Безликий

— Отдыхай, отото. Скоро зайдёт мама, и… тут кто-то прислал тебе письмо, — девушка указала на комод, стоящий возле кровати. Когда саннины вышли из палаты, Цунаде закрыла дверь и тяжело вздохнула. — В чём дело Цу? — настороженно спросил Джирайя. — Дело в Наваки… — проговорила Цунаде, понурив голову. — В Наваки? Он жив, скоро поправится. Я не понимаю, о чём ты. — Он жив, но… — девушка до крови прикусила губу. — У него поврежден очаг чакры. Повисла напряженная тишина. Они оба понимали, насколько плачевными бывают повреждения очага чакры. Человек с такой травмой навсегда становился калекой, неспособным использовать чакру. — Но ты же сможешь его вылечить, да? Ты Цунаде Сенджу! Первый ирьенин S ранга! — попытался подбодрить свою подругу Джирайя. — Теперь, когда ты снова в строю, я уверен, что ты сможешь найти выход. — Джирайя… Я ни в чем не уверена… Я не смогла спасти Дана… И я не уверена, что смогу вылечить Наваки… — Если ты не сможешь, то никто не сможет, — Джирайя схватил девушку за плечи. — Ты сможешь это сделать. Я верю в тебя. Цунаде подняла голову и увидела на лице друга мягкую улыбку. Он всегда был рядом и поддерживал её в трудную минуту. Ей очень повезло иметь такого друга, который в трудный момент всегда может подставить своё плечо. Через секунду Джирайя начал учащённо дышать. Она проследила за взглядом парня и поняла, что он пялится на её грудь. Пожалуй, единственный большой минус, который был у её друга, — это его извращённость. — Джирайя… Ты никогда не изменишься! — выкрикнула принцесса слизней, ударив Саннина в корпус. Разумеется, она била не в полную силу, но всё же от удара он отлетел на пару метров. — Цу… Это… Жестоко… — прохрипел извращенный отшельник, лежа на полу. — Не надо было пялиться на мою грудь! Поганый извращенец! — на последнем слове Цунаде развернулась и ушла в сторону своего кабинета. У себя в кабинете, предварительно предупредив секретаршу, чтобы её не беспокоили, Принцесса слизней начала обдумывать будущую операцию своего брата. Как говорил Джирайя, только она из всех ирьенинов способна прооперировать человека с поврежденным очагом чакры. Однако шанс на реабилитацию равен 50%. То есть сейчас Наваки с 50% шансом может вернуться обратно в строй. Будь это любой другой шиноби, она бы легко провела бы операцию. Но это её брат, и Цунаде не собирается оперировать его, если шансы на успех меньше 80%. Сенджу понимала, что таких результатов она может добиться только через несколько лет, поэтому она поставила себе цель в один месяц. В течение месяца она должна будет повысить шансы Наваки на реабилитацию. Даже одного процента будет для неё достаточно. Конечно, Цунаде могла бы провести операцию и через год, но она не хотела, чтобы её брат страдал… Страдал как она. Смерть Дана далась ей очень тяжело. Тогда Цунаде не смогла спасти его, и он умер от кровотечения буквально на её руках. После того случая она приобрела гемофобию– проклятие за то, что не смогла спасти своего любимого, напоминание о её провале как ирьенина и как возлюбленной. После того случая она пристрастилась к спиртному. Алкоголь помогал ей расслабиться, а азартные игры - отвлечься от проблем. Когда-то она хотела покинуть Коноху, забрав с собой Шизуне, племянницу Дана, но Наваки смог убедить её остаться. И она очень благодарна ему за это. Семья и её близкие друзья помогли ей смириться с её фобией, справиться с алкоголизмом и пристрастием к азартным играм. Цунаде даже стала главой госпиталя. Данный пост также помог ей вырваться из депрессии, ведь теперь она чувствовала себя нужной своей родине, своему селению, которое возвёл её дед. И снова её близкий человек находится на грани. Разумеется, Наваки не при смерти, она смогла перебороть свой страх перед кровью и вырвать брата из рук Бога Смерти, но поврежденный очаг чакры — это самый страшный кошмар для любого шиноби. Неспособность использовать чакру для многих ниндзя является чем-то хуже смерти, чем-то, что даже врагу не пожелаешь. Цунаде открыла приставной комод, достала оттуда бутылку и поставила её перед собой на стол. Сейчас она очень хотела выпить, забыться ненадолго, отложить проблемы на потом. Краем глаза она увидела фотографию Наваки и Дана, висящую на стене. Хлопнув руками по столу, от чего тот сразу же развалился, она встала со своего места и помчалась в библиотеку госпиталя. Ей нужно спасти Наваки, а алкоголь ей в этом не поможет. Она пересмотрела все свитки, перелопатила все учебники, но шансы на выздоровление брата так и не выросли. Честно говоря она назубок знала все эти материалы, однако Цунаде все же решила пересмотреть все записи заново. Сенджу устало посмотрела на часы. Они показывали полвторого ночи. Она устало потянулась и вышла из библиотеки, закрыв дверь на ключ, но вместо того, чтобы пойти домой, Цунаде решила сперва заглянуть к своему брату. Возле палаты её встретили четыре АНБУ, которые, кивнув в знак приветствия, снова скрылись в тени коридора. Цунаде аккуратно открыла дверь и тихо вошла в помещение. За несколько бесшумных шагов она приблизилась к кровати, на которой спал Наваки. Его умиротворённое лицо немного успокоило Сенджу. Она, не удержавшись, слегка погладила его по щеке, а затем быстро отдернула руку назад, чтобы не разбудить. «Я обязательно вылечу тебя, отото. Даже если придется пойти на сделку с Богом Смерти.» — мысленно поклялась Цунаде. *-*-*-*-*-*-* — Цу-тян, ты хотела меня видеть? — спросила рыжеволосая девушка, зайдя в кабинет главы госпиталя. — Да, заходи, Кушина-тян, садись, — Цунаде указала на кресло перед собой. — Вау! У тебя новый стол? — не спрашивала, а скорее констатировала факт Кушина, садясь на предложенное место. — Эм… Да… Тот был слишком хлипким, — неуверенно проговорила Сенджу. — Понимаю-понимаю, даттебанэ! — одной из общих черт этих девушек была вспыльчивость. — Как у тебя там с Минато? — Цунаде казалось неприличным переходить сразу к главной теме, поэтому начала издалека. — Ну… Всё сложно… — Да ладно? Мне казалось, он неплохой парень. — Я не говорила, что он плохой!.. Наоборот, он даже очень добрый, но Минато сейчас с головой ушел в фуин… — Фуин, говоришь? — Цунаде нашла способ перевести разговор в нужную ей тему. – Я как раз хотела поговорить с тобой об этом. — Хорошо, — кивнула Узумаки, — я тебя внимательно слушаю. — Ты ведь знаешь о Наваки, да? — Да… Знаю… И мне очень жаль, Цунаде! Если тебе нужна моя помощь, то только скажи, даттебанэ! — искренне сказала Кушина. — Я очень признательна тебе, Кушина-тян, правда. Поэтому не могла бы ты показать мне свои свитки? — с надеждой в глазах спросила Цунаде. — Цунаде, я… — Кушина-тян, пожалуйста, это очень важно! Я понимаю, что это собственность твоего клана, который… Который был уничтожен… Но пойми! От этого зависит жизнь моего брата! — Сенджу глубоко вдохнула и выдохнула. — Пожалуйста, Кушина-тян, я не собираюсь воровать знания твоего клана. Ты даже можешь следить за мной. — Цунаде, я всё понимаю и я готова тебе помочь. Ведь мы всё-таки родственники, — улыбнулась Узумаки. — Кушина-тян… Я… Я не знаю, как тебя отблагодарить, — на глазах Цунаде появились слезы. — Ничего не нужно, — Красноволосая поднялась со своего места и подошла к плачущей девушке, раздвигая руки, — Иди сюда, — Сенджу заключила её в объятия, встав с кресла. — Ты справишься, я верю в тебя, — не разрывая объятий, прошептала Кушина. — Спасибо… Спасибо… *-*-*-*-*-*-*-*-* Усталый взгляд Цунаде упал на часы, показывающие четыре часа ночи. Теперь каждый день после госпиталя она ходила к Кушине домой и просматривала клановые свитки. Сенджу была ей очень благодарна, ведь она могла бы легко ей отказать. Клановые свитки — это бесценные сокровища, накопленные кровью и потом на протяжении всего существования клана. Поэтому даже если бы Узумаки отказала бы ей, Цунаде бы не разозлилась, но осадок бы остался. Хоть Сенджу и сказала, что Кушина может за ней следить, она совсем этого не делала. Конечно, это можно назвать халатностью, но Цунаде расценивала это как жест особого доверия. После смерти Мито Узумаки клан Сенджу стал присматривать за маленькой Кушиной. Сенджу не понимали, как шиноби Кумо смогли проникнуть в Коноху и похитить джинчурики. К счастью всё разрешилось — Кушина и Минато вернулись в деревню в целости и сохранности… Но по их словам спас их не кто иной, как Безликий. Данный факт очень всполошил верхушку Конохагакуре. Никто не мог поверить, что беглый Учиха вдруг решил спасти джинчурики и привести её обратно. В их числе была и Цунаде. Еще с получения звания генина Цунаде возненавидела всех нукенинов. Какудзу — преступник, напавший на её деда и деревню. Мадара — беглый Учиха, который вернулся через несколько лет с девятихвостым и напал на Коноху. Цунаде сама того не подозревая начала сравнивать Безликого и Мадару. Оба Учихи и оба покинули клан, оба невероятно сильны и оба имеют Мангекё шаринган. В прошлом Сенджу сталкивалась с Безликим два раза и все битвы она благополучно проиграла. Сейчас, спустя столько лет, она осознала, что действовала слишком импульсивно, ей не стоило идти на поводу своих чувств и нападать в лоб на столь сильного врага. В следующий раз она не допустит этой ошибки. С другой стороны она благодарна Безликому за то, что он сохранил жизнь Джирайе и другим шиноби. Стоит также сказать, что во всех их стычках на войне он мог легко их убить, но почему-то это не сделал. Данный факт очень бесил Принцессу слизней. Она не знала, отпустил ли он их от доброты душевной, как Ханзо, либо от высокомерия. К тому же он спас Кушину… После того инцидента Узумаки зачем-то оббегала все лавки и магазины с масками, а потом еще неделю почему-то лежала в депрессии — видите ли она не нашла понравившуюся ей маску. Просьбы нарисовать маску Кушина воспринимала в штыки. С тех пор она перестала ходить на рыночную площадь, ссылаясь на то, что там нет ничего полезного. Цунаде покачала головой, пытаясь отогнать мысли. Она поняла, что просто пялилась на часы в течение двадцати минут. Теперь ей немного поспать, а затем снова искать способ вылечить Наваки. Сенджу казалось, что что-то забыла. Что-то связанное с Джирайей и их последней битвой в Аме… *-*-*-*-*-*-*-* — Цу-тян, к тебе можно? — приоткрыла дверь женщина с большими… достоинствами и золотисто-карими глазами. В общем, Цунаде была точной копией этой женщины. — Мама? Конечно можно, — растеряно произнесла дочка. Женщина гордой походкой прошла по кабинету Цунаде и села перед ней на кресло, закинув ногу на ногу. На лице женщины не сходила какая-то странная улыбка. — Мама? Всё хорошо? — настороженно спросила девушка. Её мама, впрочем как и она, ищет способы вылечить Наваки. — Смотри, что я тебе принесла, — Цуне, мать Цунаде, положила сверток на рабочий стол. Принцесса слизней сначала посмотрела на сверток, а затем вопросительно посмотрела на маму. Та лишь продолжала улыбаться. Девушка тяжело вздохнула и раскрыла сверток. — Что это? — у нее в руках оказалась деревянная фигурка, очень напоминающая Цунаде. Нет, это точно была Цунаде в шляпе Хокаге, которую она слегка приподняла правой рукой, а левая покоилась у нее на бедре. На лице фигурки красовалась задорная улыбка. — Наконец-то ты улыбнулась, Цу, — с облегчением произнесла Цуне. — Спасибо, мама. Правда, я очень благодарна тебе, — Сенджу продолжала осматривать фигурку, но сколько бы она ни старалась, так и не смогла найти ни единого недостатка. — Где ты купила её? Сразу видно, что это работа мастера. — Ты не поверишь, — махнула рукой женщина, — мне её продала девочка. — Разве детям разрешено работать? — Я это у неё и спросила, но она ответила, что хозяин лавки отошел за обедом и попросил посторожить лавку, — пожала плечами Цуне. Цунаде снова посмотрела на статуэтку. Здесь она была изображена сильной и самоуверенной девушкой, которая смогла стать Хокаге, а если точнее, то первой девушкой Каге. Как бы банально это ни звучало, но данная фигурка вдохновила её. Она должна снова собраться с силами, задорно улыбнуться и продолжать пытаться вылечить Наваки. — Спасибо, мама. Спасибо… За поддержку… — Цунаде, — любяще произнесла Сенджу, поднимаясь с кресла, — ты моя дочь. Разве я могу по-другому? — А куда ты сейчас? — Хочу еще раз просмотреть кое-какие записи в библиотеке, — Цуне остановилась у двери. — Знаешь, а давай, когда ты успешно прооперируешь Наваки, мы закажем у того торговца его фигурку. Как тебе? — Я думаю, это отличная идея. *-*-*-*-*-* Цунаде с высоко поднятой головой осматривала толпу людей у академии. Она должна выглядеть сильной и уверенной в себе, чтобы показать, что она еще не сдалась. Слухи всё равно распространились, хоть она и пыталась сдержать их всеми силами. Слухи — это такая вещь, которой очень трудно противостоять, а уж скрыть — тем более. Рядом с ней стояла девочка с короткими темно-коричневыми волосами, одетая в серо-фиолетовое кимоно. По её бегающему взгляду и поджатым губам можно было догадаться, что она очень волнуется. Но она всё равно пыталась выглядеть гордо, совсем как Цунаде, которая начала присматривать за ней после смерти её дяди. — О-хо-хо! Какие люди! — послышался рядом чей-то знакомый голос. Девушка оглянулась в сторону голоса и увидела своего старого друга. — Джирайя? Всё также приходишь сюда каждый год? — Конечно, Цу, — кивнул парень, — Каждый год я прихожу сюда, чтобы посмотреть на наше будущее. — Какая же ты романтичная натура. — А то! — не раздумывая согласился Саннин. — Если хочешь, мы можем это про… — Джирайя осёкся, увидев девочку, стоящую рядом с Цунаде. — Оу, ты должно быть Шизуне-тян. А ты можешь звать меня… — Здравствуйте, Джирайя-сан! — поклонилась девочка. — Эх, меня уже знают, а я ведь хотел так пафосно представиться, — театрально расстроился Саннин. — Именно поэтому я уже рассказала Шизуне-тян о тебе, — с умным видом сказала девушка. Вдруг лицо Джирайи стало серьезным. Он в панике начал осматривать толпу людей. — В чём дело? — обеспокоенно спросила Цунаде. Если её друг становится серьезным, то значит случилось что-то очень плохое. — Ничего… — неуверенно проговорил беловолосый. — Я просто увидел такую сексуальную куноичи, но потерял её в толпе, — на лице Извращенного отшельника появилась глупая улыбка и он побежал куда-то в массу людей. — Стой! — выкрикнула Сенджу вслед убегающему парню. — Джирайя… Ты не меняешься… — устало проговорила Цунаде. *-*-*-*-*-*-*-* Цунаде проводила Шизуне до дома, велев ей не брать пример с девочки, которая заснула на первом знакомстве с учителем, и отправилась в госпиталь. Сегодня был последний день недели. За всю эту неделю Цунаде поспала всего лишь четырнадцать часов, по два часа в день. Но как бы она не старалась шанс на выздоровление Наваки, по её приблизительной оценке, так и остался равен 50%. Были проделаны горы работы, она перелопатила все свитки Кушины и библиотеки госпиталя, и всё это было ради одного процента… Нет… Ей нельзя впадать в депрессию. Ей нужно взять себя в руки, подготовиться к грядущей операции и, конечно же, успешно её провести… Если согласится Наваки. Только сейчас возле двери, ведущей в её кабинет, она поняла, что не поставила своего брата в известность насчет операции. Конечно, она могла бы сейчас прийти к нему в палату и сообщить об этом, но… Неуверенность и страх сковали тело девушки. В итоге вместо того, чтобы навестить Наваки, Цунаде села за свой рабочий стол, уперевшись локтями об него и закрыв ладонями лицо. Сейчас она была ни в чём не уверена. Что если она не сможет вылечить Наваки? Как он тогда будет смотреть на неё? Как будет смотреть на неё её мама? И самое главное сможет ли ОНА посмотреть в глаза ИМ? Цунаде не знала сколько времени она провела за самобичеванием, но за окном уже стемнело. Еще один её промах — она не просмотрела свои записи и заметки о грядущей операции. Сенджу краем глаза заметила фигурку. Её задорная улыбка как бы говорила: «Соберись! Ты всё сможешь, или ты не Цунаде Сенджу, лучший ирьенин в мире!». Девушка вдохнула и медленно выдохнула воздух, пытаясь собраться с мыслями. Сейчас ей нужно быть сильной. Не ради себя, но ради брата. Она решила. Она спасет его во что бы то ни стало. Она обязательно проведет успешную операцию. С хорошим настроением Цунаде покинула свой кабинет и как обычно направилась к Наваки. Однако возле палаты её не встретили АНБУ. Её взгляд привлекла приоткрытая дверь, ведущая в подсобку. Интуиция подсказывала ей войти туда. Она аккуратно приоткрыла дверь и заглянула внутрь.  — Что?.. — Цунаде была в шоке, увидев четыре лежащих на полу тела АНБУ. Она одним рывком добралась до шиноби, чтобы проверить их состояние. На их масках Сенджу увидела бумажки со странными символами. «Безликий!» — пронеслось у неё в голове. Девушка быстро сорвала фуин-печати после чего АНБУ сразу же очнулись. — Что случилось?.. — еле слышно проговорил шиноби в маске льва. — У нас чрезвычайная ситуация. Скорее предупредите Хокаге, а я постараюсь пока потянуть время, — шепотом сказала Цунаде. — Кто на нас напал? Я даже не успела среагировать, — спросила АНБУ в маске совы. Сенджу лишь раздраженно показала им печать. Даже сквозь прорези она увидела в их глазах удивление и… Страх? Анбу одновременно кивнули и бесшумно побежали выполнять приказ. Цунаде не теряя ни секунды ворвалась в палату. Конечно, ей лучше было бы продумать план, но жизнь её брата висит на волоске, поэтому у неё не было на это времени. — Ты!.. — Цунаде не хотела кричать, но из-за того, что особо опасный нукенин стоял возле её брата, она не смогла сдержаться. — Я… Повисла напряженная тишина. Девушка не сводила глаз с нукенина, а он, в свою очередь, также следил за ней. — Отойди от него, — медленно, чеканя каждое слово сказала Сенджу. — Хорошо, — Безликий поднял руки вверх и неторопливо направился в противоположную сторону от кровати. Цунаде же, повторяя каждый его шаг, шла к койке Наваки. Подумаешь, несколько шагов. Их можно сделать за считанные секунды, но в данной ситуации эти шаги казались вечностью. Цунаде судорожно перебирала варианты развития событий. Почему-то Безликий не нападал, но это еще не значит, что нужно снижать защиту. Если вдруг дело дойдет до драки, то нужно любыми способами вытащить нукенина на улицу. Если… — Онэ-сан, — её отвлек от размышлений голос брата. Она не могла посмотреть на него, боясь потерять из виду Безликого. — Всё хорошо. Он здесь, чтобы помочь. — Что ты сказал? — переспросила Цунаде. — Он дал мне лекарство. Оно поможет восстановить мой очаг, — тут Цунаде не выдержала и всё же повернулась к брату. Она увидела его обеспокоенное лицо, но в глазах отчетливо была видна… Надежда. В руках он держал маленькую стеклянную бутылочку, заполненную красной жидкостью. Тут у неё в голове буквально щелкнуло. Она сразу же вспомнила рассказ Джирайи о том, как Безликий напоил его странной красной микстурой, от которой его глубокая рана мгновенно затянулась. Неужели это оно и есть… Но… — Почему? — Цунаде перевела свой взгляд обратно на нукенина, который успел облокотиться спиной о стену, скрестив руки на груди. — Я слышал, что кто-то использовал моё имя, чтобы навредить твоему брату. Кто-то подставил меня, и этот же человек повредил очаг чакры Наваки… Куна. Я здесь, чтобы помочь… Понимаешь, я чувствую ответственность, — из-за маски, искажающей голос, было не понятно говорит ли он искренне или нет. — Надо же! Сострадающий нукенин, — хмыкнула Цунаде. Неужели его всё-таки подставили? Но кто? И зачем? — Представь себе! Возможно вы все ошибались, и большой, страшный и злой Безликий оказался на самом деле не таким уж и плохим. Снова повисла напряженная тишина. Цунаде и Безликий буквально буравили друг друга взглядом. — Онэ-сан, что мне делать? — робко спросил Наваки. — Не пей пока. Я проведу пару тестов и когда я буду точно знать, что это лекарство из себя представляет… — Забыл предупредить, — перебил её нукенин, — через полчаса это зелье станет обычным соком. — Нукенин, тебе говорили, что ты не умеешь блефовать? — Оу, блеф, значит? Ну ладно, ты можешь идти и проводить свои тесты, — девушка злобно сощурилась. — Иди. Что стоишь? Цунаде знала, что он блефует. Она знала, но… Вдруг это правда, и шанс на выздоровление Наваки просто… Превратится в сок. Что ей делать? Если бы он хотел его убить, то он давно бы его убил. Зачем ему его травить? Возможно, что Безликий действительно пришел помочь. — Я всё понимаю. Тебе тяжело доверять мне после всего случившегося, но постарайся все же поверить. Я здесь, чтобы вылечить твоего брата, — и опять же из-за маски она не могла уловить эмоции Безликого. Цунаде посмотрела на своего брата. Им не нужно было слов, чтобы понять друг друга. Наваки откупорил бутылочку и залпом выпил содержимое сосуда. — Я чувствую! Я чувствую, как восстанавливается мой источник чакры! — радостно выкрикнул парень. — Не торопись, отото. Опиши мне, что ты чувствуешь? — Я чувствую приятное тепло в животе, я чувствую, как чакра стала лучше циркулировать в моём теле. Я чувствую невероятный прилив сил! — с его лица не сходила счастливая улыбка. Он не удержался и выдохнул небольшую струю огня. — Наваки! — в панике выкрикнула Цунаде. — Ты что творишь?! — Извини-извини! Я просто… Не удержался… — Я рад, что теперь Наваки-кун здоров, поэтому разрешите откланяться, — раздался глухой голос Безликого, который открывал окно. Цунаде знала, что ей нужно поблагодарить его, ведь он только что спас Наваки… Возможно, второй раз. Но слова застряли в горле. — Стой! — воскликнула девушка, когда Безликий уже собирался выпрыгнуть в окно. — Чего тебе? — С… Сп… — гордыня не позволяла ей произнести слова благодарности. Она крепко сжала кулаки и, собравшись с силами, всё же сказала. — Спасибо… — Цунаде, я не мог поступить по-другому. И про сок я, кстати, пошутил, — на последнем слове он выпрыгнул в окно. — Эх, я не успел его поблагодарить, — грустно промямлил Наваки. — И почему же? — Не хотел мешать вам, — пожал плечами парень. — Наваки… И тут она вспомнила. «АНБУ!»