Звёздная пыль

Рука кажется незнакомой, как и все руки, которые она видит каждый день — они протягивают деньги, они забирают напитки, которые Дейзи ставит на барную стойку. Привычная рутина, очередная, в которую так легко погружаться, укладывать однотипные воспоминания слой за слоем поверх того, о чём думать — и помнить — нет смысла. А потом случайный посетитель чуть поворачивает кисть, и тусклый блик на до боли знакомом перстне выбивает воздух из лёгких. Как в тумане, Дейзи протягивает руку и касается кончиков пальцев — чужих, грубых. Из-под капюшона на неё смотрят тёмные как сама ночь глаза, и он готов ухватить её сейчас и вести за собой. — Погоди, — шепчет она едва слышно, — погоди. На ватных ногах она выбирается из-за стойки, со слабой улыбкой объясняет напарнику, что плохо себя чувствует, что ей надо всего немного отлежаться — он недоволен, но какая разница — она выскальзывает из кантины, даже не сняв униформу, и почти сразу требовательная рука находит её ладонь, сжимает, тянет вслед за высокой фигурой, скрытой накидкой и капюшоном. Они петляют по переулкам всего пять минут или, может, час — Дейзи не чувствует времени, не понимает, где они — и наконец оказываются одни, в тёмной комнате, подсвеченной только уличными огнями. Она тянется и скидывает капюшон странника, его пальцы ловко управляются с завязками её фартука — слой за слоем они обнажают друг друга, слой за слоем скидывают свои личины. Они не отводят глаз друг от друга ни на секунду, потому что именно там, в глубине зрачков, в глубине памяти они именно те, кем были всегда. Рей ловит губами рваное дыхание Кайло, они двигаются в странном, только им понятном ритме, Кайло шепчет ей слова давно мёртвого языка, его ладони крепче сжимаются на её бёдрах, пока она громко стонет в холодный воздух. Они лежат вместе на разбросанной одежде, вычерчивая пальцами на коже друг друга замысловатые узоры. — Совпадение, что спаслись именно мы, — сонно бормочет Рей, глядя, как трепещут его густые ресницы. — Мы любили друг друга, потому и спаслись, — глухо возражает Кайло, притягивая её к себе, и потерянно шепчет на ухо: — Мне не хочется думать, что это случайно. Серым утром Дейзи открывает кантину, прилежно протирает стойки, готовится к новому рабочему дню. Она старается не задерживать взгляд на зеркальных витринах. То — другое, настоящее — ещё не полностью улеглось обратно, и это страшно — увидеть чужие, слишком древние глаза на своём лице.