Терапия

После произошедшей на кухне сцены Вера первым делом замазала плотным слоем тонального крема синяк на лице. Макс не пытался её остановить, а она, стараясь не замечать его присутствия, переоделась и доехала на такси до работы . В течении нескольких дней всё было спокойно. Макс вёл себя тише воды ниже травы, углубившись в компьютерные игры. Он мало разговаривал, почти ничего не ел и спал по четыре часа в сутки. Казалось, что молодой человек просто выпал из реальности и не спешил возвращаться обратно. Разговаривать о произошедшем Вере не хотелось, однако его апатия не давала ей покоя. Она пыталась разговорить и заинтересовать Макса хоть чем-нибудь, однако получала либо колкие ответы, либо полные равнодушия взгляды. Тогда Вера решила пойти другим путём, но проверка карманов куртки, телефона и ящика с одеждой тоже ничего не дала. После двух дней безуспешных попыток девушка решила оставить возлюбленного в покое. По некоторым его обрывочным фразам стало понятно, что он именно этого и хотел. Вере подобное состояние казалось странным, но больше ничего добиться она не смогла, поэтому пришлось принять такое положение вещей. Она догадывалась, что за отчужденностью Макса скрывалось нечто ужасное, терпеливо ждущее своего часа, и даже не представляла, в какой форме оно перед ней предстанет. Спустя неделю Вера проснулась утром одна. В квартире Макса не было, а его разряженный телефон лежал в комнате. Раньше он никогда так внезапно не пропадал и всегда предупреждал её о том, где он, с кем и когда вернётся. Обеспокоенная, она поставила его заряжаться. Руки у Веры тряслись, пока она складывала футболки идеальными стопочками как в магазине. Она шла по квартире, сходя с ума от беспокойства и машинально переставляя вещи, благо ответ на её немой вопрос нашелся быстро. На кухне лежала записка, написанная витиеватым почерком: «Будь дома после девяти вечера. Макс». Вера облегченно вздохнула. Она обрадовалась, что период затворничества у любимого закончился и что он догадался предупредить её о своем отсутствии, но само содержание записки вызывало вопросы. Проверив его телефон, Вера не нашла никаких зацепок, поэтому могла только строить множество беспочвенных предположений. Решив немного развеяться в ожидании неизвестного, она сделала уборку и отправилась за покупками в приподнятом настроении. О происшествии на кухне она старалась не вспоминать, хотя некоторые моменты хотелось прокручивать в голове вновь и вновь. Проведя полдня в магазине, Вера вернулась домой и застала в коридоре Макса. Когда он увидел её, по его лицу пробежала тень, а брови сдвинулись к переносице. — Ты где была? — А по количеству пакетов не заметно? Макс улыбнулся и от прежнего недовольства не осталось и следа. — Моя прелесть, я должен был сам догадаться. Может, хочешь съездить развлечься? Я тебе кое-что покажу. — Дохлую кошку, которую ты убил и спрятал в тайном месте? — А ты забавная, — довольно рассмеялся Макс. — Сейчас я соберусь и поедем. Долго ждать не пришлось. Увидев её ярко накрашенное лицо и стройную фигурку в коротком чёрном платье, Макс фыркнул: — Ты выглядишь как шлюха с окраины. Могла бы и поприличнее что-нибудь надеть. — А вы разве не любитель доступных девок, мой сладкий принц? Не переживай, я пальто надену сверху. Могу ещё паранджу поискать, если настаиваешь. — Да забей, чёрт с ним. Прошу, только после дам. Он отошел в сторону, пропуская её вперед. Вера надела светлое пальто и вышла из квартиры, сопровождаемая лёгким шлепком по заднице от ухмыляющегося Макса. Когда они вышли из дома, то стало совсем темно. Сначала Вера сидела молча, смотря как проносятся мимо фонарные столбы и дома, но спустя минут десять поинтересовалась: — Ты даже не намекнешь, куда мы едем? — Нет, это сюрприз. Так что молчи и смотри в окно. Вера вздохнула и замолчала. Макс ехал за рулём и курил одну сигарету за другой, устало глядя вперёд. Спустя двадцать минут город остался позади, а окружённая лесом дорога становилась все более узкой и менее освещённой. Вера начала потихоньку беспокоиться: — Макс, что это за дебри? Куда мы едем, скажи? — Ты же любишь игры, крошка? — внезапно спросил он, проигнорировав её вопросы. — Смотря какие, — ответила Вера. — А хочешь игру под названием «Есть ли Бог на свете?» — А что нужно делать? — Вжаться в сидение для начала. Макс обогнал едущую впереди машину и резко рванул вперед. — Ты с ума сошёл? — А дальше нужно кричать и молиться, чтобы предстать перед Создателем чуть менее запятнанными, — не слыша её процедил Макс, выезжая на встречную полосу. Лицо девушки побелело от ужаса. Макс слегка улыбнулся, будто она сказала нечто приятное, и спросил: — Ну и чего ты молчишь, Вер? Сейчас решается твоя судьба, молись! — Вернись обратно, прошу тебя! — жалобным голосом крикнула девушка. — Просить о пощаде надо не меня, вспомни название игры! Мотор взревел и машина полетела по ухабистой дороге ещё быстрее. Вжавшаяся в сиденье Вера впилась ногтями в обивку. Боли она не чувствовала, лишь парализующий холодный ужас. Хотелось кричать, вопить от испуга, но голос будто пропал. Тем временем, Макс повернулся к ней лицом. — Ты, наверное, хочешь узнать, что за сюрприз я приготовил? — спросил он неестественно веселым голосом. — Всё просто: я купил нам места на кладбище рядом друг с другом. Учитывая происходящее сейчас, уверен, что долго пустовать они не будут. Смотря на лицо Макса, Вера не узнавала в нём любимых черт. От миловидности и внешнего лоска не осталось и следа. Волосы растрепались и неопрятными патлами спадали на лоб, а улыбка стала больше напоминать оскал. Он прибавил скорости и вцепился в руль. Глаза с безумным выражением горели на заострившемся лице. Она уже видела этот взгляд ранее и знала, что если бы внешность всегда отображала суть человека, то настоящий Макс выглядел бы именно так. Вера не издавала ни звука, только расширенные от ужаса глаза смотрели то на Макса, то на плохо освещённую дорогу. Конечности стали ватными, а сердце глухо бухало внутри. Она понимала, что он не остановится, а её просьбы только раззадорят его ещё больше. К горлу подкатила тошнота от простого осознания этого факта. — Надеюсь, что ты молишь о прощении! — крикнул Макс, выжимая из машины максимум. — Мы едем в Ад! Если с кем-то столкнемся, то от нас ничего не останется! По щекам Веры потекли слёзы, но она по-прежнему молчала, закусив губу, лихорадочно соображая, что делать. Лес закончился, сменившись полем. Они ехали по узкой дороге, на которой с трудом могли разъехаться два водителя. С замирающим сердцем Вера увидела, что впереди загорелись фары машины, едущей навстречу. — Прощай, крошка! — крикнул Макс. — Я люблю тебя! — Сворачивай, ёбаный мудак! — долетел до Веры её собственный голос. Животный страх девушки уступил место инстинкту самосохранения. Она ринулась вперёд и резко крутанула руль вправо, уводя машину в сторону. Раздался визг тормозов, и Вера закричала, смотря перед собой. Тем временем, съехавшая с трассы машина на полном ходу покатилась по полю. — Останови, останови её нахуй или я убью тебя! — опять завопила Вера. Когда машина остановилась, девушка наконец-то смогла дать волю чувствам. Слёзы текли по её щекам, руки тряслись. Макс же лишь хрипло засмеялся ей в ответ, не произнося ни слова. Веру его веселье окончательно вывело из себя. Вылив на Макса поток нецензурной брани, она полезла на него с кулаками. Молодой человек быстро схватил беснующуюся девушку за руки и получил лбом прямо в нос. — Ты совсем дура что ли? — крикнул Макс, выпустив её. — Сука, ты понимаешь, что натворил? Мы могли умереть оба! Наконец-то Максу удалось скрутить визжащую девушку. — Детка, успокойся! — Тварь, ты чуть нас не убил! — кричала Вера, вырываясь.  — Да уймись ты наконец! — Макс сжал Веру так крепко, что у неё что-то скрипнуло внутри. — Всё же прошло нормально, ты нас спасла! Я знал, что так и будет, а это значит, что могу полностью тебе доверять. Послав его по матери, Вера вырвалась, открыла дверь и вышла из машины. Макс потрогал нос и вытер кровь влажной салфеткой из бардачка. Затем он чиркнул зажигалкой и закурил, пока его девушка пыталась собраться с мыслями на улице. Ночь выдалась прохладной, поэтому Вера обхватила себя руками, чтобы хоть как-то согреться. Её фигура в облегающем пальто грациозно выделялась среди ночной темноты. От свежего воздуха стало легче, дыхание восстановилось и она почувствовала себя лучше, будто сбросила с плеч тяжкий груз, но до конца в себя еще не пришла. Слёз больше не было, но руки все ещё сотрясались мелкой дрожью. Пока она пыталась свыкнуться с новым состоянием, на плечо легла рука Макса. — На, выпей чуть-чуть и приди в себя уже. Вера сделала щедрый глоток из протянутой им фляжки. Хоть виски и помог немного расслабиться, но холод всё не отпускал. Со вторым глотком она наконец-то согрелась. Обхватив её за талию, Макс спросил: — Ну как, полегчало? Вер, скажи что-нибудь! Девушка молча кивнула. — Ну давай, скажи что-нибудь! У тебя язык отнимается всегда невовремя. — Грёбаный мудак. — Воот, наконец-то. Узнаю свою девочку. — Какого хрена ты сделал это? Решил от меня избавиться, да? — Да ладно тебе, вышло очень даже забавно. — Забавно? Мы чуть в лепёшку не разбились, блять! Ты совсем поехавший что ли? — Разве тебя подобная острота ощущений не возбуждает? — Возбуждает? Я чуть Богу душу не отдала! — Я бы успел свернуть, не волнуйся. — Да ладно? Сейчас благодаря мне наши задницы живы! — Что делает тебе честь, моя прекрасная цирюльница. — Да пошел ты! — Нет, ты не поняла. Знаешь, иногда любовь — это заряженная пушка. Мы побывали на грани жизни и смерти и спаслись в последний момент, разве не круто? И познать это всё я смог с единственным человеком, который принимает меня, — он провел рукой по её щеке. Повисло неловкое молчание. Макс явно задумался о чем-то своём, а Вере вновь стало не по себе. Она сделала глоток из фляжки. По телу разлилось вновь приятное тепло. Желая как-то отвлечься самой и разрядить обстановку, она спросила: — Ты правда купил нам места на кладбище? Это не шутка? — Да. Я хотел тебя свозить и показать их. Это недалеко, ехать примерно час. — Окей, поехали. Только без фокусов. — Не сомневайся. С тебя на сегодня хватит. — Хотя, если ты даже опять выкинешь нечто подобное, то мне будет пофиг. И я даже знаю, что в этом может помочь. Вера отхлебнула из фляжки ещё раз. — Полегче, крошка, не налегай! — Отстань, имею право, я сегодня чуть не умерла. Она опустошила фляжку полностью. — Тебе плохо не станет? — иронично поинтересовался Макс. — Я ведь дочь хронических алкоголиков, забыл? Когда я попробовала водку, ты ещё слюни себе подтирать не научился, — фыркнула она, втолкнув пустую фляжку ему в руки. — Шумахер хренов… Сев в машину, Вера старательно избегала сталкиваться с ним взглядом, но опустив глаза она увидела два красных пореза из-под задранного рукава его клечатой рубашки. — Эй, это что такое? — спросила девушка, коснувшись его руки. Он быстро одёрнул её. — Ничего. Ничего особенного, просто порезался. У Веры возникло нехорошее предчувствие. — Может, ты хочешь что-то рассказать мне? Что у тебя с рукой? — Да всё хорошо, не переживай. — Ты не ответил. Что с рукой? — О чём ты? Просто порезался и всё. Вера понимала, что он врёт, и продолжила расспрос: — И как это вышло? Почему не перевязал, раз порезался? — Блин, я не помню, не грузи! Прошу тебя… В голосе Макса послышалось что-то похожее на мольбу, поэтому Вера остановилась и попросила: — Будь аккуратнее в следующий раз, хорошо? — Да, конечно. По пустой дороге они доехали до кладбища за полчаса. — А там разве не закрыто на ночь? — поинтересовалась Вера. — Закрыто. Думала, что я через парадный вход тебя поведу? Вера промолчала и закуталась в пальто. Голова слегка кружилась и спать хотелось ужасно, но любопытство было сильнее. Выйдя из машины, она спросила: — А там далеко идти? — Хм, не думаю. — А сколько ты отдал за землю? — Даже не спрашивай, там оскорбительная сумма. Но ради тебя я готов на всё, поэтому и потратился. — Приятно это знать. — Ты даже не удивлена? В голове у Веры сразу зашевелились воспоминания из их недолгой, но бурной совместной жизни. — Ну почему? Удивлена, конечно. Как тогда, неделю назад, удивилась купленному тобой для меня тритону. Или однодневному путешествию в Париж две недели назад. Или другой куче твоих безумных поступков. — Жаль, что зверя вернуть пришлось только… — Максик, ему пришлось бы туго жить в квартире, хоть он и был очень милый. — Да. Надо было кого-то менее прихотливого присмотреть. — Да, вот только я люблю чистоту в квартире. Вас двоих я бы не выдержала. — У нас и так везде чисто. — Это ты так думаешь. — Опять ты начинаешь… В свете фонарей кладбище обладало какой-то своеобразной, пугающей притягательностью. Надгробия в европейском стиле, ангелы с опущенными крыльями и готические каменные кресты утопали в густом мраке, деревья сгущались над аллеями с гипсовыми распятиями, словно скрывая их, а из-за множества пройденных тропинок путь казался бесконечным. Вера уже хотела уточнить, не заблудились ли они, как Макс довольным голосом сказал: — Пришли, это здесь. Перед глазами Веры предстал обширный участок земли, ограждённый по периметру невысоким кованым забором. — Это здесь? — Да. — Ох, здесь довольно большой участок. — Хватит нам с тобой обоим и потомкам останется ещё. — Какой ты заботливый. — Да, стараюсь всё планировать. Представь себе: наши духи будут витать где-то в небытии, а сгнившие тела остануться лежать в земле рука об руку и постепенно истлеют. — И напоминанием о том, что мы когда-то топтали эту землю, будут лишь имена на крестах да кости. —Ты практически сняла фразу у меня с языка, крошка. Разве все это тебя не завораживает? Макс обнял Веру, а она доверчиво прислонилась к его груди, обдумывая происходящее. Возможно, его дьявольская убедительность сыграла свою роль. Возможно, что само место, окутанное таинственным мраком обладало какой-то гипнотической силой. Возможно, это и правда было оригинальным и романтичным местом для свиданий. Все это вертелось в голове девушки несколько секунд и, наконец, сложилось в благоприятную для глаз и чувств картинку. — Это прозвучит странно, но мне здесь нравится. Есть в здешней атмосфере что-то завораживающее, — ответила Вера. — Ты же знаешь, что я хочу быть рядом всегда. И сделаю всё, что ты захочешь, — тихо сказал Макс, целуя её в шею. — Никто ничего подобного для меня ещё не делал. Спасибо, милый, это замечательно… — Кстати, ты не хочешь облюбовать новое место? — Ты хочешь воспользоваться моим состоянием? — вопросом на вопрос ответила Вера. — Всегда мечтал трахнуть пьяную бабу на кладбище. Так что, да, хочу. — А здесь часто ходят сторожа? — Да чёрт его знает, — ответил Макс, опускаясь на низкую лавку у соседней могилы. — Давай, запрыгивай. Вера с улыбкой сделала то, чего он хотел. — Ты же не откажешь, крошка? Сделаешь это со мной? — прошептал он ей на ухо. — Я уже здесь, — ответила она, расстёгивая спереди кнопки на платье. — Ты — всё, чего я хочу... — Я тоже люблю тебя, Максик. Вера мягко, будто обнадёживающе, коснулась его губ. Из-за внезапного порыва ветра стало совсем холодно. Макс прижал дрожащее тело к себе ближе, отвечая на поцелуй и поглаживая её бедра под платьем. Ветер просачивался между стройными рядами памятников и легко теребил ветки на деревьях и цветы на могилах. Небо светлело, темнота потихоньку сменялась рассветом, а в звенящей тишине были слышны приглушённые стоны парочки, встретившей новый день вдали от дома.