твои зелёные глаза

*** ​​они говорят, что пальцы нельзя собирать в кулак, лишить человека шанса — отдать его в руки зла. «подумай о том, что будет, забудь, что уже прошло. зло выбирают люди, а не их выбирает зло. идти по дороге сложно, пока ты не сделал шаг...» как мне простить их, Боже, если я не могу прощать? если всюду за мною прошлое тянется, как подол. я всегда выбирал большее из предлагаемых зол. *** Мoжно цитировать Достоевского или Ницше, разбираться в модернизме и артхаусном кино, но выкидывать фaнтики мимо урны и делать вид, что дремлешь, чтобы не ycтупать место старушке. Человека, в конце концов, определяют лишь его поступки. Арсений, кажется, ждал этого дня, но всё же страх давил на него с большей силой, заставляя из раза в раз поддаваться эмоциями, впадая в некого рода депрессию. Попов знал, что выхода другого всё равно нет и бояться, в общем то, смысла тоже нет. Однако он, всё же, боялся. ​​У каждой вины есть свой срок давности. Надо уметь прощать людей. Если в тебе нет добра, какой ты человек? Арса отводят до автомобиля двое мужчин крепкого телосложения, держа под руки. Безусловно каждый из них боялся, что Попов может что-то "учудить", ведь он убийца и ожидать от него можно чего угодно. Время лечит и люди, которые появляются на месте тех, кто казалось, распял нас, способны воскрешать веру в светлую и чистую. Как бы хреново тебе сейчас не было, просто поверь – пройдет полгода и все это будет воспоминанием. Жгучим, неприятным, но воспоминанием. Арсений дрожит, ноги от страха подкашиваются, что начинает смешить работников клиники. — Боишься? — спрашивает один из них. — Конечно. — А людей убивать ты не боялся? — Людей? О нет, то были уже далеко не люди. Падшие существа. Низший слой общества. — За что ты так с ними? Сколько ты всего убил? — Всего одного. — Кем он тебе был? Или вы были вообще не знакомы? — Он был моим парнем некоторое время, если его таковым можно было назвать. Мы просто спали. — Так ты ещё и пидор, — засмеялся мужчина, — Не ожидал, конечно. Как же порой успевают заебать люди, которых ты едва знаешь. Вот даже, к примеру, прохожий, который стоит со мной на одной автобусной остановке, порядком меня раздражает. Но сделать ты в таких ситуациях ничего не можешь, разве что уйти. Но Арсений и этого сделать не мог, хоть и очень хотел. я хочу знать, что у тебя на уме. о чём ты думаешь перед сном? в нашей бесконечной войне, я сдаюсь перед твоим лицом. ты доводишь меня до безумия, из-за тебя я будто в тумане. ты или горячка, или безумие, но меня так к тебе манит — Возможно, это конечно не моё дело, но тебе никогда не хотелось... Женщин? Ну, ты же этот... Ну... Пидор. Тебе не хотелось чувствовать своё превосходство над ней? Или настолько нравится долбиться с мужиками в жопу, что больше ни о чём и не думаешь? — Слушай, а ведь это и вправду не твоё дело! — рычит Попов, сжимая кулаки, — Тебе никогда не хотелось не лезть в чужие дела? Какое тебе дело, с кем я, блять, сплю? О, и кстати. Нет никакого превосходства мужчин над женщинами. Все мы равны и.. Ничто бы не помешала другому мужчине выебать тебя, почувствовав полное превосходство над тобой, — усмехается подсудимый, — А ещё, как мне кажется, ты и вовсе не должен чувствовать своего "превосходства" над кем или чем либо. Ты низший слой общества, точно такой же, как тот парень, которого я убил. Меня вот, вроде как, судят по 105 статье, а я и то знаю, что никто не превосходит ни над кем. — А твоего мнения, мразь, я и не спрашивал, — прорычал над ухом мужчины работник клиники. Только попробуй полюбить человека — и он тебя убивает. Только почувствуй, что без кого-то жить не можешь, — и он тебя убивает. В этом люди все одинаковые. Жизнь может быть свободной и прекрасной, но мы сбились с верного пути. Алчность отравила души людей, разделила мир ненавистью, ввергла нас в страдания и кровопролитие. Мы все наращивали скорость, и заперли себя в темнице. Машины, которые дают изобилие, оставили нас в нужде. Наши знания сделали нас циничными, наша рассудительность сделала нас холодными и жестокими. Мы слишком много думаем и слишком мало чувствуем. Нам нужна человечность больше, чем машины; и больше, чем рассудительность, нам нужны доброта и мягкость. Без этих качеств жизнь превратится в одно насилие, и тогда всё погибло. *** Вечер прошлого дня, 23:51 Во дворе дома Сергея паркуется машина кофейного цвета, парень внимательно наблюдает из окна своей гостиной, как девушка выходит из авто и идёт в сторону подъезда. Длинноволосый молча отходит от окна и идёт к входной двери, дабы открыть её, когда Фролова подойдёт. — Как он? — именно с этой фразой русоволосая ворвалась в квартиру друга, — Блять, Матвиенко, сука, не молчи. — Он в гостиной. Девушка скидывает с себя верхнюю одежду и в мгновение подбегает к Антону. Парень сидел на диване, уткнувшись лицом в собственные ладони. Ему было страшно. Плохо. И страшно плохо. Всё, что мы теряем, обязательно к нам вернётся, только не всегда так, как мы ожидаем. У каждого в жизни есть «не до конца забытый человек». Человек, которого в глубине души всё равно продолжаешь ждать. В которого веришь. Которого, несмотря ни на что, ревнуешь. Наблюдаешь за его жизнью со стороны, узнавая подробности о его жизни от общих знакомых или из соц. сетей. Думаешь, что он давно забыт, но при встрече с ним у тебя перехватывает дыхание. Антон, казалось, на глазах загибался без своего мужчины. Было видно, как ему плохо. Его трясло только от одной мысли о том, что никакого Арсения в его жизни больше не будет, будто бы и не было. Всё кончено. В соцсетях можно вновь ставить статус «одинок» или же «влюблён» Потому что, ну разве он смог бы когда-либо забыть его? Смог бы разве разлюбить его бесконечно голубые глаза, его смех и улыбку? Смог бы вновь стереть из памяти важные, тёплые и главные моменты, что проходили вместе с преподавателем? Смог бы забыть первый взгляд, первое касание руками, а после и губами? Смог бы забыть первую ночь, проведенную вместе? Смог забыть все слёзы, что были пролиты из его глаз из-за него? А смог бы забыть все слова, тихо сказанные на ухо, шёпотом, которые так сокровенно хранятся в его голове? Этот шёпот столь родного голоса вообще кажется нереально забыть. В нём всегда чувствовалась любовь, вера в то, что всё у них будет хорошо. Чувствовался некий страх и волнение. Чувствовалась близость и интимность их отношений. Чувствовалось, что они родные люди. А родных не забывают. — Антон, ты как? — девушка садится рядом с другом, а точнее ровно перед ним. Она знает, что пытаться разговорить сейчас Шастуна — гиблое дело, но всё же надеялась, что он найдёт в себе силы хоть что-то сказать, — Антон, я понимаю, как тебе сейчас трудно, но... Всё, возможно, не так плохо? Антон отрывает лицо от ладоней, переводя взгляд заплаканных зелёных глаз на подругу. — Завтра у Арса суд. Я знаю, что ты захочешь туда прийти и зная эту информацию в любом случае там появишься. Мы все таки или иначе связаны с тобой и Арсом и... Мы все поборемся за его свободу. Мы сможем... — Нет. — Что? — Мы не сможем ничего сделать. Если даже мы сможем вытащить Арса из тюрьмы, что тоже маловероятно, то он попадёт в психушку. И тогда я точно его никогда не увижу. — Антон, я... — Ты права. Я приду на суд. Хотя бы ради того, чтобы в последний раз увидеть его, — в уголках глаз парня вновь скапливаются слезинки. Он так больше не может. Нужно же хоть что-то с этим сделать! Эгоизм — это естественное свойство человека. Вы требуете бескорыстия от других, но это ведь чудовищная претензия. Вы хотите, чтобы они пожертвовали своими желаниями ради ваших. С какой стати? Но ничто не может причинить тебе боль. Ты всегда выглядел так, словно тебя ничто в мире не беспокоит и это давало мне ощущение свободы, как будто… как будто в мире нет страдания… Это так больно — привыкать к страданиям. Антон всю жизнь страдал. Он испытывал на себе ненависть, неприязнь, предательство, отвержение и... И тут, вдруг, блять, он испытал любовь к мужчине, с которым, как поначалу казалось, у него не было никаких шансов. Но дело-то, сука, в том, что не было никаких "я влюбился в него с первого взгляда" или "когда он дотронулся до меня, я чуть не кончил от радости, потому что без ума от него". Не было никакого "он самый-самый лучший" или "я готов ради него на всё" Как и не было прочей девичьей хуеты. Просто они в один момент осознали, что не могут друг без друга. Но было поздно. Судьба-злодейка уже начала строить свои козни, выбрав как посланника своего Ирину Кузнецову, что, кажется, выполняла все её пожелания насчёт всей жизни Шастуна и его близких. Блондин чувствовал титанических размеров желание умереть в перемешку с желанием прямо сейчас сорваться и поехать в эту чёртову психиатрическую больницу, где лежал Арсений, забраться туда любым способом и, предварительно накричав на него за то, что он как всегда всё делал, не думав о том, что будет дальше, а потом провести с ним самую лучшую ночь в их жизни. А лучшую, потому что последнюю. Но всё же разумность Оксаны вновь победила и она смогла убедить Антона просто подождать до завтра. А уже потом они сделают абсолютно всё то, что возможно, чтобы спасти жизнь Арсения и, вместе с тем, и жизнь Антона. Ночью Арса Антону не хватало как никогда раньше. Этой ночью безумно хотелось прижаться к тёплому телу мужчины, вновь слыша его ласковый шёпот и улыбаясь утыкаться в шею, вдыхая его аромат. Хотелось ощущать его присутствие, ощущать то, что он рядом и как раньше слепо верить в то, что так будет всегда. Хотелось вновь проснуться в тёплой потели рядом с тем, кто согревал всю ночь, а взглянув на себя в зеркало в ванной, увидеть засосы, покрывающие шею и ключицы, и вновь закричать: «Блять, Арсений, как я это скрывать буду?», слыша в ответ на это смех, доносящийся из спальни, где на твоём теле и были поставлены эти следы от поцелуев. Хотелось чувствовать уют и то, что ты сейчас дома. Что рядом с тобой то, кого ты любишь и кто любит тебя, тот в чьей любви ты не сомневаешься, потому что ну не может быть настолько хорошо с тем, кому ты безразличен. И тут невольно в голове всплывает слово «дом». Дом — эти сокращение от слова «доминант», коим, безусловно, являлся Арсений в их отношениях. Но в то же время весь он, целиком и полностью, был для Антона домом. Ведь дом, это не место какое-то определённое. Это те люди, с которыми тебе хорошо. И не важно совсем где ты находишься, главное чтобы с ними. *** — Попов Арсений Сергеевич? — сухо произнесла девушка, подошедшая ко входу в зал суда. — Да, — не менее сухо ответил брюнет. Правда, скорее не от того, что ему было просто неохотно общаться с ней, нет, просто чувство страха и волнения размером с Тихий океан постоянно накатывало вновь так, что сил говорить или делать что-либо просто напросто не оставалось. — Пройдёмте, — с некой неприязнью посмотрела девушка на Попова, проводя его до зала суда и ровно до места, где ему положено сидеть ровно до того момента, как ему вынесут приговор. Ну, может ещё и слово дадут разок. Шло время, до начала суда оставались считанные минуты. Люди, которые должны были присутствовать на суде, уже шумно о чём-то беседовали в коридоре. Арсений знал, что не будет один и некоторые придут его поддержать. Он даже сумел распознать голоса некоторых, например, Оксаны Фроловой, что была здесь самая первая. Но его пугало то что он не слышал голоса Шастуна. Он понимал, что его просто нет здесь. Он не пришёл. Сердце больно колет от осознания того, что парня тут правда нет. Что его мальчик не пришёл. Что у его мальчика были дела поважнее, чем суд пока что его парня. У Арсения постоянно менялось настроение. Изначально он был расстроен, но уже через несколько мгновений он был зол на Шастуна, хотелось как можно скорее выбежать из этого зала, найти мальчишку и высказать всё, что он о нём думает, но Но через ещё мгновение он чувствовал непреодолимое желание обнять Антона, прижимая его к себе. После того в суд зашло несколько людей, которых он не знал, его адвокат, а после и все остальные. Арсения трясло. Парня и вправду нигде не было. Но, возможно, это и к лучшему? Возможно хорошо, что Антон не будет видеть его вот так, заключённым, нервным и безвольным. Может будет лучше остаться для него воспоминанием? Да, пусть не самым лучшим, но каким уж был. Воспоминанием, которое приносило и, наверное, будет приносить страдания, но было же и что-то хорошее? Были дни и ночи, проведённые вместе; были стрессы, переживания, но утром всё всегда становилось как-то немного легче, как-то сглаживались всегда все ссоры и обиды к утру. И к утру он вновь чувствовал безумный приступ влюблённости в парня. А может это так только у него? Может Антон-то этого и не чувствовал никогда? А любил ли его вообще? Итак, объявляется начало заседания суда. Первому слово дают адвокату Попова, которого ему назначил суда за неимением времени нанять собственного. Он долго что-то говорит, пытаясь изо всех сил защитить своего подсудимого. Он выжимал последние капли невиновности Арсения Попова из дела, по которому он судим. Он пытался доказать, что всё делалось в состоянии аффекта и вообще это и убийством-то не было. Дело, вообще то, было возможным выиграть, потому что следов того, что это совершил именно Попов не было, но он — единственный подозреваемый. Тем более, у него есть, якобы, свидетель, подтверждающий, что это сделал именно он. Какое-то время идёт некая дискуссия, но судья просит всех замолчать. После слово передаётся законной жене подсудимого и его ближайшей родственнице. — Знаете, о Арсение можно много чего сказать. И хорошего и плохого. Но я скажу только одну вещь. Я услышала за этот суд много слов о моём бывшем, на минуточку, муже, которого я, безусловно, ненавижу, но в то же время и люблю, только за то, что он подарил мне мою прекрасную дочку — Кьяру. Так вот. Сегодня кто-то сказал, что Арс — животное и всё убийцы рано или поздно ими становятся. Но они не становятся животными. Животные такое не делают. Звери убивают, когда голодны, когда защищают себя или свою территорию. Не для удовольствия. Не из-за похоти. Она оглянулась, потом снова встретила взгляд бывшего. — Такое делают только люди, Попов. Спасибо, у меня всё, — произнесла тёмноволосая женщина, садясь на своё место. — Слово передаётся, — судья уставилась в список присутствующих, — Оксане Фроловой. Пожалуйста. — Рада всех вас видеть здесь. Рада видеть даже тех, кого в обычной, повседневной жизни, не была бы рада встретить. Арс, я, конечно, понимаю, что ровным счётом никем тебе не являюсь, но я являюсь кое-кем Антону, а он для меня многое значит. Значит и ты тоже, — грустно улыбнулась девушка, заправляя вечно выбивающуюся из прически прядь волос за ухо, — Я хочу сегодня сказать пару добрых слов о тебе, так как подробностей случившегося толком не знаю. Итак, если меня здесь кто-то не знает, то: «Привет. Меня зовут Оксана Фролова и я лучшая подруга Антона Шастуна. А Антона Шастун, в свою очередь, является очень близким человеком Арсения Попова, нашего сегодняшнего подсудимого». Антона настолько счастливым я не видела никогда. Нет, он радовался многому и часто улыбался, но... Арс подарил ему другое счастье, — в зале послышались нервные смешки, — Попрошу тишины. А кто, извиняюсь за грубость, будет шутить гейские шутки по ходу моего монолога — получит по башке. Так... О чём я? Ах, да, Антон. Сначала мой мальчик постоянно переживал, иногда, даже не хотел идти на занятия, дабы не встречаться с преподавателем. Но всё изменилось, когда они узнали друг-друга лучше, намного лучше. Они смогли открыться друг-другу. Сейчас Антона здесь нет, но, во-первых, я уверена, что с минуты на минуту он здесь появится, а во-вторых, если бы сейчас он был здесь, то подписался бы под каждым моим словом. Неожиданно для всех двери зала суда раскрываются и в помещение влетает парень с взъерошенными светлыми волосами. — Подождите! Не выносите приговор! — Какой приговор, молодой человек? Вы вообще кто? — возмутилась судья. — Антон Шастун. Можно мне слово? — Пожалуйста, — откинулась на спинку кресла судья, понимая, что дело будет долгим и сложным, если не появится кто-то ещё, кто сможет всё разрешить. Арсений смотрел на парня и, почему то, чувствовал, что теперь всё точно будет хорошо. Потому что с этими солнечным мальчиком по-другому быть вовсе не может. — Так хочется плакать, впервые не сдерживая крика. Не тихо – в подушку, а громко и горько – навзрыд. И больше не врать, что совсем не плачу, что к боли привык. Плевать, что все узнают, как долго и сильно болит. Я не могу без него, вы понимаете хоть это? Но здесь я не для того, чтобы жаловаться на то, как мне плохо без человека, который, фактически, сохранил мою жизнь. Я хочу сказать ему многое, что не мог сказать раньше. Ведь, возможно, что мы больше никогда и не увидимся. Итак. Начну. Я понял, что он действительно меня любит, когда я ему показал свою дьявольскую сторону, все свои недостатки, всё, на что я способен. И он увидел, что я далеко неидеален, для него я не был просто хороший, милый, добрый, он знал мой свет и мою тьму, он видел всё плохое, что во мне есть, и то что я от всех скрываю, он смог простить мне то, что я и сам бы себе не простил. Он не хотел уйти от меня, он хотел узнать причины моих поступков и разобраться в них. Казалось, он может принять меня любым, он меня всегда поймёт и поможет мне. Арс, если ты проживешь сто лет–я хочу прожить на день меньше, чтобы ни дня не жить без тебя.. Если ты будешь прыгать с моста–я не прыгну за тобой, а поймаю тебя под мостом.. И пусть все слышат, о чем ты говоришь, но только я услышу, о чем ты молчишь. Я тебя по-настоящему люблю! А Вам, госпожа судья, хочу посоветовать не принимать ложных решений в угоду другим. Не верьте слухам, они могут изрядно испортить Вам жизнь. Если Вы сегодня осудите Арсения, то, сделаете это совершенно напрасно. В этом нет никакой его вины. Что бы там не говорили люди — это не он. А на последок скажу одно: держите в тайне тех, с кем вы счастливы. Тех, с кем блестят ваши глаза. У меня всё, — закончил парень, проходя к свободному месту рядом с Фроловой. Он аккуратно берёт девушку за руку, потому что сейчас его трясет как никогда. А у Арсения слёзы на глаза наворачиваются. Пришёл, всё-таки. После Антона говорили Дима, Сергей, многие другие. Но... — Подождите! — крикнула девушка из конца зала суда, — Мне тоже есть, что сказать, — произнесла она, вставая с места. — А Вы, простите, кто? — Ирина Кузнецова. Та, кто подала на него заявление, — русоволосая кивнула в сторону подсудимого. — Ну, что ж, пожалуйста. Начинайте. — Во-первых, хочу отметить, что людей здесь достаточно много. Я не думала, что столько людей придёт. Вы развернули целый спектакль, кретины, но в один момент свет ярких софитов вас сожжёт. Арсений, твои демоны утешат и поддержат тебя в тот момент, когда никто другой не станет этого делать. Вот почему тебе так сложно от них избавиться. Мне от своих тоже избавиться сложно, этим мы с тобой похожи, как ни крути. Я ненавижу тебя, честно, но это лишь личная неприязнь. Она у меня ко всем из вас есть, — девушка оглядывает зал, — Кроме одного человека. Моей бывшей девушки. Оксана. Ты подарила мне счастье. Я знала, что долго оно не продлится и рано или поздно ты сбежишь, но я люблю тебя. Спасибо за тот луч света в кромешной тьме, что ты мне дала. Я совершала безумные ошибки всю свою жизнь, я осуждала и разрешала жизни тех, кто были мне просто не по душе или же я хотела от них того, чего они мне дать не могли. Прости меня, Антон Шастун, за всё. Пожалуйста. За то, что я подвергала тебя насилию, рассказав твои секреты. А ты мои хранишь, до сих пор, я знаю. Потому что ты не такой, как я. Ты ещё светлый и чистый, а я — гнилая. Насквозь гнилая. Я считала тебя моим бывшим лучшим другом и безумно скучала по тебе до последнего времени. Хочу признаться, — Ирина сглатывает. Такой серьёзной речи в её жизни ещё никогда не встречалось, — Я ложно осудила Арсения Попова. Он не виновен и не психически болен, хоть у него и есть некий диагноз, это не угрожает обществу. Во всём виновна я. Спасибо, у меня всё. — Чтож, спасибо всем присутствующим. Суд удаляется для постановления приговора. В зале суда повисает гробовая тишина. *** Время идёт, судья возвращается в зал, садясь за своё место. — Итак. Суд признал Попова Арсения Сергеевича полностью невиновным. Можете подписать пару бумаг и быть свободны. А вот гражданку Кузнецову мы попросили бы задержаться. ...сейчас его сердце действительно совершило кульбит и на какое-то время остановилось. Свободен? Невиновен? ...Что? У Антона невольно слёзы из глаз катятся, когда он видит, как мужчину выпускают и снимают наручники. Он свободен. Они снова смогут быть вместе. Теперь, кажется, раз и навсегда вместе. После суда Антон решает подойти к Кузнецовой, дабы сказать пару слов на прощание. — Ир, — позвал тихо бывшую лучшую подругу Шастун, — Спасибо. За всё тебе спасибо. Я этого никогда не забуду. Я прощаю тебя. — Спасибо, — кратко произносит девушка, улыбаясь, после чего работники суда уводят её куда-то. *** Вот и подошла к концу эта история. На последок хочу кое-что сказать: ты встретишь человекa, который не будет дважды думать о том, чтобы встретиться с тобой. он будет заботиться о тебе настолько сильно, что ему не придется выбирать, с кем он хочет быть, потому что он будет знать – он хочет быть только с тобой. он не причинит тебе боли – он будет любить. он будет заставлять тебя смеяться, а не плакать. он будет знать, что, когда ты говоришь о том, что хочешь всего два шарика мороженого, на самом деле ты имеешь в виду три. он никогда не осудит тебя – он поймет. он никогда не заставит чувствовать тебя так, будто ты ничего не значишь, с ним ты будешь чувствовать себя звездой. он не разобьет твоё сердце – он будет держать его в руках, будто целый мир. он не будет жаловаться, если ты попросишь его посмотреть романтический фильм, он посмотрит его с тобой в любом случае, потому что будет знать, как ты сильно их любишь. он не скажет тебе, что ты сексуальный, он скажет, что ты красивый. он не будет смущаться, если ты будешь делать что-то глупое на публике, потому что он будет делать это вместе с тобой. ему не будет стыдно за то, что ты расскажешь обо всех своих ошибках и недостатках, он будет любить и поддерживать тебя в любом случае. с ним ты не будешь чувствовать себя вещью, он будет уважать тебя. он не будет сердиться, если ты разбудишь его в три часа ночи, потому что ты на грани срыва. он будет чувствовать себя особенным для тебя, потому что ты будешь доверять ему настолько, что позволишь увидеть себя в более уязвимом состоянии. он не будет спрашивать, расстроен ли ты, потому что он будет понимать это, лишь посмотрев в твои глаза. он не отпустит тебя и будет благодарить бога за то, что ты появился в его жизни. – я обещаю тебе, однажды ты встретишь этого человека и поймёшь, почему ничего не получалось с другими. Всё встало на свои места. Они снова вместе и, уж поверьте, теперь и правда навсегда. Спасибо, что читали весь этот бред и были со мной до конца. Я безумно вас всех люблю. А ещё я ужасно влюбился во всех героев этой книги, пока писал её. Будет сложно расставаться с их образами. И помните, я не прощаюсь и это не последняя моя работа. Надеюсь, что те, кто читали этот фф до последней главы, захотят хоть бы взглянуть на мои последующие книги. СПАСИБО