не ждут. Гарри поджимает губы, чтобы не ляпнуть чего лишнего. – Ладно, надо собираться, – Драко дергается. – Пусти… Поттер нехотя размыкает руки и, перекатываясь на бок, встает. Малфой собирается тщательно, укладывая свои вещи аккуратно и бережно. Гарри же как всегда быстро бросает вещи в чемодан и захлопывает крышку. Через час, они молча завтракают в кухне. Притихший Кричер копошится где-то в своей кладовке. – Будешь меня сегодня ждать? – с опаской спрашивает Гарри. Чувство того, что все что произошло ночью, больше не вернется, настигает. Сердце замирает, ожидая ответа. – Нет, – как-то слишком легко говорит Малфой. Слишком легко для ночного Малфоя. В зеленых глазах застывает вопрос. – Потому что мы договорились, – тут же высказывает Драко. Тонкие пальцы сильно сжимают чашку с недопитым чаем, посуда на полке начинает позвякивать. – Потому что скоро мы избавимся от всего этого. Ты женишься на Уизли, я тоже найду невесту. Будут наследники, и ты будешь вспоминать все это как страшный сон. Чашка в тонких пальцах лопается, брызгая осколками в разные стороны. На руке Драко кровь, но он не замечая этого, закрывает ладонями лицо, пачкая щеку. – Я никогда не буду вспоминать об этом так. Да, это было здорово, – Гарри вскакивает, – если бы ты только захотел, я променял все твои фантазии о женитьбе. Да не нужна мне Джинни, и никакая другая! Мне нужен ты, неужели ты до сих пор этого не понял?! Малфой не смотрит на Гарри, он все также прячется, и только тихо спрашивает: – Почему? – Потому что я люблю тебя, – напряженно произносит Поттер, ожидая реакции, но реакции нет. – Драко, – Гарри касается ладонью чужого плеча, – ночью все было хорошо, и я подумал, что ты… – Ничего не было ночью, Поттер. Ничего! – Малфой сбрасывает чужую руку с плеча и вскакивает, зло смотря в лицо. – Ты обещал мне! Ты обещал, что все закончится. Все останется в этом доме, Поттер. Гарри ошеломленно хлопает ресницами, смотря, как Драко выскакивает за дверь. Каникулы закончены, в Хогвартс они возвращаются порознь. *** – Гарри… Гарри… Гарри! Поттер подскакивает на месте и разлепляет веки. – Кошмары? – обеспокоенное лицо Гермионы маячит перед глазами. – С чего ты взяла? – хмуро спрашивает Гарри и трет глаза. Признаться, он даже не помнил, что заснул и тем более, что ему что-то снилось. – Ты кричал, – Грейнджер садится в кресло, и Гарри только сейчас понимает, что в гостиной уже никого нет. – Сколько времени? – Почти час. – Почему не идешь спать? – Поттер откидывается на спинку дивана, вновь прикрывая глаза. – Не хотела тебя оставлять… Гарри, что случилось? Мне конечно не нравится вся эта ситуация с вейлами, но… то, что происходит между вами… по-моему, это уже давно вышло за рамки чар. – Я тоже так думал, – устало произносит Гарри, и чуть приоткрыв веки смотрит на подругу. В полумраке гостиной кажется что ее кожа слегка загорела, а щеки отливают здоровым румянцем. – Но Малфой решил, что ему нужна жена и наследник. Завтра мы довариваем зелье, а потом… все закончится. Голос Поттера дрожит. В голове набатом бьет мысль: «Закончится… закончится… конец» Гермиона срывается с места и крепко его обнимает. – Все будет хорошо, Гарри. Я уверена, все будет хорошо. – Нет, – тихо говорит Поттер, утыкаясь носом в девичье плечо. – Не будет. С ним не будет, теперь я в этом точно уверен. *** Доваривать зелье Поттер не идет. Смотреть на Малфоя после всего, совершенно нет сил. Он сидит в гостиной, до отказа заполненной гриффиндорцами, но чувствует себя до ужаса одиноким. Рон до сих пор не разговаривает с ним, и сейчас спокойно играет возле камина в шахматы с Дином. Судя по лицу Дина, он проигрывает. На столе перед Гарри лежит так и не написанное за каникулы эссе, и сейчас на это абсолютно плевать. Сейчас на все плевать. Он думает, что Малфой прав. Что зря он все это начал. Эти выяснения, ночевки, каникулы… секс. Все имело бы смысл, если бы имело продолжение, а так… Малфой просто въелся к Гарри под кожу, занял ту часть души, что пустовала после того, как там умер Волдеморт. И Поттер совершенно не знал, чем ее придется наполнить теперь. Гермиона возвращается ближе к одиннадцати и, упав на стул рядом с Гарри, смотрит на него уставшими глазами. – Мы извели почти все заготовки, так что Малфой, по-моему, готов был меня проклясть, – она тяжело вздыхает. – Но мы сварили его, Гарри. Прости. Поттер напряженно выпускает воздух, только сейчас поняв, что задержал дыхание. – Спасибо, Гермиона. Оно, наверное, к лучшему, – он едва может выдавить из себя подобие улыбки. – Обряд можно провести хоть завтра, ты как? – она гладит его по руке и тоскливо заглядывает в глаза. – А что Малфой? – неужели Гарри и правда надеется, что тот передумает? – Он согласен. – Значит завтра, – Поттер поднимается, намереваясь уйти хоть куда-нибудь, и не видеть этого жалостливого взгляда. – Гарри, постой, – Грейнджер дергает его за локоть. – Мне кажется, нужно поговорить с Роном, нам очень пригодилась бы его помощь. – Я не в состоянии, – он морщится. – Я сама? – предлагает Гермиона, на что Гарри только кивает.