Царица 2. Сказка про тьму и свет.

The Past. Белогорье давно окутала зима. Кощей с интересом оглядывал разложенные на прилавке ножны, стараясь на взгляд подобрать подходящий. Однако маг скоро понял всю бесполезность сего занятия, прекрасно осознавая, что с глазомером у него так себе. Снег хлопьями ложился на тёмно-каштановые волосы. Продавец со вздохом посмотрел на тёмного царя. Чёрт же дёрнул мага заглянуть именно в его лавку! Самое же главное, за ножны он предлагает совершенно запредельную для обычного торговца из Белогорья сумму, а подходящих, как назло, нет! Кощей хмыкнул. Прекрасно видел, как тому досадно. Ну а что? Коли нет товара, нет и платы. А товара, судя по всему, и не предвидится. Это, конечно, не радовало, но и не огорчало. В крайнем случае, попросит у Ядвиги. У той их, хвала Творцу, предостаточно. А то после того, как Змей-Горыныч кощеевыми ножнами закусил, меч носить стало не в чем. В руках ужасно неудобно. Маг усмехнулся и бросил ножны на прилавок. Торговец приуныл. Закутавшись в тёплый плащ, Кощей шёл между торговыми рядами, изредка бросая взгляд на прилавки. Абсолютно ничего, что могло бы привлечь его внимание. Тёмно-серые глаза скользили по потоку прохожих, в ушах звенело от крика торговок и уличных шутов, звона бубенцов на уздечках и завывания бродячих собак. А снег всё падал, укрывая рыночную площадь ровным белым покрывалом. Кощей стряхнул снежинки с волос. И зачем, спрашивается, отправился на белогорский рынок? Всё одно ничего путного не присмотрел, лишь время зря потратил. Маг усмехнулся. Надо заглянуть к гному Освальду. Этот-то проныра живо найдёт ему подходящие ножны. Как сразу-то не догадался... Погружённый в свои мысли Кощей бросил взгляд на окружавшую его оживлённую толпу. Знатные и богатые, приехавшие за обновками и диковинками, и нищие, без роду и племени, надеющиеся стащить что-нибудь, или получить милостыню. А были и такие, не бедные, не богатые. Так, серединка на половинку. И уж этих-то было большинство. Снег падал ровно, большими хлопьями. Маг скучающе перевёл взгляд на замёрзший посреди приморской площади фонтан. Заинтересованно изогнул бровь. Маленькая, лет двух-трёх, девочка смотрела на лёд, наблюдая за плавающими у самого дна рыбками. Из-под чёрного узорчатого платка выбивалась и падала на бледный, почти белый лобик белокурая пушистая чёлка. Белёсые бровки строго, и от этого как-то смешно, нахмурены. Глаза большие, тёмно-синие. Одета, как полагается: голубенький тулупчик, тёплая юбочка, валенки и пушистые, из козьего пуха рукавички. Маленькая, беленькая, с пухловатыми щёчками с лёгким морозным румянцем. Ну чисто Снегурочка! Стоит совсем одна, смотрит вглубь фонтана. И рядом никого. А мимо пробегают прохожие. Не оборачиваются, словно и нет её, маленькой Снегурочки. В этот момент малышка обернулась и тёмно-синие глаза встретились с глазами цвета маренго. Детские розоватые губки растянула искренняя невинная улыбка. Кощей удивлённо приподнял брови. Чья же, интересно? Он подошёл к девочке и опустился перед ней на одно колено. — Ну здравствуй. — тихо произнёс. Малышка широко улыбнулась. — Привет. А ты кто? — поинтересовалась со всей детской непосредственностью. Голос у неё оказался хоть и совершенно детский, тонкий, но мелодичный, звенящий, как маленький серебряный колокольчик. Маг усмехнулся. — Я – Кощей Бессмертный! — постарался выглядеть шуточно-устрашающе, но девочка вдруг улыбнулась ещё шире. — Как в сказках? На секунду задумался. До чего милый ребёнок. Обычно дети, слыша эту фразу, пугаются, нутром чувствуя его стихию тьмы. Но тут всё было иначе. Кощей, нисколько не сомневаясь, ответил: — Да, как в сказках. Малышка о чём-то задумалась и опустила взгляд вниз, прикрыв глаза пушистыми длинными ресничками. — А мой папа говорит, что Кощей Бессмертный страшный и тощий. А ещё он ест маленьких детей! — неожиданно выдала со всей серьёзностью. Кощей застыл. — Нет, это ты меня с Бабой Ягой путаешь. — произнёс он, лишь бы не молчать. Малышка махнула головой. — Ничего я не путаю! Ты совсем на него не похож! Или ты не Кощей Бессмертный, или папа врёт. А папа никогда не врёт! Значит, ты не Кощей Бессмертный. Зачем ты мне врёшь? Маг очень хорошо растерялся. Как-то не такого он ожидал от трёхлетней «Снегурочки». — Я тебе не вру. — произнёс он, взяв её маленькую ладошку в свою и заглядывая в тёмно-синие глаза. — Не веришь? Вот скажи, я тебе когда-нибудь врал? Малышка отрицательно помотала головой. Кощей выдохнул. — Ну вот. Значит, у тебя нет причин мне не верить. А где твои родители? — У царя Сергея. — насупившись, ответила девочка. — Хотят прийти к конс... косн... ненсу... — она запнулась на незнакомом слове. Посмотрела на мага, явно ища помощи и поддержки. Тот ободряюще улыбнулся и провёл пальцами по лбу малышки, убирая светлую чёлку с её глаз. — Консенсусу? В ответ молчаливый кивок. Вздохнул. Девочка вновь перевела взгляд на рыбок подо льдом фонтана. Задумчиво сдвинула белёсые бровки. — Папа и мама часто ругаются. — тихо произнесла она с какой-то совсем не детской грустинкой. — Они, наверно, даже не заметили, что я ушла. Кощей вздохнул. Видно, родители малышки видные и занятые люди. Ну, уж хотя бы нянек-гувернанток приставили, хоть бы для порядку, что ли? — А зачем Кощей Бессмертный царевен похищает? — как и всякий ребёнок, Снегурочка, как мысленно окрестил её Кощей, быстро меняла тему. Теперь она горела желанием получить ответ на свой вопрос. Тёмный царь вздохнул. — Жену себе ищет. — ответил он, цокнув языком. — Как?! Ты что, совсем-совсем неженатый? — искренне изумилась малышка. Маг опять вздохнул. — Совсем-совсем. — А разве девушек мало? — с непосредством интересуется она, синие глаза горят интересом. — А ему только царевна нужна. Другая по статусу не положена. — ухмыльнулся Кощей. Глазёнки малышки задорно блеснули и он с подозрением посмотрел на неё. — Я – царевна! — звонко крикнула она. — А давай, я вырасту, и ты на мне женишься, а? Маг затаил дыхание, чувствуя, что просто не в состоянии сделать вдох. Ловко. Дети... И самое главное, что прикажете отвечать? — Ну... — Ты же совсем-совсем неженатый! — возмутилась «Снегурочка». Кощей вздохнул. И не откажешь же, а... — Ну конечно, женюсь, как же иначе... — нет, ну что он ещё мог ответить?! Ой, прибьёт его Ядвига, если узнает... — Вот как вырастешь, так сразу и женюсь. — А пока ни на ком другом не женись, хорошо? — повеселела малышка. Кощей через силу улыбнулся. Вымучено как-то. — Хорошо. Ну не мог он злиться на неё. Маленький белокурый ангелочек. Как вообще можно... И где эти пустоголовые чернавки, вот вы скажите? У семи нянек, как говорится, дитя без глазу. Повинуясь какому-то неожиданному порыву, маг снял с шеи небольшую подвеску в виде искусно вырезаного полумесяца со звёздами на серебряной пластине. Осторожно стащил рукавичку с руки малышки и вложил подвеску в маленькую ладошку. — Это что, мне? — спросила, и глаза полыхнули радостным светом. Кощей неожиданно улыбнулся. — Да. Теперь это твоё. Навсегда. Береги, хорошо? — Хорошо... — таким тоном, будто ей только что доверили самую сокровенную тайну, прошептала девочка, прижимая серебряную подвеску к груди. Маг уже открыто улыбнулся. Не врёт, уж ложь бы он почувствовал. И правда царевна. Конечно, очень маленькая ещё. А подрастёт немного, наверняка станет красавицей. А там и посмотрим... Кощей поднялся на ноги. Вдали послышался гам, и женские взволнованные крики. Усмехнувшись, развернулся и, тепло улыбнувшись малышке, исчез в толпе. Свернул за угол, втайне наблюдая за заметно выросшей на площади суетой. С дюжину нянек, одна другой толще с необъяснимым волнением щебеча, обступили девочку, наперебой галдя о том, как они испугались за неё. За ними выскочила молодая женщина с кремовыми волосами в традиционном убранстве царицы и золотом венце. Одна из нянек-чернавок подсадила девочку и женщина обняла малышку, прижав к себе, расцеловала в обе, раскрасневшиеся от мороза, щёки. «Снегурочка» всячески изворачивалась и рвалась из рук. Но казалось, её мнением не интересовались. Самовольная волна подхватила её и понесла сквозь толпу. Кощей вздохнул. Ему ли не знать, как неприглядна роль будущего правителя? Развернувшись, маг исчез среди торговых рядов, направляясь туда, куда и собирался изначально – в кузнецкую лавку гнома Освальда.