Mafiatale: Не забывай...

      В этом пространстве все постепенно стиралось. Дверь исчезла. Они не успели выбраться. Словно ластиком стирали все детали, шаги, силуэты, воспоминания. Увы, но ничего не получились, хотя, была надежда на хороший исход. Стоя в пустоте, они с отчаянием наблюдали, как рассыпаются в пыль. Все было разрушено, даже без шансов на то, чтобы что-то исправить.       Надежда берется из отчаяния. Но так как все стиралось, уже и эти чувства пропали. Просто стояли в ожидании конца. Однако зачинщик игры не был готов все так заканчивать. Это было скучно. Ну сотрется временная линия, а что потом? Может быть, она уже не найдет таких идиотов. Идиотов, способных мыслить и способных на то, о чем даже сами они могли не знать. Если сейчас просто оставить их на произвол судьбы, то и сама она рисковала навсегда упустить свой шанс выбраться на свободу.       Когда стали исчезать последние «осколки» того, чего осталось от иллюзии, зачинщица решила показаться из тени. Перед игроками возник полупрозрачный силуэт их давней знакомой. Рыжеволосая, изображение которой глючило так же, как и их «картинка», надменно смотрела на них. Ни капли не скрывая своего желания поиздеваться над ними, она подошла ближе. — Вот и доигрались… — хмыкнула Чара, — Думали, что сможете все исправить… Ведь так, дорогие игроки? — Пришла попрощаться, сволочь? — с отвращением спросил Санс, голос которого тоже теперь напоминал помехи. — Не совсем, — девушка состроила на лице обиду, — Но могу и попрощаться, в принципе, — скривившись, Чара продолжила, — В общем, я в силах замедлить этот процесс и предложить вам кое-что… — Ну и что же ты сможешь нам предложить? — усмехнулась Фриск, — У тебя есть такие идеи, на которые мы могли бы согласиться? — Ну да, ты права, — Чара вплотную подошла к ней, — Лучше же быть стертыми, чем иметь возможность вернуться, да?       Посмотрев на друг друга, Санс и Фриск изменились в лицах. Промелькнуло сомнение. В этом и была вся бренная сущность людей. Понятие чести быстро испарилось в их душах. Сознанием руководило непреодолимое желание выбраться. Чара жутко улыбнулась. Снова все шло как по маслу. Людьми так легко управлять… У неё была мысль, что если у неё будет целая душа, то она обретет плоть. Ей не хотелось терять одного игрока, так как у него она уже отобрала половину души. Можно было лишь забрать половину души у другого. Хотелось немного повеселиться в их реальности…

***

      Конец сентября… С деревьев срываются яркие, красочные листья. Разных форм и размеров. Вся земля была заметена разными оттенками желтого, оранжевого, красного…покрытого прахом. Падающие листья стремились присоединиться на земле к своим пожухлым, обгорелым собратьям. Пустые улицы, разрушенные дома, дым и пыль в воздухе. Где-то еще не потух огонь, вызванный битвами. Было весело.       Сейчас уже опять никого не было. Им приятно было любоваться плодами их деятельности. Везде кучки праха, который вот-вот разлетится по воздуху, окна и двери домов, из потехи заколоченные досками. На улицах валяется битое стекло, оконные рамы. На стенах темные следы, а повсюду засохшие пятна крови, косточки. Где-то на стенах ножом выцарапаны изображения улыбающегося смайлика.       К тому моменту, когда они подошли к судному залу, все уже были убиты. Приятно было знать о том, что уже не кому судить их за то, что они просто в очередной раз повеселились. Давно для всех забылось, что случилось в сентябре, так как все умерли. Серость покрыла все дома, все исчезли без следа. Ужас пришел, но ужас никто не вспомнит, так девушки снова сотрут временную линию и вновь компания начнет забаву. Крики стали смехом, а кровь на руках — приятным зрелищем, ощущением трофея. Теперь везде были Руины, а охранять их уже не было нужды.       Некогда светлый, чистый зал, сейчас посерел. Будто его пронизала эта атмосфера. На плиточном полу царапины, остатки разбитых колонн. Так как форточки не было, пришлось разбить некоторые окна. К изображениям эмблемы королевской семьи кровью пририсованы разные узоры, а некоторым досталась участь быть расцарапанными. Раскиданы остатки костей, где-то они воткнуты в стену, где той же кровью была нарисована мишень. Крыша поехала, но…это было весело.       Каждый нашел свое место в их любимом зале. У каждого был свой уголок. Время шло так странно, что было уже плевать, сколько они там уже были. Брюнетка обосновалась у стен, которые каждый день уродовала своим мечом. Беловолосый нашел себя «на высоте». Часто сидел на колоннах, откуда целился костями в мишени, словно дротиками. А девушка с рыжеватым каре обитала у окон. Так долго она была в темноте, что теперь искала свет. Ей нравилось устраивать геноцид раз за разом, а потом расписывать такую ненавистную руну кровью жертв. Таким, уже традиционным обрядом, заканчивался каждый новый путь геноцида. — Эй, ребят, — прервала молчание Чара, подбрасывая в воздух свой нож, — Нам, вроде как, должно быть стыдно. В очередной раз мы превратили такое древнее и важное место в побоище… — Не мели чепухи, — отозвался Санс, при виде которого Чара улыбнулась. Менял гравитацию он не только в битвах, и теперь частенько «прогуливался по потолку», — Здесь стало намного веселее. Раньше это «наследие Юнеско» не несло в себе никакой пользы, а теперь тут довольно-таки приятно находиться. — Это ты чепухой страдаешь, придурок, — донесся из угла голос Фриск, откуда та скоро вышла. Посмотрев вверх, она злобно улыбнулась, — Спустись уже. — Я бы ни за что не спустился, — через долю секунды он уже стоял перед ней, — Но… Только ради тебя.       Чара, которая в это время сидела у окна, согнув одно колено, снова что-то царапала на стекле. Заметив сия любезности, она закатив глаза, неохотно поднялась, чтобы прервать их. Забавно было то, что её напарники, периодически дразня друг друга, не давали своим чувствам угаснуть. В лужицах крови и праха они смотрелись довольно мило. Однако, Чара так и не могла найти смысла во всем этом. — Что же, господа геноцидники, — громко окликнула их девушка, — За еще один удачно пройденный путь. — И ради этого ты нас прервала? — хмыкнула Фриск, — Ну, разве что, мы отлично провели время. — Это лишь еще один повод вспомнить чью-то кончину, — как обычно, своим рациональным тоном Санс разрушал всю атмосферу. Чара предполагала, что все это из-за Гастера, — В любом случае, убивать того малого было весело. — Пфф, ты не придумал ничего лучше, чем убивать детей? — насмехалась брюнетка.       Услышав данные реплики, Чара сразу же бросилась туда. Теперь она знала, кто не дал ей прикончить того противного мальчишку из Сноудина. На её лице опять появилась жуткая, мультяшная улыбка. — Так это ты забрал у меня игрушку? — видеть такое лицо, попутно говорящее детские фразочки жутким голосом было крипово, но беловолосого это уже не трогало. — Кто первый встал — того и тапки, — совершенно равнодушно сказал Санс, и когда девушка любезно смотрела на свой нож, он лишь улыбался. Все эти пути геноцида превратили их всех в безнадежных психов. — Тварь… — с улыбкой прошипела она, — Рано или поздно, я тебя прикончу. Ну да ладно. В любом случае, господамы, — Чара сложила руки на груди, — Нам нужно думать, что делать дальше. — Хех, учитывая все то, что мы знаем об Эверте, — недовольно начал юноша, прислонившись к ближайшей колонне, — то мы туда уже точно не попадем. Туда едва ли может попасть тот, кто единожды совершил геноцид, а мы… — он развернулся к Чаре, — Мы уже десяток насчитали? — Ну, тогда что, еще один перезапуск? — Фриск вызвала панель сохранения, однако, без Чары она не могла сохраняться, так как у неё все еще была только половина души. — Я не вижу смысла в очередном перезапуске, — как-то отдаленно сказал беловолосый, смотря в сторону. — А тебе чего, страшно? — девушка, подойдя к нему вплотную, продолжала все тем же насмешливым тоном, — Боишься, что в этот раз Гастер тебя все-таки прикончит? — Знаешь, я бы точно испугался, если бы узнал, что ты, к примеру, перестала резаться, — ухмыльнувшись, он резко притянул её к себе за талию, — Что думаешь? — Думаю, что ты зануда, каких мало, — улыбнулась она и обняла его. Очевидно было, что забрасывать свое «хобби» Фриск не собиралась.       Скрестив руки на груди, Чара с отвращением смотрела на них. Ей не дано было понять все эти ванильные отношения. Хоть она и обрела плоть, но не стала человеком. Да и не нужны ей были эти бесполезные эмоции. Девушка все еще была одержана своими планами и не сомневалась в том, что при первой же возможности «скинет» балласт. А пока ей лишь оставалась разнимать этих двоих, чтобы хоть как-то обсудить дальнейшие действия. — У меня нет особого желания прерывать вас, голубки, — Чара отодвинула их друг от друга, — Но нам действительно стоит подумать о том, как попасть в Эверту. Я не хочу прохлаждаться в вашей тухлой реальности до конца дней. — Мы с Фриск уже видели Эверту, — нахмурившись, произнес Санс, — Но это провоцировалось тобой или какими-то предметами. Да и то, это были видения…и…       Тут рыжеволосую озарило. Раз сейчас она не могла контролировать видения, то нужно было попасть в такое место, где она без всякого труда могла бы это сделать. Галерею они, к счастью, еще не разрушили. — Точно, зубрила! — улыбаясь, Чара схватила автора идеи за воротник рубашки, — Как же я раньше не додумалась, — формируя дальнейшие мысли, девушка просто швырнула напарника в сторону, — Что же, друзья… У нас еще есть дела.       Крутя нож в руке, она развернулась в сторону выхода, а вскоре туда направилась и вся компания. Этот сентябрь быстро забудется, как и все, что осталось в этой разрушенной, иссохшей реальности. Попутно о чем-то болтая, они быстро скрылись за поворотом. Их тени растворились в тумане. Когда обстоятельства шли против них, то геноцидники быстро находили способ развернуть их к «себе лицом». Все эти формальности были абсолютно безразличны. Если это их не касается, то зачем вообще их слушать?