С короной на голове

Юля устала. Нет, не так. Олимпийская чемпионка устала; трогательная девочка в красном пальто выдохлась; звездочка Сочи перегорела; у главной надежды сборной – уже, наверное, даже бывшей – сил давно нет. Вот так. С каких пор она перестала быть простой Юлей из Екатеринбурга? Вопрос чисто риторический. Олимпиада, мечта простой Юли из Екатеринбурга – это отправная точка. Фанаты любят, слепо верят, волнительными охами ведут ее по льду на Мире 2014 и непрофессиональным глазом не видят, как она кубарем чуть не полетела с тулупа. Так просто и ожесточенно стучат ладонями о ладони, ставят ее на зубцы, после падения с сальхова и катят дальше. Этери же, держа чехлы для коньков подмышкой, мельком кивает ей, стоя за бортиком. Результат более чем удовлетворительный – она вице-чемпионка мира, такому положено радоваться, но что-то не идет, после европейского и олимпийского золота. Юля давит улыбку в камеру, показывает фанам сердечки и жмется к плечу ни капли не выглядящей расстроенной Этери. «Ну с кем не бывает, выкарабкаемся» - так думает Юля равно до того момента, как оказывается девятой на Чемпионате России. Не Европы, Мира, даже не финала Гран-при, а всего лишь России; какая ей после этого сборная. Липницкая утыкается носом в ворот куртки, чувствует мягкое объятье тренера и то, что она уже на грани. Когда все так поменялось? Когда фигурное катание перестало приносить удовольствие? Ответ все тот же. Олимпиада взяла ее и выжала как лимон. А, может, все еще проще, перестала выигрывать – перестала любить. Заход на флип, осечка – падение; фирменное вращение, три секунды – лед; двойной аксель – и вот она катится по льду вместо заливочной машины, чуть не попадая под коньки крутящей каскады из тройных Медведевой. Женечка. Медвежонок. Не капризная, перспективная и глядящая Этери прямиком в рот; не то, что Юля. Тренер, может, и ненароком, но глядит на нее все чаще, обращается все осторожнее, ласковей и все реже смотрит на падающую с элементарной ласточки Юлю. Юле обидно, Юля требует внимания, заходя к женщине в кабинет и кидая сходу «я олимпийская чемпионка», Этери же поднимает глаза от бумаг, щурится и выдает «прошлых олимпийских игр, впереди Корея». Теперь Юле не просто обидно, она чувствует всю несправедливость этого гребанного мира, в раздевалке напоследок смотрит на заплетающую волосы в косичку Медведеву и, уходя, хлопает дверью. Навсегда уходя. Женя с бронзой России на шее рвалась все выше и выше, опуская Юлю все ниже и ниже, отбирая у той все. Силы, Этери и результаты. На тот момент Урманов казался идеальным вариантом, олимпийский чемпион и внимание его было всецело ее. Вроде идеальный план, но что-то не идет. На следующем Чемпионате России Женя, улыбаясь, машет букетом в сторону трибун и о чем-то щебечет с Аней Погорилой; Радионова, недовольно поджав губы, стоит на ступень ниже. Юля же седьмая. На противоположном конце арены Этери, давя смешки, переговаривается с Дудаковым и кажется по-настоящему счастливой; счастливой с Женей и ее медалями, Сергеем Викторовичем, но только не с ней. С Юлей рядом на скамье Урманов, он треплет ее по плечу и шепчет что-то о том, чтобы она запахнула куртку, а то холодно. А позже она на каких-то бешеных скоростях катится вниз. Опять же кубарем. Проигрыш за проигрышем, и Женя, берущая своим артистизмом, стоит на высшей ступени пьедестала и сжимает в ладонях медаль. Плюсом ко всему комплекту шла анорексия. Юля вспоминает те времена с ужасом. Кожа да кости, как говорила мама; Липницкая накрывала острые плечи пледом, держала рот закрытым и старалась не смотреть в сторону рабочего стола с рамкой на полке - тренер, она и золото Европы на груди. И вот, спустя время клиника в Германии позади, Юле девятнадцать, и она понимает, что фигурное любит всей душой. С Урмановым ей делать больше нечего, а номер Этери она тщетно три года пыталась забыть. Казалось, набери, нажми вызов и услышь удивленное «Юля, это ты?», но что-то не идет.