Он не может быть моим соулмейтом!

У Момо едет крыша. Кажется, она впервые забывает о школьных правилах и уставе, которым необходимо беспрекословно следовать, потому что, оказавшись в коридоре, блондинка не мешкая хватает за руку свою соперницу и тащит подальше от кабинета, чтобы расставить все точки над ё. А Дохё совсем не боится. Ну во-первых, она физически сильнее и выносливее. Во-вторых, хулиганка ходила на бои без правил, так что в её памяти отложилось несколько приемов. Поэтому, если Момо решит напасть, то она сама об этом пожалеет — Дохё ведь не из робкого десятка. Но в то же время, хулиганке вспоминались недавние события и напряженные отношения с директором. Как ни крути, а попадаться на какой-то ерунде не хотелось. А главное, снова из-за этой белобрысой отличницы! — Чимин-а, если они подерутся, то нам потом тоже влетит, — на самом деле Мину плевать, они и раньше получали нагоняй от директора, а вот проблем для Дохё не хотелось. Вдруг она не рассчитает силу и покалечит эту горе-отличницу? А на Чимина фраза Юнги действует как красная тряпка на быка, поэтому Пак бросается прямо в эпицентр событий, чтобы разнять разбушевавшихся девушек. Вот только те самые девушки определенно против. Момо всё же набрасывается на хулиганку, а та резко отталкивает подбежавшего Чимина в сторону. Юнги вздыхает, закатывая глаза — прямо перед ним дурдом «Солнышко», не иначе. Так что обреченно помотав головой, парень снимает висящий на стене огнетушитель и, недолго думая, срывает кольцо, чтобы направить поток на возникшее безумие. Дохё его убьет. Чимин, конечно, тоже. Но хулиганка всё-таки внушает бо́льший страх. Тем не менее, это будет немного позже — во всяком случае Юнги надеется сбежать прежде, чем на него обрушится гнев разозленной подруги. — Мин Юнги! — Чимин реагирует раньше всех. — Ты кусок идиота! У меня же линзы! Занесу себе инфекцию в глаза, слягу и умру в одиночестве. Чертов хён, ненавижу тебя! — Пак осыпает друга всевозможными проклятиями, пока пытается снять линзы, предварительно даже не обработав руки. Вот же телёнок… — У Дохё тоже линзы, и ничего — не жалуется, — Мин едва сдерживает смех, а хулиганка несется в уборную, чтобы как можно быстрее разобраться с глазами. Выпад с огнетушителем был слишком неожиданным — никто не успел и глазом моргнуть. В прямом смысле. — Ты труп, Мин Юнги! — девушка бежит к умывальнику, сразу же пытаясь закрыть за собой дверь, вот только не успевает, потому что Момо вламывается следом и спешит открыть кран. Секреты — это, конечно, хорошо, а вот пена на линзах — серьезное обстоятельство, чтобы пренебречь какими-то там тайнами. — Черт, — отличница моет руки с антисептиком и тянется пальцами к глазам, освобождаясь от инородных предметов на своих радужках, а Дохё, аккуратно избавившись от своих линз, ошарашенно смотрит на свою «подругу по несчастью» и… — Ты всё это время врала, — хулиганка больше ничего не может сказать, ей просто не хватает слов, чтобы выразить своё удивление. А Момо поворачивается довольно резко, сразу же вспоминая слова Чонгука о том, что Дохё его соулмейт. Для отличницы цвет глаз соперницы — не новость. Вот только одно дело — знать, и совсем другое — убедиться в этом воочию. Фиолетовый и изумрудный. Блондинка становится неуправляемой, когда набрасывается на девушку, начиная размашисто махать руками, а хулиганка тоже никак не может отойти от цвета чужих радужек. Невозможно. Немыслимо. Они тяжело дышат, пыхтят почти как самовары, когда с грохотом двери вываливаются в коридор. — Думаешь, самая крутая, если являешься соулмейтом Чона? — Момо прижимает школьницу к полу и цепляется за темные волосы. — Я виновата, что родилась с такими глазами? Ты издеваешься, что ли? — Дохё хватается за светлую прядь, стараясь потянуть соперницу вниз, вот только та никак не хочет поддаваться. Видимо, хулиганка недооценила силы своего врага. — Ты обманывала Чонгука, идиотка! — Ты вообще-то тоже! — отличница права, с этим даже не поспоришь. Чимин с Юнги быстро подбегают к дерущимся, пытаясь оттянуть их как можно дальше друг от друга. И Пак сразу же понимает, что всё это — полная задница. Он смотрит в яркие глаза Дохё, потом в обычные глаза Момо и всё… У парня истерика восьмидесятого уровня. Мин, не дающий хулиганке вырваться, ошарашенно смотрит на Чимина и отличницу, понимая, что словом «задница» такое описать нельзя, потому что… — Какого черта вы соулмейты? — Юнги перестает моргать, думая, что зрение его обманывает, однако нет — ошибки быть не может. — Вообще-то я своего соулмейта отшила еще два года назад! — блондинка несмело поворачивается в сторону Пака и умирает где-то внутри, потому что… НЕТ. — Он не может быть моим соулмейтом! — Она не может быть моим соулмейтом! — парень спешно отстраняется от одноклассницы, стараясь больше не смотреть ей в глаза. Стрёмно как-то. — Очешуеть… — Мин в свою очередь перестает удерживать Дохё. — Просто очешуеть… А получившие свободу девушки снова бросаются друг на друга, уже не сдерживая громких возмущений, что заставляет учителей из ближайших кабинетов выйти в коридор. Школьники — те еще ротозеи, поэтому вскоре коридор заполнился еще бо́льшим количеством зрителей. — Я вас выгнала подумать над собственным поведением, а не устраивать драку! — учительница по английскому языку приходит в ужас, когда видит возникшую картину. Девушки, в свою очередь, даже не услышали чужой голос. — Чонгук, уйми своих женщин, — Чимин кивает в сторону Чона, после чего получает неожиданную фразу от Юнги: — Но, как оказалось, одна из них твоя. Поэтому не стоит так активно разбрасываться словами, — Мин с трудом оттягивает хулиганку от отличницы, и Дохё устремляет взгляд на любопытных варвар, которые смотрели с неподдельным удивлением. — Спектакль окончен. Всем спасибо, все свободны, — Момо говорит тихо, сразу же опуская глаза в пол. Такое поведение совсем не в её стиле. Могла ли девушка когда-либо подумать, что в выпускном классе станет участницей драки? Видимо, люди меняются… Или же меняются обстоятельства, которые заставляют людей вести себя иначе. Теперь множеству школьников интересна реакция Чонгука. Он, конечно, немного опешил, увидев радужки Момо, но виду не подал, так что все ученики смотрели на парня с непониманием. Здесь такая драма! А он спокоен как удав. — Я должен удивиться, да? — Гук осмотрел присутствующих и устало выдохнул, когда Дохё стала отворачиваться от толпы. А смысл? Все уже успели лицезреть необычные цвета её глаз, так что прятаться сейчас — как минимум глупо. Учительница по английскому не успевает открыть рот, как её опережает хулиганка: — В кабинет директора? Понятно, — девушка хватает японку за рукав и тянет по коридору, чтобы приблизить неизбежное, оставив опешивших учеников позади. И затем, уже перед кабинетом главного человека в школе, Дохё не выдерживает и улыбаясь шепчет Момо фразу, что может вогнать блондинку в ярость. — А я уже целовалась с Чимином, — спусковой крючок нажат и фраза срабатывает на «ура». — Ах ты ж сучка! — японка готова начать всё по кругу, однако Дохё пресекает её выпады. — Ты же сама сказала, что он не может быть твоим соулмейтом. Тогда, в чем проблема? — хулиганка застаёт соперницу врасплох, понимая, что бьёт куда нужно. Всё это весело, конечно (если честно, не очень), а вот Чимина жалко. Да и вообще Дохё с Юнги подозревали своего друга в нетрадиционных наклонностях, даже были готовы к голубым поворотам, а оказалось, что судьба Чимина — Момо. Какой кошмар… — Не смотри так, — японка фыркает, когда замечает на себе пристальный взгляд Дохё. — Мы заходим в кабинет или как? Хулиганка закатывает глаза, понимая, что встреча с директором обязательна. Ну и ладно, и не с таким справлялись. Главное, чтобы пыл Момо немного остыл, а всё остальное — мелочи жизни.

* * * * *

— Она никак не может быть моим соулмейтом, — после окончания урока Чимин смотрит прямо перед собой в то время как Юнги пробегает взглядом по полученному листку: — Слушай, нам отработку назначили. — Никак не может быть. Здесь какая-то ошибка… — Мы должны драить спортзал в течение недели. Вот за что? — Именно, хён! За что мне это? Судьба издевается. Чонгук бесцельно листает учебник, наблюдая за довольно своеобразным диалогом: — Чимина заело? — парень приподнимает бровь, смотря на Юнги. — Есть немного. Надеюсь, это не скажется на его психике, — Мин снова поворачивается в сторону Пака, стараясь завести разговор. — Думаешь, как будет лучше: убирать перед занятиями или после? — Думаю, лучше, чтобы мы вообще никогда не встречались… Она не может быть моим соулмейтом! — Чимин почти воет от безысходности, а Чонгук встает со своего места и, закрыв книгу, подходит к Мину, чтобы ободряюще похлопать того по плечу: — Удачи, Юнги-хён. Думаю, она тебе понадобится, — и уходит, оставляя самого старшего на растерзание паковских открытий. — Да я самый лучший хён в мире! Можно мне за это памятник? — Мин смотрит как за Гуком закрывается дверь и прикрывает глаза, слушая очередное нытье Чимина. — Ей-богу, лучше бы твоим соулмейтом оказался парень.