***
Один раз бабушка устроила торжественный приём, куда съехалось большое количество чистокровных волшебников. За каждым из них было немалое имущество и огромный счёт в банке «Гринготтс». Они весело провели время: сначала их угостили изысканными блюдами, затем дворецкий проводил всех в гостиную, где дамы сбились в кучку и посплетничали, а мужчины выкурили по сигаре и выпили по пару бокалов огненного виски. После ужина они отправились на прогулку, а ближе к полуночи вернулись в особняк и разошлись по гостевым комнатам. Все эти люди с масками высокомерия на лицах вызывали у Драко лишь отвращение. То, с какой слащавой изысканностью они общались друг с другом на протяжении всего следующего дня, натолкнуло его на мысль, что мир аристократии — одна большая фальшивка. Улыбки, фразы, взгляды — всё ненастоящее. Ему даже было тошно сидеть с ними за одним столом. «Гнилые души, — думал он, оглядывая гостей. — Сплошное притворство, ложь, лицемерие не только перед другими, но и перед собой! ¹ Они алчны и злы, в них нет ни капли искренности». Ты точно такой же, как и все они. Не притворяйся хорошим, — шепнуло сознание. «Больше нет. Я изменился. От прежнего Драко почти ничего не осталось». Ключевое слово — почти. Между тем время летело с бешеной скоростью. Дни мчали за днями, недели за неделями, и вот закончился июнь. Наступил июль, и Таормина превратилась в самое настоящее пекло, из-за чего Драко совсем перестал выходить на улицу. Но взаперти ему скучать не приходилось: он читал книги, брал у бабушки уроки фортепиано и рисования, изучал итальянский. К ним часто заходили волшебники из соседних домов и за стаканом густого абрикосового сока делились с Друэллой новостями из магического мира. Так и прошёл ещё один месяц летних каникул.***
Утро десятого августа выдалось на удивление прохладным. Из-за приоткрытой балконной двери в спальню ворвался поток свежего воздуха и вместе с ним шум волн и оживлённый говор птиц. Драко медленно перевернулся на спину и поёжился от утреннего холодка. Под боком громко мяукнул Дэвис — персидский кот. — Эй, я же просил тебя не лезть в постель, — раздражённо пробормотал Драко, вытянув изо рта длинный рыжий волос. — Ну вот опять! Брысь отсюда, фу! — Он попытался спихнуть кота с кровати, но тот оказал ему упорное сопротивление. — Ай, держи свои когти при себе, слышишь? Ещё раз поцарапаешь меня… а впрочем, чёрт с тобой. Всё равно уезжаю. Кот с печалью во взгляде посмотрел на него и свернулся калачиком на подушке. Драко стало грустно от мысли, что уже завтра он будет в Малфой-мэноре. Ему бы хотелось задержаться у бабушки ещё на недельку, но Люциус в своём последнем письме чётко дал понять, что пора возвращаться домой. «Снова эти холодные стены, унылые лица родителей, гнетущая атмосфера… Как было хорошо! За всё лето мне не приснилось ни одного кошмара! Вот бы остаться здесь навсегда», — с этими мыслями он вышел на балкон. Впереди простерлось Ионическое море, а над ним голубым ковром раскинулось бескрайнее небо. Кожи коснулся лёгкий ветерок, ноздри приятно защекотал солоноватый воздух. Драко вдохнул полной грудью запах морского бриза и, подставив лицо солнечным лучам, постарался запечатлеть это чудное мгновение в своей памяти. Постояв на балконе ещё пару минут, он вернулся в спальню и начал одеваться. Дэвис неотрывно наблюдал за ним своими большими темно-оранжевыми глазами и вилял пушистым хвостом. Драко не особо любил котов, но Дэвис пришёлся ему по душе. Он очень привязался к нему и не хотел с ним расставаться, однако взять его с собой не представлялось возможным: Люциус терпеть не мог животных в доме. — Эх, дружок, — грустно протянул он и почесал кота за ухом. — Придётся нам с тобой расстаться. Не скучай тут без меня, ладно? Его тоскливое настроение передалось и Дэвису — он жалобно мяукнул и запрыгнул ему на руки. Драко так и стоял, прижимая к своей груди громко мурлыкающего кота, пока в дверь не постучали. — Мистэр Малфоий, вреимя завтракайт, — сообщил дворецкий на ломаном английском. — Мадам Блэйк ждёйт вас. — Grazie, Elio, ma puoi parlarmi in italiano. (Спасибо, Элио, но ты можешь говорить со мной на итальянском) — Mi scusi, signor Malfoy. Me ne dimentico sempre. (Прошу меня простить, мистер Малфой. Я всё время забываю об этом) Драко отпустил кота и вышел из спальни. В коридоре он увидел горничную, которая стояла к нему боком и вытирала пыль с комода. Она была очень красива в платье с облегающим лифом и расклешенной юбкой длиной до колен, и он попросту не смог не обратить на неё внимание. Его взгляд невольно остановился на её пышном бюсте, а затем скользнул по талии вниз, к широким бёдрам. Униформа, по всей видимости, была девушке не по размеру, но зато подчёркивала все изгибы её идеального тела. Сердце Драко забилось быстрее, когда она нагнулась, чтобы ополоснуть тряпку в ведре с мыльной водой. Платье так натянулось, что можно было увидеть проступающую сквозь ткань линию трусов. «Возьми себя в руки», — подумал он, борясь с желанием хлопнуть горничную по заду. В тот момент он вспомнил полуголую Пэнси, стоящую перед ним на коленях в кабинке женского туалета, и волна тепла прокатилась по его телу. Он быстро прошёл мимо и спустился по мраморной лестнице. — Buongiorno, — произнесла Друэлла, как только Драко вошёл в столовую. (Доброе утро) — Buongiorno, nonna. (Доброе утро, бабушка) — Молодец, делаешь успехи в произношении. Cosa vuoi per colazione? Croissant, frutta? O qualcos'altro? (Что ты хочешь на завтрак? Круассаны, фрукты? Или что-нибудь другое?) — Vorrei una torta di ciliegie con un bicchiere di latte. (Я бы не отказался от вишнёвого пирога со стаканом молока) — Siediti, ti ordino una torta. (Присаживайся, я прикажу подать пирог) — Grazie, — ответил Драко и сел за стол. Перед его глазами всё ещё стоял образ той девушки. — Сегодня не так жарко. — Да, с каждым днём будет становиться прохладнее. Жаль, что ты не останешься до сентября. В конце августа здесь очень приятная погода. — Она взглянула на него и нахмурилась. — А ты чего такой красный? — Я бы хотел, но нужно готовиться к школе. Мне у вас очень нравится. — Драко сделал вид, что не услышал вопроса. Он готов был провалиться сквозь землю от смущения. — Signora Black, c'e ' una posta per lei. — В столовую заглянул дворецкий. (Миссис Блэк, вам пришла почта) — Portala qui, Elio. E avvisa in cucina di servire una torta di ciliegie calda e un bicchiere di latte! (Неси её сюда, Элио. И предупреди на кухне, чтобы подали горячий вишнёвый пирог и стакан молока!) — Subito, signora. (Сию минуту, мадам) — Бабушка, а почему вы выбрали именно это место? — После смерти Сигнуса я не находила себе места, — начала она, закурив. — У меня было такое ощущение, что из моей души вырвали кусок и втоптали его в грязь. — Друэлла нервно выдохнула. — Первые несколько месяцев тянулись очень медленно, будто бы время издевалось надо мной. А потом… потом вдруг резко рвануло вперёд, и меня закрутило в водовороте событий. Говорят, что время лечит, но это не так. Сколько бы лет не прошло, сколько бы слёз не было пролито — боль всё равно остаётся. Она отравляет человека изнутри, лишает его сил. Потерять любимого человека это практически то же самое, что потерять самого себя. — Простите меня, я не должен был… — Не нужно. — Друэлла грустно улыбнулась и снова затянулась. — Держать лицо, когда внутри всё распадается на части — очень тяжёлое для меня испытание. Но не будем об этом. Что-то я слишком далеко ушла от сути твоего вопроса. — Она отложила мундштук на край стола. — Я решила переехать, потому что больше не смогла жить в доме, где всё мне напоминало о нём. После похорон я строго-настрого запретила домовикам убираться в его кабинете. Всё так и осталось на своих местах: и чашка с недопитым чаем, и трубка, набитая табаком, и книги. Мне казалось, что воспоминания о нашей с Сигнусом счастливой супружеской жизни спасут меня от тоски, но всё стало только хуже. И я сбежала в Италию. Я жила и в Риме, и в Венеции, и в Милане. Но всё было не то. Душевное спокойствие я обрела только здесь. Правду говорят, что Таормина — жемчужина острова Сицилия. Прекрасная природа, смешение гор и моря, чудных садов и рощ — всё это полюбилось мне с первых дней. Классное место? — Да. Я бы хотел остаться здесь навсегда, если бы мог. — Ты сможешь переехать сюда после окончания Хогвартса, — заметила Друэлла. — Если я доживу до этого момента, то будем жить здесь вместе. А если нет, то усадьба после моей смерти перейдёт в твои руки. И не смотри на меня так. Я знаю, о чём говорю. В столовую вернулся дворецкий. Он поставил перед Драко тарелку с дымящимся куском пирога и стакан холодного молока, а затем вручил Друэлле толстую пачку писем. Она тут же принялась её разбирать. — У мадам Тотти в саду развелись гномы, мистер Бонмарито подвернул ногу, мисс Берлускони всё страдает из-за неразделённой любви… Какая скука! Будто мне интересно знать, почему у мадам Мальдини выросли рога… Ой, а ведь и правда интересно… Драко подавился смешком. — Так ей и надо! Будет знать, как смеяться над своим мужем. Мистер Мальдини правильно сделал, что подлил ей зелье в чай. Отомстил! Так, мадам Грассо приглашает меня на воскресный обед, мистер Конте не сможет прийти сегодня к нам в гости… Каков хитрец, уже третий раз увиливает от чаепития! О, письмо из Хогвартса. Друэлла протянула Драко конверт из жёлтого пергамента. Он нетерпеливо раскрыл его.ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА «ХОГВАРТС» Директор: Альбус Дамблдор (Кавалер ордена Мерлина I степени, Великий волшебник, Верховный, чародей, Президент Международной конфедерации магов)
Мистер Малфой, спешим проинформировать Вас, что Хогвартс-экспресс отправляется из Лондона с платформы девять и три четверти вокзала «Кингс-Кросс» первого сентября в одиннадцать часов.
Минерва МакГонагалл, заместитель директора
В конверте оказался также список учебников для второкурсников. Драко очень удивился, не увидев в нём собрания сочинений Златопуста Локонса. «Очередное искажение реальности? — пронеслось в голове. — Или Дамблдор намеренно не взял Локонса на пост преподавателя защиты от тёмных искусств? Если это так, то какими мотивами он руководствовался? Сам же утверждал, что вмешиваться в ход истории — рискованная затея. Нужно будет всё выведать у отца. Он, как-никак, председатель Попечительского совета Хогвартса, и уж точно должен быть в курсе всего происходящего». — Твои вещи уже уложены в сундуки и стоят у входа. Роберто позаботится о том, чтобы они прибыли в Малфой-мэнор вовремя. Торопиться нам некуда, так что ешь не спеша.***
Они трансгрессировали в Косой Переулок в десять утра — в это время извилистая улица уже была полна народу. Отовсюду слышались смех и разговоры. Над головами летали совы, под ногами путались кошки. Витрины магазинов по всей улице были забиты бочками с селезёнками летучих мышей и глазами угрей, покачивающимися пирамидами из книг с заклинаниями, птичьими перьями и свитками пергамента, бутылками с волшебными зельями и глобусами Луны. Драко заглядывал прохожим в лица и улыбался, когда узнавал в них своих товарищей по школе. Некоторые даже останавливались и заговаривали с ним. Впереди показалось белоснежное здание с отполированными до блеска бронзовыми дверями — банк «Гринготтс». У каменных ступеней стоял Люциус Малфой и с беспокойством поглядывал на карманные часы. Его платиновые волосы и бледная кожа казались ещё белее в свете солнца. — Доброе утро, — сухо произнесла Друэлла. — Здравствуйте, миссис Блэк. Здравствуй, Драко. Как ты вырос за лето! — Здравствуй, отец. Люциус легонько приобнял его и потрепал по плечу. Выглядело это чересчур нелепо. — Не строй из себя заботливого папашу, зятёк. — Друэлла нахмурилась. Люциус вмиг посерьёзнел — его лицо вытянулось и приобрело резкие черты, в серо-голубых глазах вспыхнул ледяной блеск. В тот момент Драко почувствовал, как сильно напряглась отцовская ладонь на его плече. Ещё чуть-чуть, и он бы сломал ему ключицу. — Спасибо, что присматривали за моим сыном. Я надеюсь, что он хорошо отдохнул и набрался сил на предстоящий учебный год. — На губах Люциуса заиграла надменная высокомерная усмешка. — О, не сомневайся, мой дорогой. Не всё же время ему чахнуть в Мэноре. Следующим летом я возьму его с собой в путешествие по Европе, если вы с Цисси не будете возражать. — Посмотрим, миссис Блэк. А теперь прошу меня извинить, но нам нужно идти по делам. Ещё раз спасибо. — Не забывай про свою старушку, милый, — прошептала Друэлла Драко на ухо. — Будь молодцом и пиши почаще. — Она крепко обняла и мягко поцеловала его. — До свидания, мой мальчик. Всего доброго, Люциус. Драко с грустью смотрел ей вслед, а когда её фигура потерялась в толпе, подумал о том, как быстро летит время. Ведь только вчера он резвился под горячим итальянским солнцем и радовался первым дням июня, а сегодня уже почти середина августа. Куда подевались два месяца лета? — Идём, мне нужно кое-что забрать из банка. Они прошли сквозь серебряные двери и оказались в огромном мраморном холле, из которого в разные стороны вело большое количество дверей. На высоких стульях за длинной стойкой сидела сотня гоблинов — невысокие существа с бледной кожей, длинными пальцами на руках и ногах и большими головами, острыми носами и ушами. Одни делали записи в больших гроссбухах, другие взвешивали на высокоточных весах драгоценные камни, третьи проверяли подлинность поступивших в банк золотых монет. Они подошли к стойке. — Хранилище номер пятьсот двадцать четыре. Гоблин отложил в сторону перо и взял из рук Люциуса маленький ключик. — Прекрасно, мистер Малфой, — неприятно высоким и скрипучим голосом ответил он. — Третухтор, отведи наших посетителей к их сейфу! Маленькая дребезжащая тележка с огромной скоростью неслась по рельсам сквозь лабиринт петляющих коридоров. Не прошло и пяти минут, как они оказались у большой двери в стене. Третухтор отпер её и отошёл в сторону. — Подожди меня здесь, — бросил Люциус через плечо и шагнул внутрь хранилища. Он обогнул возвышающуюся до самого потолка гору золотых галлеонов, подошёл к массивному стальному шкафу и что-то взял с верхней полки. Драко не успел толком разглядеть таинственный предмет в руках отца, потому что он сразу же спрятал его во внутренний карман мантии. Ему показалось это странным, ведь в прошлый раз Люциус ничего не брал из хранилища, кроме денег. — Что ты забрал с собой? — спросил Драко, когда они покинули банк. — Мы сейчас зайдём кое-куда, а после заглянем в книжный магазин. Не отставай. «Что он скрывает? Почему увиливает от ответа?» — Папа, а ты не знаешь, кто у нас будет вести Защиту от Тёмных искусств? — Изначально преподавателем должен был стать Локонс, но Дамблдор в последний момент взял Роджера Уилсона — мракоборца в отставке, — ответил Люциус. — Не понимаю, почему он так поступил. Хогвартс — не Аврорат, охранять там особо нечего. «Действительно, с чего бы это вдруг?» Они прошли немного вперёд и оказались перед облупленной деревянной вывеской, косо висевшей на лавке ядовитых свеч, на которой корявыми жёлтыми буквами было выведено: «Лютный переулок». Обычно в этот уголок прибывали желающие прикупить тёмных артефактов или ингредиентов для тёмной магии. Драко прекрасно помнил, как в августе девяносто шестого года наведался сюда с целью заглянуть в лавку «Горбин и Бэркес», чтобы, припугнув хозяина — старого мистера Горбина, заставить его починить Исчезательный шкаф и заодно заказать Проклятое ожерелье. — Держись рядом. По кривой затемнённой улочке бродили волшебники и волшебницы довольно неухоженного вида. Все они знали друг друга и были крайне удивлены, увидев их. Из тёмного прохода между двумя лавками за ними следили трое мужчин и о чем-то подозрительно перешептывались. Вдруг путь им преградила старуха в грязном тряпье. — Господа, не скупитесь, подайте несчастной женщине серебряную монетку. — Она алчно смотрела на Драко, скаля свои гнилые зубы. — Мне совсем нечего есть, но всего-навсего один сикль спасёт меня от голодной смерти. Прошу вас… Люциус молча вынул из кармана три галлеона и швырнул их на землю, а потом стоял и наблюдал, как старуха ползает перед ним на коленях и подбирает деньги дрожащими от волнения руками. Зрелище доставляло ему какое-то извращённое удовольствие — Драко понял это, когда заметил хищное выражение его глаз и ехидную улыбку на его тонких губах. В то мгновение отец показался ему самым настоящим чудовищем. — Спасибо, сэр, — выдавила из себя старуха, с болезненным стоном поднялась на ноги и попыталась поцеловать Люциусу руку, но тот грубо оттолкнул её, и она чуть не упала. — Не нужно, — процедил он сквозь плотно стиснутые зубы и ткнул набалдашником трости Драко в спину. — Идём. Они прошли мимо огромной клетки, кишащей гигантскими черными пауками, и остановились у лавки «Горбин и Бэркес». Сквозь пыльное стекло виднелась захламлённая комната. — Ничего там не трогай, — предупредил Люциус и толкнул дверь. Зазвенел колокольчик. Они вошли в магазин. На стенах висели зловещие маски, на прилавке были разложены человеческие кости разных форм и размеров и всевозможные амулеты. С потолка свисали ржавые, заострённые инструменты для пыток, на полках большого шкафа стояли банки с непонятной субстанцией внутри, чучела зверей и пузырьки с тёмной жидкостью. В витрине под стеклом красовались сушёная рука, заляпанная кровью, колода карт и хрустальный глаз. Драко встал как вкопанный, заметив в углу большой чёрный шкаф — тот самый, через который он провёл в школу Пожирателей смерти. Тоска тисками сжала его сердце, когда он вспомнил тот год. Неожиданное появление за прилавком хозяина магазина — сутулого человечка с сальными, зализанными назад волосами, вырвало Драко из оцепенения, и он отошёл от шкафа. — Добро пожаловать, мистер Малфой! Всегда рад видеть у себя вас и вашего сына. Что желаете-с? У меня есть что показать. Только что получили товар, и цены умеренные! — Сегодня я не покупаю, мистер Горбин, а продаю, — важно произнес Малфой-старший. — Продаете? — Улыбка сползла с лица Горбина. Его голос был такой же елейный, как и волосы. — Вы, верно, слышали, что Министерство объявило очередной рейд. А у меня дома… м-м… кое-что есть. И если ко мне придут, я могу оказаться в неловком положении. Сами понимаете… — Да-да, мистер Малфой! Лучше перестраховаться, в этом я с вами абсолютно согласен! Министерство что-то распоясалось в последнее время. Что я буду делать, если они завалятся сюда? Люциус достал из сумки свиток пергамента и поднес его к глазам лавочника. — Неужели Министерство осмелится беспокоить вас, сэр? — возмутился Горбин и водрузил на нос пенсне. Люциус скривил губы. — Министерство уже начало под нас копать. Ходят слухи, готовится новый закон в защиту маглов. Не сомневаюсь, что за этим стоит вшивый любитель простецов и редкий болван Уизли. — Он затрясся от гнева. — Боюсь, кое-какие яды могут показаться… — Конечно, сэр, — закивал головой Горбин. — Дайте подумать… Драко остановился у витрины с подушечкой, на которой покоилась сушеная рука. Горбин заметил это и воскликнул: — Рука Славы! Купите эту руку, вставьте в неё горящую свечу, и никто, кроме вас, не увидит ее огня. Лучший друг воров и разбойников! — Надеюсь, мой сын тянет на большее, чем вор или разбойник, — холодно процедил Люциус. — У меня и в мыслях не было обидеть вас, это ведь только к слову пришлось, — засуетился Горбин. — Да и учится он не то чтобы очень. Нашлась одна простачка, которая обошла его по всем предметам. А что делал он, пока все нормальные дети учились? Весь первый курс занимался всякой ерундой, попадал в неприятности. Мне, как отцу, стыдно за его поведение. — Голос Люциуса стал ледяным. Он осуждающе посмотрел на Драко. От его былого дружелюбия не осталось и следа. — Извечная история, — поддакнул Горбин. — Волшебная кровь везде ценится меньше. Скоро чистокровных вообще не останется… — К кому, к кому, а к моей семье это не относится, — отрезал Люциус, раздувая ноздри. — Разумеется, сэр. — Горбин отвесил низкий поклон. — Тогда давайте вернемся к списку. Я очень спешу, у меня сегодня много важных дел. Суровость отца никак не задела Драко: он давно к ней привык. В прошлом ему было очень трудно смириться с мыслью, что у них с Люциусом никогда не будет нежных отношений. В то время он жаждал отцовской ласки, но не получал её. Возможно, именно недостаток его любви сделал Драко таким озлобленным и чёрствым. «Отец считает, что его деньги делают меня счастливым. Нет, это не так, — думал он, расхаживая по магазину и разглядывая товары. — Всё, что мне было нужно, так это его внимание. Жаль, что я пытался подражать ему. Быть таким же, как он — не дар, а проклятье». Ему на глаза вдруг попалось знакомая вещь. — «По преданию, ожерелье отняло жизнь у девятнадцати простецов. Не трогать. Осторожно: проклято», — прочитал он на табличке. — Сколько же проблем оно принесло мне тогда. Я чуть не убил Кэти Белл… Тёмный Лорд готов был шкуру с меня спустить. Раздался скрип. Драко вздрогнул и обернулся. Люциус с Горбином продолжали торговаться, не обращая на него никакого внимания. Сердце в груди забилось быстрее, когда он заметил рядом с собой медленно открывающуюся дверцу Исчезательного шкафа. На долю секунды ему показалось, будто в образовавшейся щели промелькнул чей-то глаз. По спине пробежали мурашки. Драко напугало не то, что дверца сама по себе открылась, а то, что в шкафу, возможно, кто-то сидел и подслушивал. Любопытство подстёгивало его заглянуть внутрь, но он колебался, пока не стало поздно. Драгоценная возможность была упущена. — На этом всё, мистер Малфой? — Да, по рукам, — ответил довольный Люциус. — До свидания, мистер Горбин. Завтра жду вас у себя в Мэноре. Всего наилучшего. Драко, идём скорее! Драко в последний раз посмотрел на шкаф и поспешил к выходу. Уже у дверей он ощутил на своём затылке чей-то пронизывающий взгляд, но уверил себя, что ему вслед смотрел мистер Горбин. Однако, оказавшись на улице, он увидел в грязном окне маленькую фигуру, быстро пересекшую комнату. Все его сомнения рассеялись — теперь он точно был уверен в том, что в шкафу кто-то прятался.***
У магазина «Флориш и Блоттс» толпился народ. Огромная вывеска на верхнем окне гласила: «Златопуст Локонс подписывает автобиографию. «Я — ВОЛШЕБНИК» сегодня с 12.30 до 16.30». Снизу всеми цветами радуги переливалась надпись: «Не проходите мимо! Особо преданным фанатам — колдография и подарочный набор сочинений!». У входа стоял сердитый волшебник, который без конца повторял: — Спокойнее, леди и джентльмены, спокойнее! Не толкайтесь! Пожалуйста, аккуратней с книгами! Драко с Люциусом зашли внутрь. Очередь тянулась через весь магазин в самый конец, где Локонс подписывал свои книги. — Как наберёшь все учебники из списка, оставь их на прилавке. А я пойду поздороваюсь с мистером Локонсом. Поиски нужных учебников не продлились долго: все они были в отдельном отсеке на втором этаже, предназначенном как раз-таки для учеников Хогвартса. Не успел он спуститься по лестнице, как услышал восклицание Локонса: — Не может быть! Неужели это сам Гарри Поттер! Оставив тяжёлую стопку на прилавке, Драко поспешил в конец магазина. Он подошёл к столу как раз в тот момент, когда Локонс тряс руку красного до корней волос Гарри. Коротышка нервозного вида приплясывал вокруг них, то и дело щёлкая большой фотокамерой, из которой при каждой вспышке валил густой пурпурный дым. Толпа разразилась аплодисментами. — Стив, щёлкни нас ещё! Гарри, улыбнись пошире! Мы с тобой украсим первую полосу! Фотограф закончил снимать и довольный отошёл в сторону. Локонс выпустил руку Гарри, но не дал ему уйти, приобняв за плечи и притянув к себе. Драко с отвращением наблюдал за этой сценой: его злило поведение Локонса. Он стоял и еле сдерживался, чтобы не оттащить Гарри от этого самодовольного позёра. — Дамы и господа! Какие незабываемые минуты! Позвольте обратиться к вам с одним маленьким заявлением. Юный Гарри пришел сегодня во «Флориш и Блоттс» купить мою книгу с автографом, но ему не придётся тратить деньги. Я дарю ему все мои книги. Зрители снова зааплодировали. Драко скрестил руки на груди и уставился в пол, лишь бы не видеть лицемерной улыбки на губах Локонса. — Это еще не все. Держи мою визитную карточку. Пиши в любое время дня и ночи! Всегда отвечу. — Он подмигнул ему и вскинул руки. Толпа устроила Локонсу бурную овацию — пока он раздавал всем поклоны и автографы, Гарри вернулся к семейству Уизли. Они медленно направились к выходу. Оглянувшись по сторонам и удостоверившись, что поблизости нет отца, Драко последовал за ними в надежде перекинуться парой слов с Гарри или Роном. У лестницы он столкнулся с Гермионой, которая просматривала какой-то толстенный фолиант, сидя на ступенях. Первым его желанием было заговорить с ней, но он не стал этого делать и просто прошёл мимо. Ему не хотелось привлекать к себе лишнее внимание, да и отец мог появиться в любую секунду. Он не прогадал. — Ба-а! Кого я вижу! Артур Уизли! Малфой-старший холодно улыбнулся. Драко хотел остаться в стороне, но отец жестом поманил его к себе. Он был вынужден подойти к нему. — Здравствуй, Люциус. Драко поймал на себе взгляд Гарри и едва заметно кивнул. Тот даже не шевельнулся в ответ. — Слыхал, что у Министерства прибавилось работы. Все эти рейды, знаете ли! Хоть сверхурочные-то вам платят? С этими словами он сунул в котёл Джинни руку и среди глянцевых книг Локонса откопал старый, потрепанный учебник по Трансфигурации, окинул его насмешливым взглядом и кинул обратно. — По-видимому, нет, — вздохнул он. — Стоит ли позорить имя волшебника, если за это даже не платят? Книги нынче дорогие, Артур. Цены кусаются даже в лавке старьевщика. Через сколько пар рук прошли эти учебники? — Он кивнул на стопку книг в котелке Рона. — Десятки, если не сотни. Мистер Уизли покраснел до корней волос. — У нас с вами разные представления о том, что позорит имя волшебника, мистер Малфой, — отрезал он. — Это очевидно. — Люциус перевел глаза на семейную пару, которая стояла рядом с Молли Уизли. — О, серьёзно? Якшаетесь с маглами? Впрочем, неудивительно. Драко видел, как на него смотрят Рон, его старшие братья и младшая сестра, и сгорал от нетерпения поскорее отсюда уйти. Ему было стыдно за собственного отца. — Всего хорошего, Артур, — протянул Люциус. — Драко, идём. Твои учебники уже в Мэноре. В дверях на них налетел Невилл Долгопупс и обронил все свои книги. — Ой, извините, — растерянно пробормотал он и ринулся их поднимать. Когда он засунул их в свой котелок и встал, Драко увидел у него под ногами ещё одну книгу. — Ты забыл, — сказал он, указывая ему на неё. — А, ой, спасибо! — Невилл поднял её, и Драко с удивлением обнаружил, что на обложке нет ни названия, ни имени автора. — Пока! — Всего доброго, — сдержанно ответил Люциус. Глаза у него при этом недобро блеснули. Невилл скрылся в магазине. — Ну что, пора возвращаться домой. Твоя мама будет очень рада тебя видеть. Она всё лето скучала по тебе. — А ты скучал? Драко сам не знал, зачем задал отцу этот вопрос. Наверное, чтобы в очередной раз удостовериться, что он ему не нужен. Но ответ Люциуса скорее насторожил его, нежели удивил: — Скучал. ___________________ ¹ Слова Блеза Паскаля