Sacrifice

      Городской пейзаж плавно сменяется лесом. Огромные пушистые сугробы придают сказочную атмосферу. Заснеженные деревья, небольшие посёлки, речки, которые можно определить только по названиям со знаков на дороге, а так они сливаются с широко раскинутым белым полотном снега. На западе небо горит зарёй, а на востоке оно глубокого синего оттенка, почти что чёрное. Настроение становится ещё лучше; наконец-то я нашла момент на время сбежать из этого приевшегося города. Оставила там свои проблемы. Никто не ноет под боком и не лезет со своими нравоучениями. Мне была необходима эта перезагрузка. Впереди меня ждут два дня развлечений. Всяческие хороводы, пляски, исконно-русские традиции, еды невпроворот, роскошный бревенчатый номер, возможно новые знакомства. Я так замечталась, что когда вернула взгляд обратно в тёмный салон автобуса, заметила, что все будто замерли.       "Уснули все что ли?" — пронеслось в голове. Вон, та парочка минут пять назад мило целовалась, не замечая никого вокруг, а тот мужчина разглядывал журнал при свете мобильника, а сейчас все сидят как один. На секунду я подумала, что что-то не так. По спине пробежала неприятная дрожь, и я тихо сглотнула.       "Да нет, правда, все вымотались и уснули" — успокаиваю себя я и снова гляжу в окно. Теперь едем чисто по лесу. Никаких просветов. Только тьма, деревья и снег.       "Жалко, что не смотрят, такую красоту пропускают" — думаю я, снова оглядывая весь автобус. Потом мне приходит в голову глупая мысль, и я наигранно громко чихаю, так, для самоуспокоения. Но оно не приходит. Вообще ноль эмоций, даже впреди меня сидящие пассажиры не дернулись. Всё это очень странно. *** Тьма. Это всё, что я хочу видеть, Я никогда не мог передать словами, Что ты на самом деле значишь для меня. ***       Автобус скидывает скорость и начинает поворачивать. Я вижу указатель "Волжский Прибой 4,8".       "Слава Богу! Осталось немножко!" — голову посещают радостные мысли. Я ёрзаю в кресле и задвигаюсь поудобнее.       Вдруг огромная машина вязнет в снегу и начинает буксовать, то останавливаясь, то дергаясь вперёд с новой силой.       "Приехали, мать твою!" — бубню я себе под нос, недовольно косясь в сторону водителя. Из под колес летят ошмётки мокрого снега. Автобус еще сильнее зарывается в это месиво. Начинает сильно вонять жжёным топливом. Машина сдается и перестает дергаться. Несколько людей встают и шаткой походкой направляются вперед. Слышны вопли, схожие на мат. Звуки борьбы.       "Водитель? Да что там, в конце концов, происходит?!"       Я ставлю плеер на паузу и вжимаюсь в кресло. Снова тишина, только слышно гудение мотора. Автобус будто и не думает больше бороться со снежной стихией. Я неуверенно кричу вперед:       "Ну что там?!".       Темно, ничего не видно. Сквозь мрак пробирается один из тех людей, из начала автобуса, и идет ко мне. Он уже совсем близок, и я могу разглядеть его лицо в свете фар проезжающей по трассе машины. Вот тут-то и начинается настоящий кошмар...