Глядя на город из окон Кажется он таким далёким. Когда ты убьёшь меня током. Синтезируя мой рай, Мой рай, мой рай, мой рай. Воскреси на закате. Ты мой ангел во плоти, кстати — И мне этого вполне хватит. Закрывай глаза, сияй!
Василиса не могла похвастаться упругой попой, впалым животиком, да и ножки стоило бы подкачать. Ведь когда она садится, ляжки разъезжаются в стороны. Почему-то девочка вдолбила себе в голову, что ей обязательно надо ходить в зал, чтобы привлечь внимание мальчиков. А если точнее, то одного. «Дурак ты, Фэш Драгоций».***
— Василиск, ты куда? Сегодня же ни тренировки, ни школы… — бабушка стояла в дверях и смотрела, как Василиса зашнуровывала ботинок. Девочка услышала и резко выпрямилась. — Тут такое дело… В общем, ты можешь дать мне деньги? — Сколько? — снова никаких вопросов. Да что же это такое! Может быть Василиса сама держит себя на поводке и боится шаг в сторону сделать? Точно, она боится изменить свою жизнь, а это затягивает её в болото. «Давай же, ты уже не та. Ты сильная, свободная, независимая ДЕВУШКА», — твердила она сама себе. — Три с половиной. Бабуль, я обязательно верну… — Марта Михайловна опешила. Страшно представить, что она там себе надумала. — Мы в «Алекс Фитнес» с… Дианкой решили месяцок-другой походить, можно ведь? Без лишних слов бабушка дала эти несчастные деньги и опечаленным взглядом проводила внучку к выходу. Когда девочка вышла, она еле слышно прошептала: — Лишь бы ты в плохую компанию не ввязалась. По дороге в зал у Василисы немного поднялось настроение. Громкая резвая музыка в наушниках подбадривала, а погодка так вообще радовала. Казалось, что вот-вот и уже лето: солнышко, речка, никакой школы, а главное — лагерь. Через пятнадцать минут девочка уже искала свой шкафчик в раздевалке. Тут было невероятно душно и многолюдно. Видно, к лету все решили расплавить жирок. Еле-еле протолкнувшись к зеркалу, Василиса туго стянула непослушные рыжие волосы в хвост на затылке, а затем и вышла в сам спортивный зал. Первое, что бросалось в глаза — это множество блестящих тренажеров. Вдруг, где-то за углом мелькнула блондинистые макушка, и послышался поросячий визг. Нет-нет-нет-нет. НЕТ-НЕТ. Нетнетнетне… — Боже мой, кого я вижу! А что это мы сюда заявились? Хм, гимнастки же вроде в отличной форме, или тебя выперли за лишние вес? — свита Резниковой в голос заряжала. Даже какие-то потные волосатые мужики, перед которыми Маришка успела покрутить своей накаченной задницей, и те захихикали. Во дубни! А Василиса не могла ответить, просто потому что было нечего. Сказать влюблённой в Фэша дуре о намерениях, всё равно что с крыши сброситься. А это делать пока что рано — жизнь только началась. — Не горюй, ещё сотня таких будет, — блондинка порывисто подошла, будто хотела по-дружески обнять, но быстро опомнилась. Она, не дав ничего сделать, увела к своей визгливой компашке. Никто конечно не обрадовался. Пришла левая девчонка и якобы метит на место лучшей подружки, вытесняя их. Девочки жиденько поприветствовали новенькую и продолжили отклячивать жопы для качающихся дядек. Резникова до конца тренировки ходила за Василисой по пятам как инструктор и пыталась завести разговор. Когда они переодевались, Маришка рассердилась от столь пассивного влияния в её сторону, да как ляпнет: — Видела я всё. Дура, помочь хочу. — Чем ты поможешь? Скажешь ему, что я очередная влюблённая дура, которая надеялась на счастливую историю любви? Он послушает, а потом скажет: «Ай да девочка, давай я потрачу пару месяцев твоей жизни, а потом уйду». Так что ли? — Не так. Чё ты думаешь, я зря лезу? Поверь, мне было не лучше, когда этот оболтус бросил меня ради какой-то замухрышки. Я сама не понимаю, чего он хочет добиться, раз встречается со всеми подряд. Может компенсировать что-то пытается… — Угу, мама дома не любила, — подала голос Дейла. На тот момент она была лучшей подружкой Маришки: всюду следовала, везде слушалась. Но в отличие от доминирующей персоны была чуть тупее, поэтому не всегда понимала, о чём говорят другие. До дома, слава Богу, никто никого провожать не собирался, поэтому Василиса дошла в полном здравии и спокойствии. Завтра предстоит первый раз пойти в школу, после того кошмарного инцидента. Что бы не приключилось: надо всегда держать голову холодной. На утро у Огневой поднялось настроение. А знаете почему? Диана совладала со своей гордостью и написала подруге несколько сообщений. Но девочка их проигнорировала. Честно говоря, Фрезер не очень-то и надеялась на ответ, так как это, наверное, единственная ссора, в которой они мало того, что не общаются. Они не хотят друг друга видеть.***
В школьном коридоре было тихо-тихо. Никаких криков, визгов, толп возбуждённых подростков. Ровно двадцать пять минут назад прозвенел звонок, и все ученики давным давно сидят за партами и пытаются грызть гранит науки. Только два человека, не считая зубрилок ботаников, у которых стояк при одном виде учебника, переполнены адреналином. Василиса неслась по школе как угорелая и лихорадочно думала, куда спрятаться. Вдруг, она увидела открытую дверь актового зала и быстро юркнула туда. Гнавшийся за ней Фэш последовал её примеру, поскольку других путей не было. Он обошёл все ряды, все закутки, но Огневой нигде не было. Если бы Драгоций не слышал звуков приближающихся шагов, он, может быть, и поискал бы девочку дольше. Но мысль о том, что это завуч Елена Мортинова не давала покоя, поэтому он выскользнул из зала и пошёл по направлению к кабинету, в котором у него урок. Коробка, стоящая за кулисами, еле заметно двинулась. БАБАХ! Из неё чуть ли не как кузнечик выскочила девчушка с рыжими волосами. Не, ну надо же, залезть в декорации. Да ещё и с перьями! Плюясь, отдирая от себя пушистые клочки, Василиса замерла на месте. Она придвинулась поближе к занавесу, но полностью услышать происходящее не удалось. Бешено колотящееся сердце затмевало все звуки, будто намеревалось выпрыгнуть из груди. В актовый зал зашло много человек. Все они яро спорили о каком-то Меркуцио. Это же театральный кружок! «Что же делать, что же делать… Не могу я взять и выйти отсюда как не бывало. Они точно подумают, будто шпионю», — Василиса втайне удивилась своим мыслям. — «Надо выходить, иначе они сами меня найдут, и будет ой как неловко!». Перепуганная девочка вышла из-за кулис и предстала перед огромнющей толпой ошалевших ребят и учительницы. — Чего это ты там делала? — Мы с друзьями… Мы в прятки играли, потом я здесь… Уснула, — лепетала Огнева. Стыдно — страсть! — Просыпаюсь, а тут вы. Вот… Раздался смешок, а затем и вовсе откровенный хохот. Вот наплела, так наплела. Во всяком случае лучше так, чем там за шторой. Вдруг, Василиса увидела Марка, Норта и Яриса, — главарей учебного заведения — сидевших вдали от всех. Маркус Ляхтич был президентом только потому, что имел влияние у младших, которых он ежедневно доставал. А Нортон Волков и Ярис Чаклош — его верные друганы. Нет, они не были на равных. Марк всегда говорил последнее слово, и это не обсуждается. Между прочим, одиннадцатиклассники водились с компанией Маришки. И не удивительно: одной крови язвы. — А пусть эта Джульеттой будет! — наконец услышала Василиса. Она не ошиблась. Какой-то мелкий противный клоп показывал пальцем именно на неё. — Ага, а Марк — Ромео! — громко хохотнул Норт, за что получил сильную оплеуху от Ляхтича. Преподаватель немного задумалась, критичечки осматривая претендентов на главную роль, но сказала: — Да пусть и они. Марк тут же замотал головой туда-сюда: его пепельные волосы взъерошились, хотя так стало даже лучше. Волков, который до сих пор потирал свою беловолосую голову, выглядел таким жалким под свирепым взглядом товарища, что Василисе захотелось его пожалеть. Но желание пропало мгновенно. Она была не против роли. А что? Василиса Огнева — главная героиня в самой известной трагедии Вильяма Шекспира. Да тут обзавидуются все! Конечно, Марк её не радовал. Кому понравится с ним играть? Главное, что это займёт время: так девочка не будет видеться со своими друзьями. Преподаватель продолжила распределять роли, а Василису осенило. Театральное искусство учит управлять эмоциями и чувствами. У неё новая жизнь, а значит ей надо научиться скрывать это всё. Чтобы люди не видели всё насквозь, а то Диана любила читать со лба. Говорит, написано, написано! «Точно. Почему Мариша такая загадочная и крутая? Потому что она как хочет, так себя и представляет, не то, что я: сказала одно, показываю другое». — Я за! — вырвалось у девочки. По лицу Марка пробежало облегчение, но оно резко сменилось неприкрытой яростью. Василиса поняла: ей хана. — Ну, только можно Ромео другого? — пробубнила под нос она. Учительница на отрез отказывалась. Огнева даже не знала, что сделать, чтобы Ляхтич мину попроще сделал. Как играть влюблённую пару, если он бесконечно обижен? Правильно, никак. На крайний случай с Маришкой что ли поговорить… Дальше ребятам раздали тексты. Ярису и Норту, кстати, тоже досталось. Норту торжественно вручили слова Бальтазара — преданного помощника Ромео, — что очень в тему, а Чаклошу пришлось довольствоваться отрицательным персонажем Тибальтом. Ну что ж, Марк так Марк.