Жрец Ночи

— Гарри! — через плечо парня перегнулась Настя. — Ты чего делаешь? — Готовлюсь к экзаменам. И тебе того же советую, — неприветливо сказал мальчик, утыкаясь взглядом в безрадостно большой конспект. Рядом истуканчиком восседал на столе Туман, до того похожий на плюшевую игрушку, что его хотелось потискать. Кот буравил хозяина вот уже с минут десять внимательным взглядом, чуть помахивая хвостом. Наверное проверял, надолго ли его хватит. А погода за окном — буйство зелени, красок, солнце… Цветут цветы, распускаются все новые и новые листочки на деревьях, растет трава… Веет ласковый весенний ветерок. Кошки всех мастей выползают на балконы (у кого в комнатах они есть) и греются на солнышке. С точностью до наоборот прекрасная летняя погода отвлекала студентов от учебы, зазывая всех на улицу. Не гуляли на улице только чистокровные вампиры — аристократическая худоба и белизна кожи Ольги сейчас казалась особенно невыгодной. И ей приходилось скрываться под зонтиками и капюшонами, и ходить в наглухо закрытой одежде, не оголяющей кожу. — Да ладно, ты и так все знаешь… — рука берсерка пыталась вырвать у него из рук тетрадь, но претерпела фиаско. — А ты как сдавать будешь? — поинтересовался парень, откладывая конспект в сторону. Туман тут же принялся играть с приятно, на его взгляд, шелестевшими страницами. Гарри действительно было тут интересно — Настю с конспектами и учебниками в руках он еще ни разу не видел. Как, впрочем, и его друзья. Мишка из своей комнаты почти не вылезал, отчаянно уча разнообразные формулы, законы и тексты. Поттер предпочитал библиотеку или медиатеку, хоть на рабочий лад настраивают, а Ольга, которая большую часть программы знала наизусть, благодаря бесчисленным урокам нанятых родителями ей личных учителей, даже не таскала с собой некоторые учебники. Еще и Рогозин, и Ольга, которые слыли лучшими учащимися потока младшей ступени, за некоторые зачеты и экзамены получали «автомат» — высший балл в первый аттестат. — Узнаешь, — улыбнулась девочка. *** Экзамены шли неровно — экзамены сложные сочетались с экзаменами и зачетами попроще, а физкультура и всякого рода занятия типа фехтования, легкой атлетики или конного спорта, стояли вообще в самом конце. Дракон расщедрился на «автомат» лишь Рогозину — и то, после того как Поттер-Рогозин дважды за одно занятие смог победить его в поединке (хотя младшекурсники и профессор — это была абсолютно разные «весовые» категории). Ольга почему-то на некоторых занятиях больше не фехтовала, а принюхивалась к мужчине, и однажды после занятий буквально прижала парня к стенке. — Ты чего? — обиделся парень, потирая ушибленное запястье. — Я чую, что больше Дракон не один. От него пахнет женщиной. — Ноздри на ольгином лице раздулись, глаза сверкнули кровавым отблеском. — И это знаю не только я… — А причем тут я?! — взвизгнул парень, решительно не понимая наезда вампирши на него. — Очнись! Ты изредка пахнешь тем же запахом… — Та-а-ак, стоп! — Гарри примирительно выставил вперед руки, — я кроме вас, Наставника и матери ни с кем не контак… Тут на него словно обрушилось ведро ледяной воды. — Господи, Никс, какой же я дурак! — схватился он за голову. Тут-то и все стало на свои места: почему это мать зачастила сюда, хотя Гарри вел себя достойно и уроки не прогуливал; почему с недавних пор Дракон покидал Дом Ночи на выходные, и иногда в расписании невесть откуда появлялись замены, и почему мужчина начал вести себя с ним жестче, чем с другими рядовыми учениками, но зато и специальные приемы показывал — Гарри был уверен на сто пятьдесят процентов, что эти приемы «не для всех». Гарри Поттер-Рогозин связал это вовсе не с матерью, а с самим собой и «проблемой магов», решив, что маги портят нервы матери, и Алекс просто диктует и советует ей как поступать с ними. А контактировать, как известно, лучше всего минуя и телефоны, и интернет. Ольга просто стояла и внимательно смотрела на него, глядя как меняется выражение лица младшего Рогозина, и на нем вспыхивает понимание. — Я рад, — просто сказал Гарри к ее полному потрясению, отодвигая девочку-вампира со своего пути. Обалдевая, Ольга уронила свою шпагу и ножны на маты, где шпага, зловеще подрагивая и звеня, воткнулась лезвием на приличную глубину. Если бы тут был преподаватель — завтра бы она уже заклеивала все дыры на всех здесь матах в качестве своего наказания. — Да ладно??? — воскликнула она, не сдержавшись. На памяти Гарри, так она никогда еще не удивлялась. — Ну да, — пожал плечами Гарри, с усилием выдергивая шпагу из пола, и протягивая ее подруге, — я рад за мать. Ей нужен защитник. Я пока еще мал, а дед — слишком занят. Да и сам бы я не отказался от отца. Иногда мне не хватает мужских советов. Крестные, ведь, не всегда со мной. Гарри понимал это не сразу. Ему понадобилось на это время, и долгое осмысливание — почему иногда он попросту не понимает логики матери и рассуждений деда. Думал сначала, что он слишком маленький, потом — что взрослые слишком все усложняют, затем — что он просто дурак. Обижался на них очень, пока не понял все. Дед забывал, что значит быть молодым подростком, а мама была слишком занята, как и другие, подобно ее важной работы, люди. Его потребности хоть и выполнялись, но не в том объеме. Как-то он даже и не думал о матери, но знал с какой иногда завистью она говорит про семью крестной, Валентины Антоновой. Нет, у матери были, конечно, поклонники, но Гарри старался либо куда-то уйти, избежав встречи, либо терпел их присутствие, потому что знал и ощущал, что это все ненадолго. Да и он сам прекрасно знал — что такое полная семья, и чем она отличается от такой вот, как у него, неполной. — То есть, ты бы терпел Дракона? — Не терпел, а нашел бы общий язык, — сказал Гарри, и увидев полнейшее недоумение на лице девочки, объяснил больше: — Понимаешь, ты выросла в полной семье. А мне часто не хватает общения со взрослыми — мама то и дело на работе, дед — член Гильдии Вампиров. То есть, сначала, когда я был мал, мама часто общалась со мной, но мне и внушали, что я взрослый и это будет не всегда, и я постепенно привык быть один. Самостоятельным. Нет, мама все для меня делает, что может… но этого мне не хватает. А признаться я в этом ей не могу — мне же самому станет стыдно. — По-моему, с семьями редко кому везет, — неожиданно проговорила Ольга, грустнея. — Когда я была маленькой, я чаще получала живое общение с родителями, в доме царило веселье и любовь, а после рождения брата и еще одной сестры — они как будто бы забыли о моем существовании. Да, у меня было все, и мне ни в чем не отказывали, но и обязанности вменили непомерные. Приставили учителей, слуг, нашли «жениха», и больше, формально, не участвуют в моей жизни. — А ты? — вздрогнул Гарри, сочувственно глядя на подругу. — Смирилась как и ты. Я старшая, должна быть опорой и поддержкой, должна быть образцом и примером младшим брату и сестре. — Грустно, — честно сказал парень, и вместе с ней положил шпаги на свои места. — Ты никому не скажешь? — Нет, ты что! Я — могила! — проговорил Гарри твердо. — Тогда и я никому ничего не скажу. Мальчик кивнул. Тема между ними была окончательно закрыта, но зато ему теперь, кажется, нужно было серьезно поговорить с матерью. *** Перед кабинетом ритуалистики собралась толпа с их потока. Она была в числе обязательных предметов, и была первым сложным экзаменом — они же постоянно проводили ритуалы в честь Никс и праздников, и не знать то или иное считалось дурным тоном. Но вместе с тем в обрядах и травах можно было легко запутаться. Им предстоял письменный ответ на вопрос и устный ответ. Это-то и отличало их от учеников старшей ступени — те, во-первых, отвечали на целых четыре вопроса (два — устно и два — письменно), а во-вторых, им задавались дополнительные, коварные «вопросики», и чаще всего именно на них их и заваливали. Старшие называли их «кошмариками». По всем ступеням так и ходило: «завалился на «кошмариках». Их запустили в класс. В этот раз за столы можно было сесть лишь по одному человеку, и Гарри волей-неволей (а вообще — преподавательница их лично рассадила) пришлось сесть вперед, грустя по поводу Миши, которому обещал помочь своими знаниями, но теперь не мог. И вызывать начали… самых слабых учеников, согласно их успеваемости по предмету. Настя пошла первой из их четверки. Гарри краем уха пытался слушать ее, но тут он понял, как и почему Настя не открывает ни один учебник. Она тараторила — даже не тараторила, а громко и быстро говорила без передышки, как пулемет! Спустя уже минуту, на нее, громко отвечающую билет, уставился в упор уже весь класс. И, насколько смог уловить Гарри, не вся речь ее состояла из ответа на билет. Два раза преподавательница пыталась ее заставить говорить тише и медленней, или хотя бы чуть-чуть вникнуть в произносимые девочкой предложения, но у нее не получалось. Настя говорила все бодрее и бодрее — кажется, только громче и быстрее в два раза, и скоро преподавательнице, которая уже заработала головную боль, это надоело, и она буквально вышвырнула очень говорливую Настю из класса с тройкой, даже забыв при этом посмотреть ее исчирканный ответом на вопрос листок. Гениальная тактика! Остаток экзамена прошел неплохо. Первых ласточек — слабых учеников, профессор успешно выставила с переэкзаменовкой, а зато остальных — большей частью с тройками, процента два — с четверками и двумя пятерками — Гарри и Ольга. И кажется она особо не вчитывалась в листочки и не вслушивалась в их ответы. — Настя, круто! — сообщил ей Миша, у которого красовалась желанная (он вообще боялся, что завалит) четверка. — По-моему, тебя везде надо пускать первой — у преподавателей сразу же зависнут мозги. — По-моему, — сказал Ольга, — ты вообще не говорила по билету. — Говорила, — тут же откликнулась Настя, — я сам билет-то и читала! — чуть виновато проговорила она. — А потом я начала говорить об обрядах Сибири, а не обрядах Востока… Но ведь прокатило же? Да?! Гарри здесь разобрал приступ хохота. Мишка тоже согнулся в три погибели от смеха. Ольга только подняла брови и изумленно покачала головой: — C Борей у тебя точно это не прокатит, — заметила она. — Сама знаю, — грустно проговорила девочка, демонстрируя латаный-перелатаный переплет учебника. *** Наверное, все бы было хорошо, если бы не последний день перед началом каникул. Перед аттестацией вызвали родителей опять же на родительский день, да и родители из дальних уголков страны тоже приехали, чтобы забрать своих детей на лето. Ольгу забрали опять же раньше всех — родители собрались в Румынию к родовитым родственникам, и она уже вовсю гуляла по туманным местам замков и долин с болотами, и тусовалась с местной вампирской элитой. Хотя, как сказала она, это было все-таки на порядок лучше, чем тот новогодний отпуск в горах только с родителями. Настю забрали с утра — у ее родителей отправлялся с вокзала поезд, и медлить было нельзя, и Гарри кратко познакомился с ними, проводив подругу, и помог им донести чемоданы. Забавная была пара — бородатый, мощный рыжий мужичок, и маленькая, невысокая шатенка, больше всего походящая на школьницу лет пятнадцати. По шапке за свои типично средние оценки Настя получила дважды — по телефону (ее отцу, несмотря на все старания матери, попался присланный по интернету скан диплома об окончании первой ступени), а потом еще и разнос около вызванного такси. Миша оставался в школе. В детдом его, конечно, не возвращали, но все лето он проведет в стенах школы. Гарри пригласил его к себе на каникулы (мама была не против), но Борей почему-то настояла на том, чтобы пребывание в стенах Дома Ночи было длительнее, чем пребывание у Рогозина в гостях, пусть и с соблюдением всех условий — постоянно наличие взрослого Одаренного или вампира. Возможно, женщина-наставник была права, и Михаилу стоило поберечься… — Не скучай, друг, — Гарри улыбнулся, глядя на грустного парня, прощаясь, — раз так считают преподаватели и Наставница, то действительно тебе стоить остаться в этих стенах. Не будет тебе тут скучно — и недели не пройдет, как мы снова увидимся… Мама увезет тебя, и мы снова посетим и Москву, и квартиру, и нашу дачу… Но тут его окликнула полковник: — Гарри! Пора! В этот раз машину выделили на короткий срок! — Пока, Гарри. — Попрощался друг с ним. — Пока, Миша. — Попрощался с ним и Гарри. Они обнялись, и Гарри поспешил сесть в машину, отчаянно хотя забрать друга с собой, наплевав на запрет. И тут он увидел как к машине почти что бежит, а не идет, Дракон. Мужчина-фехтовальщик был очень красив, даже несмотря на то, что был одет в простые джинсы и клетчатую рубашку. И он волок за собой небольшой чемодан на колесиках. — О, нет, — вырвалось у Гарри, когда он увидел преподавателя. Похоже их знакомство состоится прямо сейчас, а он не очень-то и готов и в настроении. Рогозина, аккуратно оглянувшись — сейчас около стоянки никого не было (Михаил давно ушел вглубь Дома Ночи), и быстро прижалась губами к щеке мужчины. Тот обнял ее за талию (Гарри сидел в машине, не слыша их разговор, но зато прекрасно все наблюдая), и что-то сказал, видимо приятное, потому что полковник явно рассмеялась. Они быстро пошли к машине, начали оба садиться на передние сидения, и прежде чем Дракон или мама заикнулись, пытаясь хоть как-то объяснить свое поведение, Гарри опередил их: — Я все знаю, — коротко сказал он, — все вампиры уже в курсе… — Ольга? — утвердительно спросил Дракон, и Гарри просто кивнул. Женщина явно чуть застопорилась, не зная, что и сказать. — Тогда я хочу поговорить с тобой начистоту… — Тогда вновь познакомимся, — склонил голову Гарри, — Гарри Поттер-Рогозин, — протянул он руку мужчине. Рогозина заулыбалась, понимая, что никакого скандала или упреков в ее адрес она не дождется, к счастью. Они теперь поймут друг друга… *** — Гарри, — мягко обратился к нему мужчина, — ты не подумай дурного, но, похоже, у нас серьезно. Я Запечатлелся с твоей мамой. Поттер-Рогозин сглотнул. В общих чертах, про Запечатление он знал, но сейчас оно встречалось крайне редко! Это же связь на всю жизнь! Разорвать ее — практически невозможно, если только не Запечатлеться с другим человеком. Связь тогда разрывается крайне болезненно для того, кто Запечатлен. — Лучше прочитай пятнадцатую главу в Вампирской социологии, — сказал тут Дракон. — Я тоже поражен, но все-таки это можно объяснить просто… — Никс хочет, чтобы создали семью, — сказал Гарри уверенно. — Умный ты парень, — сказал мужчина, взъерошив ему волосы. — Я думаю, проблем у нас с тобой не возникнет… — Не-а, — сказал мальчик с хитрецой. — Но зато теперь я невольно должен проводить с твоей мамой… — Теперь уже нашей, — поправил ехидно Гарри, и тут же чуть не получил от полковника, на миг отвлекшейся от дороги, по руке — за язык без костей. — Пусть нашей, — не заметил подкола парня мужчина, улыбнувшись в зеркало женщине, и полковник приятно порозовела, внимательно смотря на трассу, — много времени. Связь очень у нас сильная, и требует присутствия друг друга на короткое время в течение дня… — Понятно, — кивнул Гарри, дотягиваясь до томика «Вампирской социологии», собираясь в дороге продолжить читать дальше, — значит я дома буду оставаться один… — Не совсем. Сейчас выходные, и два дня ты проведешь с нами, — сказала полковник крутя руль, — а затем мы отвезем тебя к деду на дачу, он давно выражал желание запрячь тебя ремонтными работами… Ну да, Гарри умел работать руками, дед его полностью научил столярному делу. В квартире он то и дело чинил, прибивал и ремонтировал. Единственное, ему, конечно, не давали работать с электричеством, газом и водой. — Отлично. А Миша? — Мы привезем его к тебе прямо на дачу. — Супер! — обрадовался Гарри, уже мечтая о солнце, густой траве, свежем молоке и твороге с маслом, речке и рыбалке. Остаток дороги они провели весело. Как-то разговор сам собой сошел на почти нейтральную тему — Гарри с интересом выслушал технику нападения на противника, и включился в рассуждения об правильных атаках. Полковник иногда поправляла их, но все-таки, как разумная женщина, гнула «свою» линию. *** Дракон долго чувствовал себя не в своей тарелке, привыкая. Гарри же, напротив, как никогда — свободно, помогая матери с готовкой и мытьем посуды. К мытью подключился и мужчина, и вскоре Рогозина, «аки королевна», гордо восседала за столом и наблюдала как ее любимые мужчины дружно моют посуду в раковине. — Я могу погулять во дворе, — проговорил Гарри невзначай, ловя жгучие и горящие глаза мужчины, устремленные на женщину. — Часа хватит? Я в футбол поиграть хочу… Рогозина метнула ему вслед мокрое полотенце, но, судя по звуку поцелуев, которые вскоре доносились до парня когда он натягивал на ноги кроссовки, обоих взрослых прекрасно устраивало предоставленное им обоим время. Парень нашел мяч, ключ от дома, мобильник и метнулся молнией по лестнице на закрытую ото всех площадку. *** Настя, как она написала ему — все еще ехала в поезде; ей было невыносимо скучно, но общение с парнем все же было лучше чем читать скучнейшие книги. Парень чуть общался с ней, но вскоре интернет и аська пропали, как и Настя — наша необъятная родина не была так плотно опутана всемирными нитями, и в поезде перестало ловить. Гарри мысленно послал ей Дух — приободрить в дороге, и, наверное, смог все же дотянуться, несмотря на расстояния, а затем попросил и долететь силу до Михаила, оставшегося в стенах школы. Силы Никс все-таки практически безграничны… После, как сказал матери, пошел играть в футбол. Ребята обрадовались приезду Гарри, и скоро он, как и они, гонял мяч, пасовал и обводил защитников и голкипера, забивая голы. Самое интересное, от игры его оторвал лично Дракон. *** — Пошли пройдемся, — сказал мужчина, и Гарри послушно проследовал за ним, косясь одним глазом на балкон. Там стояла изрядно растрепанная мать в халате. Она, заметив взгляд Гарри, махнула ему и ушла в глубь квартиры. Значит, согласилась. Они вместе пошли вдоль улицы. Вечерело, но фонари пока не зажигали, было достаточно светло. Дети и подростки постепенно уходили с улицы и поля — ужинать по своим квартирам и матерям. — Ты не против меня? Гарри остановился. — Чего? — удивленно спросил он, не веря своим ушам. — Ты не против меня? — медленно выговаривая каждое слово спросил фехтовальщик, глядя Гарри прямо в глаза. — Нет, — честно сказал Гарри, автоматически прижимая кулак к груди, безмолвно скрепляя свои клятвой. — Я рад за вас с мамой… Но мне нужно время — привыкнуть… — тщательно подбирая выражения, проговорил парень. — У меня же изначально не было отца… Да и родителей тоже… И я мог бы быть сейчас на месте Миши… Или вообще — не быть… — Я знаю, — поспешил сказать мужчина, — Галя рассказала… Я постараюсь подружиться с тобой. Но в стенах школы мы… -…ученик и учитель. — Точно. Оба просто пожали друг другу руки, и Гарри ощутил радость от слов фехтовальщика. — А научи… те меня фехтовать еще лучше? — с трудом проговорил Гарри. — И вообще как мы будем общаться — на «вы» или на «ты»?.. Дракон рассмеялся: — На ты. Научу. Нельзя за лето просто отдыхать или сидеть дома — иначе Превращение можно не пережить. — А вы собираетесь с мамой… как это... узаконить отношения? — щелкнув пальцами, припомнил подросток нужное слово. — Мы решили с ней подождать год. Проверить друг друга… — ответил мужчина. — Год для нас — это не такой большой срок, но зато… Далее Дракон пустился в путанные разъяснения, но Гарри понял, что, собственно говоря, решение ими уже принято, и изменению не подлежит. *** В понедельник Гарри действительно привезли к деду на дачу, как, впрочем, и Михаила — тот гостил у Рогозиных всего две недели, и то из-за мелкого ремонта общежития и комнат. Состоялось тут и знакомство Николая Ивановича с Драконом. Вампиры чуть знали друг друга — дед был старше его, и иногда они пересекались на тех или иных мероприятиях. Мужчины отошли переговорить; Дракон просто вместо всех ответов показал запястье со знаком кадуцея, и старый вампир тут же отступил, давая ему все объяснить. Но все равно не спускал с «друга» дочери настороженных глаз. Чай выпили все более-менее мирно. Взрослые ничего лишнего при детях не говорили, довольно фальшиво ведя разговоры ни о чем. Михаил и Гарри с горячим напитком справились первые, чувствуя намек, и быстро покинули взрослых. Мише выделили одну комнату наверху, на втором этаже; Гарри как обычно спал рядом — в своей комнате. Снизу до них доносились приглушенные голоса взрослых, но они звучали неясно и неразборчиво; находились оба друга в комнате Гарри — играли в морской бой на двух клетчатых листочках, разлинованных кораблям и точкам с крестикам — промах, попал, потопил. — И как ты? — спросил Гарри Мишу, и тот пожал плечами: — Скучно. Даже несмотря на то, что нас достаточно — мы все сами по себе. Преподаватели и мы вместе ухаживали за кладбищем. Кстати, я сутки назад почувствовал твой Дух… Как девчонки? — Ольга писала кратко, что у нее все хорошо, как-никак в Румынии для вампиров — настоящий рай, и с погодой им повезло, туманы, дожди и без солнца, а Настя жаловалась, что в пути ей грустно, и именно тогда я послал ей Дух — подкрепить в пути. Да и про тебя тоже вспомнил… — Мне приятно, спасибо… А почему тут Дракон? — спросил друг через некоторое время. — Какие-то соревнования на носу? — Нет, — Гарри прикинул, можно ли доверять другу такую тайну, но решился сказать только половину, понизив голос: — Мама встречается с Драконом… — Ничего себе! — воскликнул парень. И тут же зажал рот ладонью, понимая что это нельзя говорить вслух. — Только Насте не говори, — поспешил сказать Гарри, — ее язык когда-нибудь может здорово ее подвести… — Разумеется. Никому. — Кивнул парень. — Я понимаю. — Спасибо. А он и твоя мама… поженятся? — Тут уместно сказать, что станут супругами. У Одаренных и вампиров именно супружество, а не замужество… — поправил Мишу Гарри, — я тоже об этом спросил Дракона, и он честно ответил, что, возможно, через год. Мама и он — вампиры, хоть и мама наполовину, и для брака нужно официальное разрешение от Гильдии. — Дракон — отличный, — честно сказал Миша, судя по урокам и отношению к студентам, — хотел бы и я иметь отца и мать… Гарри очень понимал его грусть, и поспешил перевести разговор в более веселое русло. Играя в морской бой, он все равно невольно прислушивался к голосам, которые доносились до их этажа. Наверное, все пройдет хорошо, если так тихо до сих пор, да?.. *** На кухне атмосфера с уходом мальчишек поменялась. Николай Рогозин довольно сурово глядел на будущего зятя, который отвечал старому вампиру таким же взглядом. Галина и не знала кто больше здесь нуждается в поддержке — отец или любимый. — Плохо, что вы Запечатлелись еще до брака, — сказал судья вампиров, как никогда сурово и жестко поглядывая на собственную дочь, — Галь, ты каким местом думала, когда предлагала ему свою кровь?! — едва дочь или Дракон попытались здесь хоть что-то возразить или вставить, старик махнул рукой: — Пустое! — Это я виноват, — сказал Дракон, — я свежую кровь пил более чем пятьдесят лет назад, только донорская или кровь животного… Искушение было слишком… соблазнительным. — Ты не пил свежую кровь пятьдесят лет? — поразился член гильдии. — Да. Пусть богиня Никс будет свидетелем моих слов, — призвал тут Дракон высшую силу. — Тогда удивительно, что ты еще жив. Впрочем, я тоже не люблю пить кровь таким… образом. — Губы старика сжались, и он укоризненно взглянул на дочку, которая буквально прожигала взглядом стол. Похоже, старик-вампир отступал, медленно, но все-таки сдавался, — а что и как Гарри? — обратился он к ней. — Мальчик же очень тяжело привыкает к новым людям, ты знаешь… — Я с ним еще не говорила… — признала женщина. — Зато я поговорил, — сказал Дракон. — Гарри более чем хорошо себя повел… прямо как взрослый. — Значит он — не против. — Подвел точку в разговоре Николай Иванович. И Дракон кивнул. — Ладно, я еще с ним поговорю… Но и ты, дочь, пожалуйста, поведи себя разумно. И поговори с ним прямо сейчас. — Я знаю, — казалось, женщина прочистила этим выражением горло, — столько примеров перед глазами было… страшных. Я все понимаю. Я пойду наверх прямо сейчас. Она действительно поднялась на ноги. — Когда свадьба? — спросил судья. — Когда вам нужно разрешение? — Через год, — проговорил мужчина, чувствуя некоторое облегчение. Рогозина затормозила на лестнице, ведущей на второй этаж их дома, и прислушалась к разговору. Старый вампир хоть и принял мужчину неласково, но зато вник в их ситуацию и дал ценные советы. Но, судя по всему, он не будет выступать против свадьбы. — Тогда глядите в оба! — велел старый мужчина. — Что — ты, — указательный палец уперся прямо в грудь Дракону, — что — ты, — велел он своей дочке, все еще стоявшей около лестницы. — Разрешение будет. — Буркнул он напоследок. — Да пребудет с вами Никс! — обрадовался Дракон сговорчивости старика. Тот просто прижал сжатый кулак к груди, и вышел в коридор. Наверняка ушел в свою комнату, что была на первом этаже дачи. Женщина отправилась наверх. *** — Миша уже ушел спать, — тут же отвечая на незаданный вслух вопрос сказал Гарри, когда мать вошла к нему. — Я тоже лечь собирался. — Хочу с тобой поговорить. Ты наверняка все знаешь, и я хочу чтобы ты знал одно: между тобой и Драконом — я всегда выберу тебя первым. Ты мой сын, и я этого не забуду… Обещаю. — Твердо сказала полковник. И Гарри поверил. Вот эти слова были и нужны на самом деле парню. Просто знать о том, что он не будет забыт ею ради своего будущего мужа. А то, что они поженятся, он в этом не сомневался. Он кинулся к ней на шею. Мать сдавленно прохрипела: — Гарри… задушишь, ведь. — И счастливо улыбающийся до ушей парень отпустил мать. Та кинулась тереть шею: — Определенно, Гарри, ты стал крепче и сильнее за этот год. Учеба в Доме Ночи идет тебе явно на пользу. Ложись в кровать и спи — не нарушай режим. Дед обещал загрузить вас работой. Гарри закрывал глаза, когда она еще была с ними рядом. Чувствуя присутствие матери, умиротворенно действующее на него, он расслабился и постепенно заснул.