Объятия Монтаны

Путь от ранчо до чистых полей где-то на окраинах долины занял целый час. Колонна машин двигалась синхронно и очень быстро. Помощница назвала бы такую скорость отступлением или побегом, но рации сектантов молчали, и сами они были спокойны. Главное праздничное «гнездо» Истины было белым, как упавшее облако, шатром. С него свисали нежно-жёлтые лампочки гирлянд, и они же оплетали столпы поддерживающие ткань, отчего всё это место было видно издалека. Эби даже наклонилась вперёд, разглядывая островок света вдалеке, и чем ближе, тем больше он был похож на временное пристанище какой-нибудь принцессы. Но обитали там, к сожалению, только обросшие спутанными бородами мужики. Но в теории, подумала она, Иакова можно считать за принцессу, которую любят лесные зверушки. Возможно, он даже пел своим волкам. Машины притормозили, образуя заграждение. Уже звучала музыка, сектантская, но всё равно красивая. Стояли скамейки, много столов и кое-какие уже ломились от еды. У одного из таких, шведских, помощница и заметила Пратта. Бледное создание в истёртой полицейской форме. Брызги крови на ней превратились в коричневые пятна, но его самого умыли и причесали, и теперь русые волосы торчали ёжиком. Девушка хотела броситься к нему, но напарник, заметив её раньше, предупреждающе покачал головой. Она поняла, но стало невыносимо одиноко и, обняв себя здоровой рукой, Эби начала оглядываться. Сектантов скопилось столько, что красное и белое на их одеждах превратилось в водоворот. Пахло потом и жареным мясом, вином и уходящим днём. Она поёжилась. Иаков Сид, на голову выше большинства, был уже близко. Сектант за спиной нетерпеливо подтолкнул её в сторону столика, одного из тех, что окружали небольшую площадку для выступлений или, она прыснула, танцев. Не иначе эдемские пляски вокруг горящего человека и закончат этот фееричный праздник. — Рад, что мой брат всё же смог поднять тебе настроение, — глухо сказал старший Сид и опустился рядом. Она невольно повернула голову туда, где последний раз на кого-то орал Иоанн, и уже его там не увидела. Рука от воспоминаний заныла сама по себе. Начало проходить обезболивающее. — Я хочу уйти, — Иаков поднял брови в удивлении, ожоги на лбу превратились в складки. — Нет. На том и решили. Люди, как бегающие тени на калейдоскопе, носились мимо их стола: ели, пили и вели себя… как люди. Сид занял большую часть скамейки, расставив ноги, локтями оттеснив её к самому краю. Она знала, что смотрелась жалко, как плющ возле огромного камня, но всё же её положение было явно получше чем у Пратта. Она ловила иногда его сгорбленную фигуру: полицейский работал вместе с некоторыми эдемщиками. Она чувствовала, что что-то не так. Эдемщики веселятся, но как-то комкано. Музыка играет, но будто тише чем должна. Иаков рядом вглядывался в горизонт как ищейка на страже. Она поняла. Отца и Веры до сих пор не было. Приятное томление разлилось в груди, у сектантов что-то сорвалось. Даже если у долбаного Иосифа колесо пробило, а выходя он наступил в кучу, уже представляя это, Эби чувствовала радость. Она повернула голову. Иоанн с другого конца, там где стояли ящики, пристально на неё смотрел. Эби по-птичьи наклонила голову и приторно помахала ему одними пальцами раненой руки. Та заныла ещё сильнее, но нахмуренные брови младшенького того стоили. Он поплатится. Она решила, что будет брать с него за каждый крик Хадсон, за каждый надрез на смуглой коже подруги она оставит два на его собственной. Что бы он там ни творил с её напарницей, всё случится и с ним. Она повернулась к профилю собственного мучителя. Его волков она тоже всех перережет, но оставит одного, чтобы оголодавшая зверюга вцепилась этому монстру в глотку на песке, в клетке, под палящим солнцем. Сид, будто читая мысли, опустил к ней взгляд. Совсем близко; и глаза казались подсвеченной солнцем листвой. Может, он и вправду читал по лицу, но в следующее мгновение криво улыбнулся, и его тяжелое тело начало подниматься. — Кажется, пора танцевать, — его огромная ладонь раскрылась перед самым её носом. Конечно же, она и не думала отрывать жопу от скамьи, но кто будет спрашивать. Она пыталась осмотреться, но ширина Сида почти всё загораживала. По периметру стояли посты, подъезды освещались прожекторами, но были далековато, чтобы не сбивать праздничный настрой. Машины окружали шатёр плотным кольцом, как и ящики с продовольствием. Все сектанты были вооружены до зубов, но у Иакова, например, был лишь нож в набедренной кобуре. У Иоанна она вообще не замечала хотя бы рогатки. — Ты, разумеется, можешь попытаться, — хмыкнул голос над её головой. Макушку защекотало от лёгкого дыхания, — Но не советую. — Вот как. И что же именно? — она подняла голову. Он держал её за запястье на больной руке, а здоровую заставил положить ему на плечо. — Хочешь пырнуть меня в ногу моим же ножом? — Возможно. — Он слишком габаритный для твоей ладони, — будто серьезно примеряясь, он изучающе повертел её руку, — Всегда хватайся за узкие и длинные ножи — тебе они подходят больше. Ты не слишком сильная, но быстрая. Если будешь бить по жилам, толк может и выйдет. — Учишь меня? Мило, — он крутанул её по часовой, закрывая собой южную сторону. — Но здесь много народа. Очень много. Как женщине, тебе легче было бы маскироваться под «свою» и выманивать важных жертв на безлюдные участки, — продолжал Иаков. — Но ты-то меня знаешь. — Да, это сложность, — он задумался. Она была готова поклясться, что стала свидетелем шутки от Иакова Сида. С абсолютно серьезным лицом он над ней просто смеялся, — Но вполне сработала бы версия с диверсией или «Там, кажется, Иоанна бьют». — Спасибо, мастер, — сердито ответила Эби, и тишина наступила снова. Музыка почти подошла к концу, — Отец говорил, что хочет, чтобы я обратилась к вероотступникам… — Не переигрывай: твоя лесть меня расстраивает, — Эби прикусила язык, понимая, что с «вероотступниками» перегнула. А ещё поняла, что её притворство ему понятно, — Скоро тебя передадут, — вдруг выдал он. Помощница затаила дыхание, — Отец разочарован, но намерен продолжать. Во что бы то ни стало он хочет тебя спасти, и будет пробовать, пока ты не умрёшь. Я получу свою кару за то, что не сделал тебя воином. Но иногда… — он вперил в неё внимательный взгляд, — когда я смотрю на твоё лицо, мне кажется, что я преуспел. Но теперь ты его забота. И я не знаю, станет ли тебе от этого легче жить.  Она проследила за взглядом Сида. Тот смотрел на стол, за которым сидел Иоанн. Ноги перестали держать её, и затихла музыка. Она не хотела плакать, о Боже, как же она не хотела показывать их Сиду, но те предательски сами покатились по щекам. Либо она сбежит сегодня, либо ей точно конец. Они всё ещё стояли, когда к Иакову подошёл сектант и шепнул что-то на ухо. Эби стала подозревать, что, когда вслушиваешься в волчье утробное дыхание на волосок от гибели, слух улучшается. Поэтому сейчас она чётко расслышала имя Отца и беспокойное бормотание. Тот явно наступил во что-то покрупнее лепёшки. Иаков кивнул и рванул мимо неё. Его уже обогнал младший брат. Они оба переговаривались по рациям, Иаков отдавал приказы. Сектанты вокруг зашевелились, мужчины садились по машинам, самые воинственные женщины хватали оружие и тоже отбывали. Праздник бессрочно оборвался. Двое мужчин подхватили её под руки и повели к машинам. Внедорожник, оборудованный оружием, выглядел идеальной каретой для принцессы. То есть для неё. — Что происходит? — взвизгнула помощница, ударившись лбом об дверцу. — Заткнись! — их машина двинулась в направлении, противоположном от большинства автомобилей. Водитель выписывал такие финты, что когда второй сектант приковал её наручниками к себе, то её стало хотя бы меньше укачивать. Позади послышались выстрелы, но повернуться ей не давали. Позади осталась ферма Рэй- Рэй, как гласил баннер. Милый пёс в платочке радостно провожал их. «Ну что это, если не благословение», — подумала Эби и дернула локтём в переносицу прикованного к ней сектанта. Но так как собак она теперь ненавидела, дело кончилось паршиво. Сектант ударился головой о стекло, но не вырубился. Кровь из его носа попала на её белое платье. Водитель вскрикнул, ругнулся, но и застрелить её отчего-то не решался. Эби снова ударила в переносицу, на этот раз лбом, когда сектант на неё навалился. Тот откинулся, попытался отползти назад, и у неё, наконец, вышло разбить его головой окно. Руку свело такой болью, что Эби закричала. Выдернув пушку из его кобуры, она направила её в висок второго сектанта. — Не советую… — она ударила его в висок со всей оставшийся в руке силой. Машину начало заносить, голова водителя склонилась. — Многовато советов на сегодня, — с балластом в виде бессознательного тела, Эби пролезла между кресел как смогла и вцепилась в руль. Две руки, одна из которых просто болталась рядом, вывернуло с невероятной силой, но ей всё же удалось остаться на трассе. Ближайший пост и ей кранты. «Но, может, Стейси ещё где-то там». Машина остановилась с пронзительным визгом. Эби открыла водительскую дверь изнутри, и сектант вывалился на дорогу. Но ключа от наручников не оказалось в карманах и там, куда она решилась залезть. «Мне конец, теперь мне точно конец». Время, как ей казалось, утекало как песок, как и возможность сделать хоть что-то. «Но ему можно отстрелить руку. Можно ведь?» — она снова взвела курок и зажала руку сектанта между креслом и дулом. Зажмурилась. В лобовое ударил свет фар. Что-то огромное и малодружелюбное приближалось. Эбигейл, лучшая выпускница потока полицейской академии города Хелена, зажмурилась снова. И выстрелила.