твои зелёные глаза

*** Арсений навис над Антоном. Сейчас их разделяют чёртовы десять сантиметров. Попов смотрит на губы мальчика, такие сладкие, такие желанные, такие запретные. Твою мать. Нельзя так. Историк отстраняется от парня. - Вы.. Вы не будете… Этого делать? - Ты же боялся? Нужно было тебе и дальше бояться. Мы не должны делать этого, Тош... - Я и не планировал спать с Вами, знаете ли… Это вообще Вы меня попросили... Ну... - Да я знаю, сам виноват, прости меня. Я думаю, мы больше не должны...Общаться... Вообще, Шастун. Теперь только в школе. - А-Арсений… Арсений Сергеевич, я не хочу уходить… - Что? - Ну… Я не хочу уходить от Вас. - Ты уже не маленький, Тош, ты должен понять, что я опасен. Я... Я был судим, Антон. Я был судим за изнасилование своего ученика. А ты... Ты такой же как он, наивный. Нет... Ты даже лучше, Шастун... Ты не такой как он. Тебя не хочется изнасиловать, тебя хочется защищать от всего мира и любить. Но не насиловать, нет... - Арсений Сергеевич, вот именно, я не маленький уже. Может я хочу этого? Или Вы суда боитесь? Не бойтесь. Мне шестнадцать есть уже… - Шестнадцать всего, Тош... Мне ты знаешь сколько? - Н-нет… - Мне 33, Шастун. Я слишком старый для тебя, а ты для меня слишком хороший. Слишком идеальный… - Да заткнитесь Вы уже! Хотели изнасиловать меня? Насилуйте! Моя жизнь всё равно под откос катится. Мне похуй, слышите? — Произнеся это Шастун жадно впился в губы учителя, сминая их своими. - Ты хорошо подумал, малыш? -Шепнул на ухо Шастуну историк. - Да. И это «да» прозвучала для Попова как стартовый сигнал. Он разрешил. Он разрешил, хотя сам не знал, на что идёт… Но Арсением уже овладело желание. Учитель страстно вгрызся в податливые губы мальчика, его руки блуждали по спине и ногам Шаста. Поцелуй углублялся, язык Попова сплетался с язычком Тоши. Его худые пальцы уже тянулись к ширинке на узких джинсах историка. Чёрт. Что же ты творишь? Оба уже были практически без одежды. На обоих парнях оставались только боксёры, которые никто не решался снимать. Но забыв обо всех запретах Попов сорвал нижнее бельё с мальчика, оголяя его торс. Припав губами к животу Антона, брюнет, оставляя мокрые поцелуи спускался ниже. Арсений провёл языком по всей длине члена ученика от чего с губ того сорвался тихий стон. Чёрт. Чёрт. Чёрт. Арсений вобрал в рот головку члена парня и подавшись вперёд головой, вобрал полностью. Антон сжимал в кулаке белую простынь. Его протяжные стоны наполнили спальню. Закончив с этим учитель развернул ученика к себе спиной и притянул его к себе так, чтобы его попка упиралась в ему в пах. Оставляя засосы на молочной коже мальчика, Попов сорвал с себя боксёры и резким толчком вошёл в Шастуна. С уст Антона сорвался протяжный стон. Стоны вернули историка в реальность и только сейчас он понял, что сделал. Он опять изнасиловал своего ученика, блять. Снова. Он так же резко вышел из ученика, быстро оделся и собрал одежду Шастуна. - Одевайся. - Но... - Я сказал одевайся и больше никогда не появляйся здесь! Антон поспешно натянул на себя одежду и прошёл к выходу из квартиры. - Телефон не забудь! -крикнул историк Антону, когда тот уже собирался покинуть его квартиру. ...Их взгляды снова встретились... Арсений протянул мальчику телефон и буквально вытолкнул его из квартиры. - Прости, Тош, но это всё неправильно. Мы не должны были этого делать. Извини меня... - Вам не нужно извиняться, Арсений Сергеевич. Я сам виноват. -Это было последнее, что сказал Шастун перед уходом. После этого худая фигура парня скрылась за поворотом на лестничной клетке… *** За окном уже давно стемнело. Арсений сидел на подоконнике и курил в чуть приоткрытое окно. Рядом с мужчиной стояла полупустая бутылка коньяка. Алкоголь обжигал горло мужчины, но он не морщась продолжал пить. Он просто так отпустил его... Нет. Не просто. Перед этим он чуть не изнасиловал его. Он так не хотел, чтобы с этим мальчиком вышло так же, как и с другими. Антон ведь даже не знает, кто Арсений на самом деле. Он не знает, за что мужчину не успели осудить ибо не выяснили до его отъезда. *** /начало flashback - а/ Это было раннее утро. В Омске только рассветало, но брюнет уже не спал. Стоя у окна с кружкой кофе в руках он думал о том, что должно произойти сегодня. Он уже для себя всё решил. Если идти, то идти до конца... В школу учитель пришёл раньше обычного, сидя за столом он листал тетрадь одного из своих учеников. «Кирилл, сколько же всего ты ещё не понимаешь…» -Тихо шепнул мужчина себе под нос и ухмыльнулся. Через пару мгновений в кабинет зашёл парень с тетрадью в руках. Мальчик выглядел бледным. Небольшого роста, явно ниже Попова, с кучей веснушек на лице. - А, это ты Кирилл? Заходи. -Напряжённо произнёс историк. Он до сих пор боится. - Да, Арсений Сергеевич, я сегодня не смогу остаться после уроков.. - Почему? - Сестру нужно забрать будет… Извините... - Не нужно извинений, Соколов. - Вы... Обиделись? - Нет конечно, Кирюш. -мужчина подошёл к мальчику сзади и обнял его, — Ты же знаешь, я не могу на тебя обижаться... - Арсений Сергеевич, Вы же говорили… - Я изменил своё мнение, Кирилл. - То есть… Теперь нам будет можно? - голос парня дрогнул. - Да, Кирюш, да... Мальчик прикусил губу. «Что же ты творишь, Соколов…» Брюнет приподнял голову парня за подбородок и нагнувшись, прикоснулся к его губам своими. Кирилл толкнулся бёдрами вперёд, заставляя учителя согнуться над ним. - Кирь, ты уверен? - Ещё как… Ещё пара минут и вся школа бы узнала о том, что учитель делает с учеником в своём кабинете. Стоны мальчика наполняли кабинет, а Арсений уже оставил затею закрывать ему рот. Зря. Ох как зря… В закрытую Поповым дверь стучит классная Соколова. - Блять! — Кричит историк и отрывается от парня, — Быстро, в лаборантскую. — Уже переходит на рык учитель. Мальчик поспешно хватает вещи и бежит в комнату, которую Попов закрывает на ключ за ним. - Арсений Сергеевич, Вы тоже слышали это? - Что? - Крик. Я слышала крик. - Вам показалось наверное, Ирина Юрьевна… - Нет, я уверенна. А почему Вы так долго не открывали? - Я был в лаборантской. - Что Вы там делали? И с кем? — женщина потянулась к ручке двери. - Да нет там никого, Ирина Юрьевна, успокойтесь! - Ну ладно, Арсений Сергеевич... Ну Вы прислушайтесь, прислушайтесь... - Ага, обязательно... Как только женщина покинула кабинет, Попов открыл дверь в лаборантскую и ворвался туда, уже чуть ли не рыча из-за того, что их прервали. - Ненавижу, когда мне мешают... — Рыкнул историк, развернув мальчика к себе спиной. - Арсений Сергеевич, я ещё спросить хотела… — Но женщина не успела договорить. Зайдя в лаборантскую она застала Попова с учеником прямо на рабочем столе, — Какого чёрта здесь происходит?! Я звоню в полицию! - Нет, Ирина Юрьевна, подождите! Не надо в полицию! — уже молил классную своего любовника Попов. - Как не надо? Вы его изнасиловали! Господи, Кирилл… — Женщина подошла к мальчику, который пытался одеться. Руки парня наигранно дрожали. Осталось только слезу пустить и всё — Попов в тюрьме, — Всё будет нормально, малыш, сейчас приедет полиция и заберёт этого ненормального! Через какое-то время прибыла машина полиции. - Кирилл, что с тобой делал Попов Арсений Сергеевич? Он заставлял тебя что-то делать? Мальчик помолчал пару минут, а после кинув взгляд на Арсения произнёс: - Он… Он просил делать меня вещи...Которые я не хотел делать... Он говорил, что я плохо учусь, а потом наказывал… - Он бил тебя, Кирилл? - Да, но не только. Потом он заставлял меня… — Из глаз мальчика потекли слёзы. - Что?! Кирилл, что ты несёшь?! Я не делал этого, ты ведь знаешь! Не ври! - Отойдите от потерпевшего, подсудимый! - Оттолкнул историка полицейский, — так что он заставлял тебя делать, Кирилл? - Он просил... просил раздеваться перед ним, но сначала не прикасался ко мне, а потом... Потом стал трогать меня... - Он насиловал тебя? - Д-да... — мальчик снова заплакал. - Ну тут всё понятно, уведите его! Всю дорогу Арсений молил о том, чтобы его не садили в тюрьму, предлагал взятки в особо крупном размере. Но полиция оставалась непоколебима. За некую услугу капитану полиции, через десять суток Попова отпустили, признав невиновным… В тот день, когда Арсения выпустили, в его голове сложился план мести. План, который был приведён в исполнение.. /конец flashback - а/ *** Он не хотел, чтобы и с Антоном было так же. Он боялся этого... Нет. Нет. Он не должен. Он обязан забыть о мальчике…