Трудовые будни ангелов-хранителей

Залетев в гостиную, Казу порывисто обнял сперва Куроко, потом Фурихату, а затем достал из принесенного с собой пакета... микрофоны. Зашедшие следом Юкио и Киеши потрепали младших ангелов по волосам и, улыбаясь, также достали по одному. – Сегодня, чтобы развеяться, предлагаю устроить музыкальный вечер. Так как у Шун-чана только два микрофона, мы привезли с собой еще. Чтобы хватило всем! – задору Такао не было предела. Шун достал еще два и присоединил к принесенным. – А заодно... – Казу помахал диском. – Привез сборник караоке-песен, который сам составил. – Боюсь представить, что там за песни, с твоим-то музыкальным вкусом, – пробормотал Мияджи. Знают они о любви Такао к року. Тот обиженно надулся: – Нормальные там песни, Кие-чан. Правда, в основном английские, но мы же тут все знаем английский? Под его требовательным взглядом парни, сдавшись, согласно кивнули. Лучше или хуже, но да, они знали. – Только давай без рока, Казу, – попросил его Куроко. – Посмотрим, Тецу-чан, посмотрим. Этот ответ их не успокоил, но куда деваться? Теперь Такао как неуправляемый поезд – хрен остановишь. – Вот и чудненько! – расплылся в хитрой улыбочке Казу, протягивая диск Изуки. Еще пара минут, и Такао радостно возвестил: – Ну все, начинаем. И начинаем... мы с Кие-чаном и Юки-чаном. Вы пока расслабляйтесь и получайте удовольствие. Как захотите – присоединитесь. Парни рассмеялись. Но придумал он неплохо – сейриновцы все еще подавлены, и не помешало бы развеять их грусть. А потом уже и всем вместе можно веселиться. Он вытащил в центр комнаты Юкио, раздал всем по микрофону и спросил у Касамацу: – Какой номер песни выберешь? – А что, они не по названию? – не понял Юкио. – Неа, я специально их только пронумеровал, для интриги. – Пусть будет... семь. Казу быстро включил нужный номер. Поначалу Касамацу было неловко, но среди близких людей смущение быстро пропало, и он полностью втянулся. Следующим пел Мияджи, тоже выбрав наугад. Ему досталась "Sexyback" Тимберлейка, и он замучился краснеть под смех остальных. Очередь подошла к Такао, он (прекрасно, между прочим, знающий, под каким номером какая песня, хитрюга) выбрал нужную ему и подмигнул ребятам: – Присоединитесь потом? Не дожидаясь ответа, задвигался в такт заводной музыке. Настолько это было задорно, что и остальные начали пританцовывать и тихо подпевать. Краем глаза Мияджи заметил, как засветился один из телефонов, кучкой лежавших на столике возле дивана, определил его как свой и ответил на звонок. – Да? – вот только он не учел одного... Girl tonight you're the prey of the hunter Take you here, take you there, take you under Imagine me whisper in your ear I wanna take off all your clothes and put somethin' on ya* – ...ао? – Секунду... – Мияджи быстро поднялся и вышел. Стало немного тише, хотя голос Такао, усиленный микрофоном, было отлично слышно и ему, и звонившему. – Да? – Мияджи... сан? – Мидорима явно был удивлен. – Почему ты отвечаешь на телефон Такао? Got one life, just live it, just live it Now relax and get on your back Мияджи отнял телефон от уха и присмотрелся. Точно, у них с Казу очень похожие сотовые, вот он и принял его за свой. If you wanna scream yeah Let me know and I'll take you there – Перепутал... Get you goin' like uh-ooh baby baby, ooh baby baby Uh-ooh baby baby, ooh baby – Слушай, у тебя что-то срочное? Мидорима помолчал, слушая, как поет Такао. If you want it done right Hope you're ready to go all night – Нет... – сухо ответил он наконец. Get you goin' like uh-ooh baby baby, ooh baby baby Uh-ooh baby baby, ooh baby If you wanna scream – Тогда он тебе перезвонит, как закончит. – Ладно, – Шинтаро отключился, не попрощавшись. – Засранец, – буркнул Мияджи, возвращаясь обратно. Такао как раз затянул протяжное "о", с каждым разом повышая голос на октаву, одновременно жестикулируя, чтобы все остальные присоединялись. Он действительно умел завести слушателей, поэтому ребята подхватили свои микрофоны. Радовало, что дом стоял довольно уединенно, так что сердитых соседей можно не опасаться. If you wanna scream yeah Let me know and I'll take you there Get you goin' like uh-ooh baby baby, ooh baby baby Uh-ooh baby baby, ooh baby If you want it done right Hope you're ready to go all night Get you goin' like uh-ooh baby baby, ooh baby baby Uh-ooh baby baby, ooh baby If you wanna scream... От их общего пения чуть стекла не повылетали, но как же это было классно! Весело хохоча, они повалились на диван, с которого вскочили в запале. – Ну что, кто следующий? – Сперва перезвони Мидориме, Казу, – ответил Мияджи, протягивая ему телефон. – Я перепутал и ответил на звонок. – О, ладненько, – Такао сцапал сотовый и умчался в коридор. Его решили дождаться, а пока промачивали горло заранее запасенным лимонадом, пытаясь угадать, какие же еще песни в этом сборнике. Казу быстро поговорил с Шин-чаном и вернулся обратно. У него тут же спросил Изуки: – Все в порядке? – Ага, – Казунари закатил глаза. – Шин-чан как обычно. Напоминает, что завтра хоть уроков и нет, но зато тренировки никто не отменял и надо отвезти его на рикше в школу. Вот только о внезапной вспышке злости подопечного, которую Такао почувствовал, пока пел, не сказал. Она быстро прошла, и беспокоиться явно не о чем. Но на что он так разозлился? Дернув крыльями, Казу натыкал что-то в телефоне, бросил его обратно на столик и, глотнув лимонада, подошел к Касамацу. – Юки-чан, спой со мной. – Ладно. Какую песню? С улыбкой, не предвещавшей бедному Юкио ничего хорошего, Такао что-то прошептал ему на ухо. Касамацу отшатнулся. – Ни за что! И вообще, она на корейском! – Значит, ты ее знаешь, – удовлетворенно заключил Казу. – Ну давай, Юки-чан... Ты пообещал, вообще-то! Ухахатывающиеся парни подтвердили: – Ты действительно согласился. Юкио прикрыл глаза, открыл и сдался. – Так и быть, включай. Такао широко улыбнулся, выискивая нужный номер: – Я буду на подпевке, а ты основную песню. Наконец он нашел искомое, включил... Касамацу сразу вспыхнул, но все-таки запел, старательно не обращая внимания на давящихся смехом ангелов. You're like this man hey sexy ** Такао перехватил инициативу: – Crack crack crack crack Так они и продолжили. tonight you know crack crack crack crack i'm a strong baby crack crack crack crack put on my jacket and then let's go... Хоть и на корейском, но получилось у них очень даже хорошо. Остальные то подпевали им, то хихикали над пунцовым Касамацу, особенно в месте, где должны были быть откровенные вздохи. Наконец, его мучения кончились, и он рухнул на диван, прикрывая лицо ладонью. Казу подошел к столику и снова схватился за телефон, весело блестя янтарными глазами. – Чтобы я еще хоть раз согласился на такое, – простонал Юкио. – Да ладно тебе, Юки-чан... Признайся, тебе же понравилось... – Ну уж нет! Комнату сотряс взрыв хохота – уж больно забавные лица были у этих двоих. – Серьезно, это было великолепно, – выдавил, вытирая выступившие слезы, Фурихата. – Аники, пой так почаще, тебе идет, – со смешком сказал Куроко. – Ну вы... – взвился Касамацу. – Они правы, Юкио, звучало очень сексуально, – ухмыльнулся Изуки. – Издеваетесь... А ты чего молчишь? – обратился к Мияджи Юкио. Тот лишь сверкнул глазами. – Спой еще разок, а? – И ты, Брут?! Да, было очень весело. Не выдержав, Касамацу запустил диванной подушечкой в стоявшего неподалеку Такао. Казу, благодаря соколиному глазу, заметил это и, взмахнув крыльями, отлетел на другой конец комнаты. – Не попал, не попал... Подушку подхватил Шун и кинул в Мияджи. Тот поймал ее, отправив в полет до Фурихаты, который не словил мышей и пропустил удар в лицо. – Эй, так нечестно! – он размахнулся и хотел запустить ее обратно, но что-то пошло не так, она вылетела из рук и смачно шлепнула Куроко по лицу. – Ой, прости, Тецу... – Ах так... Куроко ураганным пасом отправил ее в полет до Казу, зазевавшимся и потому получившим... Вскоре гостиная напоминала поле боя – за диваном, столиками, шкафом и даже телевизором и стереосистемой, как солдаты в окопах, прятались хранители, выглядывая, периодически получая одной из уже трех подушек по лицу и в свою очередь кидая их в противников. Не меньше часа они пытались достать друг друга, прежде чем выдохлись. – Все, хватит, – скомандовал Касамацу, выходя из-за шкафа и получая всеми тремя подушками одновременно. – Да хватит уже! Он поднял подушки, вернул на диван и рухнул следом. Из своих укрытий вылезли уставшие, но довольные ребята и присоединились к нему, хватая стаканы с лимонадом. – Ну что, может, еще немного попоем и отправимся летать? – предложил неугомонный Такао. На удивление, Куроко и Фурихата поддержали его. Старшие ангелы переглянулись и согласились. – Тогда твоя очередь, Коки-чан! Смутившись, Коки назвал цифру и, посмотрев на название, высветившееся перед началом песни, ужаснулся. – Пхах, не повезло тебе, – прыснул Казу. – Давай-давай, Коки, ты же сам захотел, – "подбодрил" его Шун. – Мы в тебя верим, Коки! Делать нечего... Песня оказалась кавером, как быстро пробормотал Такао. Ну, просто ему она понравилась больше оригинала... Вот и пришлось Фурихате петь "Talk Dirty" Коди Карсона, беспрестанно краснея. Тецуе не повезло еще больше – ему досталась "Let's Get Outta Here" Madina Lake. Ему на помощь пришел Касамацу, спев вместе с ним. Потом зажгли Изуки и Такао под Cash Cash "Naughty or Nice"... Мияджи, схватив в охапку Коки, чтобы не отвертелся, выбрал, как оказалось, "Whispers In The Dark" группы Skillet. У них неплохо получилось. Еще не меньше часа они сотрясали дом веселым, громким пением. – Все, я пас, – выдохся Коки, падая на диван. К нему присоединился Куроко. – Я тоже, – Изуки уже охрип с непривычки – слишком давно он так долго не пел. – Ну что, тогда давайте втроем споем напоследок? – повернулся Казу к Мияджи и Касамацу. Те вздохнули, но согласились. – Четверка, – выбрал Юкио. Такао приподнял брови и ухмыльнулся. – Только не говори, что это рок, – насторожился Мияджи. О да, они уже все поняли, что Казу знает порядок песен. – Ну, не совсем, – уклончиво ответил Казунари, снова подходя к столику и беря телефон. Быстро что-то набрал и отложил его. – Некоторые моменты есть, их я и спою. Остальное на вас. Только... – Что? – ...Нет, ничего. Он включил песню, и ребята, прочитав название, с тревогой посмотрели на Казу. Судя по всему, все они слышали эту песню. Тот не подал виду, только махнул рукой, приглашая начинать. Юкио поднял микрофон. Don’t look down, don’t look back, I am beside you Close your eyes, know I’m here*** За ним последовал Мияджи. I know it’s hard to let go all that defines you You feel like you’ll never be whole again Вот чего они не ожидали, так это хрипа Такао, от которого едва не полопались перепонки. We will find a way to erase the past Stay with me, stay with me... Дальше они пели уже вместе. In my arms you’ll be fine, I’ll never let go All you’ve lost will come again, just stay here with me Never look back, never again, it’s over Everything ends here in my arms... Почему-то эта песня цепляла, заставляла вспомнить не самые приятные моменты и с болью смотреть на Такао, которому досталось сильнее всех. Что ж, закончили они на грустной ноте. А это значит... – Пора полетать, – твердо сказал Шун. – Согласны, – ответил стройный хор голосов. Снова сад, наконец-то распахнутые крылышки, быстрый старт, ласковый ветер, перебирающий перья... – Наперегонки! Как же все-таки приятно быть ангелами – чувствовать свободу, простор небес, ощущать, как плохое настроение улетучивается, оставляя лишь ликование и удовольствие. Видеть рядом самых близких людей, с которыми связывают неразрывные братские узы, разделяющих восторг полета. – Какой сегодня маршрут? – зависнув на одном месте, возбужденно сверкнул глазами Куроко. – Давайте так, – показал замысловатую фигуру Коки. – Отлично, – остальным хранителям путь понравился, и они приготовились. – Вперед! В этот раз, уже далеко не первый, выиграл Изуки. Отставший буквально на долю секунды Казу довольно стиснул его: – Поздравляю, Шун-чан! Сегодня ты не дал мне обогнать тебя. Не менее довольный Шун обнял его в ответ. – Спасибо, Казу. Рядом постепенно приземлялись остальные, сразу же поздравляя и обнимая Изуки. Хоть они и соревновались, проигрыш не был болезненным, так что ребята искренне радовались за брата. – В следующий раз я так просто не сдамся, – предупредил Такао. Шун кивнул, серьезно воспринимая его слова. С каждым полетом Казу становился быстрее и обогнать его было все сложнее и сложнее. Парни переглянулись, улыбаясь такому грозному противостоянию двух самых быстрых хранителей. – Кстати, спать кто-нибудь хочет? – не спеша возвращаясь в дом, поинтересовался Коки. – Мне не хочется, – покачал головой Тецуя. – Нам тоже... – Тогда еще разок пройдемся по танцам? – предложил Изуки. – Почему бы и нет... По-быстрому поужинав, парни принялись оттачивать движения полюбившегося им танца. В этот раз все вышло абсолютно без ошибок. – Фух, вот теперь я точно полностью выдохся, – закрыв потемневшие глаза, растянулся на диване Куроко. – Зато мы научились этому танцу, – удовлетворенно заключил Такао, потягиваясь во весь свой небольшой рост и вытягивая крылья, насколько позволяла высота потолка. – Слушай, Шун-нии, – обратился к брату Фурихата, – а научи нас и мужской партии. Вдруг пригодится... Изуки улыбнулся и поманил его к себе. – Хорошо. Вставай, Тецу, встанешь в пару с Казу. Тот, тяжело вздохнув, все-таки скатился с дивана и подошел к приготовившемуся Такао. – А кто из нас сперва будет в мужской роли? – Давай я, – пожал плечами Казу. Тецуя кивнул. – Начали... Развалившись на все том же диване, Касамацу и Мияджи с удовольствием наблюдали за красивыми и гибкими братьями. Все-таки все они тоже парни хоть куда... Несколько раз танцующие повторили свои движения, потом Казу и Тецу поменялись ролями, и снова начали, пока все не запомнили. – Вот теперь точно душ и спать, – устало поник Куроко. – Да, на сегодня хватит, – согласился Шун. Лениво переговариваясь, ребята отправились в спальню, кроме Касамацу, ушедшего в ванную. Потом они по очереди приняли душ и, как обычно, сплошным перьевым комом сплелись на футонах, практически моментально заснув. Утром Куроко проснулся одним из первых, умылся, налил себе чай и отправился искать уже вставшего Такао. Тот обнаружился в гостиной. Он сидел на диване, спиной к двери, в одной руке держа кружку с кофе, судя по запаху, а другой что-то делая в телефоне. В ушах его торчали наушники, наведшие Куроко на шальную мысль. Тецу потихоньку подкрался к нему, но... – Утречка, Тецу-чан, – не оборачиваясь, хмыкнул Казу. Вытащил один наушник и повернулся. – Ты даже сейчас не ослабляешь соколиный глаз? – вздохнул Куроко, присаживаясь рядом. – Особенно сейчас, – выделил Казу. Тецуя приподнял брови и, спросив взглядом, взял наушник. – Ты записал, как мы поем? – удивился он. – Ага. А теперь подправим маленько, обрежем, – Такао быстро сделал, как сказал, – и... Неожиданно взял телефон Касамацу, как определил Куроко, и передал получившийся отрезок песни. – Вот так, – хитро улыбнулся Казунари, закончив шалость. С интересом следивший за его манипуляциями Тецуя закусил губу. – Слушай, не боишься, что тебе потом влетит от Юкио-нии? – Не-е-е... И это еще не все... Он какое-то время колдовал над другой песней и телефоном, поясняя свои действия привалившемуся к его боку Тецуе, не особо увлекающемуся техникой. – Ну все, я закончил, – просиял Такао и отложил телефоны обратно на тумбочку. Потом закинул руку Куроко на плечи, обнимая. – Как у тебя с Кагами? – Никак. Мы все еще не разговариваем и не играем в связке. Мне кажется... что я тяну его вниз. – Не говори ерунды, Тецу-чан. Ты не должен так легко сдаваться. И что-то подсказывает мне, что не все так, как кажется, в его поведении. – Думаешь? – Ага. Они замолчали, разделяя уютную тишину. Сейчас Куроко чувствовал, как рассеивается отчаяние, не отпускавшее после тех слов подопечного. Он глянул на Такао. – Спасибо, Казу. Тот улыбнулся. – Надо же, сидят, воркуют, – раздался заспанный голос Мияджи. Тецуя вздрогнул, а Такао даже не удивился, увидев вошедшего заранее. – Вы так хорошо спали в обнимочку, что нам не захотелось вас будить, – парировал он. – Поязви мне тут, – буркнул Мияджи под фырканье остальных проснувшихся. Они позавтракали и принялись обсуждать планы на сегодняшний день. Воскресенье выходной, уроков нет, но у всех были тренировки, хорошо хоть после обеда. Договорившись созвониться, как только освободятся (Юкио было проще всех, как капитан он сам решил, что сегодня закончит пораньше), парни собрались и вышли из дома, расходясь в разные стороны. – Я тебе позвоню, Юки-чан, – крикнул Такао, – значит, в четыре? – Да, – махнул им с Мияджи Касамацу и поторопился на поезд.