Пародия

Иногда, когда становится совсем невмоготу, я начинаю курить. Не просто одну две сигареты, чтобы успокоить нервы, а две-три пачки в день. Это такой переломный момент. Так сказать, загул, из которого выйти очень сложно, но я с упрямостью горного барана это делаю. У меня работа; семья, которой нужно высылать деньги; куча друзей, которых друзьями я, собственно, и не считаю; огромный жирный белый кот, которого тоже, по сценарию нужно кормить. И все это не считая сложных заболеваний, которыми я болею. Например отравление свинцом, которое хоть уже и почти вылечено, но от него навсегда останутся белые рубцовые пятна по всему телу. Чуть ли не рак легких. Который, из-за моих редких, но масштабных загулов уже не знает куда ему деваться. Осложнятся или забить и остаться маленькой болячкой, а потом и вовсе исчезнуть. Ни то, ни другое не подходит, так что, он просто сидит в моих легких и никуда не исчезает. А иногда исчезаю я сама. Беру отпуск, уезжаю, никому не сказав ни слова. И каждый раз в абсолютно разные места. Как будто меня кто-то тянет за ниточку. И когда я не слушаюсь, то подрывает меня с места и, буквально, тащит туда, куда ему нужно. Наверное от этого, все мои перемещения кажутся такими смешными. Как будто меня кто-то гонит. Как будто я не успеваю. И вообще, моя жизнь проходит по выстроенному, мной же сценарию. Я режиссер, семья — сценаристы, друзья — актеры, а вся моя жизнь сплошной спектакль. Поэтому как-то я не удивилась, когда, зайдя в свою двушку, увидела мужика на пороге. Мою точную копию, точнее пародию на неё, а вместе с тем и новый виток сценария, который сценаристы в спешке переписывали, что бы не замедлять процесс съемки фильма. Такое уже происходило несколько раз, чтобы перестать этому удивляться. Сначала ничего не происходило. Мужик, лет двадцати семи или восьми, все так же стоял на пороге, а я все так же смотрела на него, не решаясь зайти в квартиру. Возможно это паранойя, возможно интуиция, но именно сейчас, мне показалось что это финал. Все. Конец истории. Титры. Тот самый конец, который будут бурно обсуждать в кино, мозговым штурмом вычисляя, а возможно и придумывая продолжение это истории. Но почему-то мне казалось что продолжения не будет. Когда нахлынувшее чувства конца схлынуло, мы даже познакомились. То имя, который назвал мне мужчина, было… интересным. Трафальгар Ло. Это было очень интересное имя. Как он оказался здесь, я не спрашивала. Если захочет, Ло сам мне расскажет, а если нет — невелика потеря. Я тоже мало чего ему о себе рассказала. О моем имени. О квартире. О работе. Это все, на что был способен мой перегруженный мозг. В конце концов, не обращая внимания, на моего «соседа», который, видимо по принуждению был закинут ко мне, для конечного развития сюжета, я сходила в душ, завязала свои черные короткие волосы в тугую косу и уснула сном без снов. Это тоже было одной изюминкой героя. Чем больше мы с Ло находились рядом, чем больше я понимала, что тот кто придумал такой ход, был гением. Мы были похожи, но не копировали друг друга. Мы были пародией самих себя. И даже я не могла сказать точно, кто чья пародия. Ло однажды сказал, что друг друга. А я больше не забивала этим голову. У меня была аллергия на злаки, из-за чего я не могла есть хлеб и прочее — Ло просто выворачивало от его вида. Однажды он обмолвился, что это было последствием детской травмы. О какой травме шла речь он не сказал. Потребность в кофе, которую объясняла нехватка каких-либо минеральных веществ в моем организме, тоже была пародией. Ло просто любил кофе. Горький и терпкий как его жизнь. Когда я спросила его об этом он сказал что всяких минеральных веществ у него в достатке — он моряк. Хотя плавать не умеет. Особенность организма — так он это назвал. Я лишь посмеялась. Я тоже не умела плавать — психическая травма. Однажды когда я в очередной раз исчезла, самолет на котором я летела, пошел на корм рыбам. Спастись всего несколько членов экипажа. Тогда я и поняла, что мне невероятно повезло. Когда сходства: физические, моральные, душевные и прочие были выяснены и запомнены, нам показалось интересным выявить наши различия. Исследовательская жилка — это еще одно наше сходство. Правда у Трафальгара Ло, оно была коварнее и кровожаднее. Мы начали считать. Глаза разных оттенков. Волосы разных типов и длины. Он был очень высоким — я была чуть ниже. Он предпочитал уличный стиль одежды — я спортивный. Ноги, правда, у нас были одинакового размера — 41ый. Я была левшой, он правшой. Он любил полную, гробовую тишину — я любила посторонние звуки, вроде шума волн или грозы. У него была кожа слегка трупного цвета, у меня хоть и бледная, но розоватая. В конце того мы пришли к тому, что я женщина — он мужчина. То, что у меня есть грудь, а у него нет мы не записывали в этот список. Глупо же. Тем более, что мы даже ничего не записывали. Со временем, узнавая моего сожителя и изучая его, (примерное тоже самое Ло проворачивал и со мной)я пришла к выводу что, возможно, Трафальгар убивал. Причем не просто из прихоти — так он жил. По какому-то зверскому, жестокому закону — «Убить, или быть убитым». Когда я спросила его об этом, он подтвердил мои догадки. В тот момент в его взгляде появилось то, что я так и не смогла расшифровать, как и не пыталась. Однако я помнила то, что испытала, находясь под этим взглядом. И я поняла, что если сейчас я скажу что-то неправильное, выходящее за рамки мировоззрения Трафальгара Ло — он уйдет. Просто вырвет те страницы, которые были так тщательно написанные и переписанные сотни раз, для того чтобы эти сцены никогда не попали на экраны плазменных телевизоров. Он просто вычеркнет себя из этого спектакля. Он просто уйдет из моей жизни. И я, шестым чувством зная правильный ответ, поняла и приняла все то, что он когда-то совершал. Я обняла Ло, зарылась носом в его шею и вдыхала его аромат. Тот самый, которым пахнул только этот мужчина. Он был пиратом в далеком прошлом, он остается пиратом сейчас, он будет пиратом в будущем. Но пока он здесь, со мной, в моем спектакле — он актер. И личная жизнь актера тут играет самую последнюю роль. Ло расслабился и приобнял меня в ответ. Мы оба поняли друг друга. Это было потрясающе. Неожиданно в наши с Ло устоявшиеся отношения, которые были ничем иным, кроме как: доверие, дружба, соседство и прочее ничем романтически не подпитанное, влез букетно-конфетный период. Влез внезапно, ошарашив своими изменениями и последствиями этих изменений. Кто-то на моей работе предположил что я с кем-то встречаюсь, так как я взяла отпуск (что, в прочем не было чем-то сверхъестественным), и мало того что не уехала — мои знакомые видели меня с мужчиной довольно привлекательной наружности. Я собственно была согласна. Пошли слухи, я нервничала, начала курить и чуть было опять не ушла в свой ежегодный никотиновый загул, как Ло спросил в чем, собственно, дело. А так как в наших с ним устоявшихся отношениях было принято не лгать, то я рассказала и все что знала, и что я об этом думаю, и даже спросила что думает Ло на этот счет. А он думал довольно практично, потому что «мы живем в одной квартире, едим за одним столом, я стираю его вещи, что я красивая и как женщина его привлекаю, и почему бы не попробовать, раз слухи уже пошли». Он меня поцеловал. А я, как представительница особого вида девственниц, покраснела, повозмущалась мол украли первый поцелуй, но на предложение согласилась. Начался конфетно-букетный период. И собственно ничего сладкого в нем кроме названия не было. Еще одно сходство между нами — никто из нас не был романтиком. Ло пережил геноцид в детстве и множество смертей. Я жила в приюте до девяти, а после меня приютили бедные люди. Не до романтики было, скажем так. В конечном счете мы обнимались, целовались, жили — с поправкой и романтическую чепуху. Мне было приятно находится с ним — ему, со мной. Вскоре мы даже перебрались на одну кровать. Внезапно спать в обнимку оказалось в разы приятнее, чем в одиночку. Мне в первый раз в жизни что-то приснилось. Что-то светлое и яркое. Так протекал первый месяц. Мы влюблялись, узнавали новые стороны самих себя, не думая о том насколько мы похожи на самом деле. То в чем мы различались, ожидаемо стало проблемой. Мы стали ссориться на пустом месте. «Мой кофе недостаточно горький.» «Какой пират не умеет плавать? Позорище.» Бытовые ссоры стали чем-то вроде проверки. Если раньше нас обоих все устраивало, то сейчас с изменением наших отношений, каждый требовал что-то для себя. У меня началось ПМС, у Ло давно не было секса и он был раздражен. Нужна была разрядка, эмоциональный бум который уравновесил и поставил бы все на свои места. Закончилось все закономерно. Мы перешли в ту стадию отношений когда пара терпит друг друга, ищет те качества которые бы перекрывали недостатки партнера, и по сути принимает все недостатки с бзиками, шизами, тараканами и прочим. Водя пальцем по обнаженной груди моего мужчины и слушая его историю, восхищалась им. Удивительно, как Ло еще не сломался с такой жизнью. В этот день мы решили рассказать все что знаем. Никаких секретов, тайн, загадок. Мы оба должны были знать друг друга лучше самих себя, если хотели, чтобы наши отношения вышли на новый уровень. Прошел год. Год полный дружбы, любви, доверия, понимания… всякого. Но несмотря на это, мы так и не смогли сказать то, что должно было продолжить историю, развить её. Те самые заветные слова. Я ждала логичного завершения. Он ждал тоже, логичного, но слегка особенного. Если бы он сказал что любит меня, то я бы ответила той же любовью. Я любила Ло, но никак не могла сказать это вслух. Было, неловко, глупо, смущающе. До сих пор. Но сегодня, спустя ровно год после того как Ло появился на пороге моей квартиры, я решила «будь что будет», и шла домой с легкой улыбкой на лице. Вот он, тот хэппи энд которого не хватало в этом спектакле. То логичное завершение когда пара признается друг другу в любви и живут долго и счастливо. Однако, романтика быстро превратилась в драму, поскольку, когда я пришла, единственное что напоминало о пребывании Трафальгара Ло в этой квартире, записка прикрепленная к холодильнику, написанная его почерком. Что ж, это пожалуй было логичным завершением спектакля. «Он был пиратом в далеком прошлом, он остается пиратом сейчас, он будет пиратом в будущем.» Будущее наступило так скоро, хоть в глубине души я надеялась что оно никогда не наступит. Трафальгар Ло поступил как стереотипная женщина российских сериалов. Ушел, вычеркнув себя из моей жизни, и оставил записку с одной фразой, которая разорвала сердца людей, следивших за этой историей. «Я люблю тебя» Спектакль произвел фурор. Спасибо тебе, Ло. Мне было приятно с тобой работать.