Бандитский Сейрейтей.

- Ну вот, тем лучше, что до тебя сразу всё дошло, меньше объяснять надо, - всё-таки Кенсей смог уловить блуждающий и откровенно затравленный взор старавшегося держать себя в плену скрывавшей его истинные мысли маски Хисаги и аж дёрнулся, до того тяжёлым оказался взгляд этого с виду спокойного и молчаливого паренька. - Сколько? - выпалил настороженно присматривавшийся к офицеру Шухей. - По деньгам, что ли? - непонимающе глянул на него Кенсей. - Нет, - мотнул головой Хисаги, осознав, что, кажется, даже при всей своей природной неразговорчивости надо поподробнее объяснять людям, что ты хочешь от них услышать. - Сколько по времени мы должны будем на тебя отбатрачить? - Ну... - понимая, что, похоже, насчёт их сотрудничества придётся договариваться именно с этим парнишкой, посмотрел на него Кенсей. - Мне бы хотелось, чтоб мы сработались на как можно большее время. - Ладно, давай так, - с минуту Шухей подумал, а потом отрывисто заговорил, словно выплёвывал своё решение или силой выдирал его из самого нутра: - Хрен с ним, я понимаю, что, после того, что случилось на полигоне, нам либо крыша твоя нужна будет, либо гробы цинковые с вывозом отсюда. Договоримся так - ты всеми силами следишь, чтобы ни Гриммждоу, ни Улькиорру эти ваши офицеры не трогали. Взамен я в твоём распоряжении столько, сколько тебе это понадобится. А с Гриммом и Улькой так поработаешь - если вдруг они только заикнутся, что захотят оставить всё это, ты их спокойно отпустишь и не будешь преследовать. Пойдёт? - Пойдёт, - после недолгого раздумья кивнул Кенсей, подивившись тому, что, по сути, младший из этих троих очертя голову согласился полезть неизвестно куда, лишь бы своих друзей обеспечить защитой. - Ну и какого хера ты наделал? - начал трясти словно превратившегося в механическую куклу Хисаги Гриммджоу за шиворот. Признаться честно, Джаггерджак был здорово обеспокоен и взбешён той договорённостью, которую "малой" только что заключил с офицером-бандитом. - Почему то дерьмо, в которое вляпались мы вместе, разгребаешь ты один, идиота ты кусок?! В конце концов, кто старший из нас из всех?! - Вообще-то, старший среди нас всех я, - осторожно заметил Улькиорра. - Заткнись, тебя вообще не спрашивают! - рявкнул чувствующий, что от отчаяния он впадает в нечто, очень близкое к психозу Гриммджоу, снова тряханув продолжавшего хранить убийственное молчание Шухея за грудки: - И чего ты молчишь, ответь уже что-нибудь!!! А то, что произошло следом, окончательно вывело из себя и без того разозлившегося от отчаяния Джаггерджака. Не слушая увещеваний уговаривавшего его отстать от Шухея Улькиорры, он тряс и тряс Хисаги за грудки, словно надеясь таким макаром хоть слово из него вытрясти, а тот поначалу словно совсем перестал реагировать. Смотрел Шухей молча в одну точку, которая находилась явно за пределами вопившего ему в лицо призывы хотя бы ответить Гримма... А потом неожиданно саданул брату с кулака прямо в переносицу, от чего не ожидавший такого выпада Джаггерджак аж резко отпустил его и согнулся, хватаясь за разбитый в кровь и неприятно хрустнувший нос. - Я ж тебе говорил - не трогай его, - покачал головой Шиффер, с грустью глядя вслед стремительно вышедшему вон Шухею. - Не думай, что, если он молчит, то он так спокойно переживает всё, что произошло. Из-за нас он чуть добровольно не отдался Тоусену на виду у всех, лишь бы нас не трогали... А ты ещё цепляешься к нему. - Так вот поэтому и цепляюсь, - хрипло прогнусавил Гриммджоу, выпрямляясь, касаясь перебитой переносицы и невольно отмечая, что бить как следует малой не разучился. - Какого хрена он один на себя всё взваливает, если из-за того, что мы попались этим драным офицеришкам, он и подставился? А мы на что? Этот вопрос синеволосого так и остался без ответа. - Сходи лучше в лазарет, может, нос хоть вправят, - поспешил перевести тему погрустневший Улькиорра. Время прошло, разбитый нос пришёл в норму, Шухей долго извинялся за свой неожиданный срыв перед Гриммджоу, на что тот, отмахнувшись, заявил "малому", что всё это дело житейское... - Но на тренировках я тебе дам просраться, - и снова засверкали голубые глаза Джаггерджака бойцовским запалом, который, казалось, в этой жизни ничто убить не могло. Правда, не суждено было сбыться обещаниям синеволосого. Вышло так, что, спасая Мугецу (да-да, того самого Мугецу, который по приказу Тоусена ударил Шухея в спину) от ударной волны раздавшегося прямо под ногами черноволосого рядового взрыва искусно замаскированной мины во время выездного задания, Гриммджоу получил страшное ранение. Парню буквально всё нутро наружу вывернуло от груди до самого низа живота, и, падая в тяжёлое забытьё от потери крови, он всё-таки успел вцепиться в ворот форменной куртки перепуганного Мугецу и прохрипеть на последнем издыхании: - Ты, конечно, та ещё трусливая псина... но и того, чтобы подохнуть тут, ты вроде как не заслужил. Шухей тем временем был направлен на выезд в область, которая была очень далеко от места, где его брат получил тяжёлое ранение, и потому пока не знал того, что здесь творилось. Улькиорра тоже по распределению попал на другое место боевых действий, а потому тоже не увидел, как рыдающий в голос от того, что его спас тот, кто, по идее, должен был ненавидеть его всей душой, Мугецу плюнул на все приказы командования и потащил практически умирающего и окровавленного Гриммджоу на себе к медикам в надежде, что те всё-таки смогут спасти чуть ли не терявшего внутренности на ходу бойца. Впрочем, и сам Джаггерджак после отключки ничего не знал и не видел, очнувшись уже в лазарете при Готее. - Да вы, молодой человек, в рубашке родились, - с интересом оглядывая Гриммджоу, ошалело оглядывающегося и пытавшегося разорвать ремни, которыми его надёжно закрепили лежащим без движения на кушетке, качал головою штатный хирург Готей 13 Сосуке Айзен - кареглазый шатен с улыбкой вселенского понимания на лице с правильными такими чертами и неизменными очками в аккуратной оправе, которые он разве что на ночь и снимал. - Я, признаюсь честно, когда вас зашивал, и не надеялся уже, что вы очнётесь. А вы не просто во время операции очнуться умудрились, так ещё и дёргаться начали так, что аж пришлось вас привязать, чтобы вы сами себе не навредили! - Чё? - проклокотал Джаггерджак, непонимающе таращась на говорившего с ним врача и неосознанно пытаясь напрячь привязанные к койке руки. Его и самого это здорово взбесило, но пока он ни черта осознать не мог. Разве что кроме того, что у него дико болит башка, как будто где-то в черепной коробке по огромному гонгу какая-то сволочь колотит и колотит без остановки, его тошнит, и... Застыв, Гриммджоу ошалело вытаращился на свой живот. Ничего ж себе его разворотило, подумал он, раз такая жесть осталась... От груди шла вниз прямо к паху зашитая, но будто бы грозящая вот-вот расползтись огромная рана, причём, где она начиналась, оставалось только догадываться - поднять голову у парня не получилось. - Так, понятно, для разговоров ты пока ещё не созрел, - понимающе кивнул доктор Айзен. - Лежи, отдыхай, скажу тогда товарищу твоему, который вот уже битый час к тебе рвётся, чтобы особо сильно тебя разговорами не утомлял... Сам еле живой, досталось ему во время задания, а, как узнал, что с тобой беда, будто с ума сошёл... Признаться честно, Гримм после слов Айзена на Шухея подумал. Но нет, двери палаты раскрылись, и на пороге оказался растрёпанный Улькиорра. И без того огромные, сейчас его зелёные глаза, казалось, всё его ставшее в тысячу раз бледнее обычного лицо занимали, вытаращившись от страха за друга до невообразимых размеров, и трясло парня явно не от ранений. Грудь его тяжело вздымалась, затянутая в пропитавшиеся кровью бинты, руку его тоже от локтя до запястья стягивала окровавленная повязка, да и хромал Шиффер очень сильно, тяжело припадая на скрытую тоже обагрившейся его кровью штаниной ногу. - Улька... - пока ещё говорить у Гриммджоу плоховато получалось, выходило нечто, больше похожее на бульканье. Но упрямый Джаггерджак даже силы на вымученную улыбку нашёл: - Ну ладно я, мозгов нет, на мину полез... Ты-то как умудрился? - Как выяснилось, кидаться на мужика с огнестрелом, оставшись только с клинком в руках - не самая лучшая идея, - прикрыв глаза, устало усмехнулся Шиффер. - У вас, молодые люди, похоже, у обоих инстинкт самосохранения явно проигрывает привычке любой ценой спасать товарищей, - улыбнулся Айзен. - Один на бомбу бросился, чтоб своего сослуживца вытащить, а второй с мечом догадался на вооружённого огнестрельным оружием противника броситься, чтобы его напарника не застрелили... - Ха... - Гриммджоу хотел ещё подшутить над закатившим зелёные глаза и пробормотавшим в сторону Айзена, что не обязательно было про это рассказывать, Улькиоррой, но кровавый кашель оказался сильнее синеволосого, и, едва сумев перебороть свой приступ, он лишь смог выдавить: - А Шуу..? - Пока не приходил, - стараясь по максимуму скрыть беспокойство, произнёс Шиффер. - Ладно, молодые люди, - вмешался Айзен в их разговор, - я думаю вам пока лучше разойтись. Тебе, - он глянул на Гриммджоу, - нужен отдых. А тебе, - он посмотрел на Улькиорру, - лучше пройти пока в соседнюю палату, мне нужно осмотреть тебя. Да и повязки твои сменить не мешало бы, кровишь ты жутко. Улькиорра прошёл в соседнюю палату, уселся на койку, глядя куда-то в одну точку перед собой, размышляя о своём... и даже не видя того, что Гриммджоу заметил разделявшее их палаты небольшое прозрачное окно и теперь решил себя развлечь, изо всех сил начав вертеться в державших его путах, пытаясь приподняться и рожи другу покорчить, чтоб не сидел и не таращился непонятно куда с видом недобитого Пьеро. А может, и крикнуть что-нибудь матом, думал Гримм, ухмыляясь... Правда, ремни, державшие его, штопанного-перештопанного от груди до паха, привязанным к кровати, всё-таки не дели неугомонному парню даже присесть, и, разочарованно вздохнув, Гриммджоу прижал перебинтованную голову к подушке и начал рассматривать задумавшегося бес бы его знал о чём друга. К его великому разочарованию, даже короткая беседа с товарищем отняла у тяжело раненого Джаггерджака слишком много сил, и, попытавшись крикнуть какую-нибудь из своих излюбленных и не блещущих умом дразнилок, он лишь смог издать надрывный и едва для него самого различимый хрип. Ну и ладно, подумал синеволосый, почувствовав, что его аж пот прошиб после очередной попытки набрать в перешитую Айзеном грудь побольше воздуха, он ещё вынесет мозг откровенно приунывшему отчего-то Улькиорре своими обзывательствами и прочей ерундой. Надо только оклематься да вылезти из этой чёртовой больнички, думал парень, на полигоне и то веселее, хоть в морду можно дать кому-нибудь для успокоения души. И Шухея надо дождаться, что-то запропал на своей грёбаной миссии, нахмурился переведший откровенно плывущий от ранений взгляд с Шиффера на потолок палаты Гриммджоу. Следом же все ленивые попытки Джаггерджака развлечь себя думами о том о сём да созерцанием мявшегося со скуки в ожидании отчего-то не спешившего к нему доктора друга сменились животным ужасом, отравившего кровь в каждой его жиле, и нечеловеческим, бешеным желанием разорвать эти чёртовы ремни, плюнув на то, что сейчас лопнут швы, стягивавшие его развороченное брюхо, и он при первой же паре шагов внутренности на ходу начнёт терять, вскочить и броситься в соседнюю палату. А всё вот почему... В палату в начавшему со скуки разматывать повязку на своей, как оказалось, простреленной руке и заматывать её обратно, Улькиорре внезапно зашёл совсем не Айзен. Приоткрыв дверь, туда быстро скользнул уже запомнившийся Гриммджоу после недавней стычки Хирако Шинджи, а за ним, уже запирая палату изнутри, поспешил войти Койот Старк. - Какого хера? - прохрипел Гримм, пытаясь подняться и заскрипев зубами от того, что проклятые ремни больно врезались в тело, вдоль и поперёк испещрённое стягивающими огромную рану швами. Похоже, что, увидев нежданных гостей, Улькиорра, так и бросив свою повязку болтаться на покрытой липкой и сочащейся кровавой коркой руке, сказал что-то примерно то же самое, что и Гриммджоу, с ужасом вперивший мутнеющий от боли взор в окошко, разделявшие две палаты. Рывком поднявшись, Шиффер на миг скривился, прикрыв свои уже расширившиеся от предчувствия дурного зелёные глаза, но тут же велел себе плюнуть на боль, и, склонив голову набок, исподлобья глянул на офицеров. Напряжённо следя за каждым их движением, раненый парень негромко, но уверенно и даже с каким-то нажимом отчеканил: - Что-то не сказал бы, что в ваши обязанности входит осмотр раненых солдат. Я не вас тут ждал. - А кого же? - противная улыбочка Шинджи заставила черноволосого напрячься от резкого ощущения того, что внутри будто бы оборвалось всё. Он видел, как Койот, сжимая что-то в руке за спиной, боком переместился так, чтобы быть как можно ближе к его спине, и начал уже соображать, что происходит. Расклад совсем не в его пользу. Он ранен, при нём даже палки какой нет, чтобы попытаться отбиться, сам еле ходит, а против него два вполне себе здоровых и крепких мужика. Которые ещё и вооружены. И чёрт бы знал, что они задумали, хорошо, если они просто избить его сейчас решат, чтобы отомстить за тот случай возле склада... И палата заперта, с одного удара дверь просто так не выбьешь. - Вообще-то, я сейчас жду доктора Айзена, - понимая, что ему так и так несдобровать, вперил Улькиорра внезапно будто потухшие зелёные глаза в обалдевшего от его уверенности при всём понимании своего положения Хирако. - А вы... Шли бы вы отсюда оба к чёртовой бабушке. - Ты только глянь на это, Старк! - притворно опешив, Шинджи аж всплеснул худыми жилистыми руками. - Эта сопля ещё смеет нам указывать, куда нам идти... Ну совсем зарвался! - Ничего, - зевнув, отозвался Койот уже за самой спиной дёрнувшегося от неожиданности, но не успевшего броситься в сторону Улькиорры. Схватив раненого парня за шею, он приподнял его так, чтобы его лицо было как раз на уровне второй его ладони, и быстро прижал к его носу и рту белую тряпку. Чёртов кусок ткани, мигом обагрившийся кровью с разбитого лица Шиффера, оказался пропитан какой-то дрянью, моментально лишившей поначалу отчаянно начавшего вырываться брюнета способности к сопротивлению. Ноги его отяжелели, загудели каждой перебитой мышцей и обмякли, голову словно сжали тысячи обручей, а от вдыхания паров издававшего неприятный удушливый запах вещества замутило так сильно, что, казалось, стоит Старку убрать руку с лица обмякавшего всем телом в его руках рядового - и того вывернет прямо на вычищенный до блеска пол палаты. И тут же сосредоточенно отслеживающий, как реагирует Улькиорра на лишающий сознания препарат, Койот резко ослабил хватку. Едва держащийся на ногах Шиффер попытался сделать шаг в сторону, но лишь неуклюже полетел под ноги офицерам, чувствуя, что его будто бы неожиданно раскрывшаяся под ним бездна начинает куда-то внутрь себя затягивать. Но слова склонившегося над ним и пнувшего его под рёбра Хирако Улькиорра всё-таки смог уловить перед тем, как окончательно отключиться: - Не придёт к тебе Айзен. И Кенсей твой тебе не поможет, он же с Шухеем на задании. Никто тебя не вытащит, ублюдок. Так что лежи, не вякай и принимай всё, что с тобой сейчас будет, как заслуженное наказание. Всё, ему точно хана, вяло подумал Улькиорра, смыкая внезапно отяжелевшие веки и сдавленно закашлявшись, когда Шинджи снова двинул ему по рёбрам с ноги. Только бы эти уроды после него за Гриммджоу не догадались взяться, пронеслось у него в голове под внезапно скрутивший каждую его мышцу беспросветный паралич. А потом он вообще перестал о чём-то думать, что-то чувствовать и ощущать. Зато Гриммджоу прекрасно видел всё, что происходит, окошко в стене между палатами, хоть и высоко находилось, но обзора открывало достаточно. Забившийся в путах Джаггерджак попытался крикнуть, чтобы обратить на себя внимание, дать понять этим двум выродкам, что, вообще-то, у их страшных развлечений появился неожиданный свидетель... или чёрт с ним, хотя бы на помощь кого-нибудь из внезапно покинувших лазарет медиков позвать.