Лед треснул.

      Дверной колокольчик приглашающе звякнул, когда Женя просочилась с морозной улицы в тёплый холл. Холлом он назывался чисто символически - скорее напоминал приемную затрапезной конторы. Обшарпанные бежевые стены, скудная на мебель обстановка, стол, видимо, стоявший здесь со времён Советов, грязно-желтая лампа с абажуром. За столом сидела дородная дама среднего возраста, закутанная в огромных размеров красное пончо, привлекающее внимание гораздо больше, чем полное лицо, обрамленное завитыми светлыми кудрями. Услышав звон, она подняла взгляд от записей и, увидев гостью, просияла. - А, Женечка, здравствуй, солнышко, как твои дела? - она улыбнулась, глядя на то, как девушка, поставив на ковер заполненные до краев чем-то тяжёлым пакеты, стаскивает со вздохом с заиндевевших волос покрытую слоем снега шапку. - Давно тебя не было. - Здравствуйте, Татьяна Леонидовна, - Женя кивнула, расстегивая темно-синий пуховик и вешая его на крючок. - Ну как дела, учеба, работа, все как обычно. А у вас как? Ласка уже ощенилась? - С неделю как, Женечка, уже кормит вовсю, - женщина поднялась из-за стола и подошла к девушке, оказавшись ниже ее на две головы. - А ты все худеешь и худеешь, солнышко, уже скоро совсем истаешь. - Не истаю, я крепче, чем кажусь, - девушка тряхнула влажной чёлкой, и взялась за ручки пакетов. - Я тут вашим питомцам еды принесла. - И тащила по такому морозу? - укоризненно всплеснула руками Татьяна Леонидовна, - Женечка, ты знаешь, что ты героиня?       Женя лишь неловко улыбнулась и пожала плечами. Она просто делала то, что считала правильным, и похвалы, которые она получала, каждый раз были для нее чем-то удивительным. Так ведь поступил бы каждый, разве не так?       Судя по состоянию приюта, далеко не каждый был готов жертвовать свое время и деньги для помощи бездомным животным. Но Женя любила это место, а оно любило ее. Здесь всегда были ей рады, и ничего не было лучше, чем завалиться сюда после особенно выматывающих смен, выпить чаю с Татьяной Леонидовной, а затем пойти к своим любимцам. Она всех их знала поименно и если бы могла, то забрала бы их себе... Но ей некуда - общежитие, а тем более книгочейский замок не место для собак. Да и... кто позаботится о них, если она погибнет на одном из заданий? Думая и об этом, она просто стала помогать по мелочи, откладывала с зарплаты, копила, и старалась почаще навещать их.       Кремовая лабрадорша Ласка появилась в приюте совсем недавно и уже с распухшим от щенят животом. Было видно, что на улице она была недолго и от людей зла не видела - активно лезла общаться, виляла хвостом, скулила, облизывала мокрым языком шершавые ладони Жени. Так и сейчас, при виде девушки она тут же спрыгнула с лежанки, стряхнув присосавшихся как пиявки щенков, и, постукивая по бедрам хвостом, с радостным лаем бросилась к Луневой. Та тут же присела на колени и, поймав стремящуюся к ее коленям морду, начала трепать за ушами - Ласка приходила от этого в восторг. Жене тут же облизали лицо и свитер на шее. Она засмеялась и начала чесать ей живот. Снаружи Татьяна Леонидовна гремела мисками, созывая псов на обед. Девушка сразу узнает хриплый лай шарпея Бакстера, которого они всем приютом лечили от простуды, восторженное тяфканье полулайки Жучки, глухое рычание Лаймы, дворняги, которую Женя с Ритой нашли застрявшей в заборном лазе в ближнем Подмосковье. Рита тогда жутко ругалась на Лунёву, которая бесстрашно подступала к разозленной собаке со стороны морды, одновременно расшатывая тонкими, но сильными руками доски. Вольнова ей помогала, не переставая оповещать весь мир как ей все это не нравится. В руках Жени Лайма резко успокоилась, а вот на Риту не переставала рычать. Вольнова рычала в ответ. В кармане завибрировал мобильный. Легка на помине. - Жек, ты где? - без приветствия выпалила огнемаг, и Женя привычным движением отняла телефон от уха на пару сантиметров.       Собака воспользовалась случаем и попыталась, обслюнявив рукав, достать до новой интересной игрушечки. - Ай... Ласка, фу! - Ты в приюте? - догадалась Рита. - Хорошо, скажу Евгеньевне, что не дозвонилась. - Рит а заче... - но подруга тут же отключилась.       Женя вздохнула и в последний раз встрепала Ласку по холке. - Иди к детям, - подтолкнула она лабрадоршу, услышав, как пищат на лежанке малыши, а затем вышла из вольера.       Татьяна Леонидовна снова сидела на своем рабочем месте, уже с любовным романом в ярко-розовой обложке. Женя по выработанной за несколько лет книгочейской привычке, проверила ее. Вроде все норма... Ох, нет. - Уже уходишь? Может, попьешь со мной чайку, солнышко? - Татьяна Леонидовна, отложив томик, привстала со стула. - Ох, нет, простите меня, очень спешу, - Лунёва сгребла одной рукой пуховик, другой нахлобучила шапку, - очень-очень спешу, мне с работы позвонили, - как она не любила врать, но вроде так даже и не врёт. Книгочей - это тоже работа, несмотря на то, что за нее не платят. И Рита действительно звонила. И все равно было стыдно, и одновременно так хотелось бы побыть подольше...       От книги начало фонить магией пробуждения и это чувствовалось. Вежливо уговаривать Татьяну Леонидовну отдать ее было уже некогда, и Женя резко сцапывает том со стола, на ходу впрыгнув в куртку. - Простите, я верну, правда, - под шокированным взглядом Татьяны Леонидовны пытается оправдаться маг синевы, но дрожащая в руках книга заставляет её как можно быстрее исчезнуть из приюта.       Хорошо, что до библиотеки рукой подать, а Жене всего пара минут быстрого бега. Дозвониться до кого-либо из своих - только время тратить, с романом она и сама сможет справиться.       Вот только... надо будет купить Татьяне Леонидовне книгу взамен и извиниться. Неловко получилось.