Расскажи мне

      «— Салют, салют! — радостно кричали дети, показывая пальцами в небо. В этот момент никто из них не подумал бы сделать какую-нибудь подлянку другому, разноцветные огни объединили их, даровали им радость и возможность не соперничать друг с другом хоть несколько мгновений, до тех пор, пока пальба не прекратится, и небо не будет вновь затянуто дымом».       — Том… — мальчик поднял глаза от книги и вперил взгляд в старшего брата. Чего-то не понимая, он всегда спрашивал об этом ближнего. Любознательность была одной из его сильнейших черт характера. Время клонилось к ночи, Билл не заметил, как стемнело и когда включили свет. Сегодняшний день они решили посвятить чтению. Старший этого не любил, но против решений брата не шёл, да и книга оказалась на удивление интересной. Увы, в доме не было книг в двух экземплярах, чтобы близнецы были в состоянии читать одну и ту же одновременно, а одну на двоих не получалось никак — один непременно мешал другому. С чтением вслух дела обстояли куда хуже, оба были слишком маленькими, голоса по-прежнему оставались тонкими, едва не писклявыми. А мама не всегда могла выкроить лишний час времени для развлечения детей.       Том, пока ещё точная копия своего брата, оторвался от чтения, услышав любимый голос. Он всё ещё, казалось, был затянут происходящим в книге. К слову, в ней рассказывалось о приключениях затерявшихся в заброшенном городе детей, которым пришлось уже в таком возрасте столкнуться со странностями и трудностями взрослой жизни. Конец у книги был обязан оказаться хорошим, но до него было ещё долго. В десять лет скорость чтения также не была идеальной.       — Ааа?.. — его воображение рисовало его самого и брата на месте кое-кого из главных героев. Неосознанно он прикидывал, смогли бы они жить в таких условиях или нет. А если бы и пришлось, скорее всего, Тому пришлось бы взять всё на себя, ведь Билл был младше и знал меньше. Разница в возрасте была незначительной, но и эти несколько минут сыграли важную роль в их жизни.       —…Том! — задумавшись, он прослушал вопрос. Щёки сразу вспыхнули, выдавая его с потрохами. Поджав губы и округлив глаза, Том извинился и попросил повторить. — Что такое салют?       Он растерялся. Ведь это такая простая вещь. Что тут объяснять? Но наклонившему вбок голову Биллу он никак не мог отказать. А уж тем более преданному и отчасти восхищенному взгляду. Не оправдать ожиданий брата у Тома не было никакого права. Даже в возрасте десяти лет.       — Можешь представить тёмное небо? — проще всего было объяснить на примере, а лучше показать. Но салют по их желанию было невозможно сделать. Во всяком случае, не сейчас.       — Конечно. На нём нет ни тучки. — С закрытыми глазами воображать было проще и гораздо приятнее, поэтому младший отложил книгу на ручку дивана, устроился поудобнее и начал представлять.       — А теперь представь много-много точек на нем. Мм. в форме огромного цветка, — элементарная вещь, а подобрать слова на этот раз Тому было сложно.       Билл резко повернул голову, распахивая глаза и смотря недоверчиво:       — Это же звёзды, Том. Я спрашивал про салют, — в голосе отчетливо чувствовалась обида и подозрение — не врёт ли. Но врать друг другу им не было смысла. Всегда вместе, с рождения и задолго до него. Не увидев в глазах брата насмешки, Билл вернулся к прерванному занятию и, вздохнув, попросил, — повтори, пожалуйста. Наверное, я что-то прослушал.       Послышалось фырчанье, после которого Том выбрался из своего угла дивана и подполз ближе к брату.       — Небо, Билл. На нём нет звёзд.       — Простой черный экран? — от удивления он даже моргнул пару раз, не разлепляя сильно зажмуренных глаз.       — Попробуй так. А если это экран, значит, на нём можно рисовать. Возьми в руки карандаш.       — Дай его, пожалуйста.       — Придумывай, Билл! Это же просто! Представь, что в твоей руке карандаш и рисуй.       Он не был взрослым. Тем легче объяснить ребенку, что такое то, а что — это. Предугадать, какой из вариантов, предложенных Биллу, сработает, Том не мог. Они понимали друг друга с полувзгляда, если это касалось их мыслей и желаний. Но вот с объяснениями все обстояло сложнее.       — А что рисовать? — наивные вопросы брата слегка раздражали, но Том с честью выполнял свой семейный долг.       — Точки. Много-много точек.       Тоже прикрыв глаза, Том попробовал сделать это сам, и понял, что не прокатит. Билл в ту же минуту подтвердил провал данной операции. Нужно было что-то попроще. Мысли не лезли в голову, он хмурился, сжимал пальцы в кулачки. Это был один из немногих случаев, когда у него что-то не получалось, и это ощущение Тому не нравилось. Брат чувствовал его состояние, и едва было не сказал: «Не надо, если не можешь. Я потом у мамы спрошу». Эти слова, наоборот, сильнее бы задели старшего, окончательно подтверждая то, что чего-то он да не может. Но, только Билл надумал говорить, его сразу перебили:       — Помнишь, что чувствуешь, когда резко поднимаешься с кровати поутру?       — Голова кружится.       — А кроме? Перед глазами что появляется?       — Ммм. Пятнышки. Они на червячков похожи ещё…       Том хмурился все больше. Брат либо издевался над ним, или правда не понимал значения этого треклятого слова. Он взял Билла за руки, попросил открыть глаза и внимательно в них посмотрел. Нет, Билл никак не мог понять…       — Помнишь, у мамы у зеркала стоит стеклянная бутыль, к которой она еще запрещает нам прикасаться? — поспешный кивок, и Том продолжает. — Представь, что он у тебя в руках. Ты можешь его использовать. Не обращай внимания на запах, у меня самого от него голова кругом поначалу. Открой крышку и нажми. Нажми и сразу представь, как эти брызги застывают в воздухе. Теперь измени их цвет. На любой. Это похоже на салют.       — А звук?       Вот уж точно, хочу все знать! Но, добившись какого-то результата, Том был уже доволен собой, и «дожёвывать» уже было не так лениво. Том закусил нижнюю губу, вспоминая, с чем схожи звуки салюта.       — Хлопушки! Как на дне рождения! — воскликнул он радостно, видя, наконец, понимание во взгляде брата. Билл смотрел на него, с каждой секундой всё больше расплываясь в улыбке. Таким довольным собой Тома он не видел давно, и сказал себе спасибо, что не успел произнести те несколько слов, из-за которых брату могло бы быть гораздо хуже сейчас.       Они улыбались друг другу, постепенно начиная смеяться, а вскоре и вовсе залились звонким смехом, наполняя им весь дом, что даже мама на кухне услышала их. Сегодня к чтению они уже не вернулись. Из-за возни на диване они как минимум опрокинули читаемую Биллом книгу, в которой отсутствовала закладка, да и спать уже пора было, что они и сделали, с превеликим удовольствием прыгая в постель — одну на двоих, до сих пор.

***

      В ту ночь они почти не спали, тихо шушукаясь, забравшись под одеяло и посвечивая на потолок и стены фонариками. Братья вспоминали самое заветное, с тех самых пор, как смогли дышать собственными легкими. Воспоминания большей частью были яркими. Нельзя сказать, что помнили они всё. В конце концов, они были простыми людьми. Но — детьми. А эти маленькие человеки обладают отличной памятью.       Их память различалась, несмотря на то, насколько похожи они были внешне. Билл отчетливо помнил всё, связанное с отцом, у Тома же, наоборот, все воспоминания об этом человеке стерлись сами собой. Они оба сильно переживали его уход, но уже по-разному. Младший об отце не говорил, тема была больной для обоих. Они предпочитали отдаваться чему-то более приятному, нежели частым под конец нахождения в этом доме отца ссорам.       Они уснули под утро, вдоволь наговорившись. А утром мама, зайдя в их комнату, сразу поняла, что они болтали всю ночь, и не стала их будить, только вытащила непогашенные фонарики из детских ручонок и накрыла близнецов пледом. Лето выдалось прохладным, и те жались друг к другу, делясь собственным теплом.