***
Второй день совместного проживания с Грейнджер ничем не отличался от жизни с Уизли. Она вечерами сидела в своей комнате или же пропадала в башне Гриффиндора. Утром перед учебой выходила на несколько минут раньше, чтобы не пересекаться с ним, и этот маленький факт тешил. Грейнджер его избегает. Он отменил два занятия репетиторством, потому как отдавал все силы на тренировках перед предстоящим матчем с Пуффендуем. Из-за занятий с Гермионой он совсем наплевал на тренировки и теперь чувствовал себя слизняком после нескольких элементарных упражнений. Осталось два занятия перед тестом, и он ужасно нервничал, когда представлял себя в кабинете Истории магии. Но третьего шанса не будет. Сама того не понимая, Гермиона делала ему огромное одолжение своим молчанием. Сейчас ему было не до надоедливых просьб с ее стороны. Он не думал, да и не хотел утруждать себя поисками ее героя-любовника. Он вообще не понимал, почему такая умная волшебница, как Гермиона Грейнджер, убивается по родственным душам и мечтает найти своего единственного. Ей бы в Министерстве отстаивать права эльфов, а не стоять у плиты с поварешкой. Драко представил себе эту картину, и уголки его губ приподнялись вверх. В этот момент перед ним появилась Грейнджер собственной персоной. — Чего улыбаешься? Он помедлил с ответом, явно наслаждаясь ситуацией. Затем, чуть усмехнувшись, проговорил: — Представлял тебя голой, — кадык дернулся вверх и вниз, когда он сглотнул. — Брось эти грязные фантазии, — она начала злиться. — У нас осталось два занятия, тебе нужно потрудиться. — Я всегда в ударе. — У тебя хорошее настроение? — Гермиона опустила перед ним стопку книг, и он поморщился, представляя следующие пару часов. За окном темнело, и казалось, что весь мир, включая эту комнату, погрузился в осенние сумерки. Солнце тонуло за горизонтом. — Малфой? — Начинай, Грейнджер, пока мое настроение не испортилось. Девушка вопросительно приподняла одну бровь и сложила руки на груди в ожидании продолжения. — Как ты поняла, что Тео не твой возлюбленный? — Драко удивился, услышав собственный голос, а она весело рассмеялась, заметив его ошеломление. — Так это ты тогда подслушивал?! — Когда? — он постарался изобразить удивление. Получилось плохо, и Грейнджер, кажется, поняла это. — После тренировки. — Я спас вас от Блейза, — Драко постарался отстоять себя. Выглядело жалко, он знал, но гордость превыше всего, и он не намерен был признаваться. — Что ж, спасибо. Для чего ты предложил мне переехать? — Не строй лишних фантазий, Грейнджер, все только ради оценки. Она слушала его внимательно, на лице ничего не изменилось. — Думаешь, я поверю? Он приподнял одну бровь и посмотрел на нее. — Мне от тебя большего не нужно. Она тяжело дышала, замолчала; дар речи покинул Грейнджер. Следующие несколько часов они занимались, и Гермиона то и делала, что бросала на него короткие взгляды, думая, что он не замечает. Она хотела выглядеть спокойно, говорила уверенно, вышагивая по гостиной с ровной спиной, но, когда садилась рядом с ним на диван, учащенное сердцебиение с головой выдавало ее. Это означало, что она волнуется. Этим вечером гриффиндорка вела себя не так, и Драко такие изменения совсем не нравились. Грейнджер вела себя… странно, словно что-то задумала и готовилась. Каждый раз, когда он принимался читать, она мысленно куда-то улетала. В ней словно кипел гнев, и испорченное настроение отражалось на их занятиях. Гермиона страшно раздражалась, когда Драко запинался или неправильно истолковывал материал. — Неужели так сложно? — ворчала она, когда Малфой уже во второй раз не мог ответить на вопрос. — Прекрати срываться на мне. — Я не срываюсь. Ты — болван. Тест на носу, а ты… В конце концов терпению Малфоя пришел конец: выдохнув, он резко подскочил с места и остановился, оказавшись напротив девушки. От неожиданности она отскочила и попятилась назад, со страхом глядя ему в глаза. Чушь. — Ты странно себя ведешь, — Драко уставился на нее с любопытством. — Как? — Смотришь на меня весь вечер. — Тебе показалось, — начала отрицать она. Но ему не показалось. Гермиона захлопнула книгу и положила на камин позади себя. — Ты все не так понял. — О чем? — осторожно поинтересовался он. Грейнджер помедлила с ответом, а потом заговорила таким голосом, что у него мурашки по спине побежали. — Ты ведь тоже можешь оказаться тем самым. — Глупости какие, — фыркнул Драко. Но как же ему хотелось, чтобы в штанах появились карманы, потому что сейчас он испытывал неловкость. Руки висели вдоль тела, и он изо всех сил старался не шевелиться. «Что, черт бы его, мне делать со своими руками?» Драко занервничал. Грейнджер права. Почему он раньше об этом не подумал? Он без пары, и он тоже слизеринец, а это означало, что он автоматически попадает в список потенциальных избранников. — Это нужно проверить, — тихо произнесла она и подошла ближе. Он стоял к ней совсем близко, и Гермиона отчетливо чувствовала запах мыла. Невидимая сила толкнула ее вперед, и девушка встала на носочки, прежде чем поцеловать Драко в щеку. Мгновение. Два. Три. Она тут же отстранилась, прижимая холодные подушечки пальцев к губам. — О, Мерлин, мне так жаль. Малфой был ошарашен не меньше нее. Гермиона моментально залилась краской и отвела взгляд в сторону, чтобы он не видел, как она сгорает от стыда. — Ты же не из-за этого нервничала? Пропустив вопрос мимо ушей, она спешно собрала учебники в сумку и направилась в комнату, бросив напоследок: — До завтра. Но теперь Гермиона совсем не была уверена, что покажется ему на глаза завтра или в любой другой день. Проще отменить занятие, чтобы лишний раз не сгорать от пристального взгляда серых глаз.***
Она ловила себя на том, что пялится, как ненормальная, на стену между их комнатами, строя догадки, чем же он сейчас занимается. Те факты, что она лежала в его постели, они жили вместе три дня и вчера она его поцеловала, не помогали расслабиться рядом с ним. На самом деле от этого она еще больше нервничала. Гермиона не могла точно ответить, что ощутила, когда поцеловала его, потому что бешеное волнение заглушало все на своем пути. Но она должна была сделать это. Джинни совсем с ума свела своими разговорами, и единственный способ доказать, что Малфой никто и она к нему ничего не чувствует, — проверка. Только толку, если она ничего не поняла. Совладав с собой и волнением, Гермиона наконец нашла силы и резко открыла дверь своей комнаты, готовясь встретиться с серыми глазами. Он занимался спортом прямо в их гостиной. Без верхней одежды. Святой Годрик! При малейшем движении от плеч до кистей, туго обтянутых кожей, перекатывались крепкие мышцы. Все его тело блестело от пота, а влажные платиновые пряди прилипали к лицу. Она любовалась игрой мускулов на спине. Гермиона напряглась и покраснела, как рак в кипятке, в открытую глазея на отжимающегося Драко Малфоя. Телу Малфоя было далеко до идеала, и его бицепсы, трицепсы и другие «-цепсы» были не так ярко выражены, как у Виктора Крама, но подкаченная худоба ему, безоговорочно, шла. Гермиона глазела, будто видела впервые. Ужасно признавать, но Драко выглядел сексуально. Сейчас даже его имя, произнесенное про себя, звучало сексуально. Драко. Драко. Драко. «Прекрати, Гермиона». Драко не замечал ее присутствия, и она позволила себе полюбоваться еще немного, прежде чем спустилась вниз. Руки Малфоя покрывали волоски, которые казались такими мягкими, что она сжала кулаки, чтобы преодолеть желание прикоснуться и проверить. Гермиона наконец-то нашла свой голос, но слова упорно не хотели складываться в предложения, и она прочистила горло, привлекая внимание. Все равно ей не пройти незамеченной. Драко оторвался от тренировки и накинул на плечи полотенце. — Нет ничего страшного в том, что ты мной любовалась, — слова, сказанные хриплым голосом, вывели Гермиону из транса. — Ничего подобного. — Прекрати отрицать очевидное. Я тебя поймал. — Я просто не ожидала тебя увидеть, — оправдывалась Гермиона. — Ну конечно. Тебе говорили, что таращиться неприлично, Грейнджер? Она могла бы сказать, что неприлично делать то, чем занимался он, и применять свою технику «соблазнения» прямо в их гостиной. Они взрослые люди, в конце концов, и у всех есть потребности, но Малфой переходил все границы и знал это. — Закройся, — она с трудом проглотила ком в горле. Малфой тихо засмеялся. — Как спалось? — спросил он, шагнув в ее пространство. Гермиона заметила, что ничуть не возражала. На самом деле она перестала дышать, пока Малфой находился так близко. — Ты всегда занимаешься здесь? — проигнорировала его вопрос. Драко усмехнулся, заметив ошеломленный вид девушки. — А ты всегда отвечаешь вопросом на вопрос? — он смотрел со смешинкой в глазах. — Кто бы говорил. — Как по-детски, — Драко насмешливо улыбнулся и, не сводя с нее глаз, шагнул назад. Она вспомнила вчерашний поцелуй, и ее щеки вспыхнули, а сердце забилось, как сумасшедшая птичка в клетке, и гриффиндорка испугалась, что этот стук услышит Малфой. Это второй раз, когда она увидела Драко без рубашки и не смогла оторвать взгляд от его тела. Во рту пересохло. С каждым движением его мускулы напрягались и расслаблялись, это вызывало дрожь по телу. Гермионе стало трудно дышать, и она поспешила отвести взгляд. Он обошел гостиную и забрал рубашку со спинки дивана. Гермиона охнула, когда заметила его браслет, и прежде, чем осознать свои действия, бросилась к нему и схватила за руку. — Мерлин, Малфой! Их восемь! Он вырвал свою руку из ее хватки и поморщился, смахивая невидимую грязь. Но Гермиона успела отметить, что его кожа нежная и бархатистая на ощупь. — Не лезь не в свое дело, — процедил Драко. — Но ты ведешь себя неразумно, — запротестовала Гермиона. — Это мое право. Тебе-то что? Да, ей все равно. Должно быть. Но это не так. У него осталось всего две попытки, иначе он иссякнет и больше не сможет чувствовать. Ничего. Никогда. — Ты все потратил на Паркинсон? Драко закатил глаза и глубоко выдохнул, ей ничего не оставалось, кроме как таращиться на него, ожидая ответа. — С Паркинсон всего три. — А остальные? — Это допрос с пристрастием? Она молчала, изучая его браслет, и перед глазами невольно нарисовалась картина его поцелуев с другими девушками. — Мне нужно принять душ перед занятиями. Так что прости, поболтаем в другой раз, — саркастично бросил Драко. Ее сердце медленно опустилось в район пяток, когда он прошел мимо. Она думала, что не переживет сегодняшний день и умрет от волнения, и, как на грех, без конца то тут, то там постоянно мелькала на горизонте светлая макушка. Гермиона умудрилась столкнуться с ним в коридоре, разминуться в Большом зале, услышать его голос, увидеть удаляющуюся спину. Мало того, она целый день находилась в компании новоиспеченной вещим сном девчонки из Когтеврана, которая только то и делала, что твердила, будто Драко Малфой ее единственный, и плевать, что во сне даже не указан факультет. Гермионе не хотелось признаваться, но что-то внутри терзало ее, приказав закрыть рот и молчать. В Хогвартсе единицы знали, что она жила со слизеринцем, и Гермиона была безмерно благодарна Джинни за ее боевой характер и умение заткнуть рты другим. Рон все еще нежился с Лавандой. Они выглядели как молодожены, и Гермиона совсем не понимала, почему они до сих пор вместе. Гарри как-то оговорился, что Рон признался ему, будто терпеть не может Лаванду и постоянно сравнивает с ней, Гермионой. Эта новость не могла не порадовать, и она сдержала улыбку, когда Рон прошел мимо нее и улыбнулся на утреннем приветствии. Гермиона до сих пор не знала, что Малфой сказал МакГонагалл о переезде и почему Рон вдруг стал таким любезным. Она считала, что все игры за спиной до добра не доводят. Малфой часто смотрел на нее. Она всегда чувствовала его взгляд. Словно он мысленно называл ее по имени. Это пугало. Несколько раз Гермиона замечала, что за их переглядками следит Теодор. Его глаза сужались, словно он знал, что Гермиона видела Малфоя полуголым и даже целовала его в щеку. При воспоминании об этих событиях сердце заходило галопом и ладони тут же потели. Она потеряла счет тому, сколько раз за день вытирала их об юбку. Даже она напоминала о совместном занятии и комплименте Малфоя по поводу ее ног. Мерлин. У нее развивается паранойя. С Тео они не разговаривали. Он не подходил к ней на переменах и не всегда здоровался. Гермиона посчитала, что обидела его своим отказом в поцелуе, и это терзало и без того бедное сердце. Она хотела извиниться перед ним, объяснить все, но не находила слов. Как можно объяснить то, что она не чувствует того, чего он требовал? Ей никогда прежде не приходилось иметь столько связей с парнями, и она не знала, что с ними делать. Гермиона позабыла о поисках своей родственной души и озадачилась вопросом: что она чувствует к Драко Малфою, целуя его?***
Создавалось впечатление, что Гермиона Грейнджер переживает за его тест больше, чем он сам. Последнее занятие оказалось для его головы самым мучительным, потому что девушка ничуть не жалела Драко и вываливала на и без того чугунную голову тему за темой. Грейнджер не замолкала ни на минуту. С трудом удалось избежать ее назойливого внимания, когда он собирался в уборную. — Итак, — продолжила Грейнджер, когда он спустился и сел обратно на диван. Она тут же подпрыгнула и сделала один большой шаг в сторону. — Думаю, нам стоит повторить первые темы и освежить память. Как считаешь? Она шустро стала переворачивать страницу за страницей. — Отлично. Декларации гоблинов как раз подойдут. Драко тяжело вздохнул, когда Грейнджер положила ему на ноги разворот и сама по-турецки устроилась на пол. — Читай, — приказала она. — Вслух? — Да. Когда прочитаешь — перескажешь. — Но мы ведь это не проходили. Секундная пауза, и ее губа начала странно дрожать. — Ты шутишь? — она подорвалась с места как ошпаренная и прилетела к нему, вырывая книгу из рук. — Это одна из первых тем! Ты должен знать ее назубок. Малфой разразился смехом. — Расслабься. — Ты все шутки шутишь, — Гермиона раздраженно захлопнула книгу. — Объяснишь завтра Бинсу, когда он поставит «Тролль». — Грейнджер, серьезно, прекрати. Дай мне отдохнуть, — он откинулся на спинку дивана и обвел ее взглядом. — Всего пять минут. — Можешь присесть рядом, я не кусаюсь, — Малфой похлопал по дивану рядом с собой, но Гермиона поджала губы и с вызовом во взгляде села обратно на пол. Она держала дистанцию после вчерашнего. Драко видел, что сложившаяся ситуация беспокоила ее, и не мог отрицать тот факт, что сам жутко нервничал перед занятием. Сегодня утром Грейнджер подкинула новую пищу для размышлений и подсыпала в блюдо каждый раз, когда они сталкивались. Он не мог не думать о том легком прикосновении. И сегодня Драко сосредоточивался не на занятиях, как хотелось бы, а на мыслях о ней. За окном шумел осенний дождь. Атмосфера умиротворения. Его беспокоила вся ситуация. Вдруг это неправильно? Салазар, конечно же, это неправильно. Он терпеть ее не мог, и она отвечала тем же. Драко перевел взгляд на сосредоточенную на своих ногтях Грейнджер, и она ответила ему таким же настойчивым взглядом. — Что? — Ничего, — отмахнулся он. — Тогда почему так смотришь? — Ты целый день сегодня нервная. Я тому причина? — он усмехнулся, когда Гермиона попыталась спрятать покрасневшее лицо в каштановых прядях. — Еще чего. — Хочешь сказать, это не из-за вчерашнего поцелуя? — она, кажется, приняла вызов и ответила в тон: — Нет. Это была всего лишь проверка, ясно? Мы убедились, что ничего не чувствуем друг к другу. Можешь не благодарить. — Я и так знал, что между нами ничего не могло быть. Не зазнавайся, — Драко услышал, как она хмыкнула. — Прекрасно. Продолжим. Затем она провела контрольный опрос по темам, что они обсуждали вчера, и обрадовалась, когда получила от него правильные ответы, причем даже на каверзные вопросы. «Замечательно. Может, теперь Грейнджер поймет, что я не такой уж тупица, как она думала». К концу часа, когда она убедилась, что он не просто вызубрил материал и выдал ей заученные ответы, она с умиротворенным лицом закрыла учебник и отложила его в сторону. — Если ты завтра не сдашь, я убью тебя. — Весьма красноречивое замечание, — он приподнял брови и посмотрел на нее. — Ты так и не поделилась секретом успешной сдачи. Она уже открыла рот, чтобы произнести феноменальную речь, как Малфой перебил ее: — Я все равно рад, что ты согласилась помочь. — Ты в моем списке должников, — она крепче сжала лямку огромной сумки и вдруг улыбнулась. Незаметно, одними глазами, но так по-хорошему. Драко постарался откинуть назойливую мысль, что Грейнджер не флиртовала с ним, а всего лишь напомнила о сделке. — Удачи завтра. Он благодарно кивнул, и она ушла в свою комнату.