Золотой век пиратства

      Она пришла под утро.       Вошла тихо, бесшумно, лишь шелест её накидки, прикасавшейся к голому телу, выдавал её. Однако именно этот исчезающе тихий, едва уловимый шорох разбудил капитана, а может, только вырвал из полусна, в котором он легонько колыхался, словно погруженный в бездонную тень, висящий между дном и поверхностью спокойного моря, среди легонько извивающихся нитей водорослей.       Он не пошевелился, даже не дрогнул, просто наблюдал за ней из-под опущенных ресниц, не выдавая себя. Девушка подпорхнула ближе, скинула накидку, медленно и нерешительно оперлась коленом о край ложи. Осторожно поднялась на постель, легла на него и обхватила бёдрами. Она, опираясь на напряженные руки, скользнула по его лицу волосами, которые пахли ромашкой и другими полевыми цветами. Решительно и как бы нетерпеливо наклонилась, коснулась сосочком его века, щеки и губ. Он улыбнулся, медленно и осторожно, нежно взял её руку в свои. Она выпрямилась, ускользая от его пальцев. Лучистая, подсвеченная первыми лучами и от этого света нечеткая в туманном отблеске зари. Он пошевелился, но она решительным нажимом обоих рук остановила его и лёгкими, но настойчивыми движениями бёдер добилась ответа.       Он ответил. Девушка уже не избегала его рук, откинула голову, встряхнула волосами. Её кожа была холодной и поразительно гладкой, а глаза, которые он увидел, были такие же как и у русалок — огромные, тёмные и выразительные.       Покачиваясь, он утонул в ромашковом море, а оно взбурлило и зашумело, потеряв свой вечный покой.       Нассау, утром и вечером, днём и ночью также остаётся быть пиратским городом. Как не новый день, так новая пьянка, из-за чего может случайно выпасть из памяти целый год, покуда печень не охренеет от запоя, что случается часто, особенно с непривычки.       Даже тогда, когда англичане высадились на этот берег пираты и дальше продолжают жить обычной жизнью. Бывают и стычки, но в основном по пьяне обоих сторон. Ну знаете, закон и разбой не сядут за один стол, тем более если одна из сторон носит красный мундир.       После высадки англичан, остров стал «жить», в нём появились крупицы порядка, которого не было так давно. Местные авторитеты по началу были настроены на войну, но после того как им пригрозили петлёй, их отношение к новым хозяевам поменялось в лучшую сторону. Но чтобы полностью подавить риск восстания английские фрегаты установили блокаду.       Дрейк ждал Эдварда в местой таверне «Старина Эвери». Этот кабак являлся чем-то похожий на главную площадь и место где решались местные проблемы, и пожалуй было единственным, где можно было отдохнуть в компании бутылки рома пары девушек.       Дрейк сидел прям у стойки в компании какого-то человека, одетого в потрепанный мундир. Левая часть его лица была изуродована шрамами и глубокими ожогами. Волосы росли островками на левой стороне, а правая часть головы была цела. Несколько синяков на щеке и отёк под глазом. Имя его «Ричард Уэйк». — А, Эдвард — помахал Дрейк, чтобы Эдвард увидел где они сидели, — Эдвард! Давай сюда! Он подошёл к кампании и сел по середине стола. — Эдвард! Почему ты опоздал? — спросил Дрейк. — Да так, кое-кто задержал — ответил Эдвард, — извини ты не представишь меня? Дрейк привстал со стула и указал на сидящего рядом мужчину: — Это Ричард Уэйк. — Джейкоб Грей. — поздоровался тот в ответ. — А почему Эдвард? — чуть шёпотом спросил Ричард, — наверное, какая-то история была если тебя «Эдвардом» зовут. — Да так, второе имя — начал Эдвард, — извини за моё любопытство, но что это за раны? Ричард поменялся в лице от этого вопроса, но всё же начал:  — Я военный инженер. Также как и другие был перекинут сюда, дабы подчинить эту колонию. Работал в основном над укреплениями стен форта и над оружейным складом. В одном из складов начался пожар, меня и несколько других людей отправили его тушить. Мы вплотную подошли к складу, но тот взорвался. В живых остался только я, остальные 10 человек погибли. — А что командование? — спросил Эдвард — они выделили деньги на лечение? — Нет, медик меня чудом с того света вернул, спасибо ему… — А лекарства? — прервал Дрейк — что нужно для лечения ожогов? — Он прописал мне мазать ожоги собачьим или бобровым жиром. Из-за этого меня выгнали из армии и каждую ночь я чувствую эту дикую боль. По щеке Ричард проскользнула едва заметная слезинка, но он опустил голову. — Ричард…-начал Эдвард. — Можно просто «Рик» — Рик, я собираю команду, и всегда нужен будет мастер на все руки. В первую очередь как плотник и оружейник… — А корабль? Эдвард! Ты только не говори что ты собрался красть французский фрегат, ведь это самоубийство! — перебил Дрейк. — Ребята, я думаю нам нужно выпить. — намекнул Рик, — все планы на трезвую голову не решаются.       Начало темнеть. Узкие улочки Нассау освещал свет из окон соседних домов. На окраинах города было спокойно, а вот сердце города продолжало биться. Из кабаков, забегаловок и прочих стремных мест были слышны голоса и крики пьяных буканьеров. Обычно англичане не выходили ночью в караул, так как боялись быть избитыми или на худой конец убитыми. Поэтому на улицах не пахло «красными мундирами».       Таверна «Старина Эвери». Столики почти были пусты, но за одним, последним столом сидела компания из семерых человек и все были пьяны, бухие как сапожники. — Так… Нам надо идти. — пробормотал бородатый — мы уже тут сколько? Ээээ! Бен! Хули ты спишь?       Бородатый протянулся через весь стол, чтобы разбудить товарища, но его усилия были зря, он рухнул на стол. — Джек… вставай, пьяный ты черт! — Рик стал будить его, — эээ… А че это ты… спишь? Эдвард немного приподнялся: — Ребята, мне нужно отойти… — Стоять! Эдвард… А как это получается… ты главное напоил нас… и… фьииить… сваливаешь? Не хорошо это — пригрозил пальцем Дрейк, — брат мой, это… не… по джен… тель… менски! О как!       Из-под стола стал вылазит ещё один «бухой черт». На этот раз уже «целый капитан». — Гдееее яяя? Что такое? Дрейк встал из-за стола, качаясь подошёл к бедняге, тот уже сел на скамью. — Сэм! Где ты был? — Что произошло? — Нажрались… мы… в три… жопы! — Дрейк ткнул Сэма, а тот упал со скамьи и следом зацепил её. — Я… говорю… нам надо идти… Дело есть! — пробормотал Эдвард, — хватайте Сэма, Джека и Бена. — А куда? — спросил бородатый, — че тебе надо? — Эвери! Не это… не сыкуй! — Эдвард еле-ели встал со скамьи, в этот раз без чей-то помощи. — Мы это… Мы идём пиздить корабль! — О как! Да без проблем, только надо в арсенал посетить, очень не порядочно пи… бить «раков» голыми руками. — пояснил Эвери.       Примерно через двадцать минут компашка уже шла стеной к гавани. Время от времени кто-то падал, но крепкая связь рук не давала «поцеловать» землю.       Эвери стоял, облакотившись об абордажный топор, Джек сидел и курил трубку, Сэм спал на обломках лодки, Дрейк глушил бутылку рома, Бен справлял нужду в море, а Рик стоял и просто был счастлив, что ему наконец удалось отдохнуть в кампании.       Эдвард появился чуть позже, и шёл он со стороны форта, и нёс он что-то тяжёлое, больше похожее на бочку. — Э, Эдвард! Где тебя носило? — спросил бородатый, — что ты несёшь? И где команда? — Команда сейчас придёт, а несу я, между прочим, бочку пороха — ответил Эдвард, — все будет красиво, как пить дать. — А где корабль который нужно украсть? — спросил кто-то.       Эдвард, качаясь указал на фрегат, украшенный золотой резьбой. — Ща все будет! — сказал боротатый и схватил топор, — в плавь пойдём. Да, потом нас к Гаване подкинешь.