Пустота.

- Спасибо, что пришли. Митч сидел на углу дивана. Не так, как всегда – поджав под себя ноги или откинувшись на спинку. Сегодня он сидел сгорбившись, облокотившись на свои колени, свесив кисти рук между ног. Сегодня он старался не отрывать глаз от пола. Сегодня он был слишком уставшим, чтобы хотя бы попытаться вести себя нормально. Ведь всё уже три месяца как не нормально. - Митчи? Парень вздрогнул и потёр лицо. Ему было тяжело сейчас. И мягкое «Митчи» из уст Скотта не делало легче. Брюнет поднял взгляд. Сейчас вокруг него сидели самые дорогие ему люди. Справа в кресле – Кирстин. Лучшая подруга. Всегда весёлая и открытая девчонка, сейчас она боялась смотреть ему в глаза. И Митчелл ненавидел себя за это. Дальше сидел Кевин. Этот парень способен заразить своим смехом пару миль вокруг, не меньше. Но он уже давно не шутит, не рядом с ним. Прямо перед Грасси находился Ави. Не изменяя своим привычкам, он сидел прямо на мягком ковре, скрестив ноги. Он был, похоже, единственным, кто смотрел в глаза Митча с величайшим терпением и спокойствием. Скотт. Он всегда сидит по левую руку. Но уже почти два месяца – намного дальше, чем обычно. Но парень его не винит и понимает. Он бы поступил так же. Или сбежал бы на другой край Вселенной. - Прежде чем… всё произойдёт, я бы хотел сказать пару слов. – Митчелл взял в руки лежавшую рядом с ним записную книжку. – Прежде всего, я хочу извиниться. За всё, что сделал и чего не сделал. За свои взгляды, за поведение, слова. И за то, что вы услышите позднее. Второе, что я хочу сделать, это поблагодарить вас. За терпение, понимание, за отсутствие вопросов, коих у вас достаточно. За поддержку. Несмотря на то, что вы сейчас чувствуете, слыша мой ровный голос, я говорю это искренне. Он хмыкнул. О, да, он знал, что сейчас был похож на пустую куклу. Давно потухшие карие глаза, смотрящие сквозь вещи. И сквозь людей. Признаться честно, он бы бился в истерике, если бы кто-то на него так смотрел больше трёх секунд. Особенно, если бы это был кто-то родной. Парень усмехнулся и, чуть поднявшись, протянул Авриелю записную книжку. - Ави, я хотел бы попросить тебя прочесть это вслух. – Митч дождался, пока мужчина возьмёт предмет в руки, и вернулся в исходное положение. – Сам я не смогу. А ты достаточно уравновешен, чтобы прочесть это. Здесь всё, от начала и до конца. Моя душа. Или, вернее, всё, что от неё осталось. Он вновь усмехнулся. Да, эти слова не были громкими или пафосными. В руках Авриеля сейчас находилась самая важная вещь в его маленьком уничтоженном мирке – его личный дневник. - Как пожелаешь. – Голос басиста был негромким и приятным. Таким, как помнил Митч. Мужчина раскрыл первую страницу и принялся зачитывать: - «Сегодня двадцать первое декабря. Начало первого ночи. Я пишу, чтобы не сойти с ума. И при этом не знаю, что писать. Сегодня мы собрались вечером с ребятами выпить у нас. Кирст, Ави, Кев и мы со Скотти – только впятером. Последний вечер вместе. Завтра Сегодня Ави уедет к семье, ведь скоро Рождество. Сегодня вечером придут родители Скотта, которые решили погостить у нас, ведь скоро Рождество. Кирсти этим же вечером улетит праздновать Рождество со своей семьёй и семьёй Джереми. Кевин останется в городе. Со своими родителями. Рождество. А я купил билеты в Техас. На два дня раньше. На сегодняшний вечер. Скотт не знает. Я не знаю. Что сказать? Солгать? Я сделал это слишком легко вчера. И сделаю это так же легко сегодня. Потому что пять часов назад я умер.» Прочитав последнюю строчку, Авриель вздрогнул. Со стороны Кирсти послышался судорожный вдох. - Митч… - Если тебе не тяжело, продолжай, пожалуйста. И мужчина послушно опустил взгляд обратно в книгу: - «Это случилось так странно. Внезапно. В груди пусто. И от этого страшно. Всё произошло быстро. Мы смеялись. Мы хлопали друг друга по рукам. Играли «Правда или действие». Мне позвонили. Я вышел. Их больше нет. Я не поверил. Думал, шутка. Хотел позвать Скотта и отвесить ему за такие «шутки». Но их действительно больше нет. На том конце провода соболезнования. Просьба приехать. Я ответил, что перезвоню. Они не заметили. Думаю, в этот момент я был рад, что они не заметили. Скотт спросил о звонке, я ответил, что ошиблись номером, и налил себе ещё вина. А внутри было так пусто. Там и сейчас пусто. Различие лишь в том, что сейчас я осознал. Их больше нет. А мне нужно организовать похороны. Мне страшно.» Мужчина прервал свой монолог и поднял взгляд. Митч, казалось бы, даже не дышал. Лишь смотрел перед собой в пустоту. Кирсти перебралась к Скотту. И плакала. До неё первее всех дошла мысль. - Мои родители попали в автокатастрофу, - слабо произнёс Грасси. - Вечером двадцатого числа.